Литература конца ХIХ—начала ХХ вв., её основные направления

      Символисты  и последующие модернистские  направления. Горький, Андреев, даже ностальгический  Бунин - это уже бесспорный XX век, хотя некоторые из них начинали в  календарном XIX-м.

     В первое десятилетие XX в. в русскую поэзию пришла целая плеяда талантливых "крестьянских" поэтов - С. А. Есенин, Н. А. Клюев, С. А. Клычков.

     Вместе  с тем начал звучать голос, предъявляющий свой счет представителям реализма нового поколения, протестовавшего против главного принципа реалистического искусства - непосредственного изображения окружающего мира. По мнению идеологов этого поколения, искусство, являясь синтезом двух противоположных начал - материи и духа, способно не только "отображать", но и "преображать" существующий мир, творить новую реальность.

     Основоположники нового направления в искусстве  поэты-символисты, объявили войну материалистическому  мировоззрению, утверждая, что вера, религия - краеугольный камень человеческого  бытия и искусства. Они считали, что поэты наделены способностью приобщаться к запредельному миру посредством художественных символов. Первоначально символизм принял форму декаданса. Под этим термином подразумевали настроение упадничества, тоски и безнадежности, резко выраженный индивидуализм. Эти черты были свойственны ранней поэзии К. Д. Бальмонта, А. А. Блока, В. Я. Брюсова. После 1909 г. наступает новый этап в развитии символизма. Он окрашивается в славянофильские тона, демонстрирует презрение к "рационалистическому" Западу, предвещает гибель западной цивилизации, представленной, в том числе и официальной Россией. Вместе с тем он обращается к стихийным народным силам, к славянскому язычеству, пытается проникнуть в глубины русской души и видит в русской народной жизни корни "второго рождения" страны. Эти мотивы особенно ярко звучали в творчестве Блока (поэтические циклы "На поле Куликовом", "Родина") и А. Белого ("Серебряный голубь", "Петербург"). Русский символизм стал явлением мирового масштаба. Именно с ним связано, прежде всего, понятие "серебряный век".

      Тем не менее в советское время «серебряный век» определялся чисто хронологически как литература конца XIX - начала XX века, а принципиально новой на основании идеологического принципа считалась советская литература, якобы возникшая сразу после революции 1917 г.

     Лирика  “серебряного” века многообразна и музыкальна. Сам эпитет “серебряный” звучит, как колокольчик. Серебряный век -  это целое созвездие поэтов. Поэтов  -  музыкантов. Стихи “серебряного” века - это музыка слов. В этих стихах не было ни одного лишнего звука, ни одной ненужной запятой, не к месту поставленной точки. Все продуманно, четко и . . . музыкально.

     Оппонентами символистов выступали акмеисты (от греч. "акме" - высшая степень чего-либо, цветущая сила). Они отрицали мистические устремления символистов, провозглашали самоценность реальной жизни, призывали возвращать словам их изначальный смысл, освободив от символических толкований. Основным критерием оценки творчества для акмеистов (Н. С. Гумилев, А. А. Ахматова, О. Э. Мандельштам) был безупречный эстетический вкус, красота и отточенность художественного слова А формалисты ясно и четко заявляли, что их морфологический метод анализа искусства возник для изучения художественности искусства, т.е. для выявления его эстетических качеств. Они были убеждены, что "литературность", "поэзию", т.е. художественную сущность произведения искусства можно выявить только путем морфологического анализа самого произведения искусства, а не того, "отражением" чего оно является, кто и при каких условиях его создал, как оно воздействует на реципиента, какое имеет социальное, культурное и т.п. значение.  Главными в их категориальном аппарате стали термины материал (к нему относилось все, из чего художник делает произведение: слово, сам язык в его обыденном употреблении, мысли, чувства, события и т.п.) и форма (то, что придает материалу художник в процессе творчества). Само произведение называлось вещью, ибо оно в понимании формалистов не творилось или создавалось, как полагала классическая эстетика, но делалось с помощью системы приемов.

     Русская художественная культура начала XX в. испытывала также влияние зародившегося  на Западе и охватившего все виды искусства авангардизма. Существовало множество литературных направлений - это и символизм, и футуризм. Все эти направления очень разные, имеют разные идеалы, преследуют разные цели, но сходятся они в одном: работать над ритмом, словом, довести игру звуками до совершенства.

     Это течение вобрало в себя различные  художественные направления, объявившие о своем разрыве с традиционными  культурными ценностями и провозгласившие  идеи создания "нового искусства". Яркими представителями русского авангарда были футуристы (от лат. "футурум" - будущее). Их поэзия отличалась повышенным вниманием не к содержанию, а к форме поэтической конструкции. Программные установки футуристов ориентировались на вызывающую антиэстетичность. В своих произведениях они использовали вульгарную лексику, профессиональный жаргон, язык документа, плаката и афиши. Сборники стихов футуристов носили характерные названия: "Пощечина общественному вкусу", "Дохлая Луна" и др. Российский футуризм был представлен несколькими поэтическими группировками. Наиболее яркие имена собрала петербургская группа "Гилея" - В. Хлебников, Д. Д. Бур-люк, В. В. Маяковский, А. Е. Крученых, В. В. Каменский. Ошеломляющим успехом пользовались сборники стихов и публичные выступления И. Северянина.

     Независимо  мыслящие люди понимали, что «старое» кончилось уже с мировой войны, что рубежным был 1914 г. - А. Ахматова в «Поэме без героя», где основное действие происходит в 1913 г., писала: «А по набережной легендарной приближался не календарный - настоящий двадцатый век». Однако официальная советская наука не только историю русской литературы, но и гражданскую историю всего мира делила по одному рубежу - 1917 г.

      А. Блок, Н. Гумилев, А. Ахматова, В. Ходасевич, М. Волошин, В. Маяковский, С. Есенин, внешне как бы затаившиеся М. Цветаева и Б. Пастернак. Разруха первых послереволюционных лет почти полностью истребила художественную прозу (В. Короленко, М. Горький, И. Бунин пишут сразу после революции публицистические произведения) и драматургию, а один из первых после лихолетья гражданской войны романов - «Мы» (1920) Е. Замятина - оказался первым крупным, «задержанным» произведением, открывшим целое ответвление русской литературы, как бы не имеющее своего литературного процесса: такие произведения со временем, раньше или позже, включались в литературный процесс зарубежья либо метрополии. Эмигрантская литература окончательно сформировалась в 1922-1923 годах, в 1923 г. Л. Троцкий явно преждевременно злорадствовал, усматривая в ней «круглый нуль», правда, оговаривая, что «и наша не дала еще ничего, что было бы адекватно эпохе».

    К 1917 г. понимание искусства как  программы жизни трансформируется в обобщенно анархическую утопию о мессианской роли поэтов – тайновидцев и пророков, которые вместе с другими деятелями культуры должны создать международное общество Председателей Земного Шара из 317 членов (317 – одно из выведенных Хлебниковым «магических» чисел Времени). «Председатели» призваны осуществлять программу мировой гармонии в «надгосударстве звезды» («Воззвание Председателей Земного Шара»,1917).

      Одновременно с созданием «первобытных»  и космо – мифологических утопий Хлебников выступает и как мятежный автор антибуржуазных и антитехнократических пророчеств о «бунте вещей», которых, по мнению поэта, неизбежен в урбанизированном будущем, если его распорядителем станет сообщество «приобретателей» и «дворян» (поэма «Журавль», 1909; пьеса «Маркиза Дэзес», 1909 – 1911, и др.). В годы первой мировой войны социалистическая активность Хлебникова значительно возросла, отчетливо выявился его интерес к теме современности (в 1916 – 1917 гг. поэт служил рядовым в армии). Эта тенденция усилилась в годы революции и гражданской войны. Хлебников, смыкаясь в гуманистическом пафосе с Маяковским, не приемлет империалистическую бойню (поэмы “Война в мышеловке”, 1915 – 1922; “Берег невольников”, 1921). Но в дерзком восстании “колодников земли” он, подобно А. Блоку, видит справедливость исторического возмездия и по-славянски былинный размах переустройства Вселенной на новых научно – трудовых человеческих основах (“Каменная баба”, 1919; “Ночь в окопе”, “Ладомир”, 1920; “Ночь перед Советами”, “Настоящее”, “Ночной обыск”, “Малиновая шашка”, 1921). Хлебников активно сотрудничает с Советской властью, работает в Бакинском и Пятигорском отделениях РОСТА, во многих газетах, в Политпросвете Волжско – Каспийской флотилии.

     Таким образом, литература с конца 1917 г. (первые «ласточки» - «Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй» и «Наш марш» Маяковского) до начала 20-х годов представляет собой небольшой, но очень важный переходный период. С точки зрения литературной, как правильно отмечала эмигрантская критика, это было прямое продолжние литературы предреволюционной. Но в ней вызревали качественно новые признаки, и великий раскол на три ветви литературы произошел в начале  20-х.

      Наконец, среди прозаиков и поэтов, пришедших  в литературу после революции, были такие, которых при любых оговорках трудно назвать советскими: М. Булгаков, Ю. Тынянов, К. Вагинов, Л. Добычин, С. Кржижановский, обэриуты и др.,

     Литературную  и культурную жизнь России второй половины XIX-XX в. в. можно назвать весной жизни, эпохой расцвета духовных сил и общественных идеалов, временем горячих стремлений к свету и к новой еще неизведанной общественной деятельности; «… небывалое до тех пор стремление общества к  нравственному и умственному  обновлению» – так писала одна из участниц педагогических движений 60-хгодов Е. Н. Водовозова.     
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение 

     Большую роль в развитии эстетики Серебряного  века сыграли русские символисты. Символизм приобрел сильную национальную окраску у крупнейших младосимволистов Андрея Белого, Вячеслава Иванова, Александра Блока, Эллиса и др. Вячеслав Иванов был убежден, что приближается принципиально новый этап художественного творчества, когда все искусства будут объединены в некую художественно-религиозную мистерию - своеобразное синтетическое сакральное действо, в котором примут активное участие как подготовленные актеры, так и все зрители. Истинный художник-символист грядущего, согласно Иванову, должен творчески реализовать в себе связь "с божественным всеединством", пережить миф как событие личного опыта и затем выразить его в своем мистериальном творчестве.

     Представителей "Мира искусства" объединяли две  главные идеи, две эстетические тенденции:

     1) стремление возвратить русскому искусству его главное, но основательно забытое в XIX в. качество - художественность, освободить его от любой тенденциозности (социальной, религиозной, политической и т.п.) и направить его в чисто эстетическое русло. Отсюда популярный в среде мирискусников  лозунг l'art pour l'art, искание красоты во всем, неприятие идеологии и художественной практики академизма и передвижничества, интерес к романтическим и символистским тенденциям в искусстве.

     2) романтизация, поэтизация, эстетизация русского национального наследия, интерес к народному искусству, за что главные участники объединения получили в художественных кругах прозвище "ретроспективных мечтателей". Мирискусники создали добротный русский вариант того эстетически заостренного движения рубежа столетий, которое культивировало высокий художественный вкус, тяготело к поэтике неоромантизма или символизма, к декоративности и эстетской певучести линии, и  в России получило название стиля "модерн". Сами участники движения (Бенуа, Сомов, Добужинский, Бакст, Лансере, Остроумова-Лебедева, Головин, Билибин) не были великими художниками, не создали художественных шедевров или выдающихся произведений, но вписали несколько заметных эстетских страниц в историю русского искусства, фактически показав миру, что и нашему искусству не чужд дух национально ориентированного эстетизма.

     Литература 

1.  Громов М.Н. Вечные ценности русской культуры //Вопросы философии.– 2004.– №1. 41-53с.

2. Гуревич П.С. Культурология. – М.: Гардарики, 2000. – 280 с.

3. Емельянов Б.В., Новиков А.И. Русская философия Серебряного века: Курс лекций. – Екатеринбург, 2005. – 320 с.

4.  Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие. – М.: «Логос», 2000. – 432 с.

5.  Кондаков И.В. Русская культура: краткий очерк истории и теории: Учебное пособие для студентов вузов. – М.: Книжный дом «Университет»,2005. – 360 с.

6.  Кричевская Ю.Р. Модернизм в русской литературе: эпоха серебряного века (учебное пособие). – М.: ТОО «ИнтелТех», 2004. – 398 с.

7.  Мамонтов С.П. Основы культурологии. – М.: Олимп, 2001.– 436 с.

8. «Серебряный век» русской поэзии. //Сост. В.Дорожкина, Т.Курносова. – Тамбов: Изд-во МИНЦ, 2004. – 122 с.

9. Червинская О. Акмеизм в контексте Серебряного века и традиции. – М.: ГИЦ ВЛАДОС, 2007. – 208 с.