Экономическое регулирование природопользования в регионе

    Второе  замечание является логическим продолжением первого. Обсуждая термин "экологический  императив" в книге "Восхождение  к Разуму" академик Н.Н. Моисеев писал: "Таким термином условимся определять совокупность тех ограничений в активной деятельности людей, нарушение которых уже в ближайшие десятилетия может обернуться для человечества самыми катастрофическими последствиями".     Здесь явственно ощущается нравственная ориентация трактовки термина. Вместе с тем вполне возможно и необходимо перевести акценты в нормативно-правовую плоскость базиса проектов и программ на основе баланса запретов и разрешений. В настоящее время механизмы устойчивого инновационного регионального развития только разрабатываются, хотя в ряде регионов уже проводятся масштабные эксперименты по их отработке в режиме реализации различных проектов и программ.     Здесь можно указать лишь некоторые из основных механизмов:    * поэтапный переход от программного к проектному подходу при рассмотрении проблем развития, что позволяет концентрировать ресурсы и более корректно ставить цели;          * переход от абсолютных или процентных показателей к показателям эффективности тех или иных действий, типа коэффициентов полезного действия;              * построение горизонтов желаемых состояний с построением временного ряда контрольных точек корректировки траекторий;    * построение и согласование полей развития.     Первые три механизма в различных модификациях встречаются в научной литературе и практических разработках. На последнем же механизме стоит остановиться более подробно, так как он представляется в известной степени ключевым.         Под полями устойчивого инновационного развития региона понимаются системные совокупности объектов и субъектов, связей и отношений между субъектами и объектами определяющих условия или параметры такого изменения состояния региона, при котором:        * на основе применения различных технологических, управленческих и нормативно-правовых решений соблюдается (достигается) баланс между потребностями человека и общества и возможностями окружающей природной среды;            * обеспечивается постоянно растущий спрос на знания и технологии для обеспечения воспроизводства возможностей развития в будущем.    Таких полей достаточно много, в том числе такие как информационное, подготовки кадров, управления и т.д. Однако применительно к формированию и реализации экологического императива особое значение имеют четыре:             * нормативно-правовое поле трансфера знаний и технологий;    * поле управления кластером программ;        * поле регионального экологического инновационного менеджмента;   * поле процессных технологий регионального значения.    Эти поля являются ключевыми при решении региональных экологических и природно-ресурсных проблем. Отметим лишь некоторые особенности такого подхода. Появление кластера программ, формируемого по принципу минимизации требуемых ресурсов и синхронизации реализации позволяет осуществлять эффективное управление и достигать векторных целей. По сути это переход от набора программ к комплексному проекту. Региональный экологический инновационный менеджмент является первым шагом к направляемому коэволюционному развитию общества и природы. Использование подхода процессных технологий позволяет организовать генерацию и реализацию востребованных ресурсосберегающих технологических решений. Нормативно - правое поле трансфера знаний и технологий позволяет, по сути, нормативно закрепить экологический императив. В регионах России уже начались процессы реализации некоторых их этих направлений деятельности.        Так, например, в Самаре в производственной сфере развивается кластерный подход. Во главе кластера стоит стратегический комитет, куда входят представители промышленности, науки и власти. Этот триумвират намечает общий путь развития. Стратегический комитет определяет и контролирует координирующую фирму, которая, по сути, ведет всю программу развития кластера.         Экологический императив очень нуждается в правовом закреплении. Учитывая то, что экологические проблемы трансграничны и за последние полвека лет человечество прошло огромный путь, и поэтому каждый человек имеет право на такое состояние окружающей среды, включая качество воздушных, водных и земельных ресурсов, земельных недр, разнообразие флоры и фауны, которое необходимо для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его потомков, и право на реабилитационные меры на случай экологических катастроф.         
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Анализ  зарубежной практики использования экономических  рычагов и                     стимулов в решении экологических проблем   Большинство государств не располагает необходимыми финансовыми, научно-техническими и кадровыми ресурсами для решения экологических проблем. Такие ресурсы зачастую имеют транснациональные корпорации (ТНК), которые и оказывают огромную нагрузку на окружающую среду. В 1990-е-начале 2000-х годов под воздействием требований властей, потребителей, кредиторов и бизнес среды в целом они в значительной мере "экологизировали" свою практику. В России указанные факторы действуют слабо из-за того, что в 1990-е годы система экологического надзора фактически была демонтирована, хотя окружающая среда в стране все больше испытывает влияние деятельности транснациональных компаний, особенно в регионах добычи полезных ископаемых (Сахалин, Тюменская область и др.). Работа над законодательной базой в экологической сфере началась только в 2003-2004 гг. В частности, Министерство природных ресурсов РФ готовит проект Экологического кодекса, в котором, как ожидается, найдет отражение современное понимание роли экономических механизмов в решении экологических проблем и в повышении природоохранной мотивации крупнейших компаний.  Транснациональные корпорации должны учитывать последствия своей экологической деятельности не только на национальном, но и на международном уровне. Существует большое число методик оценки экологической практики ТНК, в том числе для составления рейтингов "устойчивости" Dow Jones и Financial Times, оценок UNCTAD, Всемирного фонда дикой природы и других авторитетных правительственных и неправительственных организаций. На основе их анализа можно предложить обобщенную модель оценки экологической практики ТНК, основанную на трех критериях: снижение или повышение количественных показателей негативного воздействия компаний на окружающую среду (что важно для анализа текущей экологической практики); снижение или повышение количественных показателей использования природных ресурсов (это также существенно для анализа текущей экологической практики); выбор при инвестиционных решениях технологий, оборудования и ноу-хау для сопоставлении с наилучшими с экологической точки зрения (что необходимо для прогнозирования будущей экологической практики). При наличии полной информации об этих трех составляющих можно четко определить, в каком направлении развивается экологическая практика той или иной компании.           Реакция разных ТНК на одни и те же изменения в экологической сфере не одинакова. Под воздействием "экологизации" регулирования спроса и требований деловых партнеров одни компании совершенствуют экологическую практику и используют природоохранную составляющую в конкурентной борьбе, другие, напротив, пытаются противодействовать или сдерживать "экологизацию" внешних факторов. Нередко одна и та же ТНК в разных странах придерживается различных вариантов экологической политики. Например, деятельность Shell в Канаде заслужила высокой оценки экологов, а в Нидерландах, в Нигерии, в России и в других странах компания подвергается жесткой критике "зеленых".     Попытки экономистов выяснить, какие тенденции в экологической практике ТНК являются преобладающими, привели к появлению нескольких противоречивых гипотез.           Гипотеза о поиске инвесторами "стран-гаваней" с наименее развитым экологическим регулированием. Она предполагает, что ТНК, стремясь уйти от строгого экологического законодательства, перемещают производство в страны с менее развитым природоохранным регулированием. Государства же, в свою очередь, могут снижать экологические требования, чтобы привлечь прямые иностранные инвестиции. Гипотеза не нашла широкого подтверждения, а соответствующие примеры были выявлены только на основе ситуационного анализа. Вместе с тем практически все исследователи отмечают тенденцию перевода производства из развитых стран в развивающиеся, где относительно низкие издержки. В целом статистика показывает, что доля "экологически грязных" инвестиций в прямых иностранных инвестициях выше, чем средний аналогичный показатель по всем инвестициям в основной капитал как развитых, так и развивающихся принимающих государств.        Гипотеза о "замораживании" экологического регулирования тесно связана с предыдущей. Ее сторонники более умеренны в своих выводах. Они не утверждают, что страны ослабляют свое экологическое регулирование для привлечения прямых иностранных инвестиций, но отмечают, что правительства развивающихся стран могут отказываться от дальнейшего совершенствования экологического регулирования. В тех из них, где экологическое регулирование фактически отсутствует, оно может так и не получить развития. Эта гипотеза, как и предыдущая, получила подтверждение только в ряде случаев на основе ситуационного анализа, поскольку оценить данные о каких-либо несостоявшихся мерах по ужесточению экологического регулирования статистически невозможно. Гипотеза о позитивном влиянии прямых иностранных инвестиций на окружающую среду вытекает из того, что экологическая практика иностранных инвесторов в действительности более совершенна, чем компаний с национальным капиталом. Поэтому прямые иностранные инвестиции оказывают относительно меньшее негативное воздействие на окружающую среду. Сторонники данного подхода также полагают, что принимающие страны могут конкурировать за прямые иностранные инвестиции путем совершенствования своего экологического регулирования. Подтвердить или опровергнуть данную гипотезу можно также только на основе ситуационного анализа.      Положительный эффект прямых иностранных инвестиций для окружающей среды принимающей страны возникает в случае, когда компания-инвестор стремится к единому корпоративному стандарту экологической практики, если он носит более определенный и жесткий характер, чем национальное регулирование принимающего государства. В частности, в России из всех нефтегазовых компаний именно ТНК-ВР, в которой 50% принадлежит иностранному инвестору, довольно активно проводит очистку почв от загрязнения нефтью, унаследованного ею вместе с месторождениями еще с советских времен. Такие работы "опережают" требования российского законодательства в данной сфере.    С оговоркой на различия в отраслевых классификациях при выделении "экологически грязных" секторов промышленности можно отметить, что их доля в общей структуре прямых иностранных инвестиций в России была выше, чем во многих развитых и развивающихся странах. Так, в 1993 г. данный показатель в Германии составлял всего 10,3%, в Индии - 28,5, на Филиппинах - 23,4%. Начиная с 2000 г. наблюдается устойчивая тенденция к увеличению доли вложений в "экологически грязные" отрасли промышленности в общем объеме ежегодных иностранных инвестиций в Россию (как прямых, так портфельных и прочих, включая кредиты).   Вместе с тем надо отметить, что определенная работа в данном направлении ведется: приняты законодательные акты по запрету использования этилированного бензина (2003 г.) и по снижению предельно допустимого содержания серы в дизельном топливе (в разные годы - на уровне субъектов Федерации), а также по переходу на стандарты двигателей Евро-1 (с 2002 г.) и Евро-2 (с 2006 г.), для которых требуется более качественное топливо. Однако такая работа тормозится противодействием нефтяного лобби и опасениями того, что более высокие стандарты качества приведут к дальнейшему росту внутренних цен на нефтепродукты.  Вместе с тем помимо совершенствования экологического законодательства необходимым условием повышения эффективности экологической практики компаний, включая ТНК, является создание условий для стратегического планирования. Речь идет о сохранении макроэкономической и политической стабильности, повышении прозрачности компаний, в том числе путем акционирования и публичного размещения акций. Улучшение экологической практики компаний невозможно также без поощрения инноваций и внедрения наилучших экологических технологий. Чрезвычайно важно и формирование объективного представления о роли экологического фактора в деятельности ТНК у официальных лиц, руководителей и сотрудников компаний, ученых и у других заинтересованных сторон. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы

1. Глушкова В.Г., Макар С.В. Экономика природопользования: Учеб. пособие. - М.: Гардарики, 2003.
2. Дьяконов К.Н., Дончева А.В. Экологическое проектирование и экспертиза: Учебник. - М.: Аспект-Пресс, 2005.
3. Игнатов В.Г., Кокин А.В. Экология и экономика природопользования: Учеб. пособие. - Ростов н/Д : Феникс, 2003.
4. Лебедев О.Т., Малеева Т.В. Экономика регионального природопользования. – СПб.: СПбГИЭУ, 2001.
5. Лысенко Е.Г. Экономика природопользования: учеб.пособие. М.: РАСХН, 2006.
6. Миронова Ж.В. Экономика природопользования: учеб. пособие. - Красноярск : ГУЦМиЗ, 2005.