Русская Правда - кодекс древнерусского права.

Русская Правда ничего не говорит о телесных наказаниях и лишении свободы. Тюрем в Древней Руси еще не было, как и осознания тюремного влияния на преступника. Применялось заточение в “проруб” . (подвал) высокопоставленных лиц, князей, посадников, лиц княжеского окружения. Эта мера являлась временным ограничением свободы до наступления определенных событий. Например, в 1067 г. великий князь Изяслав посадил в “проруби князя Всеслава с двумя сыновьями, после смерти Ярослава Иудрога его сыновья выпустили из “проруба” дядю Судислава и насильно постригли в монахи. Телесные наказания также применялись, но государство все же отдавало Предпочтение штрафам.

Законодатель  сознавал, что степень тяжести  преступления может зависеть как  от преступника, так и от внешних  обстоятельств. Однако эти элементы он не мог формулировать в абстрактном виде, отягчающие обстоятельства, соучастие, формы вины и т.д. продукт более позднего времени. И все же с состоянием опьянения (при разорении купца) Русская Правда * связывает более тяжкие последствия. В трех случаях она предусматривает групповые кражи скота (ст. ст. 40,41,43 Пространной Правды) и устанавливает, что каждый участник должен заплатить штраф в полном объеме. Понимал законодатель и различную направленность умысла преступника, поэтому в кодексе разграничены случайные убийства или неосторожные (в обиду) , убийства в разбое, убийства на Миру “явлено” , “в сваде” . За “разбой без всякой свады” полагалось строгое наказание. Однако. отделяя преступления преднамеренные от бытовых, законодатель руководствовался принципом казуальности и фиксировал их без теоретических обобщений. В Русской Правде только намечается деление на умышленные и неосторожные деяния.

Карательные нормы Русской Правды продолжали действовать, но к концу XV в. была подготовлена база для качественно нового уровня уголовного права. Это связано с тем, что появились новые виды преступлений против государства, его аппарата, и дол1эиностных лиц, преступность стала более масштабной и уголовное законодательство отреагировало на это усилением репрессий.

Суд и  процесс.

Древнейшей  формой судебного процесса был суд общины, члены которой в равной степени обладали правами и обязанностями тяни в судебных разбирательствах. Состязательность сторон сохранялась долгое время, поэтому процесс в Древней Руси называют состязательным (реже - обвинительным) . Ему присущи такие отличительные Черты, как относительное равенство сторон и их активность при рассмотрении дела в сборе доказательств и улик. Одновременно в Х-Х1 вв. укрепляется процесс, где ведущую роль играли князь него администрация: они возбуждали процесс, сами собирали сведения и выносили приговор, часто сопряженный со смертным исходом. Прототипом такого процесса может служить суд княгини Ольги над послами древлян в период восстания или суд князей над восставшими в 1068 г. и 1113 г.

Поводами  к возбуждению процесса служили жалобы истцов, захват преступника на месте преступления, факт совершения преступления. Одной из форм начала процесса был так называемый “заклич” : публичное объявление о пропаже имущества и начале поиска похитителя (обычно на торгу) . Давался трехдневный срок для возвращения похищенного, по истечении которого лицо, у которого обнаруживались искомые вещи, считалось виновным и должно было вернуть имущество и доказывать законность его приобретения. Можно предполагать, что использовались различнее виды доказательств: устные, письменные, свидетельские, улики. Очевидцы происшествия назывались видоками. Существовали “послухи” , которых одни исследователи считают очевидцами по слуху” , другие - свидетелями “доброй славы” обвиняемого могли быть только свободные люди: “на холопа послушества не складывают, поскольку он н свободен” , - гласит Русская Правда. Равенство, сторон в процессе диктовало привлечение к свидетельству столько свободных. Лишь в “малой тяжбе” и по нужде можно было “ссылаться на закупа” . Если не было свободных, то ссылались на тиуна боярского, а на “иных не складывать” (ст. 66 Пространной Правды) .

В Русской  Правде предусмотрена особая форма  обнаружения утраченного имущества -свод. Если после “заклича” пропавшая  вещь обнаруживалась у лица, заявившего себя добросовестным приобретателем, начинался свод. Указывался человек, у которого приобреталась вещь, тот, в свою очередь, указывал на другого, и т.д. Кто не мог указать источник приобретения, считался вором, должен был вернуть вещь (стоимость) и заплатить штраф. В пределах одной территориальной единицы свод шел до последнего лица, но если в нем участвовали жители другой территории (города) , он шел до третьего лица, которое выплачивало повышенное возмещение и начинало свод по своему месту проживания (ст. 35-39 Пространной Правды) .

Другое  процессуальное действие - гонение  следа - представляло собой розыск Преступника  по следам. В случае убийства наличие  следов преступника в какой-либо общине обязывало ее членов выплачивать  “дикую виру” или разыскивать виновное лицо. При терявшихся следах на пустошах и дорогах поиски * прекращались (ст. 77 Пространной Правды) .

Нормы Русской Правды, действующие в  “русских княжествах в ХII-ХV вв., продолжали использовать в судебном процессе рассматриваемого периода. При сохранении состязательных начал в судебном процессе усиливались роль и активность государственной администрации. Повсеместно выросло значение судебного поединка при невозможности выяснения пистоны иными способами. Ордалии уходили в прошлое поскольку противоречили христианскому пониманию выяснения истины, судные клятвы лишались языческой атрибутики. Одновременно возросла роль письменных документов, особенно в земельных спорах и тяжбах.

Для эпохи, предшествовавшей Русской Правде, характерными объединением сельского населения была соседская община. Она выросла в процессе разложения прежней семейной общины[2]. Частная собственность на землю постепенно разлагает прежде однородную массу общинников: наряду с зажиточными появляются бедняки, терявшие свои участки. Выходя из общины, они в поисках работы попадали в зависимость от богатых землевладельцев - князей и бояр.

Древнейшая  Правда (“Суд Ярослава” ) сохранила  следы живучих обычаев родового строя, которые еще не были изжиты в раннефеодальном государстве[3]. Ст. 1 признает еще институт кровной родовой мести за убийство, но вводит ограничение круга мстителей ближайшими родственниками убитого. “Убьеть мужь мужа, то мстить брату брата, или сыновни, или брату чаду, любо сестрину сынови…” . Но тут же княжеский закон устанавливает, что в случае отсутствия мстителя убийца должен уплатить денежный штраф в пользу князя: “аше не будет кто мстя, то 40 гривен за голову…” .

Строй процесса по Русской Правде является бесспорно состязательным (или обвинительным) , что характерно для эпохи раннего феодализма. Русская Правда описывала особые формы досудебного установления отношений между потерпевшим (будущим истцом, обвинителем) и предполагаемым ответчиком (обвиняемым) . Это так называемый “свод” и “гонение следа” . “Свод” состоял в отыскании истцом надлежащего ответчика путем “закличи” , свода в тесном смысле и присяги.

Правда, существование в Киевской Руси судебного  поединка отрицается многими исследователями. Их довод, кажущийся очень сильным, это отсутствие упоминания о поединке в Русской Правде. Но вместе с тем и указания арабских писателей, подобные только что приведенному, и договор с немцами, 1229 года (ст. ст. 15 и 16) , и юридические поговорки (“В поле две воли, кому бог поможет” ) подтверждают древность происхождения и прочность института судебного поединка.

О причинах отсутствия указаний на поединок в  “Русской Правде” можно только строить предположения. Нельзя отрицать возможности некоторого воздействия, так сказать, механического порядка  на текст “Правды” со стороны церковников. Поединок, бесспорно имевший место в жизни Киевской Руси ХI-ХII вв., должен был отразиться в современных законах и в их первой кодификации - в Русской Правде. Но затем он мог исчезнуть со страниц этого сборника или почти исчезнуть, как наиболее противный духу христианства, йод пером первых благочестивых переписчиков памятника[4].

Список  используемой литературы.

Владимирский-Буданов  М. Ф. Обзор истории русского права. М. 1995г.

Рогов В. А. История государства и права  России. М. 1995г.

Свердлов  М. Б. От закона Русского к Русской  Правде. М. 1988г,

Свердлов  М. Б. Генезис и структура феодального  общества в Древней Руси. М. 1987г.

Ключевский  В. 0. Русская история. Полный курс лекций в З-х книгах. Кн. 1. М. 1995г.

Чельцов Бебутов М. А. Курс уголовно-процессуального права. СПб. 1995г.

Юшков С. В. Общественно-политический строй  и право Киевской Руси. М. 1950г.

Янин  В. Л. Законодательство Древней Руси. М. 1984г   

[1] Спор о понимании верви Русской  Правды в смысле семейной общины  или в смысле соседской территориальной общины, который велся в старой русской исторической литературе, перешел в советскую литературу.

[2] Спор о понимании “верви”  Русской Правды в смысле семейной  общины (“большой семьи” , “задруги”  южных славян) или в смысле соседской, территориальной общины, который Белей в старой русской исторической литературе, перешел и в советскую литературу. Так, проф. С. В. Юшков отстаивал взгляд на вервь Русской Правды как на семейную общину (С. В. Юшков, Очерки по истории феодализма в Киевской Руси, М-Л., 11339, стр. 8: см. также С. В. Юшков, Общественно-политический строй и право Киевского государства, Юриздат, 1949, стр. 87) .

[3] Говоря о большом значении  Русской Правды для понимания  становления феодальных отношений  на Руси и о предшествующих ей законах и обычаях восточных славян, акад. Б. Греков замечает: “Можно с уверенностью сказать, что кровная месть, например, была хорошо известна в то время и вошла, хотя и в урезанном виде, в Русскую Правду, где жила до законодательной отмены в XI веке” (“Генезис феодализма в России” , прил. к кн. “Киев екая Русь” . 1953, стр. 523) .

[4] В. И. Сергеевяч (“Лекция об  исследованиях по древней истории  русского права” ,изд. З-е. СПб., 1903, стр. 580) указывает, что нельзя  допустить появление поединка на Руси уже Росло принятая христианства. Этот языческий обычай был гоним христианской церковью как вредное суеверие” .