17 век - Бунташный век в истории России

   По  образному сравнению одного из современников,  весть о стрелецких волнениях стала для царевны Софьи столь же радостной, как для Ноя масличная ветвь, принесенная голубицею в ковчег. Воспользовавшись недовольством стрельцов можно было вырвать власть у Нарышкиных, но Софье и Милославским следовало торопиться, так как противная сторона принимала меры для своего усиления. В Москву срочно был вызван боярин А. С. Матвеев, некогда один из ближайших сотрудников царя Алексея Михайловича, сосланный на Мезень по проискам Милославских. От него Милославским нечего было ждать пощады. Порицал вернувшийся из ссылки боярин и уступки стрельцам: "Они таковы, что если им хоть немного попустить узду, то они дойдут до крайнего бесчинства...".

   15 мая - роковая дата, в это день  в 1591 г. в Угличе погиб царевич  Дмитрий, и этот же день в  1682 г. в Москве ознаменовался  чередой кровавых расправ. Сторонники  Милославских распространили среди  стрельцов слухи, будто Нарышкины  извели царевича Ивана. Примерно  по той же схеме развивались  события 17 мая 1606 г., когда приспешники Шуйского подняли по набату народ слухом о том, что поляки убили царя Дмитрия - Лжедмитрия I и, воспользовавшись восстанием, возвели на престол Василия Шуйского. В мае 1682 г. стрельцы и простой народ  бросились в Кремль. Царица вместе с патриархом и боярами вывела Ивана и Петра на Красное крыльцо. Толпа, убедившись, что царевич жив, стихла и начала поддаваться на переговоры. Однако в этот решающий момент, как говорили современники, все дело решило неразумное поведение князя М. Ю. Долгорукова, помощника своего отца по Стрелецкому приказу и одного из самых ненавистных стрельцам бояр. Князь начал угрожать стрельцам и вывел толпу из себя. Стрельцы сбросили с крыльца боярина Матвеева и изрубили его на куски, убили брата царицы Афанасия Нарышкина, бояр Г. Г. Ромодановского и И. М. Языкова, думного дьяка Лариона Иванова и многих других. Тела убитых волокли  через Спасские ворота на Красную площадь, перед ними шли стрельцы и издевательски провозглашали: «Вот боярин Артемон Сергеевич! Вот боярин князь Ромодановский, вот думный едет, дайте дорогу!». Стрельцы расправились и с начальником Стрелецкого приказа князем Юрием Долгоруким, усмирителем восстания Стеньки Разина. Когда восьмидесятилетнему старику сообщили об убийстве его сына Михаила, он имел неосторожность сказать по адресу стрельцов:  «Щуку-то они съели, да зубы остались, недолго им побунтовать, скоро будут висеть на зубцах по стенам Белого и Земляного города». Один из княжеских холопов сообщил об этих словах стрельцам, те стащили старика с постели, рассекли на части, бросили тело в навозную кучу и положили соленую щуку. На следующий день день стрельцы потребовали выдать им И. К. Нарышкина, грозя в противном случае перебить всех бояр. Царевна Софья резко сказала царице Наталье: «Брату твоему не отбыть от стрельцов; не погибать же нам всем за него!» Молодого боярина исповедали, приобщили и соборовали перед неизбежной смертью, после чего вывели к мятежной толпе. Нарышкина жестоко пытали, затем вытащили на Красную площадь и рассекли на части. Царского лекаря Даниила фон Гадена под пытками заставили признаться в том, что он вместе с Нарышкиными якобы отравил царя Федора Алексеевича.

   Вся столица находилась в руках стрельцов  и примкнувших к ним холопов. Были разгромлены Стрелецкий и Холопий  приказы. Стрельцы призывали холопов  уничтожить кабальные записи, и некоторые  из холопов воспользовались удобным  случаем, но не все, так как многие закабалились вполне добровольно.

   В этой смуте царевне Софье и  Милославским удалось достичь желаемой цели.  26 мая был созван новый собор, опять только из жителей Москвы. В страхе перед стрельцами участники собора нашли компромиссное решение поставить на царство сразу двух братьев: и Ивана и Петра. При этом Иван по требованию выборных от стрельцов был провозглашен первым царем, а Петр - вторым. Через несколько дней о  требованию стрелецких полков было объявлено, что ввиду молодости государей, правление вручается их сестре Софье Алексеевне.

   Царевна Софья получила власть благодаря  стрельцам, которых взамен была вынуждена  всячески ублажать и награждать. Стрельцы получили почетное наименование "надворной  пехоты". Московским стрельцам, солдатам, посадским людям и ямщикам  была дана жалованная грамота, чтобы  их не называли бунтовщиками. В грамоте монотонно перечислялось: "...случилось побитье, за дом пречистые богородицы и за вас, великих государей, за мирное порабощение и неистовство к вам, и от великих к нам налог, обид и неправды боярам князь Юрью и князь Михайле Долгоруким.... Думного дьяка Лариона Иванова убили за то, что он к ним же, Долгоруким, приличен... да у него же взяты гадины змеиным подобием. Князя Григория Ромодановского убили за его измену и нерадение...А Ивана Языкова убили за то, что он, стакавшись с нашими полковниками, налоги нам великие чинил и взятки брал. Боярина Матвеева и доктора Данилу убили за то, что они на ваше царское величество отравное зелье составляли, и с пытки Данила в том винился. Ивана и Афанасья Нарышкиных побили за то, что они применяли к себе вашу царскую порфиру и мыслили всякое зло на государя царя Иоанна Алексеевича...". В знак стрелецких подвигов на Красной площади был воздвигнут столб с именами побитых ими изменников.

   Стрельцы  не удовлетворились моральным поощрением. Каждому было пожаловано по десять рублей, а сверх того они получили имущество перебитых бояр и потребовали  вернуть неуплаченного жалования  почти за сорок лет. По стрелецким расчетам выходила огромная сумма в 240 тысяч рублей. Таких денег в  казне не было, и со всего государства  было велено собирать серебряную посуду и лить из нее деньги для стрельцов.

   Правительство Софьи стало заложником стрелецких требований. Оказалось, что вызвать  бурю было гораздо легче, чем ее утихомирить. Более того, стрелецкие полки грозили  окончательно выйти из повиновения. У них появилась собственная  идейная программа, заключавшаяся  в восстановлении старой веры. 1682 г. был во многом переломным для раскольников. В апреле в Пустозерске  по царскому указу был сожжен духовный вождь раскола протопоп Аввакум, а буквально через две недели умер царь Федор Алексеевич. Раскольники узрели в этом явный знак божьего гнева.  Среди стрельцов было немало приверженцев Аввакума. К расколу принадлежал один из руководителей стрелецкого бунта Алексей Юдин. Поборником старой веры считался и князь Хованский, чье имя дало название всему движению.

   Князь Иван Андреевич Хованский по прозвищу Тараруй принадлежал к роду Гедиминовичей, которые по своей знатности спорили с Рюриковичами. Он был знаменитым воеводой, правда, по язвительному выражению одного историка, более всего он был знаменит своими поражениями. В майские дни он был одним из сторонников царевны Софьи, поднимавших стрельцов на бунт. В награду он был сделан начальником ("судьей") Стрелецкого приказа. Но получив командование над "надворной пехотой" Хованский начал претендовать на самостоятельную роль. Вместе с Хованским стрельцы поклялись стоять за старую веру. Выборные от полков потребовали устроить прения о вере и выставили против никониан нескольких расколоучителей во главе с суздальским священником Никитой.

   Религиозный диспут состоялся 5 июля в Грановитой палате. Раскольников сопровождала целая толпа, одобрявшая их изможденный вид:  «Не толсты брюха-то у них, не как у нынешних Нового завета учителей!». Сам диспут ничего не решил, каждая из сторон - патриарх с синклитом и раскольники остались при своих убеждениях. Царевна Софья держала себя мужественно, не испугалась, подобно многим боярам,  бурлившей снаружи толпы и горячо отстаивала церковные реформы. Выборных от стрельцов царевна предупредила: "...в надежде на вас эти раскольники-мужики так дерзко пришли сюда.... Если мы должны быть в таком порабощении, то царям и нам здесь больше жить нельзя: пойдем в другие города и возвестим всему народу о таком непослушании и разорении".

   Угроза  царевны покинуть столицу подействовала  на стрельцов. Кроме того, выборных от полков щедро угостили вином и они отступились от старой веры. Как писал С. М. Соловьев, "рядовые стрельцы побуянили, но не могли устоять перед царским погребом, когда выставили на десять человек по ушату: принесли заручные, что вперед не будут вступаться за старую веру, а раскольников начали бить, крича: «Вы, бунтовщики, возмутили всем царством!» Те бросились бежать, куда кто мог: отцов перехватали; Никите, как самому дерзкому заводчику смуты и нарушителю своего обещания, отсекли голову..."

   После неудачи с возращением к старой вере князю Хованскому все сложнее  было играть роль посредника между  правительством и стрельцами. Сам  богатый и знатный боярин он выступал заступником стрельцов перед  кровопийцами-боярами, а бояр уверял, что потакает стрельцам ради общего спокойствия. "Когда меня не станет, то в Москве будут ходить по колена в крови," - говорил он. Но Софья и ее окружение уже не верили князю. Его обвиняли в потворстве раскольникам и даже подозревали в том, что он сам хочет занять престол. Ходили слухи, что во время крестного хода стрельцы задумали лишить жизни царей и цариц и выкликнуть на царство своего кумира. Справедливы были эти подозрения или нет, но в августе вся царская семья покинула Москву и разместилась в селе Воздвиженском. 

   Князь Хованский метался, не зная, что предпринять. Он страшился окончательно разорвать  с правительством, и когда пришел царский указ всем думным людям прибыть  в Воздвиженское, повиновался и  покинул Москву. В столице его  карету постоянно окружала полусотня  стрельцов и еще сотня караулила  дом, но за пределами города он оказался совершенно беззащитен, чем не преминули  воспользоваться сторонники Софьи. 17 сентября князь был схвачен  у села Пушкино и доставлен  в Воздвиженское. Перед очи царевны князя не допустили, у околицы села зачитали Хованскому обвинительную сказку и тут же у Московской дороги "вершили" - казнили вместе с сыном.  

   Оставшись без предводителя, стрельцы окончательно растерялись, тем боле что по распоряжению правительницы к Троицкому монастырю начало подтягиваться дворянское ополчение из уездов. Видя, что силы правительницы увеличиваются с каждым днем, стрельцы решили принести повинную. К Троице отправились выборные от полков, впрочем, некоторые из них в страхе бежали назад с полдороги.  Остальные, представ перед царевной, слезно молили ее о прощении.

   6 ноября царевна Софья вернулась  в Москву победительницей. Столб,  установленный на Красной площади  в честь стрельцов, был уничтожен, полки приведены в повиновение. начальником Стрелецкого приказа назначен верный Софье человек -  думный дьяк Ф. Л. Шакловитый. В феврале 1683 г. был издан указ о возвращении прежним владельцам холопов, получивших отпускные во время бунта: "и впредь таким отпускным не верить, потому что они их взяли в смутное время, неволею, за смутным страхованием, да этим же холопям при отдаче их чинить жестокое наказанье, бить кнутом нещадно, если же прежние господа не возьмут их, то ссылать их в сибирские и другие дальние города на вечное житье».

   На  следующие семь лет власть при  номинальном царствовании Ивана  и Петра перешла в руки царевны  Софьи и ее фаворита князя В. В. Голицына.  

Заключение 

XVII век  в истории России занимает  особое место. Это было время  чрезвычайно насыщенное событиями.  Они отразили завершение или  подступ к завершению многочисленных  политических, экономических, социальных  и иных процессов, эволюция  которых насчитывала не одно  десятилетие или даже столетие. Именно в «бунташный» век российская  государственность, социально-экономическая  структура приобрели новые элементы  и характеристики, что дало историкам  основание называть этот период  «предреформенным», когда вызрели все условия (и в позитивном, и в негативном смысле) для «революционных» преобразований Петра I.

В XVII в. Россия мучительно пыталась избавиться от средневекового уклада жизни и перейти к обществу Нового времени. Но одновременно старые, феодально-крепостнические, порядки ещё более закреплялись в законах, захватывали всё новые территории и новые массы людей. Они, эти порядки, как ни парадоксально, проникали даже в то новое, что формировалось в недрах социально-экономических отношений. Например, мануфактурное производство и по составу владельцев, и по составу работников, и по характеру взаимоотношений между ними (как фактическому, так и законодательно оформленному) почти исключительно было крепостническим.

Наиболее  отчётливо проявления Нового времени  стали заметными в политической области. Достаточно быстро шло становление  самодержавной, абсолютной власти царя. Её эволюция происходила на почве  сословно-представительной монархии. Процессы в политической области  значительно опережали и даже определяли развитие во всех иных областях, а прежде всего, в социально-экономической. Государство, крепнувшая самодержавная  власть российских царей в XVII в. стали  доминировать чуть ли не во всех сферах общественной, а тем более политической жизни.

Именно  благодаря усилившейся власти царя стали возможны реформы в области  управления, подчинение церкви светской власти, создание фактически регулярной армии (с помощью которой начался  приступ к разрешению многих назревших  внешнеполитических проблем и территориальных  притязаний). Царская власть во имя  своих долговременных интересов  не побоялась пойти на существенное реформирование православных обрядности и канонов и жёсткой рукой подавляло всякое сопротивление церковным нововведениям. Церковная реформа расколола общество, но в сложнейшей внутриполитической ситуации государство не только сумело через свою опеку почти полностью подчинить себе власть церковную, но и окрепнуть в целом.