Демократия: универсальные ценности и многообразие исторического опыта

Во внутренней политике России, конечно, будет всегда несколько больше авторитаризма, чем  во Франции или в Германии. По крайней мере, при взгляде извне. Тут и фактор российского пространства, и соответствующие исторические традиции… Но на этой основе определенная часть нашего политического класса впадает, я бы сказал, в политологическое безумие…

Этатизм и патернализм  суть неизбывные тенденции развития нашего общества. Россия не гомогенна, ею нельзя управлять по одной модели, и один из дефектов нынешней конституции как раз в том и состоит, что она одинакова для всех регионов страны. Чем разнообразнее объекты управления, тем больше авторитаризма требуется, если эти объекты не разобщены, а входят в единую систему. При этом Россия неизбежно - в силу своих истории и пространства - является союзообразующим государством, и при трансформации биполярного мира в многополярную систему должна сохранить эту свою роль, возглавив некую новую международную союзную иерархию. Иначе она вынуждена будет либо распасться, либо примкнуть к какому-то другому полюсу и ему подчиниться. За ее плечами - пять веков суверенности. И потому, подобно авторитарной внешней политике США, в российской внешней политике неизбежно должны проявиться авторитарные черты.  

России необходимо отказаться от практики, а главное - идеологии догоняющего развития, что в том числе означает снятие цели построения демократии в России. Конечно, нужно строить, развивать, совершенствовать демократические  механизмы насколько это возможно. Но это не должно стать главной и повседневной целью. Напротив, я считаю, что для сохранения России она должна осуществить революционную по сути эволюцию. Иначе случится бунт или серия бунтов, а страна распадется.  

Общий разговор о демократии возможен, но при непременном условии - нахождении наиболее общей и, по возможности, ценностно нейтральной рамки. А это означает, как минимум, два серьезных ограничения:

Во-первых, надо отказаться от телеологии, т.е. выстраивания некоей иерархии смыслов, увенчанной концепцией "истинной демократии". Такой подход максимально заряжен ценностными предпочтениями, в результате чего на вершине пирамиды (или, говоря по-иному, "в конце истории") оказываются совершенно разные "демократии": то либеральная, то советская, а то и в духе ливийской "джамахирии". И, поскольку наш разговор все равно засоряется ценностными предпочтениями, я, в порядке личной инициативы, начну с критики либеральной телеологии.

Во-вторых: в результате нашего разговора должно произойти отграничение понятия демократии от других, ибо не все, кто говорит о себе, как о демократах, и о своей стране - как о демократии, заведомо объективны; такие самоопределения всегда ценностно заряжены.

Если демократия - это народовластие, то народ - это  общественно активное население, а не только элиты. Это люди, которые не являются профессионалами в принятии общественно значимых решений. Но они могут принимать коллективные решения по вопросам, которые их затрагивают, прежде всего посредством механизмов самоуправления. В современной России это практически невозможно: как только самоуправление становится чем-то реальным, сверху приходят и давят его под разными предлогами. Но из мирового опыта мы знаем много примеров эффективного самоуправления. Необходимо выработать процедурные механизмы согласования локальных решений в более широком масштабе. (2) 

(2) - Полис №5 2008 год стр. 55-63

Заключение 

 При всем  разнообразии высказанных мнений, подходов и идей, прозвучавших  в рамках этой дискуссии, можно  выделить несколько моментов, приближающих  нас к ответам на поставленные  вопросы. 

Демократия есть развивающееся явление и, следовательно, развивающееся понятие. Оно включает в себя как существенные моменты (народоправство, участие общества в решении социальных и политических проблем, в управлении общественными делами), так и преходящие - связанные с формами и механизмами этого участия (прямая демократия, парламентское представительство, самоуправление, советы и т.д.). И если первый аспект является определяющим для демократии, то второй - может меняться в соответствии с уровнем развития общества, его традициями, типом политической культуры, теми или иными конкретными геополитическими и историческими вызовами. Важнейшим аспектом демократии является также свободный характер политического участия. Поэтому всякая попытка демократической модернизации общества будет успешной и устойчивой лишь в той мере, в какой именно общество станет ее основным субъектом.

Западная модель демократии - один из успешных вариантов  развития политической системы, но было бы неправомерно отождествлять ее с  демократией как таковой. Не только потому, что в любых конкретных политических моделях, даже самых демократичных, всегда присутствуют авторитарные и традиционные элементы, но и потому, что сама форма народоправства всегда определяется спецификой социума.

Сегодня, в условиях переходного периода, особенно велика опасность резкого "вскрытия истории". Общество, не привыкшее к ответственной гражданской свободе, не развившее традиций сознательного самоограничения, рискует превратить народоправство в хаос и очень быстро утратить и свободу, и равенство. С другой стороны, ограничение общественного участия в политике под предлогом опасностей для демократии, исходящих от незрелого общества, может послужить удобной ширмой для политики возвращения к авторитаризму. Очевидно, что России необходимо найти формулу оптимального противодействия обеим этим угрозам. При этом гражданская активизация общества становится важнейшим фактором выживания социальной системы, обеспечения ее гибкости и устойчивости.

Список  литературы 

1. Журнал  «Полис» № 1 2002 год
2. Журнал «Полис» № 5 2008 год
3. «Википедия» энциклопедия