Великая отечественная война

Введение

 

Великая Отечественная война (1941-1945) -- война Союза Советских Социалистических Республик против нацистской Германии и её европейских союзников. Явилась важнейшей и решающей составной частью Второй мировой войны.

В июне 1941 г. многое указывало на то, что Германия развернула подготовку к войне против Советского Союза. К границе подтягивались немецкие дивизии. О подготовке войны стало известно из донесений разведки. В этих тяжёлых условиях советское руководство стремилось не дать ни малейшего повода для начала войны. Оно даже разрешило «археологам» из Германии разыскивать «могилы солдат, погибших в годы Первой мировой войны». Под этим предлогом немецкие офицеры открыто изучали местность, намечали пути будущего вторжения.

13 июня 1941 г. было опубликовано знаменитое официальное заявление ТАСС. В нём опровергались «слухи о близости войны между СССР и Германией». Такие слухи распространяют «поджигатели войны», которые хотят поссорить две страны, говорилось в заявлении. На самом деле Германия «также неукоснительно, как и Советский Союз, соблюдает пакт о ненападении». Немецкая печать обошла это заявление полным молчанием.

На рассвете 22 июня, в один из самых длинных дней в году, Германия начала войну против Советского Союза. В 3 часа 30 минут части Красной армии были атакованы немецкими войсками на всём протяжении границы.

 

 

 

 

 

 

 

1 Причины военных  неудач Красной Армии в начальный  период войны

 

 В первых операциях  Великой Отечественной войны  Красной Армии пришлось испытать  горечь тяжелых неудач. За три недели войны немецко-фашистские войска продвинулись далеко в глубь страны: на северо-западном направлении – до 400-450 км, на западном – от 450 до 600 км, на юго-западном – на 300-350 км. Гитлеровцы оккупировали Латвию, Литву, часть Белоруссии и Правобережной Украины, вторглись в пределы западных областей РСФСР, угрожали Ленинграду, Смоленску, Киеву. Из 170 советских дивизий, имевшихся к началу войны, полностью вышли из строя 28, а 70 потеряли до половины людей и боевой техники. Над Советской страной нависла смертельная опасность.

  Первоначальные успехи гитлеровской Германии в войне с СССР объясняются теми временными преимуществами, которые имелись у агрессора. Прежде всего, они связаны с милитаризацией экономики и всей жизни Германии, длительное время готовившейся к войне. Экономика гитлеровского рейха уже к концу 30-х годов была полностью переведена на военные рельсы, что позволило гитлеровцам задолго до нападения на СССР освоить и запустить в серийное производство новейшие образцы боевой техники и оружия. Кроме того, в ходе военных кампаний на Западе фашистская Германия захватила в странах Европы вооружение, громадные запасы металла, стратегического сырья, металлургические и военные заводы.  В руки фашистских агрессоров попало вооружение 92 французских, 22 бельгийских, 18 голландских, 12 английских, 6 норвежских, 30 чехословацких дивизий; только во Франции гитлеровцы взяли в качестве трофеев 4930 танков и бронетранспортеров, 3 тыс. самолетов. Почти 6,5 тыс. предприятий из 11 оккупированных Германией стран в июне 1941 г. работало на гитлеровский вермахт, выполняя военные заказы на 4,6 млрд. марок. 3,1 млн. иностранных рабочих трудились в немецкой промышленности; широко использовала фашистская Германия для нужд войны ресурсы своих союзников (Румынии, Венгрии, Болгарии) и ряда других стран (Швеции, Португалии, Испании, Турции).

 Таким образом, Советскому  Союзу пришлось вступить в  единоборство с колоссальной  военной машиной.

  Гитлеровцы имели преимущество в численности войск, заблаговременно развернутых у западных границ СССР. Агрессоры создали почти двойное превосходство в людях (5,5 млн. против 2,68 млн.) и значительное в артиллерии и минометах (47,2 тыс. против 37,5 тыс.). Советские войска западных приграничных округов имели больше танков и самолетов, однако из их количества только 18,2 процента танков и 21,3 процента самолетов были новых конструкции, а остальное – устаревших типов с ограниченными боевыми возможностями.

 На исход первых  операций существенное влияние  оказывал военный опыт у немецко-фашистских войск, полученный в 1939-1941 гг. на Западе. Советским войскам такого опыта ведения крупных операций в условиях современной войны недоставало. Нельзя забывать, что в конце 30-х годов и непосредственно перед войной на ответственные посты в армии было назначено немало молодых командиров и военачальников, которые, оказавшись в сложнейших условиях начавшейся войны, не всегда принимали верные решения.

  В неудачах советских войск сыграли свою роль и допущенные просчеты в оценке возможного времени нападения на СССР гитлеровской Германии и связанные с этим упущения в подготовке к отражению первых ударов. Именно поэтому нападение немецко-фашистской армии для войск западных приграничных округов СССР оказалось внезапным, из-за чего они не смогли оказать должный отпор войскам агрессора в приграничных сражениях.

  Тяжесть этих неудач усугубили и другие причины: нарушение вражеской авиацией и диверсантами связи в звене дивизия – армия – фронт, превосходство немецко-фашистской армии в моторизации и, как следствие, в маневренности, поспешная организация советскими войсками обороны при слабом насыщении ее противотанковыми и противовоздушными средствами. В связи с глубокими прорывами гитлеровских подвижных соединений советскому командованию пришлось гораздо раньше, чем это намечалось по планам, вводить в действие резервные армии, некоторые из них вступали в сражение, не завершив полного сосредоточения своих частей и соединений, что отрицательно влияло на результаты операций.

  Таковы были основные причины неудач Советских Вооруженных Сил в начале Великой Отечественной войны. Потребовались колоссальные усилия Коммунистической партии, всего советского народа, чтобы, не растерявшись перед лицом тяжелейших испытаний, выправить создавшееся положение.

 Опыт начального периода  Великой Отечественной войны учит многому, прежде всего необходимости высокой бдительности и постоянной заботы о безопасности Отечества.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2 Советская военная  доктрина и ее изменение в  ходе великой отечественной войны

 

Маршал Жуков в своих мемуарах с одной стороны признает некоторые просчеты, за которые несет ответственность военное руководство страны, но с другой никак не комментирует ту роль, которую эти просчеты сыграли в процессе возникновения и развития военной катастрофы 1941 года.

Наиболее существенным просчетом Генштаба РККА, во многом определившим трагедию 1941 года, было следование явно устаревшим положениям военной доктрины Красной Армии, фактически игнорировавшим стратегию блицкрига, уже использовавшуюся вермахтом в европейских войнах 1939 - 40 годов:

При переработке оперативных планов весной 1941 года практически не были полностью учтены особенности ведения современной войны в ее начальном периоде. Нарком обороны и Генштаб считали, что война между такими крупными державами, как Германия и Советский Союз, должна начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений. Фашистская Германия в отношении сроков сосредоточения и развертывания ставилась в одинаковые условия с нами. На самом деле и силы, и условия были далеко не равными.

В соответствии с этим явно устаревшим положением советской военной доктрины и была выстроена как военная, так и политическая стратегия подготовки СССР к войне с Германией. При этом предполагалось, что немцы начнут свое нападение ограниченными силами с приграничных сражений еще до окончания своего сосредоточения и развертывания. В это время армии прикрытия будут вести активную оборону, изматывая и обескровливая фашистов, одновременно в Советском Союзе начнется всеобщая мобилизация и развертывание Красной армии.

Именно на этой доктрине и была основана вся политическая линия Сталина: не провоцировать Гитлера. Однако эта линия теряла свой смысл, если бы только военные пришли к выводу, что никакого постепенного перерастания приграничного конфликта в полномасштабную войну быть не может. Война же начнется с внезапного удара главных сил противника.

Тем не менее, руководство РККА в то время даже не допускало мысли о возможности такого варианта развития событий.   Поскольку Генеральный штаб даже не предполагал такого характера удара немцев то, разумеется, и не подготовил к нему наши армии. В этом и заключалась значительная доля причин, породивших катастрофу начального периода войны.

Здесь нужно особо подчеркнуть, что речь идет именно о характере удара, нанесенного вермахтом, а не об ошибках наших разведданных относительно количества воинских соединений и военной техники, которые немцы сосредоточили у советских границ. Ведь хотя наша разведка существенно ошибалась в определении сил противника, но ошиблась она в сторону завышения этих сил.

Какие же основания были у нашего Генштаба делать допущение, что фашисты начнут войну со сравнительно локальных приграничных конфликтов? Ведь опыт предшествующих воин, проведенных фашистами говорил об обратном.

О чем говорил этот опыт?

Прежде всего, об оперативно-стратегической внезапности, с которой гитлеровские войска вторглись в страны Европы. Нанося мощные удары бронетанковыми войсками, они быстро рассекали оборону для выхода в тыл противника. Действия бронетанковых войск немцы поддерживали военно-воздушными силами, при этом особый эффект производили их пикирующие бомбардировщики.

Действительно, в декабре 1940 года на совещании высшего командного состава обсуждались, в том числе, и действия немецкой армии в Европе.  Фактически немцы изобрели и на полях сражений уже опробовали принципиально новую стратегию: бронированный танковый кулак совместно со штурмовой авиацией пробивают в слабом месте противника брешь, не втягиваясь при этом в бои, чтобы ломать какую-то там оборону. А далее в эту брешь устремляется лавина машин. Именно так и случилось в июне 1941 года. Брестскую крепость, к примеру, немцы без раздумий оставили в тылу и дошли до Смоленска, где столкнулись с серьезным сопротивлением. Тут же танки Гудериана повернули на юг.

В стратегии блицкрига нового было очень много. Никаких приграничных сражений, никакого времени на развертывание - с первых часов вводились в действие массы танков и авиации, перед которыми ставилась задача не захватывать территорию противника, а уничтожить войска, нарушить управление армией и страной.

А Генштаб РККА по-прежнему исходил из догмы: вначале приграничные бои, затем мобилизация и развертывание вооруженных сил после начала военного конфликта, а затем уже настоящие сражения. Слепое следование этой догме и явилось причиной того, что к моменту вторжения немцев Красная Армия находилась лишь в начальной стадии стратегического развертывания и этим самым обрекла себя на дополнительные потери.

Советское правительство делало все возможное, чтобы не давать какого-либо повода Германии к развязыванию войны.

Сталин был во всем виноват, а генералы лишь слепо следовали его указаниям не давать Гитлеру повода для войны. Ведь соответствующие положения военной доктрины были приняты Генштабом задолго до того, как Сталин именно на их основе сформулировал свой тезис: не провоцировать Гитлера, после чего в сентябрьской версии "Основ развертывания." и было запланировано проведение в начале войны этапа активной обороны по всему периметру западной границы СССР.

Однако продекларировав этап активной обороны на бумаге, Наркомат обороны вплоть до мая 1941 года очень немного сделал для его практической реализации, а занимался в основном разработкой последующих этапов военных действий - планированием контрнаступления и переноса военных действий на территорию противника. И только в своих майских Директивах Генштаб потребовал от приграничных округов срочной разработки планов обороны и подготовки тыловых рубежей на случай вынужденного отхода советских войск вглубь нашей территории.

К сожалению история не оставила времени для реализации этих оборонительных планов. Другое дело если бы аналогичная директива была отдана округам еще в сентябре 1940 года. Тогда за оставшиеся 8 месяцев до начала войны можно было бы многое сделать для организации эшелонированной стратегической обороны на начальном этапе войны и значительно уменьшить количество наших потерь.

Сейчас можно лишь догадываться, почему и как могло произойти такое пренебрежительное отношение к подписанной Сталиным директиве. Однако помимо всего прочего эта ситуация однозначно свидетельствует о том, что указания Сталина в те времена выполнялись далеко не столь уж безоговорочно, как это принято считать под влиянием хрущевских мифов о культе личности.

На самом деле никакому диктатору никогда не удавалось добиваться безусловного выполнения даже важнейших своих распоряжений. Чиновничьи структуры при любой, самой жестокой диктатуре, обладают достаточной степенью власти для того, чтобы тормозить одни решения и протаскивать другие, отстаивая свои интересы и взгляды, даже если эти взгляда противоречат приказам сверху.

Скорее всего, вся эта неразбериха в планировании этапа активной обороны объясняется тем, что внутри НКО и Генштаба существовала сильная оппозиция со стороны сторонников нанесения упреждающего удара.  Задержка в принятии оборонительных планов пагубно сказалось на целом ряде решений НКО, прежде всего, на характере дислокации воинских частей и на отсутствии эшелонированности складов материально-технического снабжения войск.

Вопиющим примером ошибки явилось складирование громадного количества боеприпасов в Брестской крепости, в непосредственной близости от границы. В результате они частично были уничтожены, а частично захвачены фашистами в первые же дни войны, а сражающиеся советские армии остались без необходимого запаса боеприпасов и горюче-смазочных материалов.

Кроме того, характер сосредоточения наших войск на белостокском выступе был весьма удобен для нанесения удара по территории Германии, но пагубен при проведении оборонных операций. Фактически эта дислокация была сформирована еще до августа 1940 года, в период, когда в Генштабе вынашивались планы нанесения превентивного удара по Германии. Однако после отказа от этих планов и перехода в соответствии с утвержденной Сталиным сентябрьской версией "Основ развертывания." к стратегии активной обороны на начальном этапе войны, в дислокацию войск так и не были внесены какие-либо изменения. Таким образом, закладывались предпосылки для будущих поражений советских войск.

В случае если бы оборонительные планы были утверждены осенью 1940 года, то НКО уже не мог бы принять решения, которые противоречили самой логике построения стратегической обороны.