Возникновение и становление восточнославянской державы Киевская Русь (862 – 982 гг.)

 2. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ТЕРМИНА  РУСЬ 

     Первыми словами исторического труда  летописца Нестора, который ставил перед собой задачу точно ответить на вопрос, («Повесть временных лет») были слова о происхождении Руси: «От куду есть и пошла  Руская земля…»³. Он считал своей обязанность объяснить происхождение названия страны и народа, который ее заселял. Проведя исследование в греческих источниках, летописец установил, по его мнению, точную дату использование термина «Руская земля»  для обозначения территории или страны в Восточной Европе, заселенной славянским народом. Как отмечает летописец, впервые упомянутые земли стали так называться с начала правления византийского императора Михаила,  с 15 индикта 6360 (852) года. Если сослаться  на византийскую (греческую) летопись он отметил, что именно при этом царе Русь ходила на Царьград. Однако в летописи этим термином обозначалась не только страна, но и народ (русь названа в списке народов, наследников Яфета). Вопрос  о происхождении термина «Русь» в историографии, к сожалению, довольно искусственно запутан. Имеется около двадцати  различных ответов на это вопрос, взаимно исключающих друг друга. Руссов считали варягами, литовцами, и балтийскими славянами, и финнами, славянами, и среднеазиатскими аорсами.

       Это во многом объясняется  противоречиями в источниках, обилием  домыслов и догадок у самих  древних авторов. В источниках имеются  прямые указания на то, что русы – варяги, и столь же прямые свидетельства их славянства. Руссов то называют кочевниками, то говорят, что они из племени славян, то противопоставляют их славянам.

          Ряд историков придерживаясь  «норманнской» теории, считают, что  «русь» - это  варяги, то есть другие жители Скандинавии. Летописец  перечисляя племена жившие по берегам Балтийского моря говорит: «И идоша за море к варягам к руси. Сице бос я звахутьи варязи русь, яко се друзии зовутся свие, друзии же урмане, англяне, друзии гъте, тако и си» ⁴. Все это северогерманские племена, и варяги поставлены среди них, как их родовое имя среди видовых названий. Далее рассказ летописца о призвании князей. Таким образом, по словам летописи, из варягов одни назывались русью, другие англянами, урманами и т.д.; летописец очевидно думает, что русь это одно из варяжских племен. В Бертинских анналах, созданных в монархии Карла  Великого, говорится, что в 829 г. цареградский император Феофил отправил послов к Людовику Благочестивому, а с ним и людей назвавших себя россами и посланных в Византию их царем, называемым  Хаканом.  Людовик спросил у них о цели их прихода; они отвечали, что желают вернуться к себе на родину, через его Людовика, землю. Людовик заподозрил их в шпионстве и стал разузнавать, кто они и откуда. Оказалось, что они принадлежат к шведскому племени.  Арабские авторы IX – X в. хорошо знали руссов, которых они описывают как воинственных купцов, причем иногда отождествляли их со славянами («сакалаба»), а иногда противопоставляли. Путешественник Ибн Фадлан в 922 г. наблюдал в Бомаре похороны знатного руса – обряд сожжения в ладье. Обряд этот типично скандинавский, хорошо известный из раскопок курганов Швеции.

     Самый надежный материал для определения  этнической принадлежности  – остатки  ее языка – очень скуден. Он указывает, что собственные имена князей руси – норманнские, – Рюрик, Аскольд, Трувор, Игорь, Олег, Ольга; все эти слова звучат по-германски.  Название Днепровских порогов у Константина Багрянородного (в сочинении «Об управлении империей») приведено по-русски и по-славянски; имена русские звучат не по-славянски и объясняются из германских корней (Юссупи, Ульворси, Генадри, Ейфар, Варуфорос, Леанти, Струвун); напротив, те имена, которые Константин Багрянородный называет славянскими, действительно славянские (Островунипрах, Неясит, Вулнипрах, Веруци, Напрези). Некоторые представители норманнской школы, настаивая на различии руси и славян, ищут Руси не на скандинавском севере, а в остатках тех германских племен, которые жили впервые века нашей эры у Черного моря; так, профессор Будилович находит возможность настаивать на готском происхождении Руси, а само слово Русь, или, Рос производит от названия готского племени (произносится «рос»). К норманнской школе примыкает и оригинальное мнение А.А. Шахматова: «Русь – это те же норманны, те же скандинавы; русь – это древнейший слой варягов, первые выходцы из Скандинавии, осевшие на юге России раньше, чем потомки их стали оседать на менее привлекательном лесистом и болотистом славянском севере».

       По мнению С.Ф. Платонова   русью звали в древности не  отдельное варяжское племя, ибо  такого не было, а варяжские  дружины вообще. Как славянское  название сумь означало тех  финнов, которые сами себя звали  suomi, так у славян название русь  означало, прежде всего, тех варягов – скандинавов, которых финны звали ruotsi. Это название русь ходило среди славян одинаково с названием варяг, чем и объясняется их соединение и смешение у летописца. Имя русь переходило и на славянские дружины, действовавшие вместе с варяжской русью, и мало-помалу закрепилось за славянским Поднепровьем.

       Подобного мнения придерживается и современный белорусский историк  В. Носевич: давно замечено, что у современных финнов слово «ruotsi» обозначает шведов. Вероятно, оно возникло от староскандинавского слова со значением «дружина» или «гребцы». Так финны называли скандинавов, от них это название переняли славяне. Слово «русь» превратилось в самоназвание торгово-хищнической прослойки.

       Таким образом вполне доказано, что этот термин пришел с севера: так называли финские аборигены пришельцев из Скандинавии, а от них этот же термин стал использоваться и славянами первоначально в том же смысле. Правда, сходный термин  (форма «рось») существовал издавна и на юге. В иранских языках он означал «светлый» и как таковой фигурировал в различных иранских этнонимах (роксоланы – светлые аланы, роксамоны – светлые мужи и т.д.) Одно время ряд ученых предполагал двойное происхождения термина «Русь» от своеобразного слияния северного «русь» и южного «рось». В принципе это могло случиться, однако нельзя забывать, что местная «туземная» форма этнонима, и от него – названия земли, страны, именно «рус, Русь» тогда как «Рос, Россия» появились первоначально в греческом языке по ассоциации с библейским северным народом Рос (древнеевр. «рош»), которым Библия запугивала цивилизованные народы Средиземноморья еще со времен ветхозаветных пророков. Любопытно, что на Руси форма «рос» (Россия) появилась поздно (не ранее XVI в.) и стала общепринятой лишь XVIII в.

       Итак, можно исходить из того, что первоначально русы (VIII – IX вв.) были скандинавы, пришедшие в страны Восточной Европы с севера, из областей, населенных финнами. Уже в конце VIII в. они основали свои северные фактории, из которых наиболее известна Ладога (старая). Затем эти проторусы, как их правильнее именовать, установили связи со славянскими землями. Русью со временем стали зваться поляне и соответственно местность, где они жили. Потом этот термин получил более широкое распространение и стал обозначать всех восточных славян, историческая жизнь которых была связана с русским государством Рюриковичей. Вместе с этим и государство получало название «Русь», «Русская земля». 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

3. КОНЦЕПЦИИ  И ПУТИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ДРЕВНЕРУССКОГО ГОСУДАРСТВА

       В IX ст. у восточных славян возникает классовое общество и появляется государство. Этот новый этап жизни восточнославянского общества был подготовлен всем ходом предшествующего развития. Естественно, что начальный период образования государства у восточных славян отражен в источниках недостаточно: ведь письменность распространяется уже после создания государства, и летописные известия об этой поре содержат отделенные от событий, по меньшей мере, двумя веками исторические припоминания, носящие часто черты легенды.

       В XVIII – XIX ст. многие историки придерживались так называемой норманнской теории,  приписывающей варягам создание Русского государства. Основанием для этой теории послужил летописный  рассказ о призвании на княжение в Новгороде в 862 году варяжских князей Рюрика, Синеуса и Трувара. Варяги откликнулись на призыв «и избрашася 3 братья с роды своими»: Рюрик, севший в Новгороде, Синеус – на Белоозере и Трувор – в Изборске.  В этой легенде много до сих пор не ясно. Если вымышленность Синеуса и Трувора признается большинством историков (в древнешведском языке слова «сине хус трувор» означают «с домом и дружиной»), то историчность Рюрика, хотя и не бесспорная, не отвергается рядом исследователей. Нет ничего невероятного и в самом факте призвания иноземных князей: раннеклассовое государство рождается всегда в кровопролитной междоусобной борьбе, и одним из возможных путей прекращения взаимного истребления может быть приглашение некой третьей «нейтральной» по отношению к враждующим сторонам силы. Вполне, впрочем, вероятна и другая возможность: оформление насильственного захвата власти варягами в качестве акта «добровольного» призвания. В любом же случае летописном тексте речь идет не о создании государства на Руси, а о появлении варяжской династии Новгородской земле.

       Процесс образования Русского государства имеет несколько исторических толкований. Первое из них – так называемая норманнская теория. Авторами ее были приглашенные в XVIII веке в Россию немецкие ученые – члены Российской Академии наук Г. Байер, Г. Миллер, А Шлёцер. Суть теории: создание Древнерусского государства стало возможным только при участии варягов, т.е. представителей германских племен.  В основе этой теории лежит летописная легенда «Повести временных лет» о призвании, то есть приглашении северными племенами (восточнославянскими и угро-финскими) князя Рюрика править ими. Рюрик якобы и стал  создателем  Древнерусского государства.

       Первым критиком норманнской теории стал В.М. Ломоносов. Он отрицал варяжское происхождение  слова «русь», связывая его с сарматами-роксоланами, рекой Россь на юге. Опираясь на «Сказание о князьях Владимирских», Ломоносов доказывал, что Рюрик был родом из Поруссии, которая в более поздние времена стала называться Пруссией, а так как руссы, по его мнению, были славянами, то и пруссы также являлись славянами. Ломоносовскую гипотезу развили в XIX веке историки Д.И. Иловайский, М.С. Грушевский и другие, а также советские историки 30 – 50-х  годов XX века.  Точку зрения о скандинавском происхождении династии киевских князей разделяли  Н.М. Карамзин, М.Н. Погодин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский. При этом они подчеркивали, что процесс образования Руси – объективный процесс, который не зависел от личностей Рюрика или Олега.

       И сторонники норманнской  теории, и сторонники антинорманнской теории дореволюционных исследований, исходили  из возможности «научить» государству, что, естественно, идеализировало и персонифицировало процесс его создания. Подобный подход был решительно отвергнут в исторической науке в советский период: возникновение государства рассматривалось как следствие внутреннего развития общества, его разделения на классы и борьбы между ними. При этом вопрос об этническом происхождении княжеской династии отходил как бы на второй план, тем более, что варяжская знать очень быстро ассимилировалась местным населением, и на Руси внук (согласно летописной генеалогии) Рюрика Святослав носил уже славянское имя. При таком взгляде важно было другое: государственность – не предмет экспорта или импорта, а закономерный результат многовекового исторического пути народа.

       Источники  свидетельствуют, что восточнославянское общество IX ст. находилось в стадии создания государственности. Летописец повествует о ранних государственных образованиях, существующих у полян (где, согласно летописи, первым князем был легендарный основатель Киева Кий), древлян, дереговичей, полочан. Известно сочинение безымянного персидского автора X ст. (но по своим сведениям относящееся к более ранней поре), где называются три русских города: Куйаба (видимо, Киев), Слаба, или Слава (как полагают, либо Новгород, либо Переяславль), и Уртаб, или Артаб, который пока не удается достоверно отождествить. Это только небольшая часть городов Руси  раннего периода: недаром в Скандинавии Русь называли «Гардарикой» - страной городов.

       При этом нельзя сказать, что уровень развития варягов  был выше, чем у славян. И те и другие находились примерно на одной стадии социального развития – перехода от военной демократии к раннеклассовому обществу. Синхронность развития позволяла варягам активно включиться в исторический процесс в Восточной Европе. В выяснении реальной роли варягов много дают археологические данные. Так раскопки Гнездова близ Смоленска, Тимиревского и Михайловского курганов под Ярославлем выявили большое число скандинавских погребений с характерными «скандинавскими» предметами местного производства.  Иными словами, варяги жили среди местной дружинной знати еще в IX веке и обращение к ним не было случайностью.

       С другой стороны, уделяется  большое внимание такой функции  государства, как его способность быть универсальным регулятором социальных отношений. С разложением социальных структур – союза племен прежние средства разрешения и регулирования отношений (прежде всего, институт кровной мести) оказались недостаточными.

       Возникающее государство восполняло этот пробел, разрешая социальные и иные противоречия на принципиально ином уровне и другими средствами. При таком подходе государство оказывается социально-политическим организмом, в существовании которого заинтересованы различные слои общества. Более «естественной» выглядит роль норманнов, о которой упомянуто выше: призвание варяжского князя в новгородское Приильменье было связано со сложной этнической ситуацией в этом регионе, где жили славяне, угро-финны, балты. Инородному этносу было легче подняться над родовыми отношениями и выполнить задачу универсального регулятора; местные племена охотнее мирились с верховенством чужеземцев, чем с властью, принадлежавшей местным представителям соседнего племени.

       В отличие от «варварских» государств Западной Европы, которые в своем становлении унаследовали многие государственные и правовые традиции античности, Восточная Европа оказалась вне ее рамок. Этим, по-видимому, можно объяснить сравнительно медленные темпы вызревания государственных институтов, их архаичность и своеобразие. В частности, многие исследователи связывают с правящей варяжской династией такую особенность Древнерусского государства, как лиственничный порядок престолонаследования. Он, в свою очередь, отражал взгляд на Древнерусское государство, как на коллективную родовую собственность князей-завоевателей. Этот момент достаточно четко прослеживается в политической истории.