История масонства

В. Ф. Иванов   ТАЙНЫ МАСОНСТВА  

 С О Д Е Р Ж А Н И Е (1)

1. Предисловие
2. Масонство по определению масонских уставов. Организация ордена
3. Степени масонства. Английское и шотландское масонство
4. Тайность ордена. Внешнее и скрытое масонство
5. Принятие в ложу. Клятва и символы масонства
6. Общая эмблема мирового масонства - пятиконечная звезда
7. Легенда об Адонираме. Посвящение в степень мастера
8. Задача и цели масонства. Конечный идеал масонства
9. Возникновение и развитие масонства. Легендарное  масонство
10. Оперативное и спекулятивное масонство
11. Масонство и реформация
12. Тайные о общества и академии
13. Деизм и английские вольнодумцы
14. Английская революция. Великая ложа Англии 1717
15. Масонство и "великая французская революция 1789 года"

ПРЕДИСЛОВИЕ (2)

 
        В предисловиях принято говорить, что автор предлагает свое  произведение на суд общества.  
         — Не суда общества я требую этой книгой! Я требую внимания русского общества к поднимаемым мною темам. Нельзя судить, покамест не пересмотрены сами основания, на которых судят.  
        Русское общество, которое "судило" книги, подобные моей, — увы, не всегда было судьей нелицеприятным, а моя книга как раз касается этого существенного обстоятельства. Она касается деликатного обстоятельства,  именно того, как судило наше общество; судило ли оно действительно правильно, не было ли оно "судьей неправедным", и в чем причины этой неправедности? Больше того, я должен поставить вопрос, — было ли это "судящее общество" —  русским обществом?  
        Вот почему я не требую "суда общества". — Нет, напротив того, моя книга должна быть криком "слово и дело" именно по поводу этого, так называемого "суда" интеллигентского общества, должна требовать суда над ним самим.  
        Я не писатель, который находит упоение в радости слов, и за покровом этой красивой радости забывает страдание Родины. Я не журналист, который ищет ослепительных парадоксов, соблазнительных сенсаций и сомнительного успеха скандала. Нет, эта книга писана не этими людьми. Эта книга написана прежде всего русским, национальным, политическим работником, который своей заветной целью ставит благо нашей Родины, Святой и Прекрасной, но поруганной, униженной и оскорбленной России.  
        В этом смысле я — политический трибун, который взобрался на возвышение и кричит, зовет, призывает внимание своего народа к вопросам, в которых заключается весь корень нашей общей распри. В шуме гражданской войны, в кипении противоборствующих страстей я требую себе слова и внимания по самому главному пункту политического момента:  
         — Нас намеренно разделяют, мы находимся в чужих руках, мы находимся под чужим влиянием! Все несчастия России в том, что свыше двух последних столетий она делала ч у ж о е    д е л о !  
        Эта моя книга не может, конечно, быть тем, что называется н а у ч н о й  к н и г о й, то есть книгой, облеченной в одежды научной формулировки, и снабженной так называемым "научным аппаратом". Боюсь, что за этим научным авторитетом, от которого прилипал у многих людей язык к гортани, зачастую скрывался до ныне самый неприкрытый соблазн! Боюсь, что именно этот научный авторитет преступно вел к молчанию простой и трезвой критики действительного положения нашей Родины. Но я в то же время, конечно, скорблю, что моя книга не научна; я очень сожалею о том, что ее написал я, а не кто — либо из ученых русских людей, облеченных этим самым "научным авторитетом"; если бы он к этому авторитету присоединил и истину, если бы он в ученых и обоснованных, как бетон, формулах сказал то, что у нас всех давно на уме и на языке, — это было бы триумфом русского духа. Но увы! "Ученые" этим делом не занимаются — почему, увидим ниже. Но пусть я неуч, пусть я "дремучий дикарь", как меня именовали уже по поводу моих взглядов некоторые мужи науки — я должен был написать эту книгу, так как сами ученые упорно не хотят говорить о том, что в ней заключается:  
         — Эта книга — книга борьбы за истину, от которой русскому народу так долго отводят глаза!  
        Те вопросы, которые я ставлю в этой политической "книге борьбы и гнева", давно необходимо поставить прямо, честно и открыто. Пора пробить эту брешь для света в русском сознании, искусственно затемняемом с давних пор. Если было прорублено давно пресловутое "окно в Европу", — пора же рубить окно и в Россию, чтобы у нас был "свой свет в окошке". Это необходимо тем более, что мы не одиноки уже в этой тенденции.  
        Вопросы, которые поставлены в этой книге, давно вышли из подспудного, потайного существования, они стоят перед всем миром, горят, как свеча наверху горы. Масонство и его влияние обсуждаются всем миром. Мы более не одиноки в наших исканиях и в наших нахожденьях причины современных зол; те, кто для оправдания истины требует непременно взгляда, брошенного на Запад, дабы удостовериться, что и там, в передовых странах говорят об этом, — могут быть совершенно спокойны. Проблемы, которые издавна ставились русским национализмом, и которые ставятся нами в этой книге — на Западе тоже подымаются во весь рост. Царство искусственных сумерек, в которых все политические кошки были серы, кончилось. Итак, наш лозунг:  
         — К свету! К ясному, беспощадному свету критического самопознания!  
        И все же я нисколько не сомневаюсь в том, что к моей книге отнесутся иронически и недоверчиво, назовут ее обскурантской наклеят на нее все приличествующие этому случаю и поводу позорные ярлыки. На эти попытки мы должны ответить:  
         — Стара штука! Не запугаете! Не мы обскуранты, а вы обскуранты! Вы те, которые держали русский народ в неведении, управляли им при помощи соблазнительных понятий, увлекали его пестрыми побрякушками, и наконец, бросили его на край гибели, истощенного, оболганного, соблазненного!  
         — Вы обскуранты, потому что видя то, к чему привели ваши попытки — вы и до сих пор держитесь за них, не желаете бросать этих губительных методов, преданные тщетной мечте построить на лукавстве и на хитрости золотое Царство Астреи.  
        Катастрофа России — явление слишком грандиозное, чтобы его обойти молчанием. Мы платим слишком дорого за наш опыт, чтобы не иметь права воспользоваться его результатами. Мало того, что Россия лежит на краю гибели, — и Европе грозит та же гибель, и в Европе растут волны негодования на тех, которые привели к гибели. И поэтому и там и здесь мы должны поставить в упор вопрос:  
        — В чем же дело? Где причина всех несчастий современного мира?  
        Я отвечаю на этот вопрос так:  
        — В России играла ведущую роль интеллигенция. Эта интеллигенция в продолжении последних двухсот слишком лет связала свою судьбу идеологически преимущественно с масонством, с тем кругом идей, которая так ярко.  выразительно, соблазнительно, систематично проповедовало это течение европейской мысли. И может быть нигде как в России роль масонства не оказалась столь губительной, столь страшной, потому что европейское общество не могло отдаться этим идеям с той честностью, страстностью, верой и горячностью неофита, с которой отдалась этому течению наша интеллигенция. Не можем мы забывать того, что наша интеллигенция — р у с с к а я  интеллигенция, со всеми качествами, которые присущи именно нашему, русскому народу. Русская интеллигенция, служа кругу масонских идей, добившись в своем порыве того, что история русской интеллигенции за 200 последних лет стала историей масонства — служила идеям этим не за страх, а за совесть, "честно и грозно", так, как всегда служит идеям русский человек.  видящий в них смысл жизни, а не средство к личному благополучию. Виноват ли он в том, что его поймали на вековечном русском стремлении к правде, причем лик Русской Правды был заменен лозунгом чужим и дальним — Свобода, Равенство, Братство ?  
        Русская интеллигенция во вред себе, но из идеалистических, чистых побуждений, сделала масонство тоже чистым, в то время, как европейское масонство — грубо и полностью эгоистично, и занято только тем, что преследует свои национальные интересы. Ведущие слои Англии, Франции и Германии, намеренно питая масонство России, последовали свои собственные интересы, в то время, как Россия, веря их проповедям, преследовала цели общечеловеческие, цели Всемирной Правды.  
        Вот это одно и дает нам утешение в скорби, которую приходится испытывать, ниспровергая многое из того, чему привыкли поклоняться, чтить, уважать.  
         "Русский народ, — говорил наш пророк Достоевский в своей "Речи о Пушкине", произнесенной в Москве 8 июня 1880 года, — не из одного только утилитаризма принял Петровскую реформу... Ведь мы разом устремились тогда к самому жизненному воссоединению, к единению всечеловеческому. Мы не враждебно, а дружественно приняли в душу нашу гений чужих наций, всех вместе, не делая преимущественных племенных различий, умея инстинктом, с первого шагу различать, снимать противоречия, извинять и примирять различия, и тем уже высказали готовность и наклонность нашу, нам самим только что объявившуюся и сказавшуюся, ко всеобщему человеческому воссоединению со всеми племенами великого Арийского рода. Да, назначение русского человека есть бесспорно все — европейское и всемирное! (3)  
        Следуя в этом стремлении за лозунгами, данными Западной Европой, и никем другим как масонством, — (должен же был  к т о — т о  дать эти лозунги?) — русские интеллигенты искали искренне в нем Правду Божию, и тем были сведены с правильных путей. Они действовали не из меркантильных расчетов, как действовала Европа, они открывали свои сердца.  
        И нужно сказать прямо, что Русские были у л о в л е н ы на это свое добросердечие.  И теперь пора вместе с другими нациями предъявить международному масонству счета об убытках.  
        Нужна ли моя попытка — этой книгой вскрыть, выявить, выяснить и представить русскому обществу причины нашей катастрофы по моему разумению и по непреложным фактам? Нужно ли производить следствие по делу о разразившейся в России катастрофе? Считаю, что это необходимо. Виновные в этой катастрофе должны быть найдены. Пусть не для мести, а для того, чтобы нам сойти с неверных путей, примирившись с народом, к которому мы "должны вернуться после двухсотлетнего отсутствия" (Достоевский). Моя книга может быть замолчана, что весьма вероятно в так называемом высшем интеллигентском русском обществе, декларирующем себя всегда свободным, но всегда очень пассивно держащимся в шорах тех указок, которые ему даются. В нем нет свободы критики, нет ясности в мышлении, нет — увы! — независимого национального мнения. О моей книге скажут и то, что она руководится только чувством злобы, которое де "слепит"... Нет, дорогие соотечественники, пора вам увидеть то, что привело нас, нашу Россию, на край погибели, пора увидеть то, что лицемерными и ханжескими идеалами, под которыми проводились эгоистические иностранные цели, затемняло наше зрение, не позволяло нам видеть нашего русского пути. — Да, наш русский путь, — как говорил выше наш национальный пророк Достоевский, — путь всемирный, но он лежит не через Европу, а через нашу национальность.  
        — Что делала Россия в своей политике, спрашивает Достоевский в той же речи о Пушкине, "как не  с л у ж и л а   Е в р о п е, гораздо более, чем самой  себе".  
        "И впоследствии, я верю в это, — продолжает он, — что мы, то есть не мы, а будущие русские люди поймут уже все до единого, что стать настоящим русским и будет именно значить:  
         — Стремиться внести примирение в европейские противоречия уже окончательно, указать исход европейской тоске, в своей русской душе, всечеловечной и всесоединяющей, вместить в нее с братской любовью всех наших братьев, а в конце концов может быть изречь окончательное слово великой всеобщей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по Христу, по евангельскому закону". (4)  
         "И не надо, — говорит Достоевский, — возмущаться сказанным мною, что: "нищая земля наша, может быть в конце концов скажет миру новое слово"...  
        Смешно также и уверять, что прежде чем сказать миру новое слово — "надобно нам самим развиться экономически, научно и гражданственно", и только тогда мечтать о "новых словах" таким совершенным будь то бы организмам, как народы Европы". — "Но ...основные, нравственные сокровища духа не зависят от экономической силы. Наша нищая, неурядная земля, к р о м е  в ы с ш е г о   с в о е г о   с л о я — к а к   о д и н  ч е л о в е к... Напротив того, в этой Европе, где накоплено столько богатств, все гражданское основание всех европейских наций — все подкопано,  и может быть завтра же рухнет бесследно, навеки веков, а взамен нечто неслыханное, ни на что прежнее не похожее. И все богатства, накопленные Европой не спасут ее, ибо "в один миг исчезнет и богатство"... "И между тем на этот-то подкопанный и зараженный гражданский строй и указывают народу нашему, как на идеал, к которому он должен стремиться, и лишь по достижении этого идеала он и осмелится пролепетать свое какое-то новое слово Европе... Неужели же и тут не позволят русскому организму развиться национально, своей органической силой, а непременно обезличенно, подражая Европе! и т. д.  
        Вот почему, опираясь на авторитет этого нашего национального гения, я и заявляю, что нам необходимо прежде всего искать истину, единящую нас с нашим народом, с нашей историей. Пора перестать вспоминать с умилением    т о л ь к о деятельность Петра,  т о л ь к о  деятельность Екатерины,  т о л ь к о  деятельность интеллигенции, как светлого начала, боровшегося с "темным царством" народа и с "черной сотней", и так далее,  а пора вспомнить о том, что тысячелетия таил и таит в себе народ в исторических идеалах православия и самодержавия. Смешно отказываться от нашей истории, от наших исторических путей. Смешно говорить о том, что мы можем вернуться на  п р о й д е н н ы е  пути. Нет! Не можем! Но столь же верно и то, что и впереди лежащие наши пути исторически коренятся в старых наших исходах.  
        Допускаю, что возможно, что думы мои ошибочны, — но это не причина отказываться от них. Тем более нужно исследовать то, что в них истинного, и отказаться от того,  что в них неверного. На выработку руководящих идей, которые должны быть, в полном историческом согласии с народом нашим, с его историей, с его путями — должны быть брошены все силы русской интеллигенции, энергически, деятельно,  свободно исследуя все эти вопросы, не отвертываясь от "темного мужика", от "фабричного", и считая, что просвещенно то, что приходит с Запада, и только. К тому же теперь надо сознаться, что Запад наш враг, и что в этом смысле оправдывается другое вещее слово нашего мыслителя, замолчанное до сей поры, слово Н. Я. Данилевского:  
         "Европа не знает нас, потому что не хочет знать... Мы находим в Европе союзников лишь тогда, когда вступаемся за чуждые нам интересы". (5)  
        И принимая от Запада духовный хлеб — не должно ли по одному этому подозревать, что он отравлен задачами политическими?  
        Но если в отдельных частях мои положения и будут ошибочными, то в других частях они будет верны. Что же касается ошибочных, то их необходимых исправить общей русской работой в указанном направлении.  
        И поэтому, выпуская теперь в свет свою книгу, могу сказать, что безразлично, примут ли мои взгляды теперь или нет, будут ли хвалить меня, или бранить, — во всяком случае, слово сказано, причина названа, а всякое слово, как сказанное, не затеряется.  
        Рано или поздно,  а вопрос о том, кто такие мы, русские, каковы наши пути, какова причина наших блужданий в течение нашей истории — встанет во весь рост перед русским обществом, и встав однажды, заставит пересмотреть тот путанный ход ее, который привел нас к такой колоссальной катастрофе в исходе второго десятилетия XX века, возложив на наши пути революцию, которой русский православный человек не знал и никогда не хотел, будучи устремлен в единую практичность национального соборного, справедливого делания, в своеобразии национальных и государственных своих форм, по своему русскому пути.     
 

МАСОНСТВО ПО ОПРЕДЕЛЕНИЮ МАСОНСКИХ УСТАВОВ. ОРГАНИЗАЦИЯ ОРДЕНА                                                             

 "Орден свободных каменщиков, — говорит Тира Соколовская, 

— есть всемирное тайное  общество, поставившее своею целью 

вести человечество к достижению земного Эдема, златого века,

царства любви и истины, царства Астреи". (6)

 
        По определению собственных  уставов масонства (§ 1 конституции «Великого Востока Франции», 1884 г.) «франк-масонство есть учреждение глубоко филантропическое и прогрессивное. Оно ставит своею целью искание истины, изучение мировой морали и применение принципа солидарности. Франк-масонство работает над материальным и моральным прогрессом, над умственным и общественным совершенствованием человечества.  Его принципы: взаимная терпимость, уважение своего и чужого достоинства, полная свобода совести. Франк-масонство, полагая, что метафизические понятия есть личное дело каждого, отказывается от деспотических утверждений. Его девиз: свобода, равенство и братство».  
        Главнейшие средства, которые употребляет франк-масонский союз для достижения своей высокой цели, и в которых он поэтому видит путь, ведущий к развитию истинной гуманности — это работа над самим собой, благотворительность, сближение людей.  
       Согласно этим принципам основы устройства являются общими для всего братства Вольных Каменщиков, так как слово "франк-масон" по-русски значит "Вольный Каменщик".  
        Помещения,  в которых собираются "братья каменщики", называются ложами.  
        Обозначается ложа символом — продолговатым прямоугольником, а этим знаком, по объяснению масонов, обозначалась до Птолемея вселенная.  
        Символы и масонские ритуалы имеют еврейское происхождение.        

 Работами вольные каменщики называют совершение различных обрядов, как то: прием в орден профанов и дальнейшие посвящения в более высокие, степени а также стремление к собственному просвещению и усовершенствованию.  
        Востоком называется высшее управление: "Ибо восток край избрания", откуда с седой древности "изливалась высшая мудрость".  
        Конституцией называется учредительная грамотам которая выдается ложам от высшего правления или Востока.  
        Во главе каждой ложи стоит управляющий мастер, Венерабль, Префект, Настоятель, Председатель; пособник управляющего называется Наместным Мастером. Остальные должностные лица в ложах: 1-й и 2-й Надзиратели, Секретарь или Хранитель печати, Вития или Ритор, Обрядоначальник, Приготовитель, Вводитель или Брат Ужаса, Казначей или Казнохранитель, Попечитель о Бедных, Милостыне-собиратель или Стюарт и помощники его — диаконы.  
        Управляющий целым союзом лож называется гроссмейстером, т. е. Великим Мастером: если же союз подчинялся высшему орденскому правлению, заседающему в другой местности или в другом государстве, то союз лож назывался областным или провинциальным, а стоящий во главе его мастер — провинциальным Великим Мастером.  
        При наличности многих лож, для большего единения и порядка ложи образуют единую Великую Ложу или Высшее Управление. Великие ложи заключают друг с другом конкордаты, т. е. условия взаимоотношений: такой конкордат был даже напечатан в 1817 году при Александре I-м двумя великими ложами России.   

СТЕПЕНИ МАСОНСТВА. АНГЛИЙСКОЕ И ШОТЛАНДСКОЕ МАСОНСТВО

 
        Коренными основными степенями  масонства почитаются три: ученическая,  товарищеская и мастерская.  
        Число степеней в различных системах не одинаково во, их бывало 5, 7, 9, 33, 99, т. е. обычно нечетное число, и все эти числа имеют особое значение в масонской символике.  
        Системы назывались в честь страны и государства, в котором зародились и развились. Существовали система английская, французская, шведская, иногда системы назывались в память главного организатора и инициатора: известны системы Фесслера, Сен-Мартена, Циннендорфа, Шредера, Мелиссино и др. Наконец, наименование системы заключало указание на цель и характер работ: так были, например, наименования системы "духовного рыцарства" — Лопухина; "иллюминатов", т. е. просвещенных — Вейсгаупта, "Розенкрейцеров", т. е. Розы и Креста.  
        Самая распространенная это английская система. Английское трехстепенное или Иоанновское масонство имело отличительный цвет золота и небесной лазури ("Голубое масонство").  
        Три степени непосредственно следующие за Иоанновскими (трехстепенное, символическое масонство обыкновенно называются Шотландскими, на основании предания о нахождении их в этой стране и Андреевскими в честь своего покровителя Андрея Первозванного, патрона Шотландии).  
        В большинстве систем с высокими степенями Шотландские степени служили переходной ступенью к Рыцарским, Тамплиерским или Розенкрейцерским. В Шотландских степенях начинались работы умозрительные, относящиеся к области герметической философии и теософии, в них же вырабатывались "насадители" каменщицкого учения, пропаганда масонства возводилась в должность. В рыцарских воительствующих степенях посвященные приготовлялись к выступлению борцами со злом мира в различных его проявлениях.  Наконец, степени Креста и Розы наставляли Каббале, магии и даже практическим алхимическим работам.  
        Обрядность Иоанновского масонства была несравненно проще обрядности всех остальных степеней. Члены Иоанновских лож — это мечтательные проповедники, надеявшиеся, путем совершенствования каждой отдельной личности, достичь рая на земле. Пароль Иоанновского масонства — "Сейте семена царские света".  
        В голубом Иоанновском масонстве преобладает символика этических начал: начал равенства, братства, всечеловеческой любви и непротивления злу.  
        Обрядность высоких степеней, т. е. Шотландского масонства символизировала борьбу за идеал силою, славу мученичества за идею, нещадную жестокость к врагам и предателям. Шотландское масонство называлось красным. Красный цвет означает кровь, которую должны без сожаления проливать масоны в борьбе за свет. Члены красных лож долженствовали быть неустрашимыми борцами за идеи. Девиз масонов Шотландских лож — "Победить или умереть". 

ТАЙНОСТЬ  ОРДЕНА. ВНЕШНЕЕ И  СКРЫТОЕ МАСОНСТВО

 
        Орден Вольных Каменщиков  — организация глубоко конспиративная. В "старых" законах, под страхом  смертного наказания, воспрещалось  предавать масонские тайности  перу, кисти, резцу, допускалась  одна только устная передача  тайн после предварительной клятвы в хранении молчания.  
        С ростом масонской организации и увеличением членов стало невозможно скрыть от постороннего наблюдения работу масонов.  
        Современное масонство считает себя настолько сильным, что не скрывает своей работы и выступает совершенно открыто.  
        Но эта общая осведомленность может простираться лишь на внешнее, видимое масонство, но не на скрытое, тайное масонство, проникнуть в недра которого довольно трудно.  
        Известный русский масон граф Михаил Юрьевич Виельгорский в одной из своих поучительных бесед в 1818 г. выразился так: "Можно иметь некоторые знания о масонстве, но самого масонства не знать".  
        Все степени масонства тесно связаны одна с другой свыше исходящими приказами власти повелевающей. Стоящие внизу беспрекословно повинуются невидимой для них воли сверху. Ученик не знает, что делает товарищ, товарищ не знает о целях и работе мастера.  
         "Главное же, что ученик из высших знает только несколько товарищей и мастера своей ложи, остальные пребывают в неизвестности. Но им за то вполне известно и на этом построено. Товарищ может бывать везде среди учеников, но для них он только ученик. Мастер может бывать везде среди товарищей и учеников; но бывает он инкогнито: для товарищей — он товарищ, для учеников — ученик. И такая система конспирации проведена во всех дальнейших ступенях — вот почему приказ, изданный сверху, каков бы он ни был по содержанию, автоматически выполняется внизу безответственными орудиями. Только в пределах своей ложи ученик знает несколько масонов высших посвящений своих "семь", т. е. "по классу занимаемой должности", все остальное скрыто от него густой пеленой таинственности". (13)  
        Совершенно точно вопросы структуры освещает Л. де-Понсен.  
        "Напомним, — пишет он, — что когда масон посвящается в высшую степень, то

это делается навсегда;

он выбирается высшей группой, а не избирается путем  голосования равных ему;

его прежние товарищи по ложе часто не знают о его высшем посвящении, хотя он официально продолжает посещать ложу".

Масон посвящается  в высшую степень только после  продолжительного и тайного наблюдения за ним, если он признан достойным  возвышения; применяется не нивелирующий принцип всеобщего голосования, но автократический принцип абсолютной власти.  
        Масонство представляет собой как бы пирамиду в три главных этажа.  
        В основании находится голубое масонство (ученики, подмастерья и мастера) — своего рода депо, из которого выбираются те, из кого составляется высшее масонство; здесь проходится стаж и приобретается масонская формировка и связи, необходимые для распространения масонства.  
        Выше стоит масонство высоких степеней, которые несмотря на свое название все же служат только началом для передачи и связи.  
        На вершине пирамиды стоит высшее интернациональное масонство, где начинается непроницаемая тайна. (14)  
        Таким образом о тайной организации масонства подавляющее большинство масонов не имеет никакого представления.  
        Альберт Пайк, масон высокого посвящения, великий командор одной юрисдикции масонства шотландского обряда С. Ш. Америки, в своей книге: "Учение и догматы древнего и принятого шотландского обряда масонства", пишет:  
        "Голубые или синие степени масонства являются  "только внешним двором или прихожей храма". Часть символов показывается там посвященному, но его намеренно, ложными объяснениями, заставляют заблуждаться.  
        Не имеется намерения дать ему понять их. Их истинное объяснение сохраняется для адептов, князей масонства. Вся совокупность царственного и священного знания (искусства) была скрыта так заботливо столетия тому назад, что ныне почти невозможно отгадать некоторые из загадок. Достаточно для масс тех, кто называется масонами, думать, что все содержание в "голубых" степенях. Тот, кто пробовал бы вывести их из обмана, работал бы напрасно и бесплодно, нарушил бы свои обязанности как адепт (допущенный). Масонство — истинный сфинкс, погребенный до головы в песке ; сгрудившимся вокруг него веками!". (15)  

ПРИНЯТИЕ  В ЛОЖУ. КЛЯТВА, РИТУАЛЫ  И СИМВОЛЫ МАСОНСТВА

 
        При приеме в масонство  от вновь вступающего требуются  гарантии. Желающий сделаться Вольным  Каменщиком должен заручиться  рекомендацией кого-либо из членов  той ложи, в которую он желает  быть принятым.  
        Затем наступает сложнейшая церемония приема — это обряд посвящения в первую масонскую степень ученика. В назначенный день и час поручитель, завязав профану глаза, вез его в помещение ложи, где все приглашенные каменщики уже находились в сборе.  
        Посвящаемый ступал на начертанные знаки на ковре, не понимая еще масонского значения его символических фигур: тайна символов разоблачалась только давшим клятву сохранения тайны и соблюдения орденских знаков. Свое решение вступить в братство посвященный скреплял не только клятвой на Библии, но и на обнаженном мече, предавая в случае измены свою душу — вечному проклятию, а свое тело — смерти от суда братьев.  
        Посвящаемый читал затем следующий текст клятвы:  "Клянусь, во имя Верховного Строителя всех миров, никогда и никому не открывать без приказания от ордена тайны знаков, прикосновений, слов доктрины и обычаев франк-масонства и хранить о них вечное молчание, обещаю и клянусь ни в чем не изменять ему ни пером, ни знаком, ни словом, ни телодвижением, а также никому не передавать о нем, ни для рассказа, ни для письма, ни для печати или всякого другого изображения и никогда не разглашать того, что мне теперь уже известно и что может быть вверено впоследствии. Если я не сдержу этой клятвы, то обязываюсь подвергнуться следующему наказанию: да сожгут и испепелят мне уста раскаленным железом, да отсекут мне руку, да вырвут у меня изо рта язык, да перережут мне горло, да будет повешен мой труп посреди ложи при посвящении нового брата, как предмет проклятия и ужаса, да сожгут его потом и да рассеют пепел по воздуху, чтобы на земле не осталась ни следа, ни памяти изменника". (16)  
        Принимаемому вручается белый кожаный запон (фартук), как знак, что профан вступил в братство каменщиков, созидающих Великий Храм человечества; ему дают лопаточку серебряную, неполированную, "ибо отполирует ее употребление при охранении сердец от нападения от расщепляющей силы", пару белых мужских рукавиц — в напоминание того, что лишь чистыми помыслами, непорочною жизнью, можно надеяться возвести Храм Премудрости.  
        Ритуалы и символы имеют существенное значение для уяснения масонской организации и преследуемых ею целей. Линейка и отвес символизировали равенство сословий. Угломер — символ справедливости. Циркуль служил символом общественности, а наугольник, по, другим объяснениям, означал совесть. Дикий камень это грубая нравственность, хаос, кубический камень — нравственность "обработанная". Молоток служил для обработки дикого камня. Молоток, являясь принадлежностью мастера, служил символом власти. Молоток — символ молчания, повиновения и совести, по другим объяснениям молоток означает веру. Лопаточка — снисхождение к слабости человеков и строгости к себе. Ветвь акации — бессмертие; гроб, череп и кости — презрение к смерти и печаль об исчезновении истины.  
        Одежды масонов изображают добродетель. Круглая шляпа символ вольности... Обнаженный меч — карающий закон; это символ борьбы за идею, казни злодеев, защиты невинности. Кинжал это символ предпочтения смерти поражению, борьбы за жизнь и смерть. Кинжал носился на черной ленте, на которой был вышит серебром девиз: "Победи или умри!"