Толкование норм права

Суд не всегда может рассматривать дословный  текст интерпретируемой нормы в  качестве той границы толкования, которую невозможно преодолеть. Рациональное применение самой Конституции или принятого на ее основе закона может потребовать от интерпретатора выйти за пределы чисто грамматического толкования текста конституционной нормы.

Тем самым  Конституционный Суд выполняет  одновременно в известной мере законотворческую функцию, поскольку предлагает такие решения, которые связаны с дословным текстом Конституции весьма тонкими нитями. Данный подход и законотворческая функция особенно отчетливо проявились в Постановлении Конституционного Суда о толковании статьи 136 Конституции от 31 октября 1995 г.

Как известно, Конституция РФ, регламентируя порядок  внесения в нее поправок, в ст. 136 устанавливает, что поправки к  главам 3–8 принимаются в порядке, предусмотренном для федерального конституционного закона, и вступают в силу после их одобрения органами законодательной власти не менее чем двух третей субъектов Российской Федерации.

Суд пришел к  выводу, что положения статьи 136 Конституции  могут быть реализованы только в  форме специального правового акта о конституционной поправке, имеющего особый статус и отличающегося как от федерального закона, так и от федерального конституционного закона. Согласно пункту 1 резолютивной части постановления, поправки в смысле статьи 136 Конституции Российской Федерации принимаются в форме особого правового акта – закона о поправке к Конституции Российской Федерации, который, как известно, не упоминается в тексте Основного Закона.

Закон «О Конституционном  Суде Российской Федерации» устанавливает  также, что его решения о толковании Конституции должны быть совместимы с другими решениями данного органа. Решение по делу о толковании Конституции не должно противоречить ранее принятым актам о толковании или решениям по конкретным делам, в которых дано казуальное толкование конституционных норм.

Если требование о совместимости между собой  решений об официальном толковании Конституции является императивным, то требование о совместимости решений  по конкретным делам представляется желательным, но не абсолютным. Согласно статье 73 указанного Закона, в случае, если большинство судей, участвующих в заседании одной из палат Конституционного Суда, склоняется к необходимости принять решение, не соответствующее правовой позиции, выраженной в ранее принятых решениях Конституционного Суда, дело передается на рассмотрение в пленарное заседание.

Конституционный Суд в пленарном заседании  может принять решение, не соответствующее  ранее выраженной им позиции. Такое  решение может быть обусловлено  либо «поиском права», либо «превращением» Конституции, т.е. изменением Основного Закона без изменения его текста, либо внесением в Конституцию дополнений и изменений, влекущих к изменениям в нормативном содержании ранее интерпретированных конституционных положений, которые в силу этого нуждаются в новом осмыслении.

Толкование  Конституции РФ, отдельных ее норм дается исключительно в пленарных  заседаниях Конституционного Суда. Причем решение о толковании Конституции, в отличие от решений по иным делам, принимается большинством не менее  двух третей от общего числа судей. Это обусловлено как юридической, так и общесоциальной значимостью таких решений, а также возможными политическими последствиями. По мнению законодателя, данный порядок принятия решения о толковании Конституции и установленное комментируемой статьей большинство служит гарантией от интеграции Суда в текущий политический процесс.

Толкование  Конституции РФ, данное Конституционным  Судом, является официальным и обязательным для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной  власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и объединений.

Официальный характер такого толкования заключается  в том, что оно дается Конституционным  Судом, уполномоченным на это частью 5 статьи 125 Конституции РФ, содержится в специальном акте (постановлении) и обязательно для всех субъектов права.

С момента  провозглашения постановления Суда по делу о толковании неопределенности в понимании положений Конституции, которая стала предметом для  обращения в Конституционный Суд, неопределенность считается преодоленной.

В отличие  от официального, неофициальное толкование Конституции и ее норм, осуществляемое различными органами и должностными лицами, а также учеными и практическими  работниками, гражданами, нередко обладая высоким авторитетом и воздействуя на общественное и индивидуальное правосознание и поведение субъектов конституционного права, юридических последствий не порождает.

Официальное толкование, даваемое Конституционным  Судом, признается нормативным, ибо оно распространяется на всех субъектов правовых отношений и весьма широкий круг случаев, обязательно на

всей территории Российской Федерации, для зарубежных органов внешних сношений РФ, а  также отечественных юридических  и физических лиц, пребывающих за рубежом.

Любой правоприменитель обязан руководствоваться тем пониманием положений Конституции РФ, которое  содержится в постановлении Конституционного Суда. Даваемое им толкование Конституции  неотделимо от интерпретируемых положений  Основного Закона. Толкование Конституции не ограничено временем, может в будущем дополняться или уточняться и разделяет судьбу истолкованной нормы или положения Конституции.

Решение Суда о толковании Конституции не влечет утраты юридической силы какими-либо актами или их отдельными положениями, как это происходит при принятии Судом решений по делам о конституционности нормативных актов, договоров, спорах о компетенции. Однако акты или отдельные их положения, основанные на противоречащей толкованию Конституционным Судом интерпретации конституционных норм, подлежат пересмотру издавшими их органами и должностными лицами.

Решение Суда о толковании Конституции может  также являться основанием для судебного  обжалования (в судах общей юрисдикции и арбитражных судах) соответствующих  решений и действий, если при их вынесении или осуществлении органы и должностные лица руководствовались неправильной интерпретацией своих полномочий, не соответствующими толкованию Конституционным Судом норм о разграничении предметов ведения и полномочий.  
 
 
 

ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА  

1. ПОНЯТИЕ  ЮРИДИЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ .

В правоведении существуют различные мнения о понятии  юридической практики. Можно выделить на сегодня три точки зрения. Одни авторы отождествляют практику с  юридической деятельностью (И.Я. Дюрягин, А. Гсрлох). Другие, стремясь отграничить юридическую практику от юридической деятельности и представить ее в качестве относительно самостоятельного явления, причисляют к ней лишь определенные итоги, объективированный опыт правовой деятельности (С.С. Алексеев, С.И. Вильнянский и др.).

И, наконец, третья точка зрения, которая представляется наиболее предпочтительной, – когда  любой вид юридической практики рассматривается в неразрывном  единстве правовой деятельности и сформированного  на ее основе социально-правового опыта (В.К. Бабаев, В.И. Ле-ушин, В.П. Реутов и др.).

Ошибочность первых двух позиций, на наш взгляд, состоит в том, что в первом мнении из практики исключается такой  важный ее элемент, как юридический  опыт, во втором – допускается другая крайность: результаты деятельности, объективированный вовне опыт отрываются, противопоставляются самому процессу деятельности и не учитывается тот факт, что практическое преобразование общественной жизни происходит не только с помощью решений и положений, выражающих итоговую сторону юридической деятельности, но и непосредственно в ходе этой деятельности, при осуществлении организационно-конструктивных правовых действий и операций.

Третья точка  зрения позволяет точнее определить природу юридической практики и  основные элементы ее структуры, объективнее отразить диалектику прошлой (ретроспективной), настоящей (актуальной) и предстоящей юридической деятельности, понять значение социально-правового опыта в механизме правового регулирования. Этот и опыт как важнейший компонент практики представляет собой коллективную, надындивидуальную социально-правовую память, обеспечивающую накопление, систематизацию, хранение и передачу информации (знаний, умений, оценок, подходов и т.д.), позволяющую фиксировать и в определенной степени воссоздавать весь процесс деятельности или отдельные его фрагменты. «Опыт – вот учитель жизни вечной», – писал Гете*. Без социально-правовой памяти невозможно эффективное правотворчество и толкование, конкретизация и правоприменение, систематизация и восполнение пробелов в праве.

Таким образом, юридическая практика – это деятельность по изданию (толкованию, реализации и т.п.) юридических предписаний, взятая в единстве с накопленным социально-правовым опытом.

Юридической практике как одной из основных разновидностей социально-исторической практики свойственны черты, присущие любой практике. Однако вовлеченная в правовую систему общества, в процесс правового регулирования, социальная практика получает некоторые новые, в частности юридические, качества, позволяющие рассматривать ее как относительно самостоятельный тип практики.

Действия  и субъектов, и участников юридической  практики, использование ими определенных средств и методов, способы оформления вынесенных решений и закрепление  накопленного опыта урегулированы, упорядочены правовыми нормами и иными юридическими предписаниями. Тем самым ограничивается субъективизм и волюнтаризм участников, обеспечивается ее стабильность.

Юридическая практика образует существенную часть  культуры общества. Изучение, например, материалов юридической практики Древнего Рима (законов, судебных решений и т.д.) дает представление не только о тех или иных конкретных правовых ситуациях, но и об экономике и политике этой страны в разные периоды ее развития, о социальном и правовом положении населения, государственном и общественном устройстве.

Без этого  вида социальной практики немыслимо  возникновение, развитие и функционирование правовой системы общества. Она играет существенную интегрирующую роль в  этой системе, связывая в единое целое нормативно-правовые и индивидуально-конкретные предписания, субъективные права и юридические обязанности, правовые идеи и принимаемые на их основе решения.

Она же способствует целенаправленному юридическому изменению  общественной жизни. Это достигается при помощи издания новых или изменения уже существующих нормативно-правовых предписаний, их толкования и конкретизации, использования и применения.

Большинство практических действий и вынесенных решений требуют закрепления  в строго определенных официальных актах-документах.

 Слово о науке Кн. 1. М , 1976 С 187.

Общественная, коллективная природа юридической  практики проявляется в том, что, во-первых, она обусловлена другими  типами социальной практики, во-вторых, любая юридическая деятельность предполагает соответствующие формы сотрудничества между ее субъектами и участниками, обмен информацией и результатами, в-третьих, накапливаемый социально-правовой опыт является совокупным продуктом совместной деятельности.

В отличие  от теоретической (научной) деятельности, где вырабатываются гипотезы, идеи, понятия, юридическая практика направлена на объективно-реальное изменение окружающей действительности. Сознание, которое опосредует любые практические действия, служит внутренней детерминаитой юридической практики. Здесь оно присутствует во внешне выраженном, опредмеченном виде.

В процессе юридической  практики возникают разнообразные  материальные, политические, социальные и иные изменения. К ее особенностям следует отнести то, что она  всегда порождает и соответствующие юридические последствия.

Юридическая практика в той или иной степени  влияет на все стороны жизни общества, способствуя развитию происходящих в нем процессов либо тормозя  их. Это методологически важное положение  следует иметь в виду при формировании и реализации любых планов и программ экономического, политического, социального и иного переустройства общества.

Анализ отмеченных черт и особенностей юридической  практики показывает, что она занимает относительно самостоятельное место  в правовой системе общества и играет существенную роль в механизме правового регулирования.

2. СТРУКТУРА  ЮРИДИЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ

Под структурой юридической практики понимается такое  ее строение, расположение основных элементов и связей, которые обеспечивают ей целостность, сохранение объективно необходимых свойств и функций при воздействии на нее разнообразных факторов действительности.

Юридическая практика – образование полиструктурное, включающее, в частности, логический, пространственный, временнбй и иные компоненты.