Осмысление античного искусства в русской скульптуре 18 века

         Напряженная динамичность и захватывающий  зрителя драматизм присущи ранней  композиции Гордеева «Прометей». 
 

       О внимательном освоении Гордеевым опыта античного искусства говорит барельефное надгробие Н. М. Голицыной. 

         Его общий замысел идет от  древнегреческих стел. Фигура плакальщицы  дана в чистый профиль; большое  значение в общем замысле произведения  принадлежит прекрасно скомпонованным  складкам широкой драпировки, в  которую закутана женская фигура. Складки эти невольно вызывают  в памяти многочисленные образы  античного искусства. Но, конечно,  Гордеев, подобно современным  ему архитекторам, выступает не  как подражатель памятникам древности,  а как художник, которому обращение  к наследию античности лишь  помогало в решении творческих  задач на темы современности. 
        К наиболее ярким представителям русской скульптуры ХVШ века безусловно принадлежит Михаил Иванович Козловский (1753—1802). Наряду с Шубиным и Мартосом он является одним  из  величайших русских скульпторов. 
    М. И. Козловский происходил из демократической среды — его отец был «трубачевским мастером» в военно-морском флоте.

            В Петербурге, Козловский работает  для Мраморного дворца (80-е гг.). Им были выполнены два барельефа  на сюжеты, навеянные героическими  преданиями Древнего Рима.

              Исполнение Козловским большой  мраморной статуи Екатерины II в образе Минервы (1785, Русский  музей).  

              Козловский дает образ Екатерины-законодательницы, награждая ее шлемом богини мудрости Минервы и эффектно используя мотив широкого плаща, ниспадающего красивыми складками.

              В 1788 году Козловский направляется в Париж, где попадает в самую гущу революционных событий. Здесь им была исполнена статуя «Поликрат, привязанный к дереву» (гипс, 1790, Русский музей), в которой темы человеческого страдания и жажды освобождения подняты до трагических высот. Выразительны данная в резком развороте фигура Поликрата, жест руки, вскинутой вверх в последнем судорожном   усилии,   лицо,   охваченное смертельной мукой. 

М.И.Козловский.Поликрат,привязанный  к дереву (1790) 

           Вернувшись во второй половине 1790 года на родину, Козловский вступил в заключительный, особенно богатый творческими достижениями период деятельности. По-прежнему скульптора продолжают волновать античные темы.    

     Еще к 1789 году относится создание небольшой статуи «Пастушок с зайцем» (она известна и под наименованием «Аполлон»; имеются гипсовый, мраморный и бронзовый экземпляры в Русском музее и Третьяковской галерее). 

М.И.Козловский. Пастушок с зайцем (1789)

       Произведение это свидетельствует об исключительно тонком и глубоком проникновении в художественную культуру древней Эллады. Через знакомство с римскими памятниками Козловский пришел и к пониманию греческой пластики. Изящество и гибкость тела пастушка, ритмическое движение фигуры, тонко переданные взаимоотношения поворотов головы, торса ног, предопределяющие необходимость обхода скульптуры зрителем, — все это говорит о творческом воссоздании Козловским многих основных особенностей древнегреческой скульптуры, далеком от внешней подражательности.                            
          В 90-х годах внимание Козловского приковано прежде всего к героическим темам. К началу 90-х годов относится   скульптура  Козловского   «Бдение   Александра  Македонского».  

           В ней с замечательной законченностью и изяществом пластического выражения повествуется о воспитании в себе юным Александром силы воли и мужественности, которые будут необходимы ему как полководцу.

        Горячий отклик в творчестве Козловского нашел героический подвиг, совершенный русскими войсками под водительством Суворова в 1799 году и связанный с легендарным походом через Альпы. В «Геркулесе на коне» (бронза, 1799, Русский музей) сказалась привычка мастера мыслить античными образами даже в тех случаях, когда он обращался к современным ему событиям.

           Козловский запечатлел гениального русского полководца в виде всадника, своим обликом напоминающего образы статуй греческих атлетов, всадника, уверенно восседающего на скачущем коне. Скала и поток олицетворяют Альпы и Рейн, змея — побежденного врага.

        Сверстником Козловского был выдающийся скульптор Феодосий (Федос) Федорович Щедрин (1751 — 1825). Сын солдата, он одновременно с Козловским учился в Академии. 
         В 1776 году Щедриным были исполнен «Mapсий» (гипс, Музей Академии художеств СССР; бронзовые экземпляры позднейшей отливки — в Русском музее и Третьяковской галерее), произведение, близкое к несколько более раннему «Прометею» Гордеева и к более позднему «Поликрату» Козловского, и как они, полное   бурного  движения  и  волнующей   трагичности.   Щедрин:  воспевает   здесь смелое   дерзание, протест против установившегося порядка вещей. В образе Марсия с громадной силой передана смертная мука и страстное стремление к свободе.

Ф.Ф. Щедрин. Марсий (1776г.) 

          Скульптуру «Спящий Эндимион» (1779, позднейшие бронзовые отливки в Русском музее и Третьяковской галерее) следует включить в тот круг произведений, в который входит и «Пастушок» Козловского: и в том и в другом случае налицо особое поэтическое проникновение в мир античных образов.

 В статуе «Венера» (мрамор, 1792, Русский музей) привлекает прежде всего опоэтизированная передача целомудренной красоты женского тела. Фигуре «Венеры» свойственна характерная для Щедрина некоторая удлиненность пропорций.

              Работы подобного рода знаменуют характерный для конца XVIII века культ античности, который и позднее давал себя знать в русской художественной культуре,   в   частности   у   Федора   Толстого,   Гальберга,   Б. Орловского и Витали.