Социально – биографического аспекта калужских предпринимателей XVIII в

Мир купечества, сформированный из особых деловых отношений и образа жизни, в центре которого были торговая деятельность и рост благосостояния, накладывал отпечаток и на создание купеческой семьи. При установлении брачных связей богатые торговцы в первую очередь обращали внимание на профессию отца своей избранной и на финансовую сторону брака.

В билибинскую  семью постоянно входили зажиточные купцы других известных калужских  фамилий, такие как Шершневы, Подкованцевы, Торубаевы, Макаровы, богатейшие купцы  Прянишниковы. Известный художник-передвижник  Илларион Михайлович Прянишников (1840-1894) приходился правнуком И.Х.Билибину Большому,так как матерью его была Елизавета Ивановна Билибина (1810-?), внучка Ивана Харитоновича, выданная в 1827 г. замуж за калужского купца 1-й гильдии Михаила Петровича Прянишникова (1796-?)¹⁰.

В брак из билибинской семьи вступали не только именитые калужане, но и известные  фабриканты других близлежащих городов. В документах встречаются имена  мещовских купцов Щетининых, стародубских Маршаковых, козельских Брюзгиных, владельцев двух парусно-полотнчных фабрик, брянских Семякиных и многих других торговцев, связавших свою судьбу с девицами из рода Билибиных. Крепким связующим звеном между купеческими семьями выступало в основном страстное желание купцов сохранить и упрочить уже имеющееся состояние. В связи с этим, духовные завещания купцов Билибиных, насыщены подробным перечислением всего нажитого богатыми фабрикантами на протяжении долгих лет. В январе в 1836 г. потомственный почетный гражданин Иван Харитонович Билибин Меньшой,  оставив за собой лишь дом "без всякого раздела до самой своей кончины, между сыновьями...поделил... всю движемость... серебро, иконы, медную и оловянную посуду, экипажи летние и зимние, лошадей, коров и другие вещи по ровной части"¹¹.Из недвижимого имения старший сын Павел Иванович (1801-1875) получил в вечное пользование "парусную полотняную фабрику в Калужском уезде на речке Киёвке... с землями, с разными инструментами - товаром и материалом"¹².

В последствии разбогатевший купец приобрел еще и салотопенный завод, принадлежавший ранее калужскому купцу К.А.Фалееву.

 Второму  сыну И.Х Билибина Меньшого  Алексею Ивановичу (1809-1839) с супругой  Елизаветой Сергеевной (1814-1894), по  духовному завещанию достался "отдельный  дом каменный... близ церкви Богоявления  Господня со всем надворным строением и землею, в Гостинном ряду две лавки и еще лабаз деревянный в Санкт-Петербурге на каменном пеньковом

буяне"¹³.

Дело  Алексея Ивановича Билибина продолжил  его сын Николай (1834-1899). Проживая в Калуге, он с 1865 г. через своего поверенного калужского купца Д.Д.Подкованцева вел оптовую торговлю хлебом в столичном порту и постоянно принимал участие в собраниях Петербургского Биржевого общества¹⁴.

Купеческая  среда порождала сильные, волевые  характеры, а средства позволяли  реализовывать судьбу,не подчиняясь общепринятым нормам.Увелечение капиталов в билибинской семье происходило не только за счет удачной торговли и заключения выгодных брачных союзов с представителями других известных купеческих фамилий. Примерно со 2-й пол. XIX в. старинный купеческий род пополнили знаменитые потомственные дворяне, такие как Муромцевы, Беккеры, Леонтьевы, Мягковы, Воскобойниковы — владельцы большого количества земель в Калужской, Тверской, Ярославской, Псковской губерниях. Внучка И.Х. Билибина Большого Наталия Яковлевна Билибина (1817—?), проживавшая с родителями в Петербурге, в 1846 г. была выдана замуж за представителя старинного дворянского рода капитана Кабардинского пехотного полка Луку Александровича Кисловского (1819—1881). После венчания молодые уехали в родовое имение Кисловских — с-цо Александровское Весьегонского уезда Тверской губ., где и провели большую часть своей семейной жизни¹⁵. Мужем Александры Павловны (1821 —1879), дочери Павла Ивановича Билибина, владелицы с-ца Рыкова Перемышльского уезда Калужской губ., был потомственный дворянин поручик Пётр Сергеевич Леонтьев (1818—1856).

В 1848 г. капитан-лейтенант флота Дмитрий Васильевич Былим-Колосовский (1818—1869) взял в жены внучку И.Х. Билибина Меньшого МариюАлексеевну Билибину (1832— 1890), и долгое время супруги проживали в имении потомственных дворян Былим-Колосовских Богимово Тарусского уезда Калужской губ. С сер. XIX в. эпоха процветания купеческой династии Билибиных миновала. Многие представители калужского купеческого рода, получив классическое образование, ушли в науку, искусство, дипломатию и другие сферы деятельности. 

  3. Общественная деятельность самых ярких представителей рода Билибиных.

  Иван  Яковлевич Билибин (4.08.1876 - 7.02.1942) -из потомственных дворян. График- иллюстратор, художник театра и педагог. Уроженец с. Тарховка, близ Сестрорецка, под Петербургом. В 1890 г. был определен в третий класс 1-й Петербургской гимназии, после окончания которой с серебряной медалью поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Одновременно посещал рисовальную школу Общества поощрения художеств, в 1898 г. занимался живописью в мастерской А. Ашбе в Мюнхене. В марте 1900 г. получил свидетельство о прослушивании полного курса юридического факультета и в октябре поступил вольнослушателем в мастерскую И.Е. Репина в Высшем художественном училище Академии художеств, где занимался до 1904г.

 Имя Билибина стало широко известно после  того, как в Экспедиции заготовления государственных бумаг в период с 1899 по 1902 г. были изданы шесть русских сказок с его иллюстрациями. В архивах «Гознака» сохранилась любопытная переписка между художником и управляющим экспедицией, которая носила деловой, денежный характер. Сначала экспедиция платила художнику по 50 руб. за каждый рисунок, однако затем И.Я. Билибин поставил новые условия — платить ему по 75 руб. за каждую иллюстрацию. В этом случае он предоставлял экспедиции право «навечно их воспроизводить». Руководство издательства, подумав, приняло эти условия. Сотрудничество художника с экспедицией продолжалось до 1912 г. Известно, что он иллюстрировал также игральные карты, издаваемые здесь.

 С раннего  времени у Ивана Билибина проявился  интерес к народному искусству, закрепленный поездками на север  России — в Вологодскую, Архангельскую и Олонецкую губернии. Еще будучи студентом Петербургского университета, он часто проводил лето в Весьегонском уезде Тверской губ., где останавливался у своего товарища по университету П.П. Тройского в деревне Ёгна. Иван Егорович Мокин, член первого состава Весьегонского уездного исполкома 1918—1919 гг., вспоминал: «И.Я. Билибин приезжал ежегодно (лет десять) в Ёгну к Тройским. Помню, он делал наброски крестьянских изб, березовой рощи, имения Званы, деревенских ребятишек. Иван Яковлевич в доме Тройских писал маслом и мой портрет — восьмилетнего пастуха овец. Художника, возможно, привлекала одежда пастуха: большие сапоги отца, с чужого плеча дырявый пиджак и картуз с прорванным верхом, откуда выбивался клок волос. Позировал я, стоя у окна, приложив руку к шеке. Иван Яковлевич за сеанс платил 10 копеек. Он рисовал и других детей нашей деревни». Несколько полотен художника, написанные им в усадьбе Ёгна, в 1899—1911 гг. поступило в Третьяковскую галерею. По воспоминаниям ветфельдшера В.А. Спирова из с. Любегощи названного уезда, в начале 1917 г. И.Я. Билибин гостил у местного помещика И.Н. Калитеевского в имении Попово. Художник создал здесь оригинальный театральный занавес для спектаклей, которые ставились в новом каменном здании земской школы. В годы революции билибинский занавес пропал. В 1904 г. целый номер журнала «Мир искусства» был отведен под работу художника «Народное творчество русского Севера», в которой помимо небольшого очерка воспроизводилось 70 фотографий Билибина церквей северных губерний, народных вышивок и предметов утвари. Став признанным мастером так называемого «русского стиля» и получив известность как автор красочных иллюстраций к народным сказкам и героическим былинам, художник с достоинством заявлял: «Я — русский с головы до ног. Мои предки — именитые калужские богачи-купцы. Значит, говорил во мне и приказывал голос крови. Только прислушиваясь к нему, я потянулся к родной старине и ее образам».

 В 1900 г. И.Я. Билибин вошел в круг художников объединения «Мир искусства», в 1905—1906 гг. принимал участие в сатирических журналах «Адская почта» и «Жупел», помещая там карикатуры, направленные против самодержавия, и в этот же период впервые обратился к сценографии — оформлял постановки Старинного театра в Петербурге, а затем Оперного театра СИ. Зимина в Москве. В 1907 г. И.Я. Билибин был назначен преподавателем класса графического искусства в школе Общества поощрения художеств, который вел до 1917 г. По воспоминаниям гражданской жены художника P.P. О'Коннель, «у Ивана Яковлевича была большая библиотека русских и иностранных книг по искусству. Он знал хорошо французский и немецкий языки, по-английски читал. Великолепно разбирался в старинных книгах и был неплохой антиквар. Определял стили и эпохи предметов искусства, мебели, бронзы или фарфора. Интересовался как профессионал русскими иконами и фресками».

 В 1911 г. И.Я. Билибин вошел в число 26 пайщиков, которые приобрели у  общества татар дер. Хайты небольшие  дачные участки в имении Батилиман, расположенные между Ялтой и  Севастополем. Среди членов кооператива  были Елпатьевские, Ростовцевы, Короленко, Станиславские и многие другие. До сегодняшнего дня в Батилимане сохраняется красивое и интересное по архитектуре двухэтажное здание, которое «легко узнать: на нем сохранились фрески, сделанные рукою члена кооператива, талантливым сказочником, иллюстрации которого известны всем художникам мира, Иваном Яковлевичем Билибиным. Здание построено по его рисункам и эскизам», как отмечает мастер современной прозы МЛ. Лезинский.

 События 1917 г. художник не принял. Не дожидаясь  начала революционного переворота, И.Я. Билибин уехал в свое имение Батилиман на южном берегу Крыма, через два года перебрался в Ростов-на-Дону, где почти год работал в художественной части отдела пропаганды. Изначально это было «осведомительно-агитационное отделение» (Осваг), учрежденное в сентябре 1918 г. генералом М.В. Алексеевым. Плакаты, созданные художником в Осваге, были неинтересны, они сильно проигрывали по сравнению с плакатами большевиков из-за засилия цензуры и бюрократии в аппарате отдела. Покинув Ростов, И.Я. Билибин недолго жил в Новороссийске, откуда в феврале 1920 г. эвакуировался и попал в Египет. Проживая за границей, он исполнил несколько декоративных панно, портретов и пейзажей, а также эскизы иконостасов и фресок для Греческой госпитальной церкви в Каире и Сирийского православного храма в Александрии.

 В августе 1925 г. художник переехал с женой в  Париж и снял большую квартиру с мастерской на бульваре Пастера, где  бывали русские политические деятели, литераторы, художники и артисты. Немного позже он купил участок  земли в пригороде Тулона Лафавь-ер на Средиземном море, по соседству с дачами Саши Чёрного и П.Н. Милюкова, и ежегодно проводил здесь летние месяцы. В 1925 г. И.Я. Билибин наряду с другими известными людьми — Сергеем Маковским и князем С. Щербатовым — выступил в роли члена-основателя масонского общества «Икона», главной целью которого было изучение и охрана древней школы искусства Восточной Церкви. Организация, ставшая впоследствии одним из ведущих центров сохранения русской культуры в изгнании, размещалась в доме № 27 по парижской ул. Транше и организовывала выставки, курсы, лекции, школы иконописи, издавала книги.

 Иван  Яковлевич неоднократно приезжал в  Чехословакию. В Праге он исполнил эскизы фресок, иконостаса и наружных мозаик для православного храма  Успения Пресвятой Богородицы, находящегося на старинном Ольшанском кладбище. В 1934 г. художник оформил оперу «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» Н.А. Римского-Корсакова для городского театра в Брно, в 1935 г. — оперу «Сказка о царе Салтане» для национального театра в Праге.

 «Долгих пятнадцать лет прожили  талантливые супруги  во Франции, — пишет М. Лезинский. — Но Франция была только местом проживания — за годы эмиграции они объездили-обходили всю Палестину, Египет, Ливан... И всюду, где бы они ни бывали, пополняли свою уникальную коллекцию, начатую еще в России. И когда супруги Билибины вернулись на родину, они привезли с собою всё, что собрали за многие годы... Всё. До последнего гвоздика. Одной из самых оригинальных работ последних лет жизни были иллюстрации к сборнику былин "Героическое прошлое русского народа "».

 В 1936 г. И.Я. Билибин, приняв советское гражданство, вернулся с женой в Ленинград и сразу же был приглашен на должность профессора графической мастерской во Всероссийскую Академию художеств. Он мгновенно возобновил работу над детской книгой и театральными постановками, начал серию рисунков к сводному тексту киевских былин, выполнил реалистические рисунки к роману А.Н. Толстого «Пётр I» (1934—1937) и к «Песне про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова» (1941). Художники, близко знавшие И.Я. Билибина, вспоминали, что возвращение на Родину радовало мастера, он был полон новых идей и замыслов, и, когда однажды кто-то из них нечаянно пожаловался, что не знает, как убить время, Иван Яковлевич воскликнул: «Как! Убить время! Отдайте его мне, мне его не хватает!» В 1939 г. И.Я. Билибину была присуждена степень доктора искусствоведения.

 Архитектор  Евгений Петрович Климов в своей  статье-«Последние дни И.Я. Билибина», собрал уникальную коллекцию изданий, иллюстрированных и оформленных талантливым художником  И.Я.Билибиным, Климов писал: «Своими бессмертными иллюстрациями Билибин вводил нас в чудесный и увлекательный мир, полный фантастики и грез. Любовь к Родине, возвышенную красоту, духовное благородство, доблесть и готовность к подвигу художник олицетворил в легендарных образах русских былин и сказок. Последние годы своей жизни Билибин провел в Ленинграде. Пришло лето 1941 года. Война, блокада. Транспорт парализован, света мало, воды нет. Артиллерийский обстрел все нарастает. В один из таких октябрьских дней из своей полуразрушенной квартиры (ул. Гулярная, 25) уходил под кров Академии художеств Иван Яковлевич Билибин. Еще в сентябрьские дни, когда над городом только нависала угроза вторжения, нарком просвещения В.П. Потёмкин предлагал художнику эвакуироваться с семьей в глубь страны. Билибин отказался. Крылатыми стали сказанные им в ответ слова: "Из осажденной крепости не бегут, ее защищают". С честью и мужеством переносили все испытания блокады учителя и учащиеся Академии художеств. Пока рука, повинуясь мозгу, была в состоянии держать кисть и карандаш, пока билось в груди сердце, неутомимо работал здесь Иван Яковлевич Билибин над плакатами, посвященными борьбе с врагом, и над серией иллюстраций к киевским былинам. За этот период в числе других работ были исполнены четыре акварели и подготовлен контурный карандашный рисунок для пятой. Шел январь 1942 года. Художник, будучи смертельно болен и чувствуя приближение скорой кончины, над верхней кнопкой, удерживающей на доске бумагу пятого рисунка, поставил карандашом восьмиконечный крест. Это был последний штрих и "последнее прости". В ночь с 7 на 8 февраля 1942 года в стационаре для больных дистрофией при Всероссийской Академии художеств на 66-м году И.Я. Билибин скончался. В ясное морозное утро 18 февраля более чем скромная траурная процессия, состоявшая из трех членов бригады, тронулась в путь. Было пять часов вечера, когда автомашина остановилась в 120—150 метрах от места, отведенного для захоронения. К могиле тащили волоком. Они были установлены в два яруса и сверху насыпали небольшой могильный холм. Захоронение было произведено вблизи Смоленского кладбища, на правом берегу Чёрной речки, так как на самом кладбище мест уже не было. Лишь только в 1960 году старанием Академии художеств над братской могилой установили памятник по проекту архитектора В.О. Мунца»¹⁶.