Политика «самоизоляции» Японии: причины и последствия

Основная причины изоляции страны заключалась в стремлении токугавских властей оградить страну от иностранного влияния. Самоизоляции Японии имела также целью оградить себя таким путем от захватнических стремлений европейских государств, в первую очередь Португалии и особенно Испании, которая незадолго до этого захватила Филиппины и превратила их в свою колонию. Известную роль сыграло также стремление японцев защитить свою национальную культуру. Но ближайшей непосредственной причиной закрытия страны была боязнь бакуфу, что тодзама-дайме в Западной и Юго-Западной Японии, среди которых было много христиан, ведших обширную и выгодную торговлю с португальцами и испанцами, станут настолько сильными, что смогут вступить в борьбу с сегуном, опираясь на материальную и военную помощь христианских государств.

Изоляция Японии несомненно способствовала более длительному существованию феодального периода в истории Японии, но не смогла остановить хода исторического развития, неуклонного роста в недрах феодального общества капиталистических элементов.

2.3 «Открытие» Японии  и неравноправные договоры

После долгого периода самоизоляции эпохи Токугава, в 1854 г. произошло так называемое «открытие» Японии американской эскадрой коммодора Перри. Для того времени событие было поистине грандиозное, и в этой связи интересно знать, что за человек командовал американской эскадрой, и каковы были интересы США в открытии этой восточной страны.

В середине XIX в. Япония встретилась лицом к лицу с иностранными державами, по отношению к которым ей удавалось в течение двух веков оставаться в добровольной изоляции. Инициаторами были САШ, заинтересованные в торговле с Китаем и нуждавшиеся в промежуточных стоянках для своих судов, направлявшихся в эту страну.

В 1851 году коммодор Перри получает задание направить свои корабли к берегам Японии. Адмирал считал необходимым наличие как минимум 7 кораблей в эскадре. Эти корабли включали в себя: паровые корабли «Mississippi», «Susquehanna», «Powhatan» и «Allegheny», сторожевые корабли «Plymouth» и «Saratoga», а также линейный корабль «Vermont». Почему были выбраны паровые корабли? Очень просто – расчет был на то, что корабли без моряков должны напугать японцев и привести их в состояние ужаса и трепета, кроме того, на корабли планировалось установить мощные орудия на случай боевых действий.21

Для Соединенных Штатов существовало три основных причины, по которым им так необходимо было открытие Японии:

• это использование японских портов в качестве «угольных баз», на которых американские пароходы могли пополнить запасы топлива. Здесь необходимо пояснить, что ранее американцы уже использовали Гавайи в таком качестве, но им требовались новые порты, Япония же идеально подходила для этого из-за своего расположения практически на одной широте с Сан-Франциско;
• кроме того, американской стороне требовалось обезопасить своих моряков, плававших в этих широтах, от каких-либо нападений со стороны японцев;
• третьей же причиной естественно стало желание американцев расширить свои торговые связи.22

Таким образом, коммодор Перри отправился к берегам Японии. Его первое посещение этой страны 8 июля 1853 года не увенчалось успехом, и коммодор отплыл на родину, полный уверенности, что он еще вернется. И он вернулся в феврале 1854 года. Прибытие «черных кораблей» (названных так потому, что они пускали огромные облака черного дыма) и жесткие заявления коммодора Перри привели к тому, что Япония, последний бастион сопротивления западным интересам в Азии, была вынуждена «открыться». Несмотря на общую враждебность по отношению к иностранцам, которых в то же время и опасались, несмотря на сильный национализм, который был присущ и сторонникам открытия, и сторонникам изоляции, верховные правители Японии осознавали невозможность сопротивления вероятной западной агрессии. Порты Нагасаки, Хакодатэ и порт Симода открылись для американских судов. После заключения 3 марта 1854 года Канагавского договора американский консул прибыл на постоянное пребывание в Симоду, «мирную гавань необыкновенной красоты и очарования», расположенной в южной оконечности полуострова Идзу.

Так свершилось «первое открытие» Японии американцами и окончился 200-летний период ее изоляции.

21 августа 1853 года в Нагасаки прибыла  русская эскадра под командованием  вице-адмирала Путятина. Он имел  предписание своего правительства  добиться мирным путем торговых  отношений с Японией и договориться  с ней о демаркации границы  между русскими и японскими  владениями севернее Японских  островов. Сегун обещал дать ответ  в скором времени и русская  эскадра покинула японские берега.

Уже триста лет Япония была страной, закрытой в самом прямом смысле слова: запрещалось строительство больших судов, а выезд японцев и въезд иностранцев карались смертью. Исключение было сделано для голландцев, и то в пределах одного города – Нагасаки. Барыш от монополизации всей европейско-японской торговли оправдывал унижения, которым подвергались представители голландской миссии.23

Выход русских к Тихому океану в XVI веке совпал по времени с появлением западноевропейских моряков у берегов Японии и закрытием страны. Поэтому при освоении берегов Амура, Сахалина и Курильских островов российскими купцами и землепроходцами никаких договоренностей о границе не заключалось. Это не беспокоило соседей, пока напор европейских держав (главным образом Англии и Франции) и США не усилился настолько, что стало ясно: изоляции приходит конец.

Интересы России подвергались двойной угрозе. Первая – конкуренция западных держав, грозившая не допустить ее на японский рынок. Вторая опасность была еще существенней. Конец изоляции Японии означал открытие ее дверей не только «на вход», но и «на выход», а значит, возможность территориальных претензий Японии к соседям. Адмирал получил строжайшее указание: убедить японцев, что России нужны не новые земли, а лишь – дружба с восточным соседом и защита границ от общих с Японией врагов. Короче, надо было превратить потенциального противника в реального союзника24.

«Россия по соседству своему более, нежели другие державы, имеет право на подобный мир и обоюдополезные отношения», – писал в своем письме японскому правительству министр иностранных дел России граф Нессельроде.

Узнав об отплытии «Паллады», американцы направили Нессельроде ноту, выражая удивление отправкой русского фрегата в Тихий океан, тогда как США известили всех, что посылают в Японию экспедицию «для установления дружеских и торговых отношений». Отдадим должное российскому МИДу, не выразившему ответного удивления тем, что по американским понятиям, очевидно, дружба с ними исключает подобные отношения с другими странами. Нессельроде лишь уведомил американцев, что об их экспедиции узнал из прессы, а цель российского визита в Японию, подчеркнул он, исключительно – способствовать открытию этой страны для всех держав.

У мыса Доброй Надежды, узнав из разговоров с находящимися там американцами о планах их правительства, Путятин понял, что конкуренты готовы на все, в том числе и на применение силы. С одной стороны это осложняло его миссию, но с другой – давало шанс выиграть в глазах японцев, противопоставив миролюбие американскому напору.

Была и еще одна угроза не только дипломатической миссии, но свободе и даже жизни русских моряков: на западе начиналась война с Англией и Францией, позже названная Крымской. Удивительное переплетение судеб: первым командиром «Паллады» был адмирал Нахимов25.

В июне 1853 года американская эскадра коммодора Мэтью Перри вошла в бухту города Эдо (нынешний Токио). Уже это было вызовом: вспомним, что единственным открытым для иностранцев городом был Нагасаки. К кораблям подплыли караульные лодки, но американцы выстрелами разогнали их. Они не пустили японских чиновников на борт, Перри сам высадился на берег, передал письмо президента Филмора и, пообещав вернуться за ответом с усиленным составом эскадры, покинул Эдоскую бухту26.

Сёгун – правитель Японии – пошел на небывалый шаг: он запросил мнения императора и глав княжеств. Лишь 41 из 258 князей осмелились высказать свое мнение: 22 – за американские предложения, 19 – против. Это обращение говорит о растерянности сёгуна и его советников. Забегая вперед, скажем, что в конце концов Япония уступила давлению и подписала договор на предложенных США условиях.

Тем временем в Нагасаки пришла русская эскадра в составе четырех судов. Японцы ждали этого. О том, в каком свете уведомившие их об этом голландцы представили дело, говорит то, что хозяева предприняли меры предосторожности: укрыли береговые батареи материей и окружили русские корабли лодками. Правда, когда ветер приподнял маскировочную ткань, оказалось, что станки трех пушек развалились, а одна – была и вовсе без станка27.

«Мы могли сделать безошибочное заключение о жалком состоянии военного искусства Японии, – записал Путятин. – Берега эти не выдержали бы нападения самой незначительной силы с моря». Однако адмирал руководствовался поговоркой о худом мире, который лучше доброй ссоры28.

А ставки в игре увеличивались: на Сахалине были обнаружены залежи угля – основного источника энергии XIX века. Путятин послал в Петербург донесение об опасности захвата острова и, предложив ускорить освоение юга Сахалина, вступил в переговоры с японцами.

Хозяева затягивали дело как могли. Они сообщили, что письма из Петербурга отправлены правительству и надо ждать ответа. Любезности следовали за любезностями, но этим все и ограничивалось. На предложение адмирала самому направиться в Эдо последовал ответ, что «японскому глазу больно видеть иностранные суда в столице». Задержке переговоров способствовала смерть сёгуна. Как Путятину, так и Перри сообщили, что в связи с этим решение вопроса откладывается. Но если американцы могли ждать, то у русских времени было в обрез: надо было заключить договор до начала боевых действий на Черном море.

Наконец, появились послы из Эдо. Они привезли меч сёгуна – невиданный по благожелательности подарок. Но ответа на русские предложения не было.

Восемь встреч понадобилось, чтобы достичь принципиального согласия на заключение договора. Но главное было сделано – японцы убедились в миролюбии русских.

Переговоры длились долго, прерывались, переносились и завершились в городе Симода. За это время погибли фрегаты «Паллада» и «Диана». Впрочем, это сыграло в какой-то степени положительную роль. Наши моряки привлекли японцев к постройке нового корабля, щедро делясь опытом судостроения. Так что к концу переговоров Япония обзавелась небольшим отрядом квалифицированных мастеров, что очень помогло ей в дальнейшем обретению настоящего флота.

В феврале 1855 года был заключен первый в истории российско-японский договор – так называемый Симодский трактат, начинавшийся словами: «Отныне да будет постоянный мир и искренняя дружба между Россией и Японией».

Несколько раз еще Путятин возвращался в Японию, пока в 1858 году не был заключен договор о торговле и мореплавании, действовавший в течение сорока лет. Одновременно адмирал вел переговоры с Китаем, также завершившиеся заключением весьма выгодного для России договора.

31 марта 1854 года в г. Канагава был подписан договор «о мире и дружбе», по которому Япония открыла для торговли с США порты Симода и Хакодате. В Симода был назначен американский консул. Япония предоставила США права наиболее благоприятствуемой нации. Такие же договоры были вскоре заключены Японией с Англией, Францией, Голландией и другими капиталистическими странами.

7 февраля 1855 года в Симода был подписан  договор с Россией, по которому  русским судам были открыты  порты Симода, Нагасаки и Хакодате. Договор подтвердил принадлежность  Курискльских островов России29.

Японо-американский договор 1854 предусматривал «вечный мир и дружбу» между двумя государствами, гуманное отношение к потерпевшим кораблекрушение, немедленное открытие для американцев японского порта Симода и через год – порта Хакодатэ. Торговля разрешалась в соответствии с японскими законами и только через посредство японских чиновников. США получили право через 18 месяцев назначить в Симода своего консула. За США признавалось право наиболее благоприятствуемой нации.

Прочие договоры почти аналогичны по содержанию. Они положили конец изоляции Японии от внешнего мира и заложили основу для заключения последующих, ещё более неравноправных торговых договоров 1858.

В 1857 Таунсенду Харрису, назначенному генеральным консулом США в Симода, удалось проникнуть в Иедо и вручить свои полномочия лично сегуну Иесада. Он потребовал установления прямых торговых отношений между японскими и американскими купцами и просил, чтобы в Иедо было установлено американское дипломатическое представительство. В результате 17. VI 1857 была подписана «конвенция в целях дальнейшего регулирования отношений с американскими гражданами в пределах японской империи»; год спустя она была заменена договором о дружбе и торговле, подписанным 29. VII 1858 на борту американского фрегата. Этот договор предусматривал назначение постоянного американского дипломатического агента в Иедо и консулов США в японских договорных портах. Президент США брал на себя обязательство быть дружеским посредником по всем спорам, которые могут возникнуть между японским правительством и какой-либо европейской державой; кроме Симода и Хакодатэ для граждан США вновь открывались порты и города Канагава, Нагасаки, Ниигата (1860), Хього (1863), Иедо (1862) и Осака (1863); американским и японским гражданам предоставлялось право непосредственной торговли друг с другом. Договор ратифицирован с японской стороны сегуном без участия императора. Обмен ратификационными грамотами состоялся 22. V 1860 в Вашингтоне, где в то время уже имелся японский дипломатический представитель. По уголовным преступлениям граждан США в Японии предусматривалась консульская юрисдикция, по гражданским делам – смешанная юрисдикция. Таможенный тариф, приложенный к договору, устанавливал льготное 5-процентное обложение для большинства товаров30.

Аналогичные временные договоры (за исключением упоминания об обязанности «дружеского посредничества») в 1858 были заключены от имени сегуна с Голландией 18. VIII, с Россией 19. VIII, с Англией 23. VIII (обмен ратификационными грамотами состоялся в Иедо 11. VII 1859) и с Францией 7.Х. Открытие без согласия императора доступа в Японию для иностранных коммерсантов вызвало недовольство в Японии и в частности повлекло за собой Симоносекский инцидент 1864. Сегуну удалось в 1865 получить императорскую санкцию на договоры. Полное своё осуществление договоры получили в 1867 с открытием для иностранцев Хього (Кобэ). Неравноправные договоры были пересмотрены в 1894–99, когда экстерриториальность для европейцев и американцев была отменена. Полную таможенную автономию Япония получила лишь в 1911.