Субъекты современного международного права

     Государство Град Ватикан имеет собственный  флаг, герб и гимн; чеканит собственную  монету (в настоящее время –  евро, до 2002 года – ватиканскую лиру, имевшую хождение наравне с итальянской), выпускает собственные почтовые марки. В Ватикане издается еждневная газета «L’Osservatore Romano» («Римский обозреватель»), основанная в 1861 году. С 1931 года работает Ватиканское радио, вещающее на весь мир на нескольких языках, в том числе, на русском. Телетрансляции из Ватикана ведет Ватиканский телевизионный центр.

          Для обеспечения безопасности Папы и Государства в Ватикане расквартирован Корпус швейцарской гвардии, созданный в 1506 году. Функции ватиканской полиции выполняет Папская жандармерия.

     Ватикан является вспомогательной суверенной территорией Святого Престола как суверенного субъекта международного права, и как таковой неразрывно связан со Святым Престолом в лице Верховного Понтифика. Святой Престол имеет дипломатические отношения со 176 странами, Европейским Союзом и Суверенным Военным Орденом Мальты; отношения особого характера с Россией и Организацией Освобождения Палестины. Святой Престол также участвует в различных международных и региональных межправительственных организациях; является постоянным наблюдателем с правом голоса при Организации Объединенных Наций.

     Официальный язык Ватикана не определен нормами  права, но официальные документы  государства публикуются на итальянском  языке. Языком Понтификальной швейцарской  гвардии является немецкий; кроме  того, употребляются также и другие официальные языки Швейцарской Конфедерации (итальянский, французский, ретороманский). Основной вариант официальных документов Святого Престола публикуется, как правило, на латинском языке, однако в последние десятилетия из этого правила всё чаще делаются исключения. Тем не менее, «собственным языком» Католической Церкви продолжает оставаться латинский язык.

     Территория  Ватикана находится под защитой  Гаагской конвенции от 14 мая 1954 года, предусматривающей охрану культурных ценностей в случае вооруженных конфликтов. Кроме того, в 1984 году Ватикан был включен в список Всемирного культурного и природного наследия ЮНЕСКО, охраняемого согласно Конвенции от 16 ноября 1972 года.

     Хотя  Ватикан не имеет прямого доступа  к морю, тем не менее, в соответствии с Барселонской декларацией 1921 года, он имеет право на морскую навигацию с собственными кораблями под понтификальным флагом. Однако в действительности Ватикан не пользуется этим правом.

     Уже со Средних Веков Престол Епископа Рима признавался суверенным субъектом. Святой Престол (не Государство Град Ватикан) поддерживает формальные дипломатические отношения со 178 суверенными государствами, Европейским Союзом и Суверенным Военным Орденом Мальты. 69 из дипломатических миссий, аккредитованных при Святом Престоле, расположены в Риме, хотя таким образом эти страны имеют сразу два посольства в одном городе, поскольку, в соответствии с соглашениями, заключенными между Святым Престолом и Италией, одно и то же лицо не может быть аккредитовано и там, и там. В то же время, для других стран (кроме Италии) допускается двойная аккредитация, независимо, расположена ли миссия в Риме или за его пределами. Святой Престол также имеет отношения особого характера с Организацией Освобождения Палестины (Офис с Директором). Святой Престол поддерживает 179 постоянных дипломатических миссий за границей, из которых 73 являются нерезиденциальными; таким образом, он имеет 106 конкретных миссий, некоторые из которых аккредитованы не только в той стране, в которой они расположены, но и еще в одной или более странах или международных организациях. Дипломатическая активность Святого Престола руководится Государственным Секретариатом (возглавляемым Кардиналом – Государственным Секретарем), посредством Отдела отношений с государствами. У Святого Престола нет отношений с 17 странами. 9 из них – это исламские государства (Афганистан, Саудовская Аравия, Бруней, Коморские острова, Малайзия, Мальдивы, Мавритания, Оман и Сомали), 4 коммунистические (Народная Республика Китай, Северная Корея, Лаос и Вьетнам); оставшиеся 4 – это Бутан, Ботсвана, Бирма и Тувалу. [24, с.167]

     Святой  Престол имеет самую древнюю  историю дипломатической деятельности в мире, которая берет начало по меньшей мере в 325 году в его посольстве на Первый Никейский Собор.

     Святой  Престол является единственным европейским субъектом международного права, имеющим дипломатические отношения с Республикой Китай (Тайвань). Он поддерживал официальные отношения с Китаем с 1942 года, и когда победу в Китайской гражданской войне одержала Коммунистическая партия Китая, дипломатический представитель Святого Престола предпочел не удаляться в Тайбэй вместе с гоминьданским правительством. Тем не менее, коммунистическое правительство изгнало его, и дипмиссия Святого Престола была перемещена в Тайбэй. Когда в 1971 году место Китая в ООН было присуждено правительству Народной Республики Китай, Святой Престол понизил статус своей миссии в Тайбэе, и с того времени она возглавляется лишь Поверенным в делах (chargé d’affaires). Сообщалоссь, что переговоры между материковым правительством и Святым Престолом продолжаются; главной проблемой в них является трактовка статуса католиков в материковом Китае. Правительство отвергает духовный авторитет Святого Престола над ними, используя т.н. Китайскую патриотическую католическую ассоциацию как средство для борьбы с влиянием Святого Престола. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

6. Физические  и юридические лица как участники  международных 

     отношений (проблема признания физических и юридических лиц

     в качестве субъектов международного права)

     Международная правосубъектность индивида и корпораций с определенными оговорками признается таким авторитетным учреждением, как Американский институт права. Правда, оговорки весьма существенны: "Хотя индивиды и корпорации обладают некоторым независимым статусом в международном праве, основные отношения между индивидами и международным правом все еще проходят через государство.

     Физические  лица. Международная правосубъектность  индивида нашла широкое признание  в западной литературе. В последнее  время и ряд российских авторов  поддержали эту идею. Известный специалист в области прав человека В.А. Карташкин считает, что "индивид стал непосредственным субъектом международного права".

     Нет сомнений в том, что становление  в международном праве отрасли, посвященной правам человека, представляет собой революционное событие. Оно  имеет огромное значение как для международного, так и для внутреннего права государств. Еще в Древней Греции была высказана мысль о том, что человек - мера всех вещей. Однако международное право на протяжении всей своей истории имело дело только с государствами, полностью игнорируя человека. Начало становлению нового подхода к правам человека было положено Уставом ООН. В качестве одной из главных целей Устав определил поощрение и развитие уважения к правам человека. Одним из основных прав человека признано право на международный порядок, в котором могут осуществляться его права и свободы (ст. 28 Всеобщей декларации прав человека). [5, с.144]

     Устав ООН достаточно четко определил  межгосударственный характер международной  защиты прав человека: "Осуществлять международное сотрудничество... в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам". Осуществляя сотрудничество, государства принимают на себя обязательства признать за индивидом определенные права, создают соответствующие механизмы их реализации, включая международные.

     Анализ  конвенций о правах человека не оставляет  сомнений в том, что они обязывают  государства обеспечить эти права. В тех исключительных случаях, когда  речь идет о непосредственном создании права, используются иные формулировки. Право народов на самоопределение может реально существовать при условии, что оно непосредственно вытекает из международного права и не зависит от права государств. Как известно, подавляющее большинство конституций не содержит положений о праве на самоопределение. Поэтому в Международном пакте о гражданских и политических правах говорится: "Все народы имеют право на самоопределение". В отношении прав человека Пакт содержит иную формулировку: "Каждое участвующее в настоящем Пакте государство обязуется уважать и обеспечивать всем находящимся в пределах его территории лицам права, признаваемые в настоящем Пакте ...". [20, с.134]

     Объектом  регулирования и в данном случае являются межгосударственные отношения - отношения сотрудничества в поощрении  уважения к правам человека. Непонимание этого принципиального положения ведет к превратному представлению о самой природе международного права, которая определяется тем, что его объектом являются межгосударственные отношения, и только они.

     О том, что такая опасность реальна, свидетельствуют встречающиеся в литературе высказывания, согласно которым международные нормы непосредственно регулируют внутриобщественные отношения, а нормы о правах человека регулируют отношения между государством и его гражданами. Договоры о правах человека "содержат обязательства государств не только перед другими государствами-участниками, но и перед своими гражданами".

     Особым  случаем непосредственного создания международным правом прав и обязанностей для индивида является тот, когда  с помощью внутреннего права цель не может быть достигнута. В приговоре Международного военного трибунала в Нюрнберге говорилось: "Преступления против международного права совершаются людьми, а не абстрактными образованиями, и только путем наказания индивидов, совершающих такие преступления, предписания международного права могут быть принудительно осуществлены".

     Речь  идет о непосредственной уголовной  ответственности индивида по международному праву за особо тяжкие международные  преступления - преступления против мира и безопасности человечества. На этом основаны статуты международных трибуналов, включая Статут Международного уголовного суда. Заметим, что такое преступление, как пиратство, издавна считалось международным, но никто на этом основании не считал индивида субъектом международного права. Как видим, в определенных случаях международное право предусматривает уголовную ответственность индивида непосредственно на основе международных норм.

     Судебная  практика государств всегда придерживалась правила, согласно которому международное право непосредственно создает права и обязанности для государств, а не для физических и юридических лиц.

     Так, в решении по спору между двумя  авиационными компаниями от 10 декабря 1984 г. окружной суд США отверг принцип, согласно которому международное право наделяет ответчиков более широкими правами, чем право США и Великобритании.

     При рассмотрении канадским судом дела "Винсент" (1993 г.) местная индианка, обвиненная в контрабанде сигарет, апеллировала к Договору Джея 1794 г. между США и Великобританией. Она утверждала, что договор дает ей право ввозить товары без пошлины. Однако суд определил, что, как и любой иной договор, Договор Джея предоставляет права только участвующим государствам, а не индивидам. Признание индивида субъектом международного права потребовало бы изменения самой природы этого права. Кроме того, есть существенные сомнения в том, что такое признание явилось бы лучшим способом обеспечения прав человека. Индивид едва ли смог бы пользоваться своими правами наряду с государствами. Необходимо учитывать специфику правового статуса индивида, находящегося в сфере действия суверенной власти государства, а также его реальные возможности защищать свои права на международном уровне. [11, с.156]

     Международное сообщество в состоянии обеспечить права человека лишь через государство, оказывая на него соответствующее влияние. С другой стороны, всеобщее уважение прав человека было бы нереальной задачей без сотрудничества государств.

     В юридической литературе промышленно  развитых стран активно поддерживается идея признания за крупными корпорациями статуса субъекта международного права. Малые и средние компании немногое могли бы извлечь из этого статуса. Иное дело гигантские транснациональные корпорации (ТНК). Они контролируют крупные сектора производства и финансов, играют огромную роль в мировой экономике, превосходя в этом отношении многие государства. Поэтому они добиваются, чтобы их интересы учитывались как в национальном, так и в международном праве, стремятся предельно сократить контроль государств за своей деятельностью. Заметим, что правительства промышленно развитых стран с пониманием относятся к повышению статуса корпораций.

     Постоянный  представитель Японии при ООН  Хиташи Овада считает, что "современный  мир страдает от разрыва, который  возник между быстро развивающейся социально-экономической реальностью, состоящей в том, что предприниматели как индивиды участвуют в деятельности на глобальной основе, и столь же стойкой реальностью, заключающейся в том, что эта деятельность все еще ограничивается национальными государствами...".

     Однако  статус субъектов международного права, тем более в той или иной мере ограниченный, не удовлетворяет  ТНК. Они заинтересованы в создании особого права, которое бы формировалось  ими и осуществлялось с помощью  ими же созданного механизма. Отсюда концепция квазимеждународного права.

     Вот как излагает эту концепцию известный  британский юрист Б. Ченг: квазимеждународное право "состоит из соглашений, заключаемых  образованиями, обладающими международной  правосубъектностью по существующей системе, и частными образованиями, такими как многонациональные корпорации, соглашениями, которые находятся вне норм и юрисдикции какой бы то ни было системы национального права...". [9, с.189]

     Сторонники  рассматриваемой концепции утверждают, что ТНК не являются продуктом какой-либо правовой системы. Они не контролируются и не могут эффективно контролироваться какой-либо из существующих правовых систем или их общими усилиями. Иными словами, ТНК ставятся вне и над правом. Между тем, как свидетельствует опыт, деятельность ТНК может и должна регулироваться в процессе взаимодействия международного и национального права. В противном случае не смогут быть обеспечены государственные, общенациональные интересы. Все это не отрицает и необходимость значительной автономии заключаемых ТНК соглашений, но в рамках общего правопорядка.