Виды международных договоров, касающихся научных связей между государствами

Виды международных договоров, касающихся научных связей между государствами

Бурное  развитие научно-технической революции  и связанное с ней, расширение международных научных связей в  полном объеме ставят вопрос о правовом обеспечении этого вида сотрудничества государств. Как и в других случаях межгосударственных отношений, первостепенная роль здесь принадлежит международным договорам. Число договоров, касающихся международных научных связей, растет из года в год. При этом происходят не просто количественные, но и качестве ные изменения.

Научные связи между государствами становятся предметом не только специальных, но и многих других международных договоров. Так, все договоры о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, заключенные между  социалистическими странами, предусматривают  на ряду с политическим и экономическим сотрудничеством развитие и углубление связей в области науки и культуры. Вопросам научных исследований отводится важное место в Договоре об Антарктике и в Договоре о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела. Значительная часть международных договоров, посвященных использованию атомной энергии в мирных целях, так или иначе содержит постановления, которые регламентируют научные исследования в области физики атомного ядра.

В условиях непрерывного увеличения числа и  видов международных договоров, касающихся научных связей между  государствами, возникает необходимость  их классификации. Разумеется, последняя  долж на опираться на научные основы общей классификации международных договоров. В теории международного права давно утвердилось мнение,. что такая классификация относится к числу наиболее трудных научных, проблем. Известный русский ученый Ф. Мартене писал: «В науке меж дународного права неоднократно делались попытки разделить (классифицировать) международные договоры на известные виды. Но сде ланные до сих пор опыты этого рода не были особенно удачны».[1] Л. Комаровский в свою очередь отмечал, что почти каждый писатель по меж дународному праву «предлагает свою систему деления и постороннему человеку не легко выпутаться из этого лабиринта друг другу противоре чащих мнений».[2] Аналогичную точку зрения высказывал Л. Оппенгейм.[3]

Главной причиной неудач большинства буржуазных авторов был, на наш взгляд, формальнологический подход к разграничению догово ров. Он состоял в том, что в основу деления выдвигался один или не сколько произвольно выбранных и взаимно не согласующихся призна ков. Эти формальные классификации всегда оказывались искусственны ми. А. В. Гефтер, например, различал три вида договоров: 1) договоры установительные, на основании которых государства приобретают изве стные права, а именно: договоры о границах, о разделе, о займе и т.п.; 2) договоры определительные,: регулирующие политические и социаль ные отношения государств, например договоры об условиях взаимных сношений между государствами; 3) договоры о товариществе, или со юзные, которые обязывают государства к общим действиям ради до стижения определенной цели.[4] Некоторые буржуазные ученые делили все договоры на две группы: трактаты и конвенции. Различие между ними усматривалось в том, что первые требуют постоянного, непрерыв ного действия со стороны государства, а вторые — совершения какого-либо одного акта.[5] Произвольный и весьма неясный характер критериев, используемых буржуазными авторами при классификации договоров, отмечался и са мими буржуазными учеными. Так, Ф. Мартенс, отвергая классифика цию Гефтера, констатировал: «. . .это деление крайне сбивчиво. Соб ственно все договоры, как установительные, так и другие одинаково со здают известные права и налагают обязанности, а также все они, а не одни только определительные трактаты — как полагает Гефтер — регу лируют условия взаимных сношений государств».[6] П. Казанский обра щал внимание на то, что деление договоров должно касаться их суще ственных сторон, и с этой точки зрения считал необоснованным разграни чение трактатов и конвенций, между которыми нет строгого различия.[7]

Формальнологический метод лишал буржуазных ученых возможно сти найти естественный принцип дифференциации договоров и тем самым мешал им создать сколько-нибудь устойчивую их систему. Суще ственную роль в этом сыграло стремление буржуазных авторов абстра гироваться от общественных отношений, лежащих в основе международ ных договоров, что несомненно диктовалось классовой направленностью их взглядов. 

Научная классификация международных договоров  в целом и до говоров о научном  сотрудничестве в частности может  строиться только на базе диалектического  метода. Диалектикологическая классификация в противоположность формальной основывается на совокупности всех наи более существенных признаков, т. е. является не односторонней, а мно госторонней. Главное для диалектической логики — это не разделение, не обособление, не изоляция вещей или их сторон, а их связывание, при ведение их во взаимодействие.[8]

Чтобы классифицировать международные договоры, в том числе договоры, касающиеся научных связей между государствами, нужно, таким образом, найти и  взять во взаимодействии их наиболее сущест венные признаки, вскрывающие природу данного явления. К числу подобных признаков следует отнести само международное отношение, лежащее в основе международного договора, и юридическую форму, бла годаря которой первое (международное отношение) приобретает каче ство отношения международноправового. При этом определяющим, главным моментом здесь будет международное отношение, ибо, как указывал К. Маркс, правовые отношения, так же точно как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так назы ваемого общего развития человеческого духа, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях.[9]

В советской  юридической литературе были предприняты  попытки классификации международных  договоров с учетом некоторых  отме ченных выше признаков. Так, по мнению Ф. И. Кожевникова, по числу участников соглашения договоры можно резделить на двусторонние и многосторонние. А по предметному содержанию они могут иметь самую разнообразную номенклатуру (вопросы политические, правовые, эконо мические, вопросы войны, вопросы транспорта, связи, здравоохранения и т. п.).

В. М. Шуршалов предлагал различать договоры правомерные и противоправные, т. е. соответствующие международному праву и про тиворечащие ему. Поскольку вторая группа — это противозаконные ак ты, подрывающие мир между народами и вместе с тем игнорирующие основные принципы международного права, классификации подлежат только равноправные и правомерные договоры.[11] Последние же сле дует делить по числу участников соглашения и объему (охвату) между народноправового регулирования. При этом надо иметь в виду не про сто число участников, но такое количественное отличие, которое ведет к отличию качественному. С этой точки зрения В. М. Шуршалов и раз граничивал: международные договоры, не носящие характера всеобщно сти (региональные и двусторонние), и международные договоры нере гиональные, имеющие характер всеобщности (Устав ООН и другие международноправовые акты подобного рода).

Однако  главной линией классификации В. М. Шуршалов считал деление договоров по объекту международноправового регулирования. Здесь он различал следующие виды договоров: 1) договоры политиче ского характера; их объектом является мир как самое ценное благо че ловечества; 2) договоры экономического характера, объект которых составляют блага экономического развития государств и вытекающие из этого интересы сотрудничества народов в данной области; 3) согла шения между государствами о сотрудничестве в области науки и куль туры; объектом данной группы договоров и соглашений являются блага и интересы всеобщего культурного развития, процветание науки, слу жащей нуждам народа; 4) договоры юридического характера; их объ ектом служат преимущественно юридические вопросы.

По объекту  разграничивает договоры и А. Н. Талалаев, но выделяет при этом не четыре, а три их большие группы: договоры политические, экономические и административноправовые.[12]

Значительные  исследования проведены советскими учеными в обла сти классификации экономических договоров. Особенно успешными следует признать работы Е. Т. Усенко, который дал не только теоретическое обоснование основных признаков разграничения экономических договоров, но и представил развернутую систему договоров.[13]

Отмечая известные достижения советских  ученых в решении рас сматриваемого вопроса, мы должны вместе с тем указать, что преодо лен лишь первый рубеж исследования — осуществлено деление догово ров на виды с точки зрения их наиболее существенных признаков. Впе реди другой сложный этап — создание устойчивой системы договоров на основе учета и взаимосвязи данных признаков.

Обращает  на себя внимание также отсутствие единства в определе нии главного критерия классификации. В разных работах он именуется по-разному: «предметное содержание договора» (Ф. И. Кожевников), «объект регулирования» (В. М. Шуршалов и Е. Т. Усенко), «объект договора» (А. Н. Талалаев). Терминологическая нечеткость порождает неясность и в отношении существа самого вопроса.

Так, вряд ли можно поставить знак равенства  между понятиями «предметное  содержание», «объект регулирования» и «объект договора». Вызывает, кроме  того, сомнение правомерность термина  «объект регу лирования договора». По нашему мнению, объект регулирования не яв ляется специфичным для отдельно взятого международного договора. Регулятивную функцию международный договор может выполнять только в сочетании с другими нормами международного права. Несмот ря на то, что договор иногда представляет собой совокупность норм международного права, эта совокупность норм действует не изолиро ванно и обособленно от целой группы иных норм и институтов между народного права, а лишь в определенной системе и тесной связи с ни ми. Наконец, важно иметь в виду и то, что «предметное содержание», «объект регулирования договора» и «объект договора» — это правовые категории, которые не могут выступать в качестве основного критерия, классификации.

Исходя  из сказанного, нам представляется более правильным счи тать главным признаком классификации международных договоров вид, международных отношений, лежащий в основе договора. На базе дан ного признака оказывается возможным разделить все международные договоры на четыре большие группы: 1) договоры политические; 2) до говоры экономические; 3) договоры о научном и культурном сотрудниче стве; 4) договоры по юридическим вопросам. Причем внутри каждой из этих родовых групп можно выделить более мелкие видовые группы.

Международные договоры о научном и культурном сотрудничестве в зависимости от вида международных отношений можно  разделить на две такие группы: культурные соглашения и соглашения о научном со трудничестве.

Договоры  первой группы охватывают широкий круг культурных от ношений между государствами: в области науки, образования, культу ры (в узком смысле слова), здравоохранения, спорта, радио и телевиде ния и т. д. Необходимо отметить, что обозначаются указанные соглаше ния по-разному. Большинство общих культурных соглашений, заклю ченных СССР с другими странами, носит наименование «соглашений о культурном сотрудничестве»; некоторые из них называются «соглашениями о культурном и научном сотрудничестве», а отдельные соглаше ния — «соглашениями о культурном, научном и техническом сотрудничестве», «соглашениями о сотрудничестве в обменах в области науки, техники, образования и культуры». Аналогичная картина наблюдается и в договорной практике других стран.

В основе договоров второй группы — соглашений о научном сотруд ничестве лежит лишь один вид отношений между государствами — отношения в области научных связей. И вместе с тем наименования данных соглашений столь же многообразны. В связи с этим нам пред ставляется, что данный признак вообще не может рассматриваться в качестве классификационного.

Однако  приведенная система договоров, относящихся к междуна родным научным связям, является неполной, поскольку она не учиты вает других, важных для классификации этих договоров критериев, а именно: число участников соглашений; вид государственных органов, заключивших договор; предмет договора.

Что касается числа участников соглашений, то его  увеличение, на пример, ведет к качественному изменению характера международных договоров, механизма сотрудничества государств, повышает, по край ней мере морально, значение договоров в качестве источников международноправовых норм. Не случайно сотрудничество академий наук со циалистических стран на многосторонней основе в отличие от сотрудни чества этих академий на двусторонней основе расценивается как более высокая форма межакадемических связей.

С точки  зрения числа участников договоры, касающиеся научных связей, целесообразно  разбить на две основные группы: многосторонние и двусторонние. Первые в свою очередь имеет смысл  разграничить по признаку географического  охвата их участников на универсальные (уставы ООН, ЮНЕСКО), региональные (Устав  ОАЕ) и многосторон ние, охватывающие государства разных континентов (Устав СЭВ).

При классификации  договоров о научном сотрудничестве мы не мо жем игнорировать также вид государственных органов, заключивших договор. Хотя для всех международных договоров, независимо от того, кем они были заключены, действует принцип pacta sunt servanda, юри дическая сила и значение договоров, заключенных высшими органами власти, и договоров, заключенных подчиненными им органами, неодина ковы. На основе этого критерия следует различать межгосударственные, межправительственные и межведомственные договоры о научных связях.

Межгосударственные  договоры заключаются от имени и  по упол номочию высшего органа государственной власти. В СССР таким ор ганом является Президиум Верховного Совета СССР. Межгосударст венные договоры обычно подлежат ратификации или утверждению. К числу подобного рода договоров о научных связях можно отнести Конвенцию о международном обмене изданиями 1958 г., Всемирную ав торскую конвенцию 1952 г.

Межправительственные  договоры (соглашения, протоколы) подпи сываются по уполномочию правительств. В области научных и куль турных связей межправительственные соглашения являются наиболее распространенной формой. Например, большинство соглашений о науч ном и культурном сотрудничестве в Советском Союзе подписывается от имени Правительства СССР (Соглашение о научном и культурном со трудничестве между Союзом Советских Социалистических Республик и Венгерской Народной Республикой от 28 июня 1956 г., Соглашение меж ду Правительством Союза Советских Социалистических Республик и Правительством Германской Демократической Республики от 26 апре ля 1956 г. и др.). В отличие от многих других межправительственных договоров соглашения о научном и культурном сотрудничестве часто предусматривают необходимость ратификации. Так, Культурное согла шение между Союзом Советских Социалистических Республик и Италь янской Республикой от 9 февраля 1960 г., Соглашение о культурном сотрудничестве между Союзом Советских Социалистических Республик и Республикой Куба от 12 декабря 1960 г. подлежали ратификации. Межведомственные договоры в области научных связей подписываются от имени соответствующих министерств (например, министерства сель ского хозяйства), правительственных комитетов (например, Государст венного комитета по науке и технике при Совете Министров СССР), Академии наук СССР и т. д. Договоры этого вида являются распростра ненной юридической формой сотрудничества государств.