Анализ портретных образов в картинах раннего и позднего периодов творчества

Недооценен портрет жены И.А. Морозова Евдокии Сергеевны. Он был создан в 1908 г., когда Серов совершал свои напряженные поиски стиля, способного на основе современной живописи выразить атмосферу парадности, придать портрету черты монументализации, родственные искусству XVIII в. Вот эта своеобразная двойственность, переходный характер исканий Серова наложили отпечаток на портрет Е.С. Морозовой, и, видимо, как бы оттеснили его во внимании зрителей наших дней на периферию серовского творчества. Он уступает по остроте мужским портретам Морозовых, но у него есть свои замечательные достоинства – прежде всего многообразная по оттенкам и подтексту характеристика модели заказного портрета. Серов изображает в мехах и атласе круглолицую, нежнокожую русскую красавицу, несмотря на модную прическу и драгоценности, напоминающую деревенских певуний. Он словно обыгрывает само имя этой светской дамы – бывшей певицы кафе-шантана – Евдокия, Дуня, но все сделано в высшей степени деликатно, легким намеком. И действительно, только внимательный зритель, долго рассматривающий портрет и любующийся эффектной позой Морозовой, "вдруг" заметит, что она декольтирована чуть-чуть сильнее, чем было положено по светским правилам того времени, что ее глаза и цветом, и разрезом смутно и отдаленно, но все же напоминают кошачий взгляд... Серов никогда не позволял себе карикатурности в портрете, но едва уловимые ассоциации в характеристике типов женщин и мужчин он намечал, желая выявить свое собственное независимое суждение о модели.

Что касается едва ли не лучшего детского портрета Серова – портрета четырехлетнего Мики Морозова (Приложение 3), как и портретов М.А. и И.А. Морозовых, то нет такой более или менее обстоятельной работы о художнике, где не давались бы описания, разборы, оценки этих выдающихся произведений. В портрете Мики Морозова поражает динамизм, ощущение которого рождается всем строем образа, композицией, цветом, характером мазка, то широкого и свободного в околичностях, то бережного, точно "лепящего" лицо ребенка и его мягкие волосы. Это позволяет Серову выразить присущую детству живость реакций, непосредственность. Разумеется, ребенок не мог позировать Серову, как это делали взрослые – он написан с натуры, но "по памяти". Схваченный кистью художника эмоциональный порыв ребёнка, его устремлённость к внешнему миру, увлечённость и восторженность – эти черты, по воспоминаниям родных и друзей Мики, в наибольшей мере отражали живую и активную натуру мальчика, выросшего затем в крупного учёного, блестящего знатока английской литературы и культуры, известного шекспироведа. [5] Кто читал труды Михаила Михайловича Морозова, знает, что он сохранял эту живость, темпераментность до седых волос, и они отразились даже в научных его работах. Серов со свойственной ему глубиной сумел увидеть и воплотить качества, которые его "персонаж" пронес через всю свою жизнь.

В.А. Серов стремится передать на полотне сложную гамму ощущений ребёнка, его живость, открытость миру. Эта сложность ощущений ребёнка, чистота и свежесть его помыслов подчёркиваются белым цветом его рубашки на золотисто-зелёном фоне, который ещё больше усиливает белизну одежды и оттеняет красивые живые черты детского лица. Мастерски выполненная палитра красок, тонко и сочно передающая душевный порыв и эмоциональную взволнованность ребёнка, позволяют сказать, что В.А. Серов в этой картине сумел удивительно глубоко и точно проникнуть в мир детства, увековечить на полотне то прекрасное мгновение, которое выражает счастливое и безоблачное детство. С психологической точки зрения развивает здесь мысль об исключительной важности эмоциональных переживаний ребёнка, как важнейшей силе его духовного становления и совершенствования.

Этот детский портрет, совмещая в себе черты камерного и интимного поджанров портрета, вместе с тем передаёт и авторскую позицию художника, неизменно присущую всем портретным работам В.А. Серова. Теплота, нежность, доброта и сопереживание ребёнку – вот главные особенности художественного видения мира детства, присущие его таланту.

Свойственный В.А. Серову дар художественной проницательности, позволил ему угадать в маленьком Мике характерные черты будущей незаурядной и талантливой личности. Мать М.М. Морозова считала, что в этом портрете "Серов схватил основную черту его натуры, его необыкновенную живость, и оттого все находили этот портрет очень похожим и на взрослого Михаила". [6] Удивительное сходство между маленьким Микой и взрослым М.М. Морозовым, отмечали многие близко знавшие его люди. С.Я. Маршак вместе с ним работавший над переводами Шекспира в конце 1940-х годов, вспоминал: "Несмотря на его большой рост, мы неизменно узнавали в нём того жадно и пристально вглядывающегося в окружающий мир ребёнка, "Мику Морозова", которого так чудесно изобразил когда-то великий художник Валентин Серов".[7]

Михаил Абрамович Морозов, один из крупнейших просвещенных предпринимателей, принадлежал к числу ярких, оригинальных фигур в московском обществе, часто подававших повод для самых разнообразных, лестных и нелестных отзывов. Он скончался в возрасте 33 лет, оставив по себе славу миллионера, на мануфактурах которого вынуждены были бастовать рабочие, азартного богача, способного за ночь проиграть в клубе миллион рублей, прототипа комедии князя А.И. Сумбатова-Южина "Джентльмен", где герой сам о себе говорил: "Я в обществе джентльмен, а дома я могу быть натуральным... Я русский самородок, смягченный цивилизацией".[8] Но это была далеко не вся правда о Морозове. Его выбрали на почетную общественную должность казначея Московской консерватории, он написал роман и две монографии как историк, автор книг "Карл V и его время" (М., 1894) и "Спорные вопросы западноевропейской исторической науки" (М., 1894). Он выступал как острый и не признающий авторитетов художественный критик, в 1890-е годы, между прочим, не раз поругивавший и В.А. Серова за, как ему казалось, "небрежность". Но самое главное и долговременное, что он сделал в культуре – это его блестящая коллекция русского и западного искусства, которую он завещал жене передать Третьяковской галерее. В эту коллекцию входили работы Врубеля, Коровина, Головина, Бенуа, Левитана, Сомова, Сурикова, Перова, Ван-Гога, Гогена, Дега, Ренуара, Моне и других крупнейших мастеров.

Серов дал собственную характеристику этой незаурядной экстравагантной личности, энергично пробовавшей свои силы в самых разных направлениях. Чрезвычайно сдержанный в самооценках, Серов, по словам А.А. Бахтиарова, считал портрет М.А. Морозова своим самым экспрессивным произведением. Художник А.Я. Головин называл его "превосходным", С.П. Дягилев вспоминал его в своем некрологе М.А. Морозову.[9] Используя размашистые, в манере шведского художника Цорна, движения кисти, Серов мастерски передал на вертикальном по формату холсте крупную мощную темную массу фигуры М.А. Морозова, полного энергии, словно стремительно явившегося откуда-то и резко остановившегося, крепко, упористо расставившего ноги. Он чуть свирепо поглядывает на зрителя и так полон еще не выплеснутой энергии, что даже не замечает небрежности в костюме – ушедшего в рукав одного манжета. Серов показал М.А. Морозова на фоне лаконично изображенной обстановки особняка в стиле "модерн", в котором скульптура напоминает о художественных увлечениях и собирательских интересах владельца.

Его младшего брата Ивана Абрамовича, инженера, предпринимателя, талантливого и смелого коллекционера новейшего русского и западного искусства, с которым Серова связывали многолетние дружеские отношения, художник написал на фоне принадлежащего Морозову натюрморта Матисса. Это образец позднего стиля Серова – с отточенными линиями контурного рисунка, декоративными, яркими, но приведенными к изысканной гармонии пятнами света, с поразительной по глубине и заостренности характеристикой модели. Это и просвещенный, грузноватый, чуть флегматичный европеец, ценитель удовольствий в искусстве и жизни, и как бы "потомок" русских купцов-сидельцев, из-за прилавка, с татарски скошенным верхним веком, внимательно вглядывавшихся в посетителей их лавок... Но разве это единственная ассоциации, которые возникают, когда всматриваешься и вдумываешься в портрет Серова? Каждый ведь может "прочесть" его по-своему. Серов не только запечатлел на века человека, которому наша страна и прежде всего Москва обязана (вместе с С. Щукиным) знаменитыми собраниями французского искусства конца XIX –начала XX вв. Он сделал большее: образами русского семейства, которое не ограничилось предпринимательством и собиранием богатств только для себя, но сумевшего найти им просвещенное применение, показал нам, какой человечески интересной, многообразной, незаурядной становится личность в атмосфере подлинно культурных интересов, как она расцветает в деле, благородство которого бросает отблеск и на нее самое.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Валентин Серов - прославленный русский портретист и один из крупнейших мастеров европейской живописи XIX века. Хотя, и кроме портрета, ему, казалось, было подвластно все. Увековечив свое имя как непревзойденный мастер именно портретной живописи, Серов оставил не менее значимые работы в жанрах русского пейзажа, графики, книжной иллюстрации, анималистики, исторической и античной живописи. Тихий и скромный по натуре, Серов обладал непререкаемым авторитетом среди мастеров своего времени. И сложно даже назвать другого художника его эпохи, чье наследие и творческие достижения имели бы такое большое значение и влияние на все последующее русское искусство.

Им создано большое количество живописных и графических портретов его современников. При сопоставлении первых шедевров Серова – "Девочка с персиками" или "Девушка, освещенная солнцем" - с поздними, последними работами (портретом Иды Рубинштейн или "Похищением Европы") может показаться, что работы, которые разделяет менее четверти века, написаны разными художниками, или, точнее, художниками из разных эпох. Но, в сущности, так оно и было. Творчество В.А. Серова ознаменовало собой смену эпох в изобразительном искусстве. Начав как реалист, близкий движению передвижников, Серов затем отходит от традиции, заданной художниками II половины XIX века и ставшей к началу ХХ в. уже во многом шаблоном. Глубокий психологизм – отличительная черта портретных образов Валентина Серова.

Задачи исследования выполнены, цель достигнута.

 

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

1.  Валентин Серов в воспоминаниях, дневниках и переписке современников. - Л., 1971.

2.  В. Серов. Альбом. /Автор вступительной статьи и составитель Д.В. Сарабьянов. - Л., 1987.

3.  В. Серов в переписке, документах и интервью. Т. 1-2. - Л., 1985-89.

4.  Грабарь И.Э. Валентин Александрович Серов. Жизнь и творчество. - М., 1914.

5.  Культура России: IX-XX вв.: Учеб. Пособие. – М: Простор, 1996.

6.  Леняшин В.А. Портретная живопись В.А. Серова 1900-х гг., 2 изд. - Л., 1986.

7.  Мамонтов В.С. Воспоминания о русских художниках. - М., 1951.

8.  Морозов М. Избранное. - М., 1979.

9.  Рерих Н.К. Из литературного наследства. - М., 1974.

10.  Россия на рубеже веков. - М., 1991.

11.  Сергей Дягилев и русское искусство. Т.1. - М., 1982.

12.  Щетинов Ю. А. История России ХХ век. - М., Манускрипт, 1995.