Былинные певцы в современное время

Доклад  на Историю России

Культура древней  Руси - это культура раннефеодального общества. В устном поэтическом творчестве отразился жизненный опыт народа, запечатленный в пословицах и  поговорках, в обрядности сельскохозяйственных и семейных праздников, из которой культовое языческое начало постепенно исчезло, обряды же превратились в народные игры. Скоморохи - бродячие актёры, певцы и музыканты, выходцы из народной среды, были носителями демократических тенденций в искусстве. Народные мотивы легли в основу замечательного песенного и музыкального творчества «вещего Бояна» (Согласно наиболее распространённой точке зрения, Боян — историческое лицо, придворный певец ряда русских князей XI века.), которого автор "Слова о полку Игореве" называет "соловьем старого времени". В настоящее время ученые отмечают угасание и отмирание былинной традиции. Надо сказать, что последнее крупное изучение былинной традиции России  было проведено в 60-х годах XIX века, Рыбниковым ((1832 — 1885) — российский этнограф. 3-м томе (1864) подробно рассказал о своих странствиях по Олонецкому краю (территория Карелии), о том, как был открыт им былинный эпос, как разыскивал он певцов, которых перечислил поименно, с указанием их местожительства и прочего) и Гильфердингом (русский славяновед, фольклорист , собиратель и исследователь былин , член-корреспондент Петербургской Академии наук (1856). В целях уяснения процессов изменения былины за более чем полувековой период, в 1926 г., 1927 г. и 1928 г. была совершена экспедиция братьев Б. и Ю. Соколовых в те же места, где производили в свое время записи Рыбников и Гильфердинг.

Эта экспедиция с достаточной ясностью может ответить на вопрос, каково состояние былинной традиции в «Исландии русского эпоса» в послереволюционный период и каковы происшедшие изменения. Записано было от 135 сказителей 370 былин. Но все же это сравнительное обилие былинных записей не колеблет основного вывода экспедиции: былинная традиция быстрым темпом идет к полному вымиранию. Еще сохранились некоторые талантливые и знающие сказители, большею частью или непосредственные потомки (внуки и дети) известных сказителей эпохи Рыбникова и Гильфердинга, или их «ученики». Многие современные сказители — глубокие старики 70—80 лет. Если количество былинных сюжетов в устном употреблении осталось почти то же, то значительно увеличилось число певцов; например, в Кижской волости Гильфердингом было записано от 11 человек 75 былинных текстов на 32 сюжета, теперь там же было записано от 30 человек 87 текстов на 31 сюжет, и чрезвычайно уменьшился запас былин у каждого из сказителей. Произошло явное измельчание репертуара, сказывание былины явно потеряло значение особого мастерства. Существенно изменился характер популярности тех или других сюжетов: героические и фантастико-легендарные былины исчезают, в значительно большем употреблении былины романического и балладного характера, с семейно-бытовыми и любовно-драматическими сюжетами. Если Гильфердинг считал, что в России  «как бы сам воздух пропитан былинной поэзией», то сейчас приходилось уже разыскивать стариков, знающих былины, путем обхода деревень и отдельных изб. Молодое поколение былин уже почти совсем не знает. Одним словом, былинная традиция даже в глухом Олонецком крае приближается к тому положению, какое имеет место в других районах, где цветущая некогда эпическая традиция оставила небольшие следы и где запись былин является теперь делом совершенно случайным (например, Сибирь, Белозерский край, Саратовская губернии и др.). Былинный эпос в крестьянской среде определенно и безвозвратно отмирает: содержание богатырских былин, предполагающее достаточно наивную веру в чудесное, размеренный спокойный склад былинного стиха, однообразный, уравновешенный былинный напев и длительное многочасовое исполнение одной былины стоят в полном противоречии с новым укладом крестьянского быта, с ростом культуры и самосознания, с поднятием и развитием активности и общественности деревни и ускорением темпа жизни. Новое время потребовало новых песен. Былинный эпос окончательно утрачивает созвучие с миросозерцанием и настроениями последнего хранителя былин — крестьянского класса. Из-под устного бытования былин ускользает последняя социальная база. Крестьянство в нашу эпоху окончательно перерастает былинный эпос. 

БЫЛИННАЯ  ТРАДИЦИЯ В НАСТОЯЩЕЕ  ВРЕМЯ И ЕЕ ОТМИРАНИЕ

Соколов Б «Былины» 
 
 
 

К семинарскому занятию

Персонажи, и их прототипы:

1. Илья Муромец (один из главных героев русского былинного эпоса, богатырь, воплощающий народный идеал героя-воина, народного заступника. Фигурирует в киевском цикле былин: «Илья Муромец и Соловей-разбойник», «Илья Муромец и Идолище Поганое», «Ссора Ильи Муромца с князем Владимиром», «Бой Ильи Муромца с Жидовином») Считается, что родина Ильи Муромца — село Карачарово под Муромом. По другой версии это посёлок Муровск в современной Черниговской области^]. В этом случае прозвище Ильи должно было выглядеть как «Муровский» или как «Муровец», что тоже встречается в источниках^[4]. На данный момент оба эти города считают себя родиной Ильи Муромца. По ряду версий, у героя был реальный прототип, — историческое лицо, жившее около 1188 г., хотя русские летописи не упоминают его имени. Распространено также отождествление былинного героя и Илии Печерского — святого преподобного православной церкви, мощи которого покоятся в Ближних Пещерах Киево-Печерской лавры.
2. Святогор - Прототип русского Святогора-силача не может считаться найденным, хотя предложено много гипотез: Волльнер сравнивает его со святым Христофором, по легенде перенёсшим Христа через воду; Жданов утверждает, с большей вероятностью, что прототипом Святогора был библейский Самсон. Веселовский полагает, наоборот, что на былинного Самсона-богатыря перешли черты Святогора; в другом месте он же указывает на возможный источник — «Александрию», где говорится «о великом муже, которого увидев удивился Александр»: он лежал на высокой горе 1000 шагов длиной и 200 шириной, что напоминает постель Святогора. Халанский отмечает возможное влияние кавказских сказаний о великанах и нартах и сходство осетинского Муккары со Святогором. Один из лучших исследователей русской былевой поэзии (1846 - 1913), главный представитель Московской этнографической школы Миллер Всеволодович, более доказательно обставил вопрос о влиянии кавказских сказок на русские и на связь их между собой. Имя Святогор можно считать за эпитет, создавшийся по его месту жительства — Святым горам.
3. Садко – Прототип былинного Садко, Миллер видит в лице упоминаемого в некоторых новгородских летописях купца Садко (Сотко), выстроившего храм Борису и Глебу. Таким образом, в лице Садко будто бы воспевается раскаявшийся купец, на старости пытающийся спасти свою душу тем, что он строит церковь. Правда, такое объяснение плохо вяжется с тем, что этот исторический купец спускается в подводное царство. По мнению Всев. Миллера это объясняется воздействием карело-финского эпоса. Садко — не кто иной, как Вейпемейнен, а слушающий его игру морской царь — финский Ахти, бог моря. По мнению Всев. Миллера, в морском царе нет ни одной русской черты. Приводя некоторые другие материалы (восточные сказки), Всев. Миллер приходит к выводу, что былина о Садко «не что иное, как бродячие сказочные мотивы, прикрепившиеся к историческому имени купца XII века» (К былинам о Садке. Очерки, т. I, стр. 283—304). Так глава исторической школы отрицает историчность этой новгородской былины. Миллеру возражал И. Мандельштам, доказавший, что Миллер попался впросак, приняв Леннротовские добавления в «Калевале» за подлинно народную мифологию. Аналогия, утверждаемая Миллером, полностью рушится (Садко — Вейнемейнен. — «Журн. мин. нар. просв.», 1898, февраль, стр. 328—338). Другой представитель исторической школы, А. В. Марков, так же как и Всев. Миллер, исходит из факта постройки в былине храма в честь Николы. Такой храм действительно был выстроен князем Мстиславом Георгием в 1113 году. На этом основании Марков полагает, что былина о Садко возникла в среде, близкой к церкви и духовенству (Поэзия великого Новгорода и ее остатки в северной России. Харьков, 1906). В советское время отождествление исторического купца Садко с былинным повторил А. Н. Робинсон (ИКДР, II, стр. 154). Эту же точку зрения высказал Д. С. Лихачев (РНПТ, I, стр. 230). «Сатко летописи и Садко былины — одно и то же лицо». В постройке церкви заключается «первоначальное зерно былины», хотя Садко и «отнюдь не купец». А. А. Кайев утверждает, что в былине о Садко будто бы «прежде всего выражена мечта о чудесном богатстве» (Русск. литер., стр. 127).
4. Волх Всеславович - Охотник, богатырь и оборотень, рожденный от княжны Марфы Всеславьевны и змея; один из древнейших образов в русских былинах, уходящий корнями в первобытно-общинный миф. С Вольгой связано три сюжета: 1) Его рождение, 2) Поход на Индию (согласно некоторым вариантам на Турцию), 3) Поездка Вольги за данью в города Гурчевец, Крестьяновец и Ореховец и встреча с Микулой Селяниновичем.

Чудесное  рождение героя несет на себе следы  тотемистических представлений  наших далеких предков. Его имя, Волх, созвучное слову «волхв», указывает на то, что родился великий кудесник и волшебник. В момент его появления на свет содрогается земля, звери, рыбы и птицы прячутся в великом страхе. Маг и оборотень, умеющий подчинять себе природу, Вольга является героем тех времен, когда человеку еще было незнакомо земледелие и охота была основным промыслом.

В то же время некоторые  исследователи ищут исторический прототип, основу былинного  образа Волха Всеславьевича. Большинство из них склоняется к предположению, что им был вещий князь Олег, правивший после Рюрика. Поход Волха на Индию в таком случае отождествляется с походом Олега на Царьград, а легендарная смерть Олега от змеи сопоставляется с рождением былинного героя от змеи. Один из крупнейших советских исследователей русского фольклора – В. Пропп считает эту точку зрения полностью несостоятельной и придерживается теории первобытно-мифологического происхождения Волха. Вс. Миллер связывает былины о Вольге с Новгородом, обосновывая свою гипотезу  главным образом  тем, что черты природы в былине северные.

Военная победа достается былинному Волху  благодаря не физической силе, а  магическому умению. Одержав верх над врагом, он со своей дружиной остается в захваченной земле, становясь  там правителем. Эти черты не свойственны  былинам о других богатырях. В. Пропп видит в них отголоски межплеменных войн: одно племя совершает варварский набег на другое, все население перебивается, и имущество распределяются между победителями, между ними же распределяются женщины, и победители поселяются на занятых местах. 

Термины в «Слове о полку  Игореве»

   Тропа Трояна - божественные пути, по которым рыщет кудесник Боян, имеющий отношение к богам. ». Под «тропой Трояней» подразумевается одно из сооружений на Балканах, носящее имя Т.: древняя дорога, пролегающая через Малую Валахию, от Дуная до Карпат, известная под именем «Via Traiani» — дороги Т. (Максимович

и др.); «Tropaeum Traiani» — памятник в  Добрудже в честь победы Траяна над  даками (Державин); проложенная или  использованная императором Траяном дорога через Балканский хребет, носящая имя Т. (Рыбаков)

Ученые указывают  также на древние валы на территории Болгарии, Румынии, Украины, носящие  название Трояновых или Змиевых. По мнению М. Дринова, «тропа» — от болг. «трапа» — ров, вырытый вдоль Троянова вала на границе Дакии.

   Века  Трояна - Первые издатели С. отказались прокомментировать имя Т., указав: «Кто сей Троян, догадаться ни по чему не возможно». Н. М. Карамзин в 1816 предположил, что под Т. в С. следует понимать рим. императора Траяна. За этим предположением последовало множество других, правда, далеко не всегда обоснованных и исходящих из текста С. Все высказ. точки зрения можно условно разбить на пять направлений: историческое, мифологическое, абстрактное (или метафорическое), компилятивное, негативное. Каждое из назв. направлений представлено несколькими точками зрения. С учетом всего этого классификация точек зрения на Т. может быть следующей: I. Историческое направление, представители которого считают, что: а) Т. — рим. император Траян, царствовавший

в 98—117 н. э. (Карамзин, Н. Ф. Грамматин, М. А. Максимович, Е. Е. Голубинский, Н. С. Державин, М. Н. Тихомиров, Б. А. Рыбаков, Н. А. Баскаков и др.); б) Т. — рим. полководец IV в. Траян (А. Кухарский, А. С. Петрушевич — 1865); в) Т. — реальное имя рус. князя, предполагаемого предшественника Игоря Рюриковича на киевском столе (А. Г. Кузьмин); г) Т. — символич. прозвание одного из рус. князей. Называются: Рюрик (Петрушевич — 1886), Кий (В. Шевчук), Владимир Святославич (Н. Полевой, Д. Дубенский — 1844, О. Бодянский и др.), Олег Святославич (Н. Шляков), Святослав Игоревич (Г. Ильинский); д) «Трояны» (не Троян!) — общее, собират. прозвание трех рус. князей-братьев, княж. триумвират. Называются: Кий, Щек и Хорив (Н. Костомаров), три сына Святослава Игоревича: Ярополк, Олег, Владимир (Дубенский — 1855), три сына Ярослава Мудрого: Изяслав, Святослав, Всеволод (Б. Греков, М. Приселков, С. Пушик); е) Т. — символич. название рус. княж. «трехбратнего» рода (И. Забелин); ж) Т. — прозвище антского князя Атиллы (Петрушевич — 1886); з) Т. — имя полководца Олега Вещего — Труана, упомянутого в договоре с греками 912 (Н. Шарлемань); и) Т. — певец князя Мстислава, живший в нач. XI в. (Р. Абихт).

   К этому же направлению примыкают  точки зрения, согласно которым прил. «трояня», «трояни» образованы от имени «Троянь» или «Троя» — это либо гомеровская Троя (П. П. Вяземский, А. Веселовский, Д. Иловайский, И. Новиков, Р. Пиккио), либо предполагаемая держава V в., объединившая три племени — полян, древлян и русь (Б. Яценко). Есть также мнение, что упоминаемая в С. Троя или Троянь это: древнее название Киева, Киевской земли и населявших ее полян (Шевчук); название города в земле торков, упоминаемое араб. географом XII в. Идриси, — ныне местечко Трояны возле г. Бердянска (так считают Р. Якобсон и М. Шефтель, С. Плаутин); искаж. «Тмуторокань» (О. Прицак).

   II. Мифологическое направление, сторонники которого видят в Т. языч. божество, определяют функцию этого бога по-разному: его называют богом солнца (Е. Огоновский, А. В. Лонгинов, М. Пачовский, В. Щурат, Г. Карпунин — 1983, Я. Е. Боровский), богом луны (Вс. Миллер, Ю. М. Золотов), богом зимы (К. Я. Эрбен, А. Болдур), богом зла в зооморфном облике змея (Плаутин, Р. Манн), богом войны, покровителем воен. сил (Карпунин — 1978, А. А. Косоруков); кузнецом подземного металлич. царства, наподобие северогерм. альфов-ковачей (Ф. И. Буслаев), демонич. духом развалин, скитающимся по ночам и творящим зло (В. Ягич), царем ночи, погибающим от первых лучей солнца (Н. Квашнин-Самарин), духом тьмы, убегающим от солнца великаном-мраком (А. Афанасьев, А. Майков).