Концепция социокультурной динамики П.А.Сорокина

Настоящее искусство, безусловно, обогатило культуру, облагородило человека. Но, как подчёркивает П.А.Сорокин, следует указать и недуги настоящего чувственного искусства. Искусство растёт, развивается, но постепенно истрачивается запас творческих сил, наступает декаданс, а потом – разрушение. Это происходит, во-первых, потому, что функция наслаждения и удовольствия чувственного искусства постепенно приводит само искусство к утрате его основной базовой ценности, которая теперь, по словам П.А.Сорокина, “низводится до простого чувственного наслаждения уровня “вино – женщины – песня”. Во-вторых, действительность, изображённая такой, какой она открывается органам чувств человека, не отражает подлинной сути действительности, искусство становится иллюзорным. В-третьих, искусство постепенно уклоняется от позитивных явлений в сторону негативных по причине поиска чувственного и сенсационного материала как необходимого условия стимуляции чувственного наслаждения. В-четвёртых, разнообразие чувственного искусства приводит к поиску ещё большего многообразия, а это приводит к разрушению гармонии, единства, что превращает искусство в хаос. В-пятых, само это многообразие вместе со стремлением дать человеку больше наслаждений является стимулом всё возрастающего усложнения технических средств, что ведёт их к логическому завершению, а это очень вредно для внутренних ценностей и качества искусства. В-шестых, чувственное искусство – это искусство профессионалов, но на последних стадиях чувственного искусства постепенно увеличивается разрыв между профессионалами-художниками и теми, для кого искусство создаётся.

“Таковы, – по мнению Питирима Сорокина, – внутренние достоинства чувственного искусства, которые в процессе своего развития всё больше превращаются в его же пороки, а это в результате ведёт к разрушению искусства”.

А так как искусство становится упадническим, это приводит к рождению усиливающегося духа протеста. “Такой протест разразился в конце XIX века, после заката школы импрессионистов в живописи, в скульптуре и других областях искусств”. Лозунгом этого искусства было отражение действительности, какой она предстаёт перед органами чувств человека, это иллюзорное искусство. На смену импрессионистам пришли другие художники – модернисты. Стиль модернистского искусства, по мнению П.А.Сорокина, “совершенно отстранён от стиля чувственного искусства”, но его “содержание по-прежнему остаётся полностью чувственным. Модернизм пытается отобразить что-либо сверхчувственное или идеалистическое”. Но модернистское искусство, наделённое разрушительной силой, по утверждению П.А.Сорокина, “слишком хаотично и извращённо, чтобы быть опорой постоянной художественной культуры”.

Характеризуя современное состояние общества и культуры Запада, П.А.Сорокин, проведя глубокий анализ состояния западного общества и культуры, вновь обращает наше внимание на природу кризиса данного явления – это разрушение чувственной формы, которая господствовала в течение пяти столетий. “Во второй половине XIX и в начале ХХ века чувственное искусство достигло стадии зрелости и с этого момента постепенно становится бесплодным и внутренне противоречивым”, – отмечает Питирим Сорокин. На каждом этапе развития общества изящные искусства выполняли свою определённую роль, отражая взаимосвязь и взаимозависимость общества и культуры. Какое искусство придёт на смену чувственному? В ответе на этот вопрос, по мнению П.А.Сорокина, следует исходить из следующего заключения, что “современное искусство – это один из переходов от дезинтегрирующего чувственного искусства к идеациональной или идеалистической форме”. И на смену чувственному искусству, непременно, придёт другое, так как кризис общества невозможно остановить, ведь колесо истории не вертится вспять. П.А.Сорокин убеждённо доказывает, что на смену чувственного искусства “непременно придёт искусство другого типа идеациональное или идеалистическое, которые сами в своё время уступили место чувственному искусству шесть-семь столетий назад”.

5. Идеациональная, идеалистическая и чувственная системы истины: наука, философия и религия западного общества

Западная система истины, как и изящные искусства западной культуры, по мнению П.А.Сорокина, тоже испытывает кризис. Давая характеристику систем истины, он отмечает, что “три главные системы истины соответствуют нашим трём сверхсистемам культуры, а именно: идеациональной, идеалистической и чувственной системы истины и знания” . 1) Идеациональная истина представляет собой истину, открываемую милостью Божьей через его пророков; такая истина может быть названа истиной веры.

2) Чувственная же истина –  это истина чувств, постигаемая  органами чувств. 3) Идеалистическая  истина представляет собой синтез  идеациональной и чувственной истин, то есть синтез, созданный нашим разумом. Идеалистическая истина в отношении чувственных явлений признаёт роль органов чувств как источника и критерия достоверности или недостоверности любого утверждения. А по отношению к сверхчувственным явлениям  постижение возможно, лишь обращаясь к прямому откровению Бога. А в том, что невозможно познать ни через чувственный опыт, ни через божественные откровения, лишь возможно логике человеческого разума. Таким образом, подчёркивает П.А.Сорокин, человеческий разум “соединяет в единое целое истину чувств, истину веры и истину разума. Это основное, что касается идеалистической системы истины и познания”.

Анализируя системы истины, П.А.Сорокин обращает внимание на то, что “в действительности было, по крайней мере, три фундаментальных системы: идеациональная, идеалистическая и чувственная”. В историческом процессе периодически преобладала то одна, то другая система. “Чувственная истина крито-микенской цивилизации уступала место греческой идеациональной истине VIII–VI веков до нашей эры”. Это вполне объяснимо. Особенно время – в конце VII – начале VI веков до н.э. “Этот период связывают с развитием греческого классического рабовладения. Происходило разложение остатков родового слоя и утверждение рабовладельческого общества. Родовая община трансформировалась в уникальное общественное образование – полис, город-государство, как проявление новой формы общественного устройства – гражданской общины” . Но постепенно в обществе начинают происходить другие изменения, что оказывает своё воздействие на системы истины. С III века до н.э. по IV век н.э. вновь беспредельно господствует чувственная истина. “Затем, – по определению П.А.Сорокина, – последовали века доминирования идеациональной истины христианства – с VI века по XII век. В XIII веке идеалистическая истина вновь становится преобладающей, но ненадолго, ей на смену пришла третья фаза чувственной истины, утвердившая своё влияние с XVI века и по настоящее время”. Это показывает, что вместо стабильной поступательной тенденции развития чувственной истины, происходит движение от одной доминирующей системы к другой. Причина этого в том, что ни одна система не заключает в себе всю истину, так же как и ни одна из систем не является целиком ошибочной. “Каждая из систем частично истинна и достоверна, предоставляя знание важнейших аспектов сложной объективной реальности”.

Всё это вытекает из основной посылки трёх сверхсистем культуры, так как всё здесь взаимосвязано. “С изменением доминирующей сверхсистемы культуры система истины подвергается соответствующим изменениям”, – доказывает П.А.Сорокин, проведя глубокое исследование по данному вопросу. Эту же основную мысль подчёркивают Ю.Г.Волков, В.Н.Нечипуренко, С.И.Самыгин. Они обращают наше внимание на то, что “историческая действительность представляет собой иерархию в различной степени интегрированных культурных и социальных систем от мелких до самых крупных – суперсистем, охватывающих массы людей и их взаимодействия, существующих веками и определяющих все виды нравственно-духовной деятельности – религию, науку, искусство, язык, философию, этику, право и т.д.”. И поэтому так значительно понятие культурной суперсистемы, потому что она “является исходной для типологизации культурного развития. Каждая суперсистема ценностей – это специальный вид исторической целостности, интегрированный в некий духовный идеологический стиль”. А структура стиля будет определяться с учётом ответа на четыре важных вопроса: каковы превалирующие представления о природе бытия, каковы основные потребности человека, степень их реализации и методы их удовлетворения. Всё отмеченное здесь подтверждает основной тезис научного труда “Социальная и культурная динамика” Питирима Сорокина, который заключается, по мнению Ю.Г.Волкова, В.Н.Нечипуренко, С.И.Самыгина, в том, что “сверхорганическая система ценностей или “истин”, “нормо-законов“ является решающим фактором детерминации всех общественных явлений“. И в данный момент, когда западная культура испытывает кризис она должна в системах истины либо “придерживаться своей устаревшей концепции истины, или видоизменить свою односторонность за счёт слияния с другими системами”. При своей устаревшей концепции она потеряет творческий потенциал, станет бесплодной и окаменевшей. А, видоизменившись, придёт к целостной и более подходящей системе истины и ценностей.

Проводя анализ современной чувственной системы истины, П.А.Сорокин отмечает кризис данной системы, как в теории, так и на практике. Истина сведена до нормы чистого удобства, до условности. Питирим Сорокин приходит к выводу о том, что “в лабиринте полезности, условности, целесообразности появились тысячи противоречивых истин, каждая объявляющая себя такой же действенной, как и другие: истина капиталистов и пролетариев, коммунистов и фашистов, либералов и консерваторов, верующих и атеистов, учёных и христианских теологов, привилегированных слоёв и неудачников”.

Рассматривая кризисное состояние систем истины, П.А.Сорокин отмечает, что “состояние чувственной истины (наука, философия, религия) чрезвычайно близко сложившемуся положению дел в изящных искусствах. Обе системы достигли декаданса – переходного периода”. И хотя они обе внесли весомый вклад в общую сумму достижений человечества, но в настоящее время уже не смогут дать больше. “На горизонте, – подчёркивает П.А.Сорокин, – появляются другие формы культуры, которым суждено осуществить, каждой по-своему, защиту творческой эволюции. Когда и эти формы, в свою очередь, исчерпают свою внутреннюю жизнеспособность, то, без сомнения, появится новая форма чувственной культуры. Таким образом,  пока продолжается человеческая история, будет существовать и творческий “вечный цикл“ культуры”.

6. Западноевропейские системы этики и права

Этика и право современного западного общества, как и изящные искусства, и системы истины, по утверждению П.А.Сорокина, испытывают кризис.

Наивысшим воплощением этического сознания общества являются  этические идеалы и ценности. И любое же общество обладает своими законодательными нормами, которые определяют поведение людей.  Этические идеалы и юридические нормы отличаются как по характеру, так и содержанию в разных обществах. 

“В обобщённом виде они, – по мнению П.А.Сорокина, – создают идеациональную, идеалистическую и чувственную системы этики и права”. Идеациональные этические нормы абсолютны, безусловны, неизменны, вечны, так как идеациональная этика направлена не на увеличение чувственного счастья и удовольствий этого мира, а на единение  со сверхчувственным Абсолютом – Богом. Чувственные же этические нормы относительны, а не абсолютны, они целесообразны и изменчивы в зависимости, как от людей, так и от обстоятельств, в которые они вовлечены, а потому рассматриваются как созданные человеком при помощи чувств. Идеалистические этические нормы – это, подчёркивает П.А.Сорокин, – синтез идеациональных и чувственных ценностей. “Подобно идеациональной этике, этика идеалистическая видит высшую ценность в Боге, или Абсолюте, но в отличие от идеационализма она положительно оценивает те чувственные ценности которые благородны и не противоречат Абсолюту”. Проводя глубокое исследование западного общества, П.А.Сорокин отмечает кризис этики и права. Рассматривая периоды общества от 400–500 гг. н.э. до 1900–1920., П.А.Сорокин подчёркивает, что представляют собой ценности современного западного общества с точки зрения этики. Он пишет: “Что же касается всех этих ценностей, то мы живём в век их чрезвычайной релятивизации и разрушения. Они в свою очередь, являются показателем умственной и моральной анархии, ибо ценность, которая больше не универсальна, становится псевдоценностью, игрушкой фантазий и желаний”.

В течение истории греко-римской и западноевропейской культур то идеалистическая, то чувственная, то идеациональная системы этики занимали господствующее положение в обществе приблизительно в те же периоды, когда доминировали идеалистическая, чувственная или идеациональная системы искусства и истины. “Греческая этика с VIII по V век до нашей эры была главным образом идеациональной – это этика Гесиода, Эсхила, Софокла, Геродота, Пиндара и других”. На смену ей пришла идеалистическая этика Сократа, Платона и Аристотеля. А период с III века до н.э. по IV век н.э. – это господство чувственной этики, в которой сосредоточены как благородные стоические и эпикурейские формы, так и грубые формы гедонизма и кодекса жить радостями сегодняшнего дня, так как человека ждёт в дальнейшем только смерть.

“С IV века нашей эры, – отмечает П.А.Сорокин, – идеациональная этика христианства постепенно достигает главенствующего положения в обществе и культуре, которое остаётся неоспоримым вплоть до XIII века. Мы хорошо знаем все эти принципы. В самом чистом виде они обобщены в Нагорной проповеди Иисуса Христа. Исходящие от Бога моральные ценности христианской этики суть абсолютны. Их основной принцип – всеобъемлющая, всепоглощающая и всепроникающая любовь Бога к человеку, человека к Богу и человека к человеку”. На смену этой этике в XIV–XV веках постепенно приходит чувственная этика, эра процветания которой связана с Ренессансом и Реформацией. “Умение делать деньги, – подчёркивает П.А.Сорокин, – было объявлено признаком божьей милости; более того, оно было возведено до уровня первостепенного долга…. По воскресеньям пуританин верит в Бога и Вечность, в будни – фондовую биржу. По воскресеньям его главная книга Библия, в будни гроссбух становится его Библией”. В результате всего этого наблюдается параллельный рост протестантизма, паганизма, капитализма, утилитаризма, чувственной этики на протяжении последующих столетий. “Последние четыре столетия, – по мнению П.А.Сорокина, – явились свидетелями главенства чувственной этики в западном обществе. Хотя в количественном отношении, как показывают исследования, доля её была меньшей, чем доля идеациональной и идеалистической систем, с качественной точки зрения она, несомненно, была господствующей системой, так как многие её элементы пронизывали и вытесняли формальные принципы идеациональной и идеалистической систем нынешних четырёх столетий”.

Анализируя состояние системы права в западном обществе, П.А.Сорокин отмечает, что она, как и этика, имеет те же формы: идеациональную, идеалистическую и чувственную. “Идеациональный свод законов рассматривается как данный Богом, или Абсолютом”. Нормы закона являются заповедями Бога, поэтому они абсолютны. Почти все нормы закона проникнуты главной идеей содействия союза человека с Абсолютом – Богом и его очищения, как в случае нарушения заповедей, так и совершения преступления или же греховного проступка. “Чувственное право, – обращает наше внимание П.А.Сорокин, представляет совершенно иную картину. Она рассматривается чувственным обществом как созданное человеком, в действительности же является инструментом подчинения и эксплуатации одной групп другой. Его цель исключительно утилитарна: сохранение человеческой жизни, охрана собственности и имущества, мира и порядка, счастья и благополучия обществ в целом и господствующей элиты, которая устанавливает и проводит в жизнь чувственный закон, в частности”. Нормы права относительны, изменяемы и условны. Идеалистическое право занимает по своей сути промежуточное положение между чувственной и идеационной формами права.