Экономическая и организованная международная преступность

Одна из особенностей проекта Кодекса в том, что  он предназначен сосредоточить внимание международного сообщества прежде всего  на наиболее тяжких преступлениях, которые  квалифицируются как преступления против мира и безопасности человечества. В проекте Кодекса нет концептуального определения таких преступлений. Не проводится также различие между преступлениями против мира, военными преступлениями и преступлениями против человечности. Такое различие было бы полезным при определении подхода к конкретным видам преступлений. Однако на данной стадии сотрудничества государств в этой области Комиссия предпочла пойти по другому пути, сделав акцент на особых признаках и критериях тяжести преступления. В проекте Кодекса под преступлениями против мира и безопасности человечества подразумеваются преступления, которые затрагивают сами основы существования человеческого общества. Тяжесть может вытекать либо из характера инкриминируемого деяния (жестокость, чудовищность, варварство и т. п.), либо из масштаба его последствий (массовость, когда жертвами являются народы, население или этнические группы), либо из мотива исполнителя (например, геноцид), либо из нескольких таких элементов.

В соответствии с  проектом Кодекса в качестве преступника рассматривается любое лицо, которое совершает или отдает приказ о совершении таких актов, как: агрессия, угроза агрессией; вмешательство во внутренние или внешние дела государства; геноцид; апартеид; исключительно серьезное военное преступление; вербовка, использование, финансирование и обучение наемников для деятельности, направленной против другого государства, или для цели противодействия законному осуществлению права народов на самоопределение, признанного международным правом; международный терроризм; совершение, организация, содействие осуществлению, финансирование или поощрение незаконного оборота наркотических средств в крупных масштабах, будь то трансграничный или в пределах одного государства; преднамеренное причинение широкомасштабного, долгосрочного и серьезного ущерба окружающей среде; насильственное установление или сохранение колониального господства или любой другой формы иностранного господства в нарушение права народов на самоопределение, как оно закреплено в Уставе ООН. Кроме того, под действие Кодекса подпадает любое лицо, которое совершает или отдает приказ о совершении любого из следующих нарушений прав человека: убийство; пытки; установление или поддержание в отношении лиц положения рабства, подневольного состояния или принудительного труда; преследование по социальному, политическому, расовому, религиозному или культурному признакам, осуществляемое на систематической основе или в массовом масштабе; депортация или принудительное перемещение населения.

Некоторые из преступлений, определенных в кодексе, а именно агрессия, угроза агрессией, вмешательство, колониальное господство и апартеид, всегда совершаются людьми, занимающими руководящие позиции в политических или военных аппаратах государства либо в его финансовой или экономической сферах. В отношении этих преступлений Кодекс ограничивает круг возможных исполнителей преступлений руководителями и организаторами.

Вторая группа преступлений, а именно вербовка, использование, финансирование и обучение наемников и международный  терроризм, подпадает под действие Кодекса в тех случаях, когда в их совершение вовлечены агенты или представители государства.

Преступления третьей  группы, а именно геноцид, систематические  и массовые нарушения прав человека, исключительно серьезные военные  преступления, незаконный оборот наркотиков и преднамеренный и серьезный ущерб окружающей среде, наказуемы в соответствии с Кодексом, кем бы они ни совершались.

В ходе разработки проекта  Кодекса преступлений против мира и  безопасности человечества ряд членов Комиссии международного права подняли вопрос о создании международного органа уголовного правосудия. В доктрине международного права и раньше довольно часто высказывались идеи подобного рода. Более того, Генеральная Ассамблея ООН еще в 1948 году в своей резолюции предложила Комиссии международного права рассмотреть вопрос о желательности и возможности создания международного юридического органа, на который было бы возложено рассмотрение дел лиц, обвиняемых в совершении преступления геноцида и других преступлений, отнесенных к компетенции этого органа на основании международной конвенции. Имеются две многосторонние конвенции: о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 года и о пресечении преступления апартеида и наказании за него 1973 года, - где соответственно в ст. VI и V наряду с национальной юрисдикцией предусматривается в качестве альтернативной юрисдикция международного уголовного суда в отношении преступлений, предусмотренных в этих конвенциях (для тех государств, которые признают такую юрисдикцию) .

В 1992 году Комиссия на своей 44-й сессии учредила Рабочую  группу по вопросу о международной  уголовной юстиции. Рабочей группе было поручено подготовить конкретные рекомендации, которые в основном свелись к следующему: международный  уголовный суд должен быть учрежден статутом в форме многостороннего договора; его юрисдикция должна ограничиваться преступлениями международного характера, определяемыми в конкретно оговоренных и находящихся в силе договорах, включая, разумеется, преступления, предусмотренные в кодексе; суд будет являться главным образом инструментом государств - участников его статута и по крайней мере на первом этапе своего функционирования не будет обладать обязательной юрисдикцией; статут должен создавать доступный юридический механизм, который может быть задействован, если и как только в этом возникнет необходимость.

Заключение  

Процесс происходящей глобализации породил множество  острых вопросов. Не случайно продолжается интенсивное обсуждение данной проблемы широким кругом специалистов, политиков, общественности. Вместе с тем обращает на себя внимание явное отставание в исследовании глобализации ее криминологических, международно-правовых и уголовно-правовых аспектов.

Недавние восторженные оценки процесса глобализации, которые наблюдались у многих экономистов и политологов, сменились горьким осознанием того, что национальная, региональная, международная безопасность в условиях глобализационных процессов не укрепилась, а, наоборот, оказалась беззащитной перед лицом новых угроз.

Хотелось бы остановиться на центральном вопросе: какова истинная ценность глобализации? Является ли она  изначальным благом и может иметь  лишь побочные негативные последствия  или, наоборот, сама представляет собой  глобальную деформацию мировой экономической и социальной жизни? Среди политиков бытует мнение, что глобализация есть безусловное благо для нашей страны и России для лучшей жизни остается только “интегрироваться” в мировую экономическую систему. Однако известны и серьезные негативные последствия глобализации, которые вынуждают оценить ее иначе. В числе основных дефектов следует назвать, во-первых, усиление мирового социального расслоения на супербогатые страны и сверхбедные (глобализация своим вектором направлена на дальнейшее обогащение богатых); во-вторых, усиливается взаимная уязвимость национальных финансовых систем, при которой более богатые страны разрешают возникающие кризисные ситуации за счет других); в третьих, государства все больше теряют собственный суверенитет в пользу транснациональных корпораций, тем самым начиная разрушаться.

Так, не случайно, например, разрыв в уровне благосостояния 20% развитых и 80% отсталых стран стремительно возрастает, и уже к началу девяностых годов  достиг отметки в 150 раз.

Представляется обоснованным вывод, согласно которому: глобализация экономики привела к ситуации, когда государство и государственность повсюду в мире явно сдают позиции. Поток товаров и капитала охватил весь мир, а регулирование и контроль остаются в национальной компетенции. В результате “экономика пожирает политику”. Появились, например, беспрецедентные возможности делать деньги "из воздуха" с помощью игры на глобальных финансовых рынках. Уже около 4 тысяч частных финансовых структур сегодня специализируется на такого рода спекулятивных операциях. В их руках сосредоточено от 400 до 500 миллиардов долларов, которые в любой момент могут быть брошены на тот участок мирового финансового пространства, где запахло легкой добычей ( Ю. Шишков, 2000).

К сожалению, неожиданно быстро сбывается прогноз академика Н.Н. Моисеева относительно того, что если ХХ век был “веком предупреждения”, то XXI сделается не только “веком свершений”, но и “веком крушений”. События 11 сентября как раз и ознаменовали начало “века крушений” - века глобального краха иллюзий об островках вселенского благополучия и глобального размаха международного терроризма.

Эффективность действующих  международно-полицейских структур за последние годы постоянно отстает  от активных действий международных  преступников. Даже во взаимоотношениях друг с другом официальные структуры, например, Интерпол с Европолом, долгие годы не могут найти общего языка.

Все эти проблемы после трагических событий в  США рельефно обнажились, хотя нарастание угрозы многие эксперты прогнозировали и ранее. Последние десятилетия XX века в большинстве стран мира были отмечены валом террористических актов, расширением сфер влияния международной наркомафии, активным формированием организованной преступности, появлением новых, ранее не существовавших видов преступлений, связанных с бурно развивающимися новейшими технологиями, генной инженерией, информатизацией, всеобщей компьютеризацией мира. Особое распространение получили торговля оружием, отмывание и подделка денег, незаконная иммиграция и торговля детьми, коррупция и финансовые махинации, подделка кредитных карточек и экономический шпионаж, кражи интеллектуальной собственности, несанкционированный доступ к компьютерным сетям.

Первоочередной задачей  в борьбе с преступностью и  терроризмом является не только укрепление международного сотрудничества, но и наведение порядка во взаимодействии правоохранительных органов и спецслужб внутри национальных государств. Теракты 11 сентября заставили Соединенные Штаты, которые всегда гордились своими спецслужбами, кардинально пересмотреть всю организацию их взаимодействия в борьбе с новыми угрозами. Создано новое министерство национальной безопасности, которое координирует эту работу. Создана новая спецслужба, занимающаяся проблемами безопасности в киберпространстве, ужесточено уголовное законодательство, направленное на борьбу с “отмыванием” грязных денег.

Не менее сложные  проблемы стоят в этой сфере и  в Российской Федерации. Десять субъектов  оперативно - розыскной деятельности, каждый из которых в той или  иной мере занимается борьбой с терроризмом и преступностью, на государственном уровне координируются слабо. При наличии единого Федерального закона “Об оперативно-розыскной деятельности”, внутриведомственные инструкции и наставления противоречат друг другу, что приводит к снижению качества всей работы.

Затянувшийся процесс  принятия Федерального закона “О противодействии  легализации (“отмыванию”) преступных доходов” отбросил Россию на одно из последних  мест в рейтинге стран, ведущих борьбу с “отмыванием” грязных денег. А принятый закон является самым мягким из всех существующих в мире и требует уже доработки и уточнений.

Не лучшим образом  обстоит дело с принятием комплекса  антикоррупционных законов. Хотя российские проекты, подготовленные еще 10 лет назад, были высоко оценены международными экспертами.

В настоящее время  члены Комитета Государственной  Думы Российской Федерации по безопасности предлагают в проекте закона “О борьбе с коррупцией” жесткую  регламентацию прав и обязанностей чиновников, установку контроля над  их доходами и расходами, большую открытость информации о деятельности государственных учреждений, принятие действенных мер против проникновения представителей криминального мира в органы законодательной и исполнительной власти.

Требуют особого  внимания службы безопасности коммерческих структур, по крайней мере в России, поскольку в них работают 1 млн. человек, из них 300 тысяч - имеют лицензию на огнестрельное оружие. В этих структурах много высококвалифицированных специалистов, которые в последнее десятилетие вынуждены по различным причинам покинуть правоохранительные органы. Имея хорошие специальные знания, практику работы, связи в силовых структурах, получая достаточное (несоразмерно большее, чем на государственной службе) вознаграждение, они стоят на страже бизнеса, к сожалению, не всегда честного. А получившее распространение в последние годы явление, которое в народе прозвали “милицейская крыша”, иначе как позором назвать нельзя. Нынешние усилия МВД РФ по изжитию этих явлений заслуживают поддержки.

Противодействие международной преступности и терроризму должно строиться системно с целью их предельного сдерживания. Только силой эту проблему не решить. Необходим комплексный подход, в том числе: блокирование активов, счетов любой корпорации, частного лица или благотворительной организации, если они имеют связи с террористами. Силовые действия против радикальных террористов должна предварять глубокая финансовая разведка.

Мир должен бороться с терроризмом и преступностью  бескомпромиссно, последовательно  и жестоко. Виновные в конечном итоге должны быть наказаны Международным судом. Для мирового сообщества это принципиально.

Эффективная борьба с терроризмом, преступностью на государственном, межгосударственном уровне возможна только в том случае, если к ней присоединится гражданское общество.