Подметив  важные, существенные аспекты проблемы морали, и тот и другой мыслитель  рассматривают мораль как некую  абстракцию, тогда как в действительности мораль включена в живую ткань интересов человека и общества, и каждая эпоха вкладывает в нее свое содержание.

     Так, в условиях первобытного общества нравственность есть свойство жизнедеятельности человека. Содержание нравственности обеспечивается кровнородственными отношениями. Нравственность выступает как естественное состояние человека, о чем он даже не подозревает, ибо лишен личностной определенности. Статус первобытного человека - родовое существо, повязанное единой системой запретов, непосредственным коллективизмом и уравнительным равенством.

     Разделение  труда, возникновение частной собственности, семьи и государства создают  условия, в которых индивид обретает качественную определенность, социально-историческую конкретность. В эту пору складывается эгоизм как некое социально-нравственное состояние человека, обусловливающее определенный способ общения людей, где один рассматривает другого как средство достижения своих целей. Эгоизм не природное свойство человека, а свойство общества, основанного на частной собственности. Капиталистический способ производства вызывает к жизни фетишизацию товара, денег и капитала. Превращаясь в самостоятельную и господствующую форму, капитал провоцирует возникновение феномена отчуждения. Выполняя чужую волю, рабочий из субъекта деятельности превращается в носителя обременительного труда, когда и сам труд, и его результаты превращаются в самостоятельную силу, господствующую над человеком и враждебную ему.

     Отныне  не общество обслуживает людей, а люди прислуживают Левиафану, исполняя ту или другую функцию. На место подлинной субъектности (индивидуальности) приходит ролевая псевдосубъектность как производная мира вещей и "персонифицированных" общественных отношений. Инверсия общественных отношений из системы обеспечения в систему самообеспечения включает механизм персонификации отношений и деперсонификации индивида, превращения его в "частичного" человека.

     Бытие "частичного" человека не является подлинным, ибо мир вещей, суета  заслоняют от человека его историчность. Он начинает жить в мире иллюзий, творит не реальные проекты, а мифические. Ориентируясь на принцип "здесь и только сейчас", этот человек теряет свое лицо, растворяется в вещественно-природной или социальной среде. Более того, он уже сам склонен рассматривать себя как вещь, определять свою стоимость.

     Спецификой  неподлинного бытия, как отмечает М. Хайдеггер, является своеобразная структура  межчеловеческих отношений. Человек  неподлинного бытия ориентирован на представление о взаимозамещаемости. Эта взаимозамещаемость (мысленная подставка себя на место другого, а любого другого на свое место) создает прецедент первого шага на пути формирования феномена усредненности.

     В условиях иллюзии взаимозаменяемости рождается еще один феномен. Этот "другой", через которого "я" рассматривает себя, не есть конкретная личность. Он есть "другой вообще", но, тем не менее, под знаком его доминанты формируется конкретная личность. Конкретизация личности под знаком "другого" приумножает его господство. Так рождается третий феномен - психологическая установка ложного ориентира "как все". В неподлинном бытии этот "другой вообще", будучи квазисубъектом, обретает статус подлинного субъекта, которого М. Хайдеггер именует "Das Man". Das Man - это человек повседневности, улицы.

     Он  лишен своей индивидуальности. Это  человек так называемого "массового  общества", где каждый хочет быть "таким же, как другой, а не самим  собой".

     В обществе неподлинного существования  никто не пытается вырваться из массы, расстаться с психологией толпы, никто не будет испытывать чувство ответственности за свои поступки в пределах толпы. Такое общество является благоприятной почвой для политических авантюр, возникновения тоталитарных режимов.

     Бесспорный  вывод о том, что в результате отчуждения человек теряет свою индивидуальность, а продукт его деятельности приумножает демоническую силу персонифицированных общественных отношений, несет в себе ложное представление о том, что отчуждение производится только в системе материального производства. А если это так, то и средства его упразднения следует искать там же. В действительности в сфере материального производства чаще всего имеет место единичное отчуждение, реже - локальное и как исключение - тотальное.

     Что касается отчуждения на уровне властных структур, культуры, то возможность здесь тотального отчуждения скорее правило, чем исключение. В силу относительной самостоятельности любая властная система (семья, государство, партия, церковь) стремится к самоценности, и вот уже семья превращается в изолированную "монаду", а государство становится бюрократизированным Левиафаном.

     Возможность тотального отчуждения может нести  и культура, когда она из фактора  единения людей превращается в инструмент их разобщения, когда ни один из ее ликов  не выполняет своего общечеловеческого назначения - быть системой обеспечения жизнедеятельности людей; когда наука становится "самоедской", искусство превращается в игру лжи и глупости, а философия больше не является "эпохой, схваченной в мысли".

     В условиях, когда человек довольствуется суррогатами культуры, является заложником политиков, объектом манипулирования в руках государства, влачит жалкое существование, ибо отчужден от собственности, трудно сохранить свое "Я". А поскольку общественное производство превращает человека в разновидность общественной функции, в некую одномерность, то у него возникает искушение идти по течению, подлинному бытию предпочесть неподлинное.

     Но  практика социальной реальности свидетельствует, что далеко не все люди и не всегда теряют человеческий облик даже в ситуации крайнего отчуждения. Срабатывает механизм избирательной способности выбирать свою дорогу в жизни, ориентируясь на общечеловеческие ценности или ценности текущего момента. У человека всегда есть выбор подняться до заоблачных высот или опуститься до скотского состояния. Этот ориентир и формирует нравственное сознание отдельно взятого человека.

     Частнособственнический  ориентир задает тенденцию общественного  развития, но не исключает бескорыстное начало в этом развитии. Мораль переместилась в идеальную (желаемую мыслимую) форму, оторвавшись от нравов текущего момента. Она отражает не сущее сегодняшнего дня, а общественное, собранное вековыми усилиями. И это общечеловеческое задает через свои ценности мировоззренческий ориентир в желаемое будущее, выступает эталоном для нравов конкретного народа, конкретного времени.

     Мораль, являясь особой формой сознания, имеет  свою структуру - систему форм, нарастающих  по степени своей обобщенности и  независимости от конкретной ситуации. Структура включает: норму - систему норм - моральные качества - моральный идеал - моральные принципы - понятия, задающие нормативный смысл социальной действительности (справедливость, общественный идеал, смысл жизни) - понятия, задающие особый уровень развития личности (долг, честь, достоинство, ответственность).

     Структура морали фокусирует особое требование к поведению человека. Специфика  этого требования в том, что оно  носит всеобщий, общечеловеческий характер, снимает различие между субъектом  и объектом, представляет высший уровень обусловленности, имеет свои санкции в форме общественного мнения, ориентированного на должное.

     Логика  морали как особой формы сознания - это логика долженствования. Она  ориентирует человека на возможность  своими усилиями проектировать себя, созидать свою жизнедеятельность, уяснив свой смысл жизни и избрав свой образ жизни, свое понимание противоречия между сущим и должным.

     Поскольку мораль как форма сознания включается в структуру общественного сознания, где одна из форм задает ориентир отражения общественного бытия (философия в античности, религия в эпоху средневековья, политика в настоящее время), то мораль, имея общечеловеческое основание, несет на себе печать и своего времени, и той формы, которая доминирует в структуре общественного сознания. И чтобы уяснить содержание морали, ее характер применительно к конкретному времени, следует учитывать все факторы влияния на мораль. Только так можно понять причину метаморфозы тех или других норм морали, их камуфляж.

     Поскольку мораль имеет двойную детерминацию: зависимость от общечеловеческих ценностей и зависимость от конкретного общественного бытия, то это задает особость морали, ее специфику. Она (мораль) "видит", отражает и диагностирует состояние сущего через абстракции добра и человечности. Неся в себе антитезу сущего и должного, мораль претендует на то, чтобы помочь отчужденным индивидам обрести достойный смысл их жизни.

     Имеет ли мораль уровни обыденного и теоретического сознания, общественной психологии и  идеологии? - Несомненно. Механизм взаимосвязи уровней практически тот же, что и в рассмотренном ранее политическом сознании. Только политическое сознание даже афиширует свою идеологию, а мораль, в силу отмеченных особенностей, скрывает ее. Но расшифровка общечеловеческих ценностей как онтологического основания морали свидетельствует об их идеологической принадлежности. Десять заповедей Моисея, нагорная проповедь Христа, "золотое правило" Конфуция, другие нравственные требования свидетельствуют, что мораль складывалась как этическая теория усилиями идеологов своего времени.

     Что касается взаимосвязи морали как  формы общественного сознания и  нравственного сознания индивида, то в пределах этой взаимосвязи мораль выступает как идеальная форма  человечности, ориентируя индивида на критическое отношение к обществу и к себе.

     Мораль  обеспечивает сближение общественных и личных интересов, согласовывает  взаимоотношения между личностью  и обществом, между отдельными людьми. Через индивидуальное сознание нравственность возвышается до уровня морали, а  мораль закрепляется в нравах.

Заключение

     Моральное сознание, порождаемое потребностями  общественного развития, как средство регуляции общественной жизни людей  и их взаимоотношений, призвано обслуживать  эти потребности. Будучи формой отражения  действительности, моральное сознание, как и другие формы общественного сознания, может быть истинным или ложным, критерием его истинности служит практика. Однако оно обладает некоторыми специфическими свойствами. Прежде всего, оно способно оказывать активное воздействие на повседневное поведение людей. Моральные представления, принципы, идеалы вплетены в человеческую деятельность, выступая мотивами поступков. В отличие от науки моральное сознание действует в основном на уровне общественной психологии, обыденного сознания. Моральное сознание, моральные знания носят обязательный характер.

     Моральные чувства, помноженные на теоретические  элементы морального сознания, проявляются  и, многократно реализуясь в поступках, в конце концов, закрепляются в  человеке как его нравственные качества, целостные духовно-практические образования, проявляющиеся в самых разных сферах человеческой жизнедеятельности. Какими они станут, зависит от нас. 
 
 
 

Список  литературы:

1 Волченко Л.Б. Добро и зло как этические категории. – М.: Политиздат, 2005. – 345 с

2 Малышевский А. Ф., Карпунин В. А., Пигров К. С. - Введение в философию. - М.: Просвещение, 2005. -385 с.

3 Философия. Учеб. пособ. Под ред. Кохановского В.П. - Ростов на Дону: Феникс, 2003. -398 с.

 4 Франк С.Н. Понятие Философии. Взаимоотношение философии и науки.- М.: Просвещение, 2001.-421 с.

5 Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика: Учебник.- М.: Гардарики, 2000. – 472 с.