Александр Васильевич Колчак

    Вокруг  разработанной Морским Генеральным штабом программы, представленной в Морское министерство, развернулась непонятная "мышиная" возня. Под различными предлогами руководители Морского министерства не давали программе хода. Немалую роль в интригах вокруг программы играли адмиралы, заседавшие в Главном Морском штабе и всячески мешавшие работе молодых талантливых офицеров, усилиями которых и была разработана эта программа.

    Бесконечные проволочки с кораблестроительной  программой, не позволявшие начинать постройку новых кораблей, крайне необходимых для флота, возмущали многих офицеров Морского Генерального штаба, особенно тех, кто над ней трудился. К числу таких офицеров относился и капитан 2-го ранга А.В. Колчак, больше всех поработавший над ее составлением и обоснованием. В знак протеста он решил уйти из Морского Генерального штаба и вообще с военно-морской службы и целиком посвятить себя научной деятельности в Академии наук, где его хорошо знали как крупного и авторитетного специалиста в области гидрологии полярных морей.

    Отойдя  от активной деятельности в Морском  Генеральном штабе, но, оставаясь  на военно-морской службе, он занялся  преподавательской деятельностью  в Морской академии и подготовкой  к проведению новых полярных экспедиций по линии Академии наук.

    Сам А.В. Колчак не учился в Морской академии и не имел академического образования, но благодаря постоянному и целеустремленному  самообразованию после окончания  Морского корпуса его знания в  области военно-морских дисциплин, особенно оперативно-тактических, и практический опыт, полученный в этой области, были настолько обширными и глубокими, что командование Морской академии сочло полезным пригласить его на должность профессора. Для молодого офицера было весьма лестно получить это приглашение, и он дал свое согласие.

    По  предложению начальника Главного гидрографического  управления, известного полярного исследователя  генерал-лейтенанта А. И. Велькицкого Колчак приступил к подготовке экспедиции по изучению возможности прохода судов вдоль побережья Сибири из Тихого в Атлантический океан.

    После окончания строительства Колчак в марте 1909 года был назначен командиром "Вайгача", командование "Таймыром" было поручено тоже морскому офицеру – опытному полярнику Ф. А. Матисену. В 1909 году оба корабля совершили переход из Петербурга во Владивосток через Средиземное море и Суэцкий канал.

    Зимой 1911 года Колчак вернулся в Петербург  и сразу же занялся кораблестроительной  программой, которая благодаря энергичным действиям нового морского министра адмирала И. К. Григоровича в 1911 году, наконец, была утверждена. По этой программе были заложены десятки новых кораблей, предназначенных для Балтийского и Черноморского флотов, но все они оказались на стапелях, когда разразилась первая мировая война.

    Когда А.В. Колчак завершил свою работу над  составлением кораблестроительной  программы и разработкой оперативного плана развертывания Балтийского флота на случай войны с Германией, он в 1912 году получил приглашение от командующего морскими силами Балтийского моря вице-адмирала Н. О. Эссена перейти служить в Балтийский флот на должность флаг-капитана по оперативной части. Колчак охотно принял предложение Эссена и, получив разрешение морского министра адмирала И. К. Григоровича, в апреле 1912 года перешел служить в Балтийский флот.

    В марте 1914 года Колчак был произведен в капитаны 1-го ранга и целиком  переключился на выполнение своих основных обязанностей по должности начальника оперативного отделения штаба командующего Балтийским флотом.

    31 июля 1914 года, накануне объявления  Германией войны России, отряд  минных заградителей под прикрытием  эскадры выставил на центральной  позиции свыше 2,100 мин, поставленных  в 8 линий в течение 4 часов.  Это была прекрасная и вовремя выполненная операция. Командующий флотом и его помощник по оперативной части Колчак, как участники русско-японской войны, прекрасно помнили, к каким последствиям привело внезапное нападение японского флота на русскую эскадру в Порт-Артуре, и сделали все для того, чтобы не допустить ничего подобного в случае внезапного нападения германского флота на русскую эскадру в Финском заливе.

    Таким образом, начавшаяся 1 августа 1914 года первая мировая война не застала  русский Балтийский флот врасплох, как это было в русско-японскую войну.

    Находясь  в Балтийском флоте, Колчак исполнял различные штабные и командные  должности. Руководил оперативным  отделением штаба флота, командовал эскадренным миноносцем и минной дивизией, возглавлял крупное оперативное соединение флота – морские силы Рижского залива. Руководил и принимал личное участие в боевых действиях флота при решении им различных задач, проявив себя в высшей степени храбрым и решительным офицером, не боявшимся ответственности за принятые решения. Это был человек, который не останавливался ни перед какими преградами и трудностями ради достижения намеченной цели. За отличие по руководству боевыми действиями кораблей и соединений и проявленную при этом храбрость в бою А. В. Колчак был награжден несколькими боевыми орденами, в том числе высшим – Георгиевским крестом 4-й степени.

    Черноморский  флот на третьем году войны (начало июля 1916 года) в лице вице-адмирала А.В. Колчака получил хорошо подготовленного  во всех отношениях командующего, способного решить стоявшие перед флотом задачи.

    Прибыв  в Севастополь и приняв дела у  Эбергарда, Колчак довольно быстро разобрался в обстановке на театре и выработал план действий Черноморского флота по решению возложенных на него задач. А обстановка здесь летом 1916 года сложилась довольно напряженная. Германские крейсера продолжали выходить из Босфора и обстреливать русские порты и побережье на Чёрном море.

    Вступив в командование Черноморским флотом, вице-адмирал А.В. Колчак сразу же дал почувствовать противнику, да и своим подчиненным, что он не собирается отсиживаться в Севастополе, как его предшественник, а будет самым решительным образом вести борьбу с германскими крейсерами, подводными лодками и перевозками противника и надежно защищать свои морские сообщения.

    Под его командованием Черноморский флот добился наибольших успехов за все время войны и внес ощутимый вклад в развитие военно-морского искусства, особенно в таких областях, как выполнение блокады проливной зоны, действия по нарушению коммуникаций противника, организация противолодочной обороны на театре и совместные действия армии и флота. За достигнутые успехи в руководстве боевой деятельностью Черноморского флота в кампанию 1916 года вице-адмирал А. В. Колчак был награжден орденом Святого Станислава 1-й степени с мечами.

    3. Революция.

    Революционные события на Черноморском флоте нарастали  настолько стремительно, что Колчаку  со всем его авторитетом как командующему флотом затормозить, а тем более  приостановить этот процесс не удалось. В одном из своих частных писем Колчак писал: "За 11 месяцев моего командования я выполнил главную задачу. Я осуществил полное господство на море, ликвидировав деятельность даже неприятельских подлодок". И это действительно так. Однако то, что было под силу выдающемуся флотоводцу в войне на море, оказалось ему не под силу в борьбе с революционными матросскими массами, которые устали от войны и хотели как можно скорее покончить с ней. Но этого не хотели Временное правительство и их командующий вице-адмирал Колчак. Поэтому на митингах и собраниях они потребовали отстранения вице-адмирала А.В. Колчака и его начальника штаба контр-адмирала М.И. Смирнова от занимаемых должностей, а всему офицерскому составу флота предложили сдать свое личное оружие. Затем произошел конфликт Колчака с Севастопольским советом, заявившим о намерении контролировать приказы командующего флотом. Колчак такое принять не мог. Расстроенный Колчак, вернувшись на свой флагманский корабль "Георгий Победоносец", собрал на верхней палубе команду и вновь попытался убедить матросов в том, что их требования приведут к гибели флота и России, а что касается своего личного оружия, то он им никогда его не отдаст.

    Стоя  на мостике флагманского корабля, он демонстративно бросил адмиральскую саблю в море, сложив с себя полномочия, которые ни с кем не собирался делить.

    После этой излишне артистической демонстрации он оставил свой пост командующего Черноморским флотом и уехал в  Петроград для доклада Временному правительству о неповиновении ему Черноморского флота. Глава Временного правительства А.Ф. Керенский принял его отставку, и Колчак, не возвращаясь в Севастополь, по приглашению командования американского флота направился в США для консультирования американских специалистов об опыте использования русскими моряками минного оружия на Балтийском и Черном морях в первую мировую войну. По пути следования в Америку он остановился в Лондоне, где имел встречу и вел беседы с первым лордом адмиралтейства (морским министром) адмиралом Джеллико и другими высокопоставленными адмиралами английского флота.

    Покинув Лондон, Колчак на английском корабле  под охраной миноносцев отправился в США. Там он провел около двух месяцев: побывал в американских военно-морских училищах, участвовал в маневрах американского флота... В октябре настал срок возвращаться. 16 октября Колчака принял президент США Вильсон, а 20-го он выехал в Сан-Франциско, откуда уходил во Владивосток японский пароход "Карио-Мару". Перед самым отъездом Колчак получил телеграмму из Петрограда с предложением выставить свою кандидатуру в Учредительное собрание от Кадетской партии. Он согласился. А вскоре пришло сообщение: большевики, совершив переворот в Петрограде, взяли власть. Тем не менее, Колчак возвращается в Россию. Уже в Японии он узнал, что большевики ведут переговоры с Германией о мире, и расценил сей шаг как предательство интересов России, в которой отныне не видел себе места. Он подает прошение принять его на английскую военную службу и получает назначение на Месопотамский фронт. Колчак обратился к английскому послу: "Я желаю служить Его Величеству королю Великобритании, так как Его задача - победа над Германией - единственный путь к благу не только Его страны, но и моей Родины". Судьба, однако, готовила ему совсем иное…

    4. Верховный правитель.

    На  Дальнем Востоке концентрировались  русские антибольшевистские силы, поддерживаемые бывшими союзниками России. И в  Англии, видимо, решили: Колчак - именно та фигура, которая может их возглавить. В апреле 1918 года он прибыл в Харбин. Но добиться единства действий русских не удавалось: слишком амбициозными были русские политики, генералы и атаманы. Да и каждый из союзников (англичане, французы, американцы, японцы) вел здесь свою политическую игру. Колчак уехал в Японию и вернулся на Дальний Восток только в сентябре того же года, когда политическая обстановка в России круто изменилась: летом 1918 года власть большевиков на огромной территории от Волги до Приморья была свергнута. Это произошло с помощью Чехословацкого корпуса. Возникшие здесь эсеровские правительства в конце сентября объединились. Избранная Всероссийская директория во главе с эсером Н. Д. Авксентьевым обосновалась в Омске. Туда же вскоре прибыл и Колчак. Однако, не намеревался оставаться в Омске. Он стремился на юг России, в Добровольческую армию, к генералу Алексееву. Омские политические деятели и военные уговаривают Колчака остаться в Сибири, принять пост военного министра правительства Директории. И Колчак не уехал. Адмирал, далекий от политики, лучше, чем многие другие, разглядел оскал красного террора: "Идет не только партийная распря, ослабляющая собирания страны, но и длится гражданская война, где гибнут в братоубийственной бойне тысячи полезных сил, которые могли бы принести Родине громадные и неоценимые услуги... Только уничтожение большевизма может создать условия спокойной жизни, о чем так исстрадалась русская земля, только после выполнения этой тяжелой задачи мы все может снова подумать о правильном устройстве всей нашей державной государственности".

    Много позже, в белой эмиграции, высказывались  мнения, что шаг оказался ошибочным: Колчак осенью 1918 года не представлял  собой ту силу, которая требовалась  Гражданской войне и борьбе с  большевизмом. Тогдашний Колчак - полководец и особенно политик - действительно мало соответствовал той огромной роли, которую должен был играть.

    Колчак  заявил о своей цели - искоренение  большевизма по всей России. Когда это произойдет, он созовет Национальное, или Учредительное, собрание. Но, конечно, не то, которое "запело Интернационал и было разогнано матросом". Кстати, судьба членов этого Учредительного собрания сложилась, пожалуй, более трагически, чем при большевиках: учредиловцы подвергались гонениям, а некоторые из них, арестованные в Омске, в декабре 1918 года были бессудно расстреляны на берегу Иртыша. Произошло это злодейство не по приказу Колчака, а явилось "самодеятельностью" определенной части офицерства. Свершившаяся трагедия еще и еще раз подтвердила, что в тех условиях, в которых пребывала тогда Россия, ни о какой демократии не могло идти даже речи.

    По  мере успехов армий Колчака, а  они, достигнув Урала, уже подходили  к Волге, почти все региональные белые правительства признали его  Верховным правителем России. В Омске  с нетерпением ждали, когда Колчака официально признают антантовские союзники. Но признания так и не последовало. Военное счастье изменило Колчаку: на своем Восточном фронте красные начали успешно наступать. Этим воспользовались временщики и просто бесчестные люди. Их было немало в окружении адмирала, да и в Омске правила мафия хищников и коррупционеров. "Людей, - в отчаянии взывал к окружению Колчак, - дайте, дайте мне людей!"

    Колчак  потерпел поражение. Его армия была разгромлена.

    5. Орест и расстрел.

    В ноябре 1919 года правительство, а за ним и Колчак покинули Омск. Но когда поезд Верховного правителя подходил к Иркутску, оказалось, что город уже в руках Политцентра - органа, совместно созданного эсерами, меньшевиками и большевиками. Чехи и союзники стремились теперь только к одному: поскорее эвакуироваться из России...

    По  соглашению, заключенному между представителями  союзников и Политцентра, Колчак и находившийся при нем золотой  запас были переданы Политцентру, а  он, со своей стороны, обязался обеспечивать движение союзных и чешских эшелонов на восток. В окружении Колчака возник план ухода в Монголию. Но уходить, как оказалось, было не с кем: личный конвой "таял" на глазах. Последнее, что оставалось, - переодеться в солдатскую шинель и затеряться в одном из чешских эшелонов. Колчак отверг такой план.