По нормам позднеримского права
в таком случае вступала в силу так называемая
прикидка (эпиболэ): на соседей возлагалась
обязанность платить налоги, лежащие на
выморочном наделе, за что они получали
право пользоваться опустевшей землей.
В смутное VII столетие эпиболэ перестала
действовать, и «Земледельческий закон»
не требует непременного привлечения
соседей к выполнению круговой поруки;
он устанавливает лишь, что выморочным
наделом можно пользоваться, коль скоро
прежний его владелец не отбывает свои
повинности; но тот, кто пользуется, обязан
эти повинности выполнять. Следовательно,
то, что было в VI в. обязанностью, теперь
превратилось в возможность: крестьяне
не были обязаны платить налоги за ушедшего
из деревни общинника, но могли взять его
надел и в таком случае принимали на себя
все связанные с этим наделом обязательств.
Апоры «Земледельческого закона»
еще не превратились в особую категорию
византийского крестьянства; по социальному
положению они не отличимы от основной
массы общинников; их состояние рассматривается
как временное, и даже ушедший из деревни
земледелец может еще вернуться и в таком
случае претендовать либо на свой покинутый
надел, либо же на получение равноценного
(если кто-нибудь тем временем построил
на его земле дом или разбил виноградник).
Но уже появилась группа лиц, потерявших
свой надел и утративших вместе с ним прежнее
полноправие. Покуда у крестьянина есть
клочок земли или хотя бы плодовое дерево
- он остается членом общины используется
известной суммой общинных прав; но вот
участок отдан зажиточному соседу, и апор
в течение нескольких лет тщетно скитается
в чужих краях - что ждет его там?
Замкнутость и сплоченность
византийской общины своеобразно оборачивалась
против чужаков, против всех, стоящих вне
ее. Крестьянину-пришельцу крайне затруднительно
было приобрести надел на новом месте,
и члены византийской общины (подобно
членам германской марки) неохотно допускали
в свою среду отщепенца24. Выбитому
из жизненной колеи крестьянину приходилось
становиться мистием (μισδιος) - наемником.
«Земледельческий закон» знает мистия
только в роли пастуха, но мистии нанимались
и на иную работу - например подносчиками
воды, поливавшими сады и виноградники.
В самом понятии наемника заключалось
для византийца нечто унизительное: мистия
постоянно упоминают бок о бок с рабом;
используя библейскую традицию, этот термин
применяют как бранное слово, как синоним
безответственного нерадивого слуги,
как прямую противоположность хорошему
пастырю. Мистии - юридически свободное
лицо, но практически наниматель обладал
известной властью над своим наемником,
пока тот работал у него.
Одной из загадочных категорий
крестьянства, упомянутых в «Земледельческом
законе», является мортит (μορτιτης), о
котором идет речь в двух статьях. Мортит
— арендатор, берущий землю у собственника,
названного здесь «земледавец» (χωροδοτης);
согласно «Земледельческому закону»,
мортит получает 9/10 урожая («девять снопов»),
т. е. уплачивает 1/10 - сравнительно невысокую
арендную плату. Ему запрещено жать хлеб
без ведома земледавца, дабы не обмануть
его и не присвоить большего числа снопов.
Напрасно стали бы мы гадать о том, каково
социальное лицо земледавца: кто он, крестьянин-общинник
или, может быть, духовный собственник.
Не более ясно и положение мортита: в нем
пытаются видеть и свободного арендатора,
и зависимого крестьянина - но, к сожалению,
данные «Земледельческого закона» слишком
скудны для каких-либо более определенных
выводов. Термин «морта» (μορτη) встречается
и в более позднее время, обозначая аренду
с уплатой десятой доли урожая.
Византийская деревня знала
и заклад земли. Правда, составители «Земледельческого
закона» заботились о том, чтобы заклад
не превратился в форму экспроприации
крестьянина, и устанавливали, что доход
от семилетнего пользования заложенным
полем засчитывается за половину долга.
Однако на практике ростовщичество становилось
бичом бедноты и часто вело к полному разорению.
Итак, мы встречаем в византийской
общине довольно развитые правоотношения:
обмен (а также, видимо, и куплю-продажу)
земли, различные формы аренды, заклад
земельных наделов, наем. Все эти формы
связей, естественно, усиливали имущественное
неравенство. Особая роль принадлежала
здесь денежным отношениям. Хотя независимая
свободная община в принципе предполагает
господство натурального хозяйства, хотя
Византия с конца VII в. вступила в полосу
известной натурализации экономики (см.
ниже, стр. 24), торговля и деньги не исчезли
из византийской деревни: «Земледельческий
закон» определяет некоторые штрафы (за
кражу мотыги, садового ножа или топора)
в деньгах. Впрочем, в законе упомянуты
лишь фоллы (мелкая монета).
Наличие элементов денежного
обращения в византийской общине определялось
не столько экономическими, сколько политическими
причинами - взиманием государственных
налогов в денежной форме. Крестьянин
не нуждался в городских товарах, он сам
обеспечивал свои потребности в одежде,
нехитрой утвари, сельскохозяйственных
орудиях, но он вынужден был отвозить зерно
и гнать скот на ярмарку, чтобы иметь возможность
рассчитаться со сборщиками податей. Хронисты
единодушно жалуются, что повышение налогов
в VIII в. заставляло крестьянина продавать
на рынке даже необходимое. Необходимость
реализовать продукцию для уплаты налогов
создавала благоприятные условия для
действия ростовщиков и вела в конечном
итоге к расшатыванию общинных связей.
Таким образом, византийской
общине - как, впрочем, и всякой общине
в условиях классового общества - был присущ
своеобразный дуализм: крестьянин вел
самостоятельное хозяйство на своем наделе,
нередко обнесенном изгородью и окопанном
рвом; он мог эксплуатировать рабов и нанимать
мистиев; мог сдавать землю в аренду, закладывать
и обменивать; он был втянут в денежные
отношения. А вместе с тем он поддерживал
и сохранял традиционные, архаичные методы
хозяйствования, признавал общинную собственность
на неподеленные территории, мог быть
членом патронимии и сохранял права на
чужую собственность.
Сила общинных связей оказалась
в Византии даже более действенной, нежели
на Западе. Можно лишь догадываться о причинах
этого: возможно, дали себя знать прочные
традиции эллинистического и даже доэллинистического
прошлого, сохранявшиеся в Малой Азии
вопреки влиянию римского права; возможно,
славяне принесли в Византию более стойкие
формы общности, нежели те, что были принесены
германцами в Галлию или Италию.
Как бы то ни было, несмотря
на разъедающее действие дуализма, византийская
община оказалась более прочной, нежели
германская марка, и это в известной мере
определило характер развития феодальных
отношений на территории бывшей Восточной
Римской империи: они складывались медленнее,
они формировались первоначально где-то
на периферии общины, сумевшей долго и
упорно отстаивать от крупных собственников
свои основные земли.
Казус. Ответ на казус
Казус 19: Тиберий Ициллий начал
строить дом, который затемнял окна дома
соседа Гая Секстия, и одновременно стал
рыть траншею для водопровода на участке
того же Секстия. Секстий обратился в суд
с иском, требуя запретить Ициллию строить
дом и рыть траншею на его участке.
Какое решение должен вынести
суд?
Решение
Согласно п. 3 и п. 4 титула 2 книги 8 Дигест
Юстиниана «имеется и сервитут, заключающийся
в том, чтобы не заслонялся вид», «путем
установления сервитута окон считается
достигнутым то, что сосед допускает наши
окна; когда же устанавливается сервитут,
содержащий воспрещение заслонять свет,
то это рассматривается преимущественно
в том смысле, что у соседа нет права без
нашей воли строить слишком высокие здания
и таким образом уменьшать освещение наших
зданий...».
Согласно п. 1 и п. 9 титула 3 книги 8 Дигест
Юстиниана «сервитута сельских имений
суть следующие: проход (iter), прогон (actus),
проезд (via), проведение воды (aquaeductus). Проведение
воды есть право проводить воду через
чужой участок», «сервитут проведения
воды или пользования водой может быть
установлен лишь из колодца или из источника;
[но в настоящее время он устанавливается
из любого места]».
Из вышеуказанных норм римского права
следует, что для того, чтобы строить дом,
при этом затенять окна дома соседа, и
рыть траншею для водопровода на соседнем
участке необходимо иметь соответствующее
право, то есть сервитут. Такого права
у Тиберия Ициллий не было, так как Гай
Секстий был против затенения его окон
и проведения водопровода через его участок,
из-за чего он и обратился в суд. Соответственно
суд должен запретить Тиберию Ициллий
строить дом, затеняя при этом окна соседа,
и рыть траншею водопровод на его участке.
Заключение
В VII-XII веке в Византии деревня
доминировала над городом. Поселившиеся
на византийских землях славяне и другие
народы значительно увеличили земледельческий
слой империи. Свободная крестьянская
община стала центральной ячейкой хозяйственной
жизни Византии, основой ее экономики.
Возросшее численно и окрепшее экономически,
организованное в общины, византийское
крестьянство успешно развивало производительные
силы, полностью обеспечивая страну хлебом
и другими продуктами земледелия, скотоводства,
садоводства и виноградарства.
Земледельческий закон явился
важным регулятором общественных отношении
византийской деревни того времени. Он
позволял реконструировать отношения
внутри свободной византийской деревни:
систему ведения хозяйства, формы собственности
на землю и угодья в общине, права крестьянства
на его надел. Вместе с тем Земледельческий
закон содержит сведения об имущественной
диференциации, о наличии в византийской
общине различных имущественных и социальных
категорий, о наемном труде, о внутридеревенской
аренде.
Земледельческий закон - ценнейший
исторический источник для изучения процесса
феодализации и его особенностей в Византии.
Список используемой
литературы
1. Византийский земледельческий
закон / Под ред. И.П. Медведева. Л., 1984.
2. Газизова
О. Юстиниан и Феодора: семейный портрет
в интерьере истории//Наука и религия.
– 1995. - №11.-С.36-40.
3. Графский В. Г. Всеобщая история
права и государства: Учебник для вузов.
- 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Норма, 2007.
4. История средних веков: В 2
т. Т. 1: Учебник / Под ред. С.П.Карпова. —
4-е издание. — М: Изд-во Моск. ун-та; Изд-во
«Высшая школа», 2003.
5. Омельченко О.А. Всеобщая история
государства и права: Учебник в 2 т. Издание
третье, исправленное. Т. 1–М.: ТОН – Остожье,
2000.
6. Памятники римского права.
Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты
Юстиниана. - М: Зерцало, 1997.
7. Экономическая история капиталистических
стран: учеб. пособие для студ. эконом.
фак. ун-тов / МГУ им. М. В. Ломоносова ; Ред.
Ф. Я. Полянский, В. А. Жамин. - М. : Изд-во
МГУ, 1986.