Патриарх Никон и протопоп Аввакум

     ПАТРИАРХ  НИКОН И ПРОТОПОП АВВАКУМ 
 
 

     Санкт-Петербург

     2007 
 
 

     ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Введение...........................................................................................3-4
2. Глава 1. Церковный раскол XVII в.:

     а) Направление «церковной» политики царя Алексея Михайловича, вступившего на престол;.....................................................................................4-6

     б) Никон и реформы;...............................................................................6-18

     в) Протопоп Аввакум.............................................................................18-22

     3. Глава 2. Собор 1660 г. Низложение  Никона....................................22-25

     4. Заключение.........................................................................................25-26

     5. Список использованных источников  и литературы............................27

     6. Приложения........................................................................................28-29 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Введение

     Патриарх  Никон и протопоп Аввакум – личности, сыгравшие важнейшие роли в истории Руси, в развитии русской духовной культуры. Их имена мы связываем с Церковным Расколом, за которым стояли церковные реформы патриарха Никона.

     Актуальность  этой темы бесспорна. Ведь до сих пор  продолжаются споры по данному вопросу. Работу над рефератом автор начинал с поиска литературы, и оказалось, что существует множество всевозможных книг, научных и художественных статей, энциклопедий, затрагивающих эту тему. Однако, к сожалению, причины раскола русской церкви и на сегодняшний день не раскрыты полностью.

     У церковных реформ Никона были как  сторонники, так и противники, которые  остаются и по сей день. Именно этим и объясняется большое количество мнений по данному вопросу, различных  интерпретаций событий тех лет.

     Старообрядцы  ставят под сомнение истинность греческих  церковных книг и обрядов, считают, что развитие русской православной церкви должно было идти своим путем, без внешнего вмешательства. А Никона называют разрушителем русской церкви. Ярким представителем старообрядцев является протопоп Аввакум, который погиб за свою веру. Сторонники реформ, наоборот, утверждают, что реформы помогли избавиться от путаницы в русских церковных книгах и обрядах. Приверженцев реформ больше, чем старообрядцев. Это можно объяснить и тем, что нынешняя русская православная церковь живет именно с учетом никонианских реформ.

     В своем реферате автор пробует разобраться в сути реформ Никона, делает большой уклон на личность самого Никона и его оппонента протопопа Аввакума, ведь именно они сыграли ключевые роли в идейном становлении двух направлений: сторонников реформ и старообрядцев.

     В связи с поставленными целями работы определена и ее структура. Реферат  состоит из: введения, в котором определена актуальность темы и поставлены задачи работы; основной части, состоящей из четырех глав. В них автор пытается достичь задач реферата; заключения, в котором подведены итоги работы.

     Также в реферате представлен список использованных источников и литературы и приложения. Работая над рефератом, автор использовал, в первую очередь, научную литературу, публикации газет и художественные произведения. 

     Глава 1. Церковный раскол XVII в.

     а) Направление «церковной» политики царя Алексея Михайловича, вступившего  на престол.

     В 1645 году вступает на Великокняжеский престол царь Алексей Михайлович. В царствование Алексея Михайловича прежде существовавшее идеологическое единство Московской Руси стало постепенно распадаться. Даже круг близких к царю лиц был неоднороден. Бояре-западники более тяготели к малороссийскому просвещению. Царь с подачи заезжих греческих иерархов и при содействии своего «собинного друга» Никона (так он его называл) все более впитывал в себя идеи вселенской православной теократии. Это обусловило грекофильские настроения Алексея Михайловича и будущего Патриарха Никона в видах грядущего собирания под властью Москвы всех православных народов, хотя в быту Царь более тяготел к идущему через Малороссию и Польшу западному влиянию с его секулярно-комфортным приватным образом жизни. Зато неистовые протопопы - «боголюбцы», будущие герои раскола: священники Иван Неронов, Аввакум,  Лазарь и Никита намеревались реформировать духовную жизнь русского народа почти исключительно на базе исконных устоев старого русского благочестия.

     В отличие от протопопов - ревнителей, Царь Алексей более вдохновлялся примером византийской теократии. Он видел себя покровителем Вселенского Православия, чающим того времени, когда иго ислама будет сброшено с православных единоверцев Востока, и ему, Российскому Государю, будет уготовано стать царем всего православного мира. Такие мысли выражены в его посланиях к Патриарху Макарию Антиохийскому, афонским старцам и др. Греки поощряли этот настрой в Алексее Михайловиче, надеясь, что смогут таким образом способствовать освобождению своего народа от османского владычества. Греческие иерархи (привыкшие, впрочем, за глаза весьма иронично отзываться о русском православном благочестии) перед лицом Государя расточали неумеренные комплименты, всячески подогревая в царе стремление к созиданию всеправославной монархии.

     Так, Иерусалимский Патриарх Паисий, прибывший  в 1649 г. в Москву, заявил Алексею Михайловичу: «Пресвятая Троица да утвердит Вас  и умножит лета во глубине старости, благополучно сподобит Вас восприяти  Вам превысочайший престол великого царя Константина, прадеда Вашего, да освободит народ благочестивых и православных христиан от нечестивых рук, от лютых зверей, что поедают немилостиво. Да будеши новый Моисей, да освободиши нас от пленения, якоже он освободил сынов израильских от фараонских рук жезлом – знамением честнаго животворящего креста»¹.

     Сходным же образом убеждал русского царя стать освободителем греков и  бывший Патриарх Константинопольский  св. Афанасий Пателяр, прибывший в  Москву уже при Патриархе Никоне, в 1653 г. Причем, Афанасий тонко угадал, что побуждать царя действовать в нужном направлении легче через Патриарха-грекофила. Поэтому Никону бывший царьградский первосвятитель польстил не менее обильно: «А брату, Государь, моему и сослужителю, Великому Господину, Святейшему Никону, Патриарху Московскому и всея Руси, освящати соборную апостольскую церковь Софею Премудрость Божию»².

     Эту же мысль выразил и сам Царь Алексей, сказавший Макарию Антиохийскому, что он мечтает прежде своей кончины  увидеть пятерых православных Патриархов, включая Московского, служащими в Софии Константинопольской. Подобных эпизодов обращения царя и Никона к теме освобождения греков от турецкого ига зафиксировано немало. Наиболее же впечатляет переданный Павлом Алеппским (сыном и архидиаконом Макария Антиохийского) рассказ о том, как Алексей Михайлович через переводчика просил Патриарха Макария, чтобы тот молился за него, как святой Василий Великий за преподобного Ефрема Сирина, дабы он чудесным образом, без всякого научения, стал понимать по-гречески.

     Государь  вполне ясно обозначил свой интерес  к грекам и всему греческому именно в видах чаемого освобождения Православного Востока от ига  мусульман и воссоединения их под скипетром Российского царя. 

     б) Никон и реформы.

     В это время сильно обозначилась личность митрополита Никона. Расскажем о нем подробнее.

     Во  многих статьях и исследованиях, посвященных патриарху Никону, авторы пишут, что по национальности он был  мордвином. Этот факт сообщается как  нечто само собой разумеющееся. При  этом почему-то мало кто из исследователей, упоминая об этнической принадлежности Никона, обращается к свидетельствам протопопа Аввакума.

       Аввакум лично знал Никона, сначала как соратника и единомышленника, а затем, когда Никон стал патриархом и начал проводить церковную реформу, они стали непримиримыми врагами. В своих сочинениях Аввакум не раз упоминает Никона.

     В одном из своих посланий протопоп Аввакум заявил: «Я Никона знаю: недалеко от моей родины родился, между Мурашкина и Лыскова, в деревне; отец у него черемисин, а мати русалка, Минка да Манька:»³. В другом своем сочинении Аввакум писал: «Мы с Никоном ис тех мест: Я от попа родился, а Никона черемисин Минька добыл в деревнишке:»⁴. Из приведенных отрывков следует, что Аввакум с Никоном земляки (оба уроженцы Нижегородского края), их села, где они родились, находились рядом, что Аввакум сын священника, а Никон сын крестьянина, что родителей его звали Миной и Марией и, главное, отец Никона был марийцем. Что касается его матери, предстающей мифическим существом "русалкой", то это, скорее всего, описка переписчиков послания Аввакума (его сочинения ходили по рукам староверов в виде списков). В результате чего, в рукописи слово «русалка» явилось в замену слова «русачка», то есть русская.

     Особенно  любопытно сообщение Аввакума о том, что Никон родился между «Мурашкина и Лыскова», недалеко от «родины» Аввакума. Известно, что Никон, носивший до пострижения в монахи имя Никита, родился в селе Вельдеманово, а Аввакум, как он сам пишет в своем автобиографическом «Житии», в селе Григорове. Если взглянуть на карту Нижегородской области, то мы увидим, что действительно села Вельдеманово и Григорово расположены относительно близко друг от друга. Однако Вельдеманово находится южнее не только Лыскова, но также и Большого Мурашкина, то есть оно никак не может быть между ними. Неужели Аввакум ошибся в определении географического положения места рождения Никона? Скорее всего, нет, если предположить, следуя свидетельству Аввакума, что будущий патриарх родился не в селе Вельдеманово, а в некой иной «деревнишке», располагавшейся как раз где-то между Мурашкино и Лысково. Причем деревня могла быть марийской, так как в начале XVII в. марийцы еще жили в этих местах. В село же Вельдеманово, которое, вероятно, было мордовским, отец будущего патриарха вместе с семьей переселился уже после рождения Никиты. В 12-летнем возрасте Никита убежал из дома в Макарьев Желтоводский монастырь. Здесь он получил образование, по тем временам вполне достаточное для того, чтобы стать священником. Никита так и не принял пострижения, так как родственники уговорили его вернуться домой и вступить в брак. Ему было тогда 20 лет. Через год он был избран на священническое служение прихожанами церкви села Лысково. Село это располагалось на Волге, близ Макарьева монастыря, где в то время проходили знаменитые Макарьевские ярмарки. Молодого, видного собой и грамотного священника заприметили приезжавшие на ярмарку московские купцы. Вскоре они предложили Никите перебраться в столицу, и он согласился.

     В столице Никита продолжал свое священническое служение. Но неожиданно у Никиты скончались все его дети, ставшие жертвой эпидемии. Убитый горем отец увидел в смерти сыновей знамение свыше, которое он расценил как призыв к монашеской жизни. Никита уговорил свою жену принять пострижение в московском Алексеевском монастыре, который находился на месте нынешнего Храма Христа Спасителя. Сам Никита ушел в Анзерский скит Соловецкого монастыря. Здесь 31-летний священник принял монашество с именем Никон. Его духовным наставником стал знаменитый старец – преподобный Елеазар Анзерский.

     Свой  богатырский организм Никон, мужчина  высокий и сильный, укрощал с  большим трудом. Жизнь на далеком  северном острове сама по себе была немалым подвигом, который усугублял  принятый в Анзерском скиту очень  строгий устав, согласно которому братии запрещалось вкушать даже рыбу. Тем не менее, Никон еще пуще изнурял свою плоть: помимо предписанного келейного скитского правила он ежедневно прочитывал Псалтирь и клал по тысяче поклонов. Богатырский размах в аскезе Никон сохранит и, став Патриархом, хотя позднее его борьба с плотью примет формы, достойные Первосвятительского величия: он будет носить расшитый золотом и каменьями саккос весом около 4 пудов и омофор весом в полутора пуда.  

     Вскоре  Никон пришел в Кожеезерскую обитель  на севере Каргопольского края. Через 3 года братия избрали его игуменом монастыря. В 1646 г. Кожеезерский игумен прибыл по каким-то делам в Москву, где был представлен молодому царю. Никон буквально обаял Алексея Михайловича. В свою затерянную в северной глуши обитель игумен так и не вернулся: царь поставил его архимандритом придворного Новоспасского монастыря – родовой усыпальницы Романовых. При новом архимандрите обитель была богато отстроена на щедрые царские пожертвования.

     Дружеские отношения между царем и Никоном все более крепли. Молодой государь жаждал преобразовать Россию, возвысить ее и вывести на мировую арену в качестве лидера всего православного мира, который он мечтал объединить под главенством Москвы. Вокруг царя Алексея постепенно группируются молодые и энергичные деятели, в которых он видит своих единомышленников. Быстро уловивший настрой государя Никон сумел повести себя так, что царь увидел в нем деятеля, способного распространить преобразования и на церковную жизнь. Никон был вполне человеком своего времени, главными героями которого, в отличие от предшествующих эпох, стали лица, неродовитые, но талантливые и энергичные, выстраивающие как свою карьеру, так и программу своих действий (одно от другого они не отделяли), целиком на благоволении государя и на служении его интересам.