Белое движение. Идеология и лидеры

2.2. Дискуссии историков о причинах победы большевиков

Вопрос о причинах победы большевиков продолжает оставаться остродискуссионным.

Вот два наиболее типичных ответа на него современных  историков.

Их (большевиков) удача - пишет один из исследователей, - была не столь результатом продуманной политики, сколько следствием непопулярности белого движения, а также неорганизованности крестьянства, которое было способно лишь на стихийные и локальные выступления без перспективной цели. Ещё одним фактором, определившим исход гражданской войны, стал большевистский террор. Репрессии, причём довольно жёсткие, были в ходу и в антибольшевистском лагере, однако ни либерально-социалистические правительства, ни белые генералы не шли дальше обычной практики военно-полевых судов. Только большевики решили идти по пути террора до конца и, вдохновившись примером французских якобинцев, уничтожали не только действительных противников, но и противников потенциальных. Белые считали достаточно основанием для расстрела причастность обвиняемого к деятельности коммунистических властей; большевики расстреливали людей не только за их политические взгляды, но и за принадлежность к "эксплуататорским классам..." Тоталитарная природа большевистской диктатуры была "важнейшей причиной успеха партии Ленина в гражданской войне, ставшей состязанием в бесчеловечности".

Другие историки расставляют акценты иначе: "Народ  России дошёл до такого состояния, что  перестал верить кому бы то ни было. Огромное количество солдат перебывало и на той, и на другой стороне. Сражались в войсках Колчака, потом, взятые в плен, служили в рядах Красной Армии, переходили в Добровольческую Армию и опять дрались против большевиков, и снова перебегали к большевикам и дрались против добровольцев. На юге России население пережило до 14 режимов и каждая власть требовала повиновения своим порядкам и законам... Люди выжидали, чья возьмет. В этих условиях большевики тактически переиграли всех своих противников."

Заключение.

Не следует  абсолютизировать роль красного террора, всячески преуменьшая при этом масштабы террора белого: кровь невинных людей обильно лилась по обе стороны фронта. Ближе к истине те историки, которые обращают внимание на гораздо меньшую, по сравнению с политикой большевиков, популярность политики белых вождей.

Ключевой внутренней причиной победы большевиков стало  то, что они в конечном счете  получили поддержку преобладающей  части населения России - мелкого  и среднего крестьянства, а также  трудящихся национальных окраин. Последних привлекала национальная политика советской власти с её официально провозглашенным принципом "самоопределения наций вплоть до отделения и образования самостоятельных государств". В России 57% населения составляли нерусские нации и народности. Ещё в 1913 г. большевики, не отказываясь от идеи унитарного государства, допускали возможность проведения его в рамках "широкой областной автономии" с тем, чтобы обеспечить "равноправие всех наций и языков". В.И. Ленин сформулировал незадолго до октября 1917 популярный в массах "инородцев" принцип национально-государственного строительства - "союза свободных республик", т.е. федерацию (федеративное объединение нескольких государств, юридически обладающих определённой самостоятельностью, в одно государство).

Важно, однако, подчеркнуть, что и после этого Ленин продолжал рассматривать федерацию лишь как продиктованную специфическими условиями многонациональной России форму перехода к "вполне единому государству", единой, централистически-демократической республике. Федеративный принцип, как и право народов свободно решать вопрос о вхождении в советскую федерацию, законодательно закреплялся в Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа (январь 1918), а затем в Конституции РСФСР.

На этом фоне белый лозунг "единой и неделимой России" воспринимался народами распавшейся Российской империи как сугубо великодержавный и вызывал их активный протест. На судьбу белого движения влияла невозможность установления контакта с национальными движениями даже антибольшевистского толка. Ведь эти движения, как, например, на Украине и на Кавказе, выступали за отделение от России, чего в силу воспитания и убеждений белые принять не могли.

Белые оказались  неспособны на переговоры с оппозицией. Были запрещены профсоюзы, лозунги  и просоциалистические партии.

Что касается трудящегося  крестьянства России, то оно, выступив против большевиков в конце весны  и летом 1918 г., вскоре столкнулось  с совершенно неприемлемой для себя аграрной политикой белых правительств: все они пытались, как справедливо заметил кадетский лидер и историк П.И. Милюков, "перерешить земельный вопрос в интересах помещичьего класса." На судьбу белого движения влияло отсутствие аграрной программы (хотя бы в духе Столыпина или Корнилова). Колчак и Деникин отменили октябрьский "Декрет о земле" именно в тот момент, когда крестьянство было недовольно большевистским режимом и политикой продразверстки.

Оказавшись на своеобразном историческом перепутье, в подлинном смысле судьбоносном для России, крестьянские массы после  колебаний предпочли из двух зол (продразвёрстки и запрещения свободы торговли - со стороны советской власти и фактической реставрации помещичьего землевладения - со стороны белых) выбрать меньшее.

К этому выбору крестьян, да и остальные слои трудящихся, подталкивали действия вождей не только в аграрной сфере, но и по всем остальным, выражаясь словами А.И. Деникина, "коренным государственным вопросам". Ни в официальных документах, ни тем более на практике, военные буржуазно-помещичьи диктаторы не в состоянии были утаить свои реставрационные цели, скрыть унизительную для национального самосознания зависимость от корыстных иноземных пришельцев. Этим и объясняется главная причина провала белого движения, вызвавшая противодействие народных масс.

Трагическим для  белого движения стал отказ от его поддержки значительной части гражданской интеллигенции, находившейся в состоянии апатии и неверия. Этот разрыв привёл к тому, что белым не удалось наладить в тылу нормальное гражданское управление. Им вынуждены были заниматься военные, не имевшие серьёзного опыта для такой работы и допускавшие непоправимые ошибки. Насильственные реквизиции без финансовых гарантий окончательно оттолкнули от него крестьянство, первоначально одобрительно относившееся к белым, как к людям, изгоняющим большевиков.

К весне 1919 г., т.е. к моменту решительных событий  на фронтах гражданской войны, в  деревне уже преобладали просоветские настроения, что однако не исключало  существования там (и немалого числа) активных противников советской  власти - участников повстанческого и т.н. "зелёного" движения. Крупнейшим его проявлением было крупное движение на Украине под руководством анархиста Нестора Махно.

Чутко уловив назревавший  в деревне политический перелом, большевики на VIII съезде (март 1919 г.) изменили крестьянскую политику: переход от "нейтрализации" середняка, которая на практике сплошь и рядом выливалась в откровенное насилие, к поиску союза с ним. Замирение с трудовым крестьянством дало советской власти ряд стратегических преимуществ. Она смогла: развернуть самую многочисленную крестьянскую в своей преобладающей части армию. Несмотря на массовое дезертирство, советские Вооруженные Силы отличались большой стойкостью и дисциплинированностью по сравнению с белыми армиями, где дезертирство рядового состава из рабочих и крестьян было ещё масштабнее; организовать, опираясь на сеть подпольных большевистских коммунистов, массовое партийное движение в тылу противника, что резко ослабляло боеспособность белых армий; обеспечить прочность своего собственного тыла. Это достигалось за счет не только жестких мер по поддержанию "революционного порядка", но и отсутствия массового сопротивления рабочих и крестьян действиям советской власти.

Относительная стабильность внутриполитической ситуации позволила большевикам

сконцентрировать все имеющиеся трудовые и материальные ресурсы в руках государства для эффективного их использования в интересах страны.

Финляндии, Латвии, Литве, Эстонии с большой осторожностью  относились к одному из

основополагающих  постулатов белого дела - лозунгу "единой и неделимой России". Правительства этих стран, опасаясь победы белогвардейцев и возрождения царистской политики, не спешили оказывать им поддержку. Они выжидали, оттягивали, посылали делегации и просидели до тех пор, пока Юденич, Колчак и Деникин оказались раздавленными.

Державы Антанты  долго и безуспешно пытались снять  это противоречие между белым

лагерем и буржуазией прибалтийских республик. Еще меньше они были способны ослабить острейшие  разногласия в своих собственных  рядах, погасить междоусобицу, разгоравшуюся всякий раз, когда дело доходило до практических попыток установить контроль над рынком и природными богатствами России, определения перспектив её дальнейшего существования. Имперские цели Англии, например, побуждали ее последовательно выступать за раздробление России, отрыв от неё национальных окраин, образование там мелких, легко подверженных нажиму извне государств. Франция, хотя и шла в годы интервенции в русле этой политики, испытывала тем не менее весьма серьёзные колебания: в её правящей элите было довольно много влиятельных сторонников возрождения в будущей единой и мощной России потенциального союзника в Европе против Германии. Но, с другой стороны, именно французские капиталисты, чьи материальные интересы особенно ощутимо пострадали от аннулирования внешних долгов царского и Временного правительств, национализации иностранной собственности в революционной России, стояли тогда на наиболее воинственных и непримиримых позициях в отношении советской власти, в то время как их английские коллеги побуждали их энергичнее искать пути к возобновлению торговых операций с традиционным восточно-европейским партнером. Одновременно и Англия, и Франция с большим неудовольствием следили за действиями США и Японии в богатых природными ресурсами районах Сибири и Дальнего Востока. США и Япония боролись за господство на Тихом океане и его побережье. И немало других противоречий сталкивали интересы союзных держав, подрывали единство их действий против Советской России.

Советская дипломатия заключила выгодные торговые крупные сделки с нейтральными

странами Северной Европы (Швеция, Дания), привлекая зависть  членов Антанты, и подписала мирные договоры с прибалтийскими республиками, выведя их тем самым из-под прямого  влияния Антанты и прорвав  этим кольцо внешнеполитической изоляции новой России. Силу отмеченных факторов могущественный антантовский блок не смог организовать общий поход всех активных антисоветских сил против России и на каждом отдельном этапе выступала только их часть. Эти силы были достаточно весомы для угрозы большевистской власти, но оказались слишком слабы, чтобы довести борьбу до победного конца.

Список  использованной литературы:

1.  Никулин В.В., Слезин А.А., История России: события и проблемы, Тамбов, ТГТУ, 1997;

1. Исаев И.А., История государства и права России, М., Юрист, 1966;
2. Большая Советская Энциклопедия, в 30 томах, под ред. Прохорова А.М., изд. 3, М., Советская энциклопедия, 1973;
3. Литвинов А.П., Красный и белый террор в России, Отечественная история, №6-1993, М.,
4. Наука;
5. Войнов В.М., Офицерский корпус белых армий 1918-1920 гг., Отечественная история, №6-1994, М., Наука;
6. Островский В.П., Уткин А.И., История России. XX век, Издательский дом Дрофа, 1995.