Основоположники сестринского дела в России

        После крымской войны Е. М.  Бакунина принялась за создание новой общины сестёр милосердия. Но, к сожалению, её стремление, её борьба против превращения общины в религиозный орден, за дальнейшие совершенствования подготовки сестёр не принесла успеха. У неё появилось твёрдое убеждение в том, что в основу таких общин следует положить не религиозные, а моральные принципы. Неважно, к какому вероисповеданию принадлежит сестра, а важны её общественные взгляды и моральные принципы. Однако с этим не согласилась княгиня Елена Павловна, и летом 1860г. Бакунина навсегда простилась с общиной, где она была сестрой Настоятельницей.  
IV.Фронтовая сестра

Юлия  Петровна Вревская (1841-1878) 

      Баронесса Юлия Вревская - одна из многих сестер милосердия, погибших, исполняя свой долг.

      В 18 лет Юлия Вревская осталась вдовой прославленного генерала барона Ипполита Вревского, начальника Владикавказского военного округа (он был смертельно ранен при штурме чеченского аула). Переехав в Петербург, она становится фрейлиной императрицы Марии Александровны. Современники пишут о Вревской как об одной из первых петербургских красавиц и бесконечно добром человеке. "Никогда эта женщина не сказала ни о ком ничего дурного и у себя не позволяла никому злословить, а, напротив, всегда и в каждом старалась выдвинуть его хорошие стороны", - вспоминает писатель граф В.А. Соллогуб. Близким своим другом считал Вревскую И.С. Тургенев.  
 Когда в 1877 году Россия объявила войну Турции, Юлия Вревская на свои средства собирает санитарный отряд из 22 сестер и отправляется в Болгарию сестрой милосердия.  
 По письмам Вревской с войны можно судить о суровых условиях жизни медсестер и опасностях, которым они подвергались. Тем не менее Юлия Петровна отказывается от законного двухмесячного отпуска, чтобы поехать в госпиталь в местечко Бялу, где не хватало медсестер. Там 24 января 1878 года она умирает, заразившись тяжелой формой сыпного тифа от сумасшедшего солдата, за которым ухаживала. На ее смерть И.С. Тургенев написал знаменитое стихотворение в прозе "Памяти Ю.П. Вревской", вошедшее в школьные хрестоматии. В Болгарии Юлия Вревская считается народной героиней.  
 
Письма Ю.П. Вревской с войны  
 
27 ноября 1877 года - И.С. Тургеневу 
 
 "Родной и дорогой мой Иван Сергеевич. Наконец-то, кажется, буйная моя головушка нашла себе пристанище, я в Болгарии, в передовом отряде сестер. До Фратешт я доехала железной дорогой, но во Фратештах уже увидела я непроходимую грязь, наших сеструшек (как нас называют солдаты) в длинных сапогах, живущих в наскоро сколоченной избе, внутри выбитой соломой и холстом вместо штукатурки. Тут уже лишения, труд и война настоящая, щи и скверный кусок мяса, редко вымытое белье и транспорт с ранеными на телегах. Мое сердце екнуло, и вспомнилось мне мое детство и былой Кавказ.  
 Мне было много хлопот выбраться далее, так как не хотелось принимать услуги любезных спутников разнокалиберного военного люда. Господь выручил меня, на мое счастье, подоспел транспорт из Белой, и я, забравшись в фургон, под покровительством урядника, казака и кучера двинулась по торным дорогам к Дунаю. <...> Дунай - белая речонка, невзрачная в этом месте. На следующий день атака турок 14 ноября была направлена на этот пункт, и я издали видела бомбардировку из Журжева, и грохот орудий долетел до меня. Дороги тут ужасны, грязь невылазная. Я ночевала в болгарской деревне... Как я только нашла себе избу для ночлега, ко мне явились два солдатика, узнавшие, что приехала сестра; они предложили мне свое покровительство; было трогательно видеть, как наперерыв и совершенно бескорыстно они покоили меня, достали все, что можно было достать, расспрашивали про Россию и новости, просидели со мною весь вечер, повели меня на болгарские посиделки, где девушки и женихи чистят кукурузу. <.. .>  
 Меня приняли отлично, угостили цериком (бобами с перцем, кукурузой и вином) и уложили на покой, т.е. предоставили мне половину довольно чистой каморки. На другой половине улеглась моя хозяйка с ребятишками. Я, конечно, не спала всю ночь от дыма и волнения, тем более что с 4 часов утра хозяйка зажгла лучину и стала прясть, а хозяин, закурив трубку, сел напротив моей постели на корточки и не спускал с меня глаз. Обязанная совершить свой туалет в виду всей добродушной семьи, я, сердитая и почти немытая, уселась в свой фургон, напутствуемая пожеланиями здравия. В нескольких местах мне пришлось переправляться через реку вброд и проезжать турецкие деревни оставшихся тут турок.  
 Белая - красиво расположенное местечко, но до невероятности грязное. Я живу тут в болгарской хижине, но самостоятельно. Пол у меня - земляной, и потолок на четверть выше моей головы; мне прислуживает болгарский мальчик, т. е. чистит мои большие сапоги и приносит воду, мету я свою комнату сама, всякая роскошь тут далека, питаюсь консервами и чаем, сплю на носилках раненого и на сене. Всякое утро мне приходится ходить за три версты в 48-й госпиталь, куда я временно прикомандирована, там лежат раненые в калмыцких кибитках и мазанках. На 400 человек нас пять сестер, раненые все очень тяжелые. Бывают частые операции, на которых я тоже присутствую, мы перевязываем, кормим после больных и возвращаемся домой в 7 часов в телеге Красного Креста. <...< Я получила на днях позволение быть на перевязочном пункте; если будет дело, - это была моя мечта, и я очень буду счастлива, если мне это удастся. У нас все только и речь, что о турках и наступлении на Тырново и пр. Я часто не сплю ночи напролет, прислушиваясь к шуму на улице, и поджидаю турок. <...>  
 Иду ужинать, прощайте, дорогой Иван Сергеевич, - и как Вы можете прожить всю жизнь все на одном месте? Во всяком случае, дай Бог Вам спокойствия и счастья.  
Преданная Ваша сестра Юлия".  
 
5 декабря, Обретеник - сестре Н.П. Вревской  
 
 "Вот я и достигла моего задушевного желания и была на перевязочном пункте, т. е. в деле. Дали тут знать в Белую, что турки шевелятся, я не имела права ехать с сестрами, так как я не прикомандирована к отряду, но считаюсь в отпуску. Мне достали таратайку, и я особо приехала в Обретеник, деревушку, где живут постоянно две сестры при лазарете - это в 12 верстах от Белой. На следующий день ничего не было, и Щербатов уехал с двумя сестрами. Две другие остались, и я тоже.  
 
 30-го в 8 часов утра в 10 верстах началось дело при Мечке. Мы были на самом передовом пункте, но, конечно, в овраге. Я видела издали летящие снаряды, т. е. дым, и к нам беспрестанно привозили по 2-3 человека окровавленных солдат и офицеров. Двоих привезли с раздробленными ногами, и им тут же сделали ампутацию их; один из них уже умер. Сцены были ужасные и потрясающие - мы, конечно, были все в опасности и весь день до глубокой ночи все делали перевязки, нас было всего три сестры, другие не успели приехать. Раненых в этот день на разных пунктах было 600 вместе с убитыми; раны почти все тяжелые, и многие из них уже умерли. Победа осталась за нами, как тебе известно. К нам привезли много раненых турок, и нам приходилось их перевязывать; у иных по 11 ран. Я так усовершенствовалась в перевязках, что даже на днях вырезала пулю сама и вчера была ассистентом при двух ампутациях. Дела эти дни пропасть у нас, по многу раненых увозят из сараев, где они тут разложены в полевых лазаретах..."  
 
31 декабря, Белая - Н.П. Вревской  
 
 "Я уже писала тебе, что тут слишком много дела, чтобы можно было решиться оставить; все меня тут привязывает, интересует; труд слишком мне по сердцу и меня не утомляет, а о болезнях Бог ведает. Тут я подвержена эпидемиям меньше, чем в другом месте. Все тут дорого, я живу на свой счет, малейшая вещь тут на вес золота... <...> Я весь день в больнице. В приемном покое бывает от 70-78 больных. Теперь мне дали одного сумасшедшего солдата, он очень страдает, его едва привязали к кровати в сумасшедшей рубахе, его едва укротили пять человек, но все бедный мечется. Так мне его жаль, я его кормлю, он меня узнает (это был тифозный больной, от которого, по словам очевидцев, и заразилась Ю.П. Вревская - ред)." 
Заключение

      Что же такое сестринское дело?Дать однозначный ответ нa этот вопрос сегодня также сложно, как и сто лет назад, когда Флоренс Найтингейл, первая исследовательница и основоположница современного сестринского дела, совершила переворот в общественном сознании и во взглядах на роль и место медицинской сестры в охране здоровья общества.

      Первое  определение сестринского дела было дано Флоренс Найтингейл в ее знаменитых "Записках об уходе" (1859 г). Придавая особое значение чистоте, свежести воздуха, тишине, правильному питанию, она характеризовала сестринское дело как "действие по использованию окружающей пациента среды в целях содействия его выздоровлению".   Важнейшей задачей сестры, по мнению Найтингейл, было создание для пациента таких условий, при которых сама природа оказывала бы свое целительное действие. Найтингейл называла сестринское дело искусством, однако была убеждена в том, что это искусство требует "организации, практической и научной подготовки".

      Впервые выделив в сестринском деле две  области - уход за больными и уход за здоровыми людьми, она определила уход за здоровыми как "поддержание у человека такого состояния, при котором болезнь не наступает", уход же за больными как "помощь страдающему от болезни жить наиболее полноценной жизнью, приносящей удовлетворение".   Найтингейл высказывала твердое убеждение в том, что "по сути своей сестринское дело как профессия отличается от врачебной деятельности и требует специальных, отличных от врачебных знаний". Впервые в истории она применила научные методы в решении проблем сестринского дела. Первые школы, созданные по ее модели в Европе, а затем и в Америке, были автономными и светскими. Преподавание в них вели сами сестры, особое внимание уделяя формированию специальных сестринских знаний, умений и ценностей. Под профессиональными ценностями понимали уважение к личности пациента, его чести, достоинствам и свободе, проявление внимания, любви и заботы, сохранение конфиденциальности, а также соблюдение профессионального долга. Не случайно девизом первого почетного международного сестринского общества стали слова: Любовь, Мужество, Честь.

      Но  после смерти Найтингейл в обществе начали развиваться силы, противодействущие  ее взглядам и идеалам. Бурное развитие в первой четверти нынешнего столетия в ряде западных стран, в том числе и в США, капиталистических рыночных отношений, не в последнюю очередь сказалось и на системе здравоохранения. Развитие медицины, как прибыльного врачебного бизнеса на Западе, обеспечило условия для быстрого технологического прогресса и создания сложной системы предоставления медицинских услуг. В процессе формирования системы здравоохранения в научно-организационном и в политическом плане врачи и администрация больниц стали рассматривать сестер лишь в качестве источника дешевой рабочей силы, способствовавшего достижению экономических целей.

      Большинство сестринских школ в США и Европе перешли под контроль больниц, теоретическое  и практическое обучение в них  стали осуществлять врачи и администрация  больниц. От сестер требовалось лишь беспрекословное выполнение распоряжений врача, их роль все чаще стала восприниматься как вспомогательная.

      Однако, несмотря на сложившиеся социальные условия, лидеры сестринского дела из числа первых выпускниц школ Флоренс  Найтингейл, неуклонно следовали  идеалам своей выдающейся наставницы, стремясь к развитию комплекса специальных знаний, составляющих основу профессиональной сестринской практики. Они активно включились в формирование независимой сестринской практики в больницах, на дому, и в учреждениях, где возникала потребность в такой помощи со стороны отдельных лиц, семей и групп населения.

      Сестринская практика стала постепенно трансформироваться в самостоятельную профессиональную деятельность, базирующуюся на теоретических  знаниях, практическом опыте, научных  суждениях и критическом мышлении. Интерес к развитию научных исследовании в области сестринского дела был отчасти обусловлен широкими возможностями использования их результатов в созданных после второй мировой войны в ряде западных стран альтернативных поддерживающих службах здравоохранения. К ним, в первую очередь, относились дома сестринского ухода, в которых профессиональные сестры осуществляли наблюдение и обеспечивали всесторонний уход старикам, хронически больным и инвалидам, не нуждавшимся в интенсивных лечебных мероприятиях, т.е. во врачебных вмешательствах. Медицинские сестры взяли на себя ответственность за предоставление этой категории пациентов необходимого уровня помощи и поддержания оптимального качества их жизни и благополучия. Организация домов и отделений сестринского ухода, а также помощь на дому и создание служб сестринской помощи матерям и детям из числа малоимущих слоев населения обеспечили большую доступность медицинской помощи для населения в условиях безудержного роста цен в больничном секторе здравоохранения.

      Ученики и последователи идей Флоренс  Найтингейл выступали за то, чтобы  сестринское образование заняло достойное место в колледжах  и университетах. Первые университетские  программы подготовки сестер появились  в США еще в конце прошлого века, однако их число значительно возросло в высших учебных заведениях Америки и Европы после второй мировой войны. Вскоре стали появляться новые теории и модели сестринского дела, а вслед за ними - даже научные школы со своими авторитетами. Так, известный теоретик сестринского дела Вирджиния Хенденсен, определяя взаимоотношения между сестрой и пациентом, отмечала, что "уникальная задача сестры в процессе ухода за отдельными лицами, больными или здоровыми, заключается в том, чтобы оценить отношение пациента к состоянию своего здоровья и помочь ему в осуществлении тех действий по укреплению и восстановлению здоровья, которые он мог бы выполнить сам, если бы имел для этого достаточно сил, воли и знаний". По мнению другой исследовательницы, Доротеи Орем, "основной целью деятельности сестры должно быть поддержка умения пациента заботиться о себе".

      В профессиональном сестринском общении  все чаще появлялись новые термины, такие как "сестринский процесс", "сестринский диагноз" и др. Им отводилось место и в новых  формулировках сестринского дела. К примеру, в 1980 году Американская ассоциация сестер определила задачу сестры как "умение поставить сестринский диагноз и скорректировать ответную реакцию пациента на болезнь". Уточним, что сестринский диагноз отличается от врачебного тем, что определяет не болезнь, а ответную реакцию пациента в связи с болезнью. Развивающиеся сестринские знания требовали дальнейшего обсуждения, проверки, применения и распространения.  

      Хочется верить в то, что и у наших  российских сестер пробуждается чувство профессионального самосознания, что мы становимся равноправными участниками преобразований национальной системы здравоохранения и членами международного сестринского сообщества. Будущее сестринского дела в России в наших с вами руках, оно зависит от каждого из нас, от каждого сестринского коллектива. И пусть во всех наших начинаниях добрым и мудрым помощником и советчиком станет новый профессиональный журнал "Сестринское дело"