Экспедиции на Чукотку и Камчатку

Экспедиции  на Чукотку и Камчатку

Русские люди в XVII в. проникли не только на юго-восток Сибири. По путям, проложенным с Оби  на Енисей и Лену, они вышли на крайний северо-восток Азиатского материка. В 1641 г. казачий десятник Михаил Стадухин, снарядив за свой счет отряд служилых и промышленных людей, пошел с верховьев Индигирки на коче до ее устья, а далее морем доплыл до Колымы и закрепил ее присоединение постройкой опорного пункта для следующих походов (Нижнеколымское). Возвращаясь морем же в Якутск, Стадухин оставил на Колыме 13 человек во главе с казаком Семеном Дежневым. Служилым пришлось сдерживать в своем острожке приступ юкагирского войска числом свыше 500 человек. Лишь смерть его предводителя, которого удалось "сколоть", когда юкагиры вломились в острожек, вынудила их отступить. Далее Семен Дежнев принял участие в событиях, обессмертивших его имя. В качестве представителя государственной власти Дежнев отправился вместе с промышленными и несколькими служилыми людьми в экспедицию, организованную приказчиком богатого устюжского купца А. Усова холмогорцем Федотом Алексеевым. Ее целью была река Погыча (возможно, современная Покача), слухи о богатствах которой стали распространяться среди находившихся на Колыме русских еще во время пребывания там Стадухина. По тем же слухам, Погычи можно было достигнуть, следуя в восточном направлении морем. В июне 1648 г. 90 (или, по другим данным, 105) человек на семи кочах вышли из устья Колымы и двинулись на восток вдоль морского побережья. Люди Алексеева и Дежнева плыли на шести судах; один коч принадлежал служилому Герасиму Анкудинову, шедшему самостоятельно. Мореходы несколько раз попадали в бурю. В районе мыса Шелагского потерпели крушение два судна, а выбравшихся из них на берег людей убили чукчи. До "Большого каменного носа" (так назвал позднее Дежнев северо-восточный выступ Азии) добрались лишь три коча - Алексеева, Дежнева и Анкудинова, причем последний там же и разбило о камни. Людей с него подобрали Алексеев и Дежнев. С трудом обогнув этот "необходимый нос", они прошли проливом, носящим ныне имя Беринга, и доказали существование прохода из Северного Ледовитого океана в Тихий. Тем самым было совершено одно из крупнейших географических открытий XVII в. При высадке мореходов на берег произошло столкновение с чукчами. "На драке" с ними был ранен Федот Алексеев. Суда отчалили, но в поднявшейся буре потеряли друг друга. Разбушевавшееся море долго носило коч Дежнева и выбросило его на пустынный берег далеко к югу от реки Анадырь. В течение десяти недель Дежнев и 24 его спутника, претерпевая в условиях начавшейся зимы лишения, добирались на лыжах и нартах, "сами пути себе не зная", до Анадыря и провели там страшную голодную зиму. Вот как сам Дежнев позднее рассказывал о положении своего отряда: "А шел я, бедный Семейка, с товарищи до Анадыря реки ровно десять недель, и пали на Анадырь реку вниз близко моря, и рыбы добыть не могли, лесу нет. И с голоду мы, бедные, врознь разбрелись. И вверх по Анадыре пошло двенадцать человек, и ходили двадцать дён, людей и... дорог иноземских не видали и воротились назад и, не дошед за три дня днища до стану, обночевались, почали в снегу ямы копать. А с ними был промышленой человек Фомка Семенов Пермяк, учал им говорить, что де тут нам ночевать нечего, пойдем де к стану к товарищем. И с ним, Фомкою, только пошел промышленой человек Сидорко Емельянов да Ивашко Зырянин, а достальные люди тут остались, потому что с голоду итти не могут..." К весне 1649 г. у Дежнева осталось всего 12 человек. Надо, однако, отметить, что и этот небольшой отряд проявил себя как действенная сила. Построив лодки, он поднялся вверх по Анадырю, взял ясак (налог) с местного юкагирского населения (анаулов) и основал зимовье - будущий Анадырский острог. Там в 1650 г. произошла далеко не дружеская встреча Дежнева с его бывшим руководителем - Михаилом Стадухиным. Тот добрался до Анадыря с Колымы "сухим путем" через реку Большой Анюй и сам рассчитывал собрать богатый ясак с новых земель. Впрочем, Стадухин не стал долго задерживаться на Анадыре. Он прошел со своими людьми на лыжах и нартах до Пенжины, спустился к Охотскому морю и летом, сделав судно, проплыл морем до реки Охоты, откуда уже разведанным другими землепроходцами путем вернулся в Якутск. В сравнении с морским путем, чрезвычайно опасным из-за свирепых бурь и не всегда проходимым из-за льдов, дорога на Анадырь через горный хребет при всех своих сложностях оказалась более удобной. Именно по ней устремились на новую реку ватаги служилых и промышленников. Кроме людей Дежнева и Стадухина, там в 1650 г. хозяйничали отряды С. Моторы и Ю. Селиверстова. За расположенную возле устья Анадыря "коргу" с залежами особо ценного "заморного зуба" (старых, выдержанных клыков моржа) между русскими развернулось соперничество. Дежнев надолго задержался на открытой им реке, добывая возле ее устья драгоценную "заморную кость" (в Якутск он вернулся лишь в 1661 г.), и открытие столь богатой "корги" считал своей основной заслугой. Рассказывая о ней, он и поведал о подробностях похода на "Погычу". От него же исходит известие и о судьбе организатора всей экспедиции - Федота Алексеева Попова. Как сообщил Дежнев, "возле моря" во время одного из походов ему удалось "отгромить" у коряков участницу плавания вокруг "Большого каменного носа" - "якутскую бабу Федота Алексеева. И та баба сказывала, что де Федот и служилой человек Герасим померли цынгою, а иные товарищи побиты, и остались невеликие люди и побежали в лодках с одною душею, не знаю де куда". Сопоставление полученных от Дежнева сведений с другими (правда, менее достоверными) позволяет предположить, что, вероятно, отважный холмогорец и его спутники были занесены бурей на Камчатку и там погибли. Еще более загадочной представляется судьба кочей, пропавших во время бури до выхода Алексеева и Дежнева в Берингов пролив. Основываясь главным образом на преданиях коренных обитателей северо-востока Азии, повествующих о живших в районе Аляски бородатых и во всем "подобных русским" людях, некоторые исследователи допускают, что часть участников экспедиции Алексеева-Дежнева могли попасть на Американский материк. В истории полярного мореходства немало подобных загадок. "Морская струя" колонизационного потока оставила, пожалуй, наименее четкий след в архивных документах, открывая тем самым простор разнообразным толкованиям и предположениям. 
 

Остроги северо-востока Сибири (Чукотка и Камчатка)  

Дежнев  сообщил якутскому воеводе то что берега "матерой земли" (северо-восточные берега Сибири) нигде  не соединялись с "Новой Землей" (Америкой). Послание С. Дежнева в  течение 100 лет пролежало в архивах  Якутского приказа, а тем временем в 1740 г. В. Беринг достиг пролива вторично. 

В 1696 г. казак Лука Морозко с отрядом, состоявшим из 16 казаков, нескольких промышленных людей и 40 юкагиров, из Анадырского  острога был послан на реку Опуку, чтобы принять в русское подданство местное население, жившее по ее берегам. Однако он не ограничился указанным районом, а пошел дальше. Следуя по западному побережью Камчатки, Морозко со своим отрядом дошел до реки Тигиль. По возвращении в Анадырский острог он доложил обо всем, что видел на Камчатке, и о том, что "до Камчатки реки не доходил один день... - за малолюдством служилых людей". Морозко принес также известие о существовании южнее Камчатки гряды островов. 

Все эти  сведения заинтересовали анадырского  приказчика Владимира Атласова. На личные средства, взятые в долг под проценты, он организует экспедицию на Камчатку "для прииску новых неясачных людей". Вместе с Атласовым в поход на Камчатку опять пошел и Лука Морозко. Отряд численностью в 120 человек (60 русских и 60 юкагиров) в начале 1697 г. выступил из Анадырского острога. Перевалив на оленях через "великие горы" (Корякский хребет), Атласов после двух с половиной недель пути встретил первых "неясашных иноземцев" (более 300 "пеших коряков") и без особых сложностей - "ласкою и приветом" - "призвал их под государеву самодержавную высокую руку". "Учинились послушны" без боя и представители корякского племени олюторов, встретившиеся русским через две недели. Ободренный успехом отряд разделился на две группы. Одна из них под командованием самого Атласова пошла вдоль западного побережья полуострова, а другая - вдоль восточного. Однако после первых же столкновений с местными жителями часть участвовавших в походе юкагиров изменила: они внезапно напали на группу Атласова, убив 6 человек и "переранив" (включая самого главу экспедиции) 16. С трудом отбившись от "изменников", Атласов и его спутники "сели в осаде". Выручили их лишь пришедшие по зову на помощь служилые из второй группы. Вновь соединившись, русские и оставшиеся им верными юкагиры двинулись вверх по реке Тигилю. Они перевалили Срединный хребет и вышли в районе Ключевской сопки на реку Камчатку, где в союзе с одной группой ительменов "погромили" другую, жившую в низовьях реки. Долина реки оказалась густо заселенной. В одном месте встречалось по 200 и 300 юрт. Атласов, как и прежде, "призывал" живших здесь камчадалов "под государеву руку". На реке Камчатке им был заложен Верхне-Камчатский острог. В знак своего посещения Камчатки и как символ ее присоединения к России в устье реки Крестовки (Кануч) Атласов поставил деревянный крест с надписью: "В 205 (т.е. 1697 г.) году июля 18 дня поставил сей крест пятидесятник Володимир Атласов с товарищами". С реки Камчатки отряд отправился на западный берег полуострова. Продвигаясь вдоль побережья Охотского моря к югу, Атласов на оконечности Камчатского полуострова встретил шесть поселений до того неизвестного народа айнов, или, как называли их русские землепроходцы, курилов. "Курилы обличьем, - сообщает Атласов, - на камчадалов схожи, только видом их чернее, да и бороды меньше". С реки Голыгиной Атласов видел и Курильские острова. Атласов сообщал, что против первой курильской реки на море он видел острова. Местное население сообщило ему, что на тех островах люди живут. После этого Атласов возвратился в Верхне-Камчатский острог, где оставил отряд из 15 казаков и 13 юкагиров под начальством Потапа Сердюкова, а сам направился в Анадырский острог, и далее в Якутск, куда прибыл уже в 1700 г. Отсюда в том же году Атласов был послан в Москву с отчетом о своем походе на Камчатку. Прежде всего он представил чертеж Камчатки. В своем отчете Атласов сообщил интересные сведения о Камчатской земле, быте и хозяйственной деятельности ее населения, а также о Курильских островах, через которые путь лежит в "зело чудное Нифонское царство" (Японию). "Камчадалы, - писал Атласов, - державства великого над собой не имеют...". Позднее информация была подтверждена С.П. Крашенинниковым. Владимир Атласов поведал также о климате, растительном и животном мире, минеральных источниках полуострова. За присоединение Камчатки к России В. Атласов по решению правительства был назначен туда приказчиком. В Москву с Камчатки Атласов привез японца с именем Денбей, занесенного бурей к южному побережью полуострова в 1695 г. и находившегося в плену у камчадалов. Петр I велел Денбею обучать русских японскому языку. 

Походы  В. Атласова и Л. Морозко (1696-1699 гг.) имели  большое практическое значение. Они  открыли и присоединили Камчатку к Русскому государству, положили начало ее освоению. Уже тогда Петр I понимал значение для России Камчатки и уделял большое внимание заселению и превращению Камчатки в главную базу русского флота на Тихом океане.