Автор работы: Пользователь скрыл имя, 06 Декабря 2010 в 14:50, Не определен
доклад
Русские сестры милосердия
Примерно такая же картина сложилась по
другую линию фронта. Русские раненые
— так же, как английские «собратья» по
несчастью, — содержались в ужасных условиях
и умирали не столько от ран, сколько от
плохого ухода и свирепствовавших из-за
этого заразных болезней. По воспоминаниям
хирурга Николая
Ивановича Пирогова,
«в Симферополе лежат еще больные в конюшне,
соломы для тюфяков нет, и старая, полусгнившая
солома с мочой и гноем высушивается и
снова употребляется для тюфяков»; бинты
после перевязки почти не мылись и мокрыми
вновь накладывались на раны.
Помощь раненым начали оказывать местные
жительницы, по доброй воле превращавшиеся
в сестер милосердия или бравшие раненых
в свои дома и выхаживавшие их в домашних
условиях. Среди них особую известность
получила 17-летняя сирота Даша Севастопольская
(Дарья Лаврентьевна Михайлова), принявшаяся
выносить раненых с поля боя.
В ноябре 1854 года заботами великой княгини
Елены Павловны
была создана Крестовоздвиженская община
сестер милосердия, под руководством Пирогова
отправившаяся в Крым. 11 декабря в Симферополь
прибыли 28 женщин, сразу же приступившие
к выполнению своей миссии. Зимой и весной
1855 года до Севастополя добрались еще
40 человек. Всего же в Крымской войне приняли
участие более 200 сестер милосердия Крестовоздвиженской
общины.
Они занимались примерно тем же, что и
их английские коллеги, но действовали
в несравненно более тяжелых условиях
— под пулями и бомбежками, в ситуации
острой не хватки всего необходимого —
от перевязоч ных материалов до питания.
Многие русские сестры милосердия переболели
теми же болезнями, что и раненые, некоторые
из них получили контузии. 17 женщин умерли,
в основном от сыпного тифа. При этом они
работали с огромным энтузиазмом и крайним
напряжением, так что вскоре многие из
них становились настолько истощенными
физически, что сами нуждались в лечении.
Культурный и образовательный уровень
русских сестер милосердия был несравненно
выше, чем у подопечных Найтингейл, по
происхождению пролетарок. В подавляющем
большинстве русские санитарки были вдовами
и дочерьми офицеров, чиновников и купцов,
и потому вопроса о нравственности сестер
милосердия, острого в условиях Скутари,
в русских лазаретах попросту не поднималось.
Если Найтингейл пришлось встретиться
с противодействием своих подчиненных,
не желавших слишком перерабатывать и
следовать строгим правилам гигиены, то
Пирогову приходилось одергивать соотечественниц:
«Вот мой совет сестрам, всем без исключения
— старшим и младшим: трудиться беспрерывно
для пользы ближнего, но не до изнурения
сил».
Наконец, им поручался надзор за деятельностью
фельдшеров и начальников госпиталей,
что оказалось эффективным средством
борьбы с казнокрадством. Пирогов вспоминал:
«Мы рады были, когда наши сестры вмешивались,
если не прямо, то косвенно, в госпитально-экономическую
администрацию. И не только врачи, многие
военачальники желали этого».
Тем не менее, подвиг русских сестер милосердия
остался на Западе практически не известным.