Криминальное поведение женщин

 

 

 

 

Криминальное поведение женщин.

Анализ судебно-психиатрических и психолого-психиатрических экспертиз женщин, совершивших убийство своих детей и прошедших экспертизу в период 2004-2006 г.г. в отделе АСПЭ Управления по Гомельской области.

Н.В. Вашкевич, С.Г. Цалко, О.В. Мосина.

 

 

В настоящее время вопросы женской преступности активно изучаются в различных аспектах социальной жизни: социологии, криминологии, судебной психиатрии и психологии. Это связано не только с естественно-научным интересом, но и с тем фактом, что по данным некоторых исследований за последние годы доля женских преступлений увеличивается быстрее, чем таковая у мужчин. И рост этот происходит особенно быстро в таких нетипичных для женщин правонарушениях, как грабеж и насильственные правонарушения (Simon (1975) и Adler (1975)). Хотя, другими учеными, такими, как S.Box и C. Hale, эти факты не подтверждаются. По словам O. Pollak, интерес к женской преступности, скорее не в количественной, а в качественной стороне. Типы и виды правонарушений, совершаемых женщинами условно можно представить в виде шкалы, на одном конце которой – преступления, которые по определению могут совершаться только женщинами (детоубийства), на другом – преступления, редко совершаемые женщинами (сексуальные правонарушения). Внутри шкалы – правонарушения, совершаемые мужчинами и женщинами. Но как бы то ни было, преобладание мужчин-преступников остается очевидным, даже при изучении статистики судебно-психиатрических экспертиз.

Так, на базе Гомельского отдела АСПЭ за период 2004-2006 г.г. соотношение подэкспертных мужчин и женщин, прошедших амбулаторные судебно-психиатрические и наркологические экспертизы было следующим.

Таблица № 1

Соотношение мужчин и женщин, прошедших АСПЭ в 2004-2006 г.г в качестве обвиняемых и подозреваемых.

 

Года	Всего подэкспертных	Мужчины	Женщины
2004г.	4488	4157	331 (7,3%)
2005г.	5054
2006г.	5644	5345	299 (5%)

 

 

Не вызывает сомнение тот факт, что женщина по своей природе менее склонна к делинквентному поведению, что обусловлено, как биологическими факторами, так и социальными, в частности, так называемой «женской конформностью». S. Box (1983) отмечал, что социальный положение женщин в обществе традиционно содержит больше сдерживающих факторов, действующих, как ограничители делинквентного поведения. В тоже время женская преступность, представляя малую социальную опасность для общества, несет большую для семьи – ближайшего и наиболее дорого для женщины окружения.

Так, количественное соотношение женщин прошедших экспертизу в 2004-2006 г.г. в зависимости от вида правонарушений выглядит следующим образом.

 

 

 

 

Таблица № 2.

Процентное соотношение видом правонарушений, совершенных женщинами, прошедших АСПЭ.

Года	Преступления, направленные против жизни и здоровья.	Остальные преступления
2004	12%	82%
2005
2006	13,7%	86,3%

 

Исследуя криминальные действия против личности, совершаемые женщинами, а также, анализируя статистические данные, была обнаружена весьма характерная специфическая особенность убийств, совершаемых женщинами: жертвами их являются в основном лица, связанные с женщинами родственными, эмоциональными или интимными связями, при этом наиболее частыми из них  оказываются дети и мужья. В связи с тем, что проблема убийства детей становится все более актуальной во всем мире, обратить на нее внимание призывают не только юристы и врачи, но и общественные деятели, а средства массовой информации с тревогой обращают внимание на то, что в мире все больше детей умирают от насилия. В данной статье мы проанализировали правонарушения совершенные женщинами в отношении своих детей.  

К настоящему времени (данные на 1998 год) выделяют:

 «Убийство ребенка» (filicide) – убийство матерью ребенка старше 1 года.

«Детоубийство» (infanticide) – убийство матерью ребенка в возрасте до 12 месяцев.

«Убийство новорожденного ребенка» (neonaticide) – убийство матерью ребенка во время родов и в течение 24 часов после них.

Существуют различные классификации убийств детей и детоубийств. Классификация P.J. Resnick (1969, 1970) основана на мотивации. Часто цитируемый в американской литературе P.P. Scott (1973) основал свою классификацию на источнике импульса убийства и выделил 5 категорий этого вида правонарушений: 1. Убийство матерью нежеланного ребенка; 2. Альтруистическое убийство; 3. Агрессия, обусловленная психическими расстройствами психотического уровня; 4. Агрессия обусловленная стимулами, возникающими вне зависимости от жертвы («смещение гнева», «потеря статуса» или «потеря объекта любви»); 5. Агрессия, обусловленная стимулами, поступающими от жертвы, и якобы, вызываемая поведением ребенка (избивающая мать).

P.T. d’Orban (1979) модифицировал эти классификации, добавив категорию neonaticide (убийство ребенка в течение 24 часов после рождения), впервые выделенную P.J. Resnick (1970) вследствие ее определенного медико-законодательного значения. d’Orban, исследовав 89 осужденных женщин, обвиняемых в убийстве или попытке убийства своих детей, предложил разделить их на шесть групп:

1. Избивающие матери. Убийство представляло собой внезапный, импульсивный акт жестокости и насилия во время вспышки плохого настроения, а немедленный стимул к агрессии провоцировался поведением ребенка. Психические расстройства в этой группе представлены личностной патологией, реактивными депрессиями, низким интеллектом, однако влияние этих факторов было незначительным, большую роль играли социальные проблемы и психологические стрессы, личный криминальный анамнез. В этой группе преобладали этнические меньшинства.

2. Психически больные. Психические расстройства включали острые реактивные депрессии, сопровождающиеся суицидальной попыткой (часто расширенный суицид), личностные расстройства с выраженной депрессивной симптоматикой, нозологически различные психотические расстройства.

3. Матери, убившие новорожденного. У них редко выявлялись психические расстройства, они были значительно моложе женщин других групп, одиноки или разведены, скрывали свою внебрачную беременность и убивали детей почти сразу же после родов. Обычно убийство они совершали не преднамеренно. Степень диссоциации и отрицания беременности временами достигали выраженного истерического защитного механизма. Женщины этой группы обычно не обращались к врачам ни перед, ни во время родов. 

4. Мстящие матери. Агрессия у них направлена на мужа и переносится на ребенка. Выявились тяжелые личностные расстройства, сопровождающиеся агрессивным или импульсивным поведением, а в анамнезе были частые суицидальные попытки  и стационирования в психиатрические клиники.

5. Женщины, убивающие нежеланных детей. С импульсивным антисоциальным поведением, криминальным прошлым, употребляющие наркотики, они убивали детей путем активной, продуманной, преднамеренной агрессии (в отличие от лиц третьей группы), либо это пассивные, незрелые личности, разведенные с мужьями и «осаждаемые» социальными проблемами, убивающие детей путем небрежного отношения (например, голодом).

6. Матери совершающие убийство из милосердия. В этих редких случаях инструментальная агрессия была обусловлена реальными страданиями жертвы.

 Интерес к женщинам-преступницам, совершившим убийство своих новорожденных детей, связан еще и с введением в современное законодательство ст. 140 - Убийство матерью новорожденного ребенка. Эта статья подразумевает отнесение правонарушения в так, называемый «привилегированный» состав преступления, со смягчающим обстоятельством – наличие у матери психотравмирующей ситуации, вызванной родами, которая может возникнуть во время родов или непосредственно после них.

За 2004-2006г.г в отделе Гомельской АСПЭ было проведено соответственно 2:6:6 судебно-психиатрических и комплексных  психолого-психиатрических экспертиз обвиняемых женщин, совершивших убийство своих детей.

Структурный состав этих правонарушений в зависимости от юридической квалификации предъявленного обвинения выглядит следующим образом.

Таблица № 3.

Статьи	2004г.	2005г.	2006г.
139		3	3
140	2	3	2
144			1

 

 

Из 13 обследованных женщин одна, в возрасте 46 лет совершила убийство своей взрослой 25-летней дочери. Подэкспертная до случившегося ни разу не привлекалась ни к уголовной, ни к административной ответственности, положительно характеризовалась по месту жительства и работы. Ей была назначена психиатрическая и наркологическая экспертиза, при проведении которой подэкспертная отрицала умысел на лишение жизни своего ребенка. Объясняла произошедшее случайностью, говорила, что в ходе ссоры с дочерью, которая по ее мнению стала часто употреблять спиртное и плохо смотрела за своим 5-летним ребенком, ее дочь Татьяна пришла на кухню и стала говорить, что сейчас выпьет таблетки, чтобы «умереть молодой и красивой», и в это время подэкспертная смахивая ножом со стола таблетки, нечаянно задела ножом дочь. Подэкспертная была признана психически здоровой.

Подэкспертная, обвиняемая в непредумышленном убийстве своего 2-х месячного ребенка, была 30-летняя женщина, имевшая уже двоих детей от первого брака, которые после развода  в 1996 году остались с отцом. Женщина родила третьего ребенка вне брака от сожителя, который к моменту рождения сына находился в тюрьме, сама подэкспертная, родив ребенка в роддоме, в последующем его не зарегистрировала, ни разу не показала педиатру, жила за счет пособия по безработице в сумме чуть больше 30 тысяч рублей. Смерть ребенка произошла в результате того, что подэкспертная оставила ребенка на длительное время на улице в коляске, а сама пошла к подруге. При судебно-медицинской экспертизе трупа была дано заключение, что ребенок умер от переохлаждения, однако, обращал на себя внимание тот факт, что ребенок, родившийся массой 2690 грамм, в возрасте 2,1 месяц весил – 1980 грамм. При освидетельствовании подэкспертной, последняя никак не объясняла этот факт, утверждала, что заботилась о своем сыне. В интеллектуально-мнестической сфере никакой патологии выявлено не было. Были отмечены не откровенность и  скрытность, стремление представить себя в более выгодном свете. Подэкспертная была признана психически здоровой.   

Еще одна подэкспертная 1984 года рождения обвиняемая по статье 139 ч.2 (убийство) УК РБ проходила КСППЭ дважды, так как по ходатайству адвоката, дополнительно ставился вопрос о наличии у подэкспертной состояния аффекта при совершении убийства своей 7-месячной дочери. При освидетельствовании было установлено, что подэкспертная была младшая из троих детей, воспитывалась в семье, где родители были разведены. Получила средне-специальное образование (9 классов и училище). Половой жизни жила с 16 лет, имела достаточную осведомленность о вопросах интимной жизни, к моменту освидетельствования отмечала 4 половых партнеров, одним из которых был отец ребенка. При этом в ходе следствия подэкспертная утверждала, что забеременела в результате изнасилования, по поводу которого в милицию не обращалась, и этот же мужчина заразил ее ВИЧ-инфекцией (подэкспертная состоит с 2005 года на учете у инфекциониста). Ребенка родила вне брака. Беременность была первой, узнав о ней, обратилась к врачу с просьбой о прерывании, но так как был срок 13 недель, в аборте было отказано. Жила с дочерью у своих родителей. Отмечала плохие отношения с матерью по мнению которой, она плохо ухаживала за дочерью. Ребенка убила, задушив ее подушкой. После этого положила тело дочери в сумку, вынесла из дома и выбросила в мусорный контейнер, а сама ушла сначала к подруге, потом к знакомому у которого пробыла до утра. При психиатрическом и психологическом обследовании были выявлены соответствующий образованию уровень интеллекта. Среди индивидуально-психологических особенностей отмечены преобладание возбудимых черт личности   

 Убийство дочери при проведении экспертизы объясняла тем, что в очередной раз поругалась с матерью, и когда зашла в комнату, где спал ребенок, стала прижимать ее лицо в подушку и держала, пока он перестал шевелиться. При этом говорила, что не понимала, что на нее нашло. Однако, мать подэкспертной в ходе следствия отрицала ссору с дочерью в тот день. Подэкспертная была признана психически здоровой, при психологическом обследовании не было выявлено никакого эмоционального состояния, которое оказало бы существенное влияние на поведение подэкспертной в ситуации деликта.

Остальные 10 подэкспертных обвинялись в убийстве своих новорожденных детей. Несмотря на то, что только 7-ми подэкспертным инкриминировалась статья 140 УК РБ, а остальным – 139 УК РБ. Всем им назначалась комплексная психолого-психиатрическая экспертиза. Перед психологами–экспертами ставились вопросы, не находились ли женщины в состоянии либо физиологического аффекта, либо в эмоциональном состоянии, которое оказало существенное влияние на их поведение и сознание, либо вопрос о том не совершено ли деяние в условиях психотравмирующей ситуации, вызванной родами.