обслуживание  долга осуществлялось в долларах, а налоговые поступления

правительства в основном зависели от производства неэкспортируемой продукции,

реальное снижение обменного курса значительно  усилило бремя обслуживания

долга за счет части внутренних налоговых поступлений.

Возможные действия, которые могли бы предпринять  правительства, столкнувшись

с серьезным  бюджетным кризисом, с политической, экономической и социальной

точек зрения были малопривлекательными. Расходы государственного сектора были

значительно сокращены  во всех развивающихся странах. В  частности, реальная

заработная плата  и инвестиции в государственном  секторе резко сокращались,

создавая большую  политическую и социальную напряженность. Были значительно

урезаны даже расходы на социальные нужды, что отрицательно сказалось на

здоровье и  питании людей, особенно беднейших  слоев населения; также были

снижены расходы  на образование.

При росте бюджетного дефицита правительства вынуждены  были искать

альтернативные  источники финансирования. Поскольку  внутренние финансовые

рынки не могли  удовлетворить растущих потребностей государства в кредитах,

правительства вынуждены были обратиться к печатанью денег.

Финансирование  бюджетного дефицита за счет эмиссии  денег подстегивает

инфляцию. Таким  образом, одним из результатов долгового  кризиса явилось

распространение инфляции по всему миру. 

 
Долговой  кризис Европы

В мире 8 (176) август 2010       
Европейцы обеспокоены. Обозначилась угроза крушения привычной и уютной модели «социального капитализма», которая утвердилась в странах Евросоюза за последние 30–40 лет. Это модель капитализма «с человеческим лицом», гуманного, учитывающего интересы всех слоев общества. Следствием нынешнего кризиса может быть торможение или даже крах всего европейского интеграционного проекта. Насколько же реальны перспективы «заката Европы»?  
     К концу прошлого года стало ясно, что мировая экономика возрождается после глобальной рецессии. Но процесс восстановления Евросоюза проходил несколько медленнее, чем США. Зимой появились новые причины для тревоги: выяснилось, что Греция становится бомбой замедленного действия, подложенной под зону евро.  
     Греция всегда была страной, предпочитающей жить взаймы и не нацеленной на активный экономический рост. При очень высоких зарплатах, которые продолжали расти даже в первые месяцы мирового экономического кризиса, греки производят очень дорогие товары, которые не выдерживают никакой конкуренции с иностранными аналогами на внешнем рынке.  
     Даже жесткие рамки, которые были обозначены для участников Еврозоны в Маастрихтских соглашениях, не смогли изменить укоренившиеся привычки греков. И страна очень быстро пересекла дозволенный рубеж дефицита в 3%. А к 2009 году этот показатель уже составил 12,7%. Когда в перспективе у Греции замаячил дефолт, стало понятно, что самостоятельно из долговой ямы страна не выберется.  
     Ближайшие соседи кровно заинтересованы в исправлении экономического положения Греции, чтобы не допустить обвала единой валюты — евро. Однако вначале Евросоюз отказался от предоставления многомиллиардного кредита, мотивируя это тем, что в период экономического кризиса свободных средств нет. Результатом стало продолжение падения курса евро, а также снижение международного рейтинга Греции. 
     В начале мая Международный валютный фонд и Евросоюз договорились предоставить Греции стабилизационный кредит в 120 миллиардов евро  на срок 3 года под 5% годовых. Такая сумма вполне способна помочь стране преодолеть дефолт. Но оптимизм руководителей Греции не разделяют ее граждане. 
     Причиной нынешнего плачевного положения в экономике Греции является фальсификация статистических данных, чем не один год занимались греческие правительства. Эти махинации со статистикой делались с целью получения  все новых и новых кредитов.  
     О том, что некоторые европейские страны «химичат» с финансовой отчетностью стало известно еще в 2006 году. Тогда достоянием гласности стали откровения венгерского премьера Ференца Дюрчаня, заявившего, что его партия выиграла выборы, сознательно введя избирателей в заблуждение относительно состояния дел в экономике.  
     Возможно, в Брюсселе тогда списали подобную практику на посткоммунистическую «дикость». Но ведь и Германия, и Франция, экономические и политические «двигатели» ЕС, в 2004-2005 годах откровенно наплевали на нормы Пакта стабильности и развития, выйдя за установленную им 3%-ю норму бюджетного дефицита, и избежав каких-либо санкций за это. Европа уклонялась от соблюдения экономических правил,  которые сама же ввела.  
     Долговой кризис еврозоны, как черная туча, нависает над экономическими перспективами Европы. В последние два месяца мировые биржевые индексы снижаются из-за опасений, что долговые проблемы могут вернуть государства  в рецессию. Если рынки потеряют уверенность в мерах по восстановлению, мировая экономика будет в серьезной опасности. Один неверный шаг в Европе может вызвать глобальную цепную реакцию. Если одно или несколько правительств, вопреки ожиданиям, не преуспеют в сокращении бюджета и форсировании роста, это может ввергнуть мировую экономику во вторую волну рецессии.  
     В мире вновь заговорили о больших проблемах еврозоны, поскольку выяснилось, что Евросоюзу от дефолта нужно спасать еще одну страну — Венгрию. Как и греки, венгры завышали показатели своего бюджета, чтобы брать побольше кредитов, а теперь оказалось, что платить по внешним займам нечем.  
     Недавно американский деловой телеканал CNBC составил рейтинг стран —  крупнейших должников. В топ-двадцатке самых задолжавших государств оказалось 17 стран Европы (!), а США заняли лишь скромное двадцатое место. Сиеста затянулась. Какова будет расплата за неумение жить по средствам, за чрезмерное потребление?  
     Кризис заставляет правительства европейских стран экономить. Программы по сокращению госрасходов за счет населения, которые были вынуждены объявить почти все европейские страны, могут закончиться социальным взрывом. 
    Нынешний кризис будет иметь серьезные политические последствия:  избиратели отвернутся от привычных политических сил, и будут искать решение проблем у партий другого направления.  
     Греческий вирус кризиса, распространившись по объединенной Европе, обнажил ненадежность всей конструкции, в частности ее финансовых составляющих. Одна из причин кризиса — поспешный рост ЕС и еврозоны. И начался он не с принятием в Союз бывших стран Варшавского договора, а значительно раньше. Старт этому росту был дан принятием в Евросоюз Испании, Португалии и Греции, чьи экономики не соответствовали обозначенному стандарту, но были приняты в единую систему сугубо из политических соображений.                                                                                                            
      Уже тогда было много скептиков, которые предупреждали об опасности подобного расширения. Но именно сейчас дефекты конструкции единой Европы неотвратимо показывают всю шаткость этой системы.  
     Греческая проблема также показала неспособность европолитиков управлять Союзом в условиях кризиса. Правители всех стран ЕС следят преимущественно за тем, чтобы не потерять лицо в глазах избирателей, не раздражать их непонятными затратами на помощь другим странам.   
      И здесь проявляется обратная сторона медали демократии, альтернативы которой, по общепринятому мнению, не существует. Получается, что частные интересы избирателей отдельных стран диктуют общую катастрофу. Такова анатомия европейского кризиса.  
     О проблеме долгов европейских стран в узком кругу известно на протяжении многих лет, а в широком кругу — лишь последние месяцы. Многие аналитики отмечают, что помощь Греции должна была последовать незамедлительно. Сейчас время упущено, возможно, безвозвратно. Ставится под сомнение существование еврозоны в нынешнем виде.  
     А также принятие в еврозону только на основании новых, более жестких, чем Маастрихтские соглашения, критериев. Единая Европа достигла тех границ, в рамках которых ее еще можно удержать в координируемом состоянии. Прием в ЕС все новых и новых членов, особенно столь крупных, экономически неблагополучных и политически нестабильных, как Украина или Турция, уничтожит это хрупкое равновесие.  
     Лечением европейских проблем является повышение уровня управляемости и интеграции. Возможно, текущий кризис дал начало естественному процессу перехода от сообщества независимых стран к государству с единой экономикой и политикой.  

Лондонский  клуб, официально известный под названием «Консультативный комитет коммерческих банков», представляет собой форум, на котором происходит реструктуризация долгов, предоставленных коммерческими банками (без гарантий со стороны правительств стран-кредиторов). Как и в случае Парижского клуба, у него нет устава, а состав членов изменяется в меру необходимости. Общие и отличные характеристики Лондонских и Парижских клубов можно проследить с помощью Таблицы 12.4.

Таблица 12.4 
ОБЩИЕ И ОТЛИЧНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ  
ЛОНДОНСКОГО И ПАРИЖСКОГО КЛУБОВ

Первое заседание Лондонского клуба состоялось в 1976 г. в контексте переоформления задолженности Заиру. В период, который предшествовал мексиканскому долговому кризису 1982 г., переоформление обычно охватывало просроченные платежи в счет погашения основной суммы долга без предоставления новых средств. После долгового кризиса в Мексике банки начали многочисленные чрезвычайные операции по переоформлению, во время которых к должникам применялись серьезные санкции. С 1985 г. банки осознали, что репрессивные мероприятия уменьшают вероятность платежей и, таким образом, только ухудшают положение. С этих пор условия реструктуризации были смягчены путем уменьшения спредов и удлинение как периода консолидации, так и периода погашения.

Дальнейший, еще  более фундаментальный шаг было сделано в 1989 г. в контексте плана Брейди, в котором признавалась необходимость облегчения совокупного долгового бремени с помощью мероприятий с сокращение долга и его обслуживание. «Облигации Брейди» - это ценные бумаги, которые выпускаются путем обмена займов коммерческих банков на новые облигации, обеспеченные залогом. Преимуществом плана Брейди было то, что при решении вопроса реструктуризации долга он предлагал так называемое «меню вариантов», что предоставляло кредиторам большую гибкость для эффективного управления своими портфелями суверенных долгов. Тем не менее не поняло, какие преимущества получает заемщик от сокращения долга и использование «меню вариантов». Преимущества возможностей из финансирования, которые открывает урегулирование его долговых проблем, полученные ценой превращения долга в ценные бумаги, которые могут стать предметом купли-продажи. Изменение формы долга означает, что заемщик имеет меньше информации и меньше возможностей влиять на действии своих кредиторов.

Соглашения о  реструктуризации долгов коммерческими банками под эгидой Лондонского клуба основаны на трех главных положениях:

1. Положение об общем доступе. При выплате задолженности не припускается дискриминация ни одного из кредиторов;
2. Положение о равноправии. Все займы рассматриваются на равноправной основе, которая предусматривает одинаковые права на платеже и залог, которые зависят от фактического объема риска банка;
3. Положение об обязательной подписке. В случае досрочных платежей в счет погашения долга их распределение между кредиторами проводится на равной основе.

Лондонский клуб обычно проводит свои заседания по просьбе должника, которому или угрожает дефолт, как в последние годы, или который уже предположил  неплатежи и находится под  угрозой серьезного накопления долга. Должник, как правило, обращается в банк, от которого ожидает сочувственного отношения к своему запросу; в большинстве случаев это банк с максимальной суммой предоставленных кредитов. После этого составляется перечень всех кредиторов, и банки назначают координационный комитет своим, на который приходится максимальная сумма предоставленных кредитов. Этому комитету предоставляются полномочие действовать от лица всех банков-кредиторов.

Следующий шаг  координационного комитета состоит  в назначении разных подкомитетов. Важнейшим из них есть экономический подкомитет, в обязанности которого входит оценка положения с задолженностью и общих экономических перспектив страны с целью информировать другие коммерческие банки-кредиторы о возможностях должника из погашение своих долговых обязательств. 

А. ШАТКОВСКАЯ, "Теория и практика управления", N 6, 1-30 июня 2005 

В последнее  время в адрес международных  финансовых организаций (МФО), а более всего в адрес МВФ, высказывается много критики, в том числе со стороны известных ученых. Они стараются в своих работах проанализировать деятельность этих организаций, оценить эффективность их политики по отношению к странам-членам, в частности, во время больших финансовых кризисов, которые возникали в разных регионах мира во второй половине 20 ст.

Как известно, острая необходимость в финансовых ресурсах МФО и внешней технической  помощи возникает в стране прежде всего тогда, когда экономика этой страны переживает кризис.

В середине 90-х  годов 20 ст. произошел ряд крупных  экономических кризисов, которые  затронули различые регионы мира: Латинскую Америку, Африку; Восточную  Азию, Россию.

Международные финансовые организации, в первую очередь МВФ, одной из основных целей которых является поддержание финансовой стабильности в мире, реализуя свои антикризисные программы, далеко не всегда достигали желаемого результата.

Первым таким  кризисом стал Мексиканский финансовый кризис 1994 года, который распространился и на другие страны Латинской Америки. Этот кризис возник вследствие многих причин, среди которых: дефицит платежного баланса, искусственная поддержка валютного курса, недостаточная структурная перестройка, низкая доля добавленной стоимости в экспорте, преобладающее развитие внешнего сектора над внутренним, недооценка опасности возрастание внешнего долга и т.п. Внешним толчком стало повышение процентных ставок в США в начале 1994 г., из-за чего ослаб интерес иностранных инвесторов к Мексике.

В ответ на кризис и с целью предотвращения дефолта  и возврата доверия инвесторов к  мексиканской экономике, МВФ запустил программу финансовой поддержки, которая  позволила привлечь 40 млрд. долл. США  в виде кредитных линий, что помогло  избежать проблем ликвидности. После двух тяжелых лет мексиканская экономика заработала в другом режиме, уже в 1996 г. экономический рост составил 4,5% ВВП. Частный капитал снова начал поступать в страну, позволив Правительству поддерживать стабильность национальной валюты.

Существенной оказалась также финансовая помощь МФО во время Бразильского кризиса, который некоторым образом стал откликом мексиканского. Дефицит бюджета в стране в конце 1998 г. составлял 8% ВВП, давали о себе знать несбалансированность платежного баланса и кризис системы социального обеспечения (дефицит пенсионной системы превышал 4,4% ВВП).

МВФ удалось  мобилизовать финансовые ресурсы Всемирного банка, Межамериканского банка развития, Банка международных расчетов и  других промышленных стран с целью  поддержки бразильской правительственной программы в размере 41,5 млрд. долл. США. Конечно, Правительству Бразилии, в свою очередь, пришлось принять условия МВФ и следовать его рекомендациям.

Без сомнения, реализация многочисленных проектов структурных  преобразований Всемирного банка и политики экономической стабилизации МВФ помогли странам Латинской Америки сделать шаг вперед по пути социально-экономического развития.

Этот континент  за прошедшие годы преобразовался, ощутил на себе широкомасштабные изменения  в сторону рыночной экономики, формирования сотрудничества на основе отладки механизма реализации субрегиональной торговли, решительный поворот в сторону развития демократии. Все это привело к развитию международного обмена и инвестиций.

Но, говоря о  своих успехах в Латинской Америке, МФО очень часто не упоминают кризис в Аргентине, который начался в 1999 г. Этот кризис дал понять, что нельзя использовать одни и одни и те же инструменты в разных странах с одинаковым успехом. Аргентинский дефолт был не только самым крупным долговым неплатежом в истории, но возможно и самым сложным.

В 1990 г. МВФ предоставил  Аргентине на преодоление кризиса  беспрецедентно большой заем на сумму 7,4 млрд. долл. США. Всего в 1990 г. Аргентина  получила 9 млрд. долл. США внешней  помощи со стороны МФО.

Это привело  к резкому росту внешнего долга, который превысил 140 млрд. долл. США. Острой стала проблема обслуживания этого долга (если в 1999 г. выплаты  на обслуживание долга составляли 8,7 млрд. долл. США в год, то в 2000-2002 гг. они уже составляли 9,6-10,2 млрд. долл. США).

Все это время  в стране по требованию МВФ проводилось  жесткое валютное регулирование, которое  не привело к ожидаемым результатам. Как следствие, с середины 2001 г. МВФ  прекратил кредитование дефицита бюджета  Аргентины, а в конце 2001 г., Аргентина заявила о дефолте - Правительство отказалось обслуживать долг в размере 132 млрд. долл. США. В то время лишь официальный уровень безработицы превысил 18%. 24% населения оказалось за чертой бедности, страна переживала гражданские волнения и бунты.