Римское государство в эпоху принципата и домината

    У принцепса была своя казна - фиск, из которой он финансировал армию и общественные постройки, а наполнял налогами с императорских провинций. Таким образом, армия Рима продолжала оставаться, как во время гражданских войн, частной. Только теперь - в собственности у главы государства. Армия финансировалась принципсом и именно принципсу приносила присягу.

    Армия являлась становым хребтом всего имперского порядка. Последние широкомасштабные завоевания пришлись на правление Траяна (96-117 гг.), после чего Римская империя окончательно перешла к стратегической обороне своих границ. Уже к концу II в. римская армия постепенно стала утрачивать боевой дух, а сведение к минимуму завоевательных походов, раньше приносивших громадную военную добычу, массу рабов и огромные материальные ресурсы, привело к значительному увеличению внутренних государственных расходов на военные нужды. Ввиду того, что внешние проблемы для армии и для Империи отошли на определенное время на второй план, армия к концу II в. стала все чаще обращаться к проблемам внутренним, и это привело к повышению ее политической роли и в то же время сделало ее опасной силой в периоды бессилия центральной власти и политической анархии. Вместе с тем, армия оказалась неспособной должным образом обеспечивать защиту границ Римской империи, когда варварский мир пришел в движение и внешние вторжения поставили под угрозу само существование государства. Хотя численность армии существенно возросла с 25 легионов (300 тыс. чел.) во времена Августа до 33 легионов к середине II в., а во времена Каракалы численность римской армии достигла 400 тыс. человек.

1.4 Социально-экономическое положение Римской Империи а I –III вв н.э.

    Экономика Рима в I-II веках нашей эры была достаточно интегрирована в торговую систему Средиземноморья (например, хлеб поступал из Египта и Черноморского бассейна, вино - из Малой Азии, Греции и Иберии - современной Испании и т.д.) и, следовательно, могла использовать сравнительные преимущества региональных стран.

    Рынок зерна был, в основном, частным, где  торговцы активно использовали кредиты, услуги агентов и пр. В специальных  документах по морским перевозкам (морские  перевозки обходились гораздо дешевле  наземных вплоть до изобретения железной дороги) указывались принадлежность груза, данные о его получателе и специфические характеристики зерна. Торговцы часто посылали запечатанные горшки или сумки с пробной порцией зерна, чтобы покупатель мог сравнить образец с поступившей партией зерна. Это требовалось для выявления порчи, подмены или обмана со стороны перевозчиков.

    Кроме рынка труда, в Римской Империи  существовал также рынок капитала. Римляне заимствовали и брали  взаймы друг у друга довольно часто. Выдавались как производственные, так и потребительские кредиты. Кредиты выдавались также для финансирования торговых операций. Римские торговцы и перевозчики могли купить страховку. Детальный анализ данных займов и кредитов, пишет Темин, показывает, что они предоставлялись бизнес-партнерам, а не только своим родным и друзьям, хотя заимодавцы и кредиторы, естественно, были знакомы с репутацией потенциальных заемщиков. Таким образом, в Древнем Риме существовал и развитый финансовый рынок. Существовало огромное количество всевозможных займов, процентная ставка за использование которых была близка к 1% в месяц, или 12% годовых, что являлось максимально допустимой величиной процента. Наличие фиксированного процента на всевозможные кредиты естественно свидетельствует о том, что древнеримский финансовый рынок был далек от полной свободы. В Древнем Риме были распространены банки, принимающие вклады и выдающие кредиты населению. Некоторые вклады сдавались на хранение - банк обязывался обеспечить их физическую сохранность без выплаты процента вкладчику. Другие вклады приносили доход и использовались банками для совершения инвестиций.

    В области фискальной политики Рима заметны  значительные различия с системой, сложившейся в Англии и Нидерландах 17-18 веков. В европейских странах государственная фискальная политика опиралась на систему государственного займа. Римская Империя не брала взаймы, а оперировала на основе наличных операций. Таким образом, Рим должен был обеспечить достаточное количество налоговых поступлений в свою казну, чтобы покрыть свои будущие расходы

    В раннюю эпоху Римской Империи  население Рима насчитывало около 1 млн. человек. По подсчетам Темина, для того, чтобы прокормить такое  количество людей, Риму было необходимо ввозить 150-300 тыс. тонн зерна в год, не считая иных основных продуктов рациона - оливкового масла и вина.

В середине II в. население Римской Империи составляло 65 млн. человек – после периода двухвекового процветания (160 г. н.э.)

В 180 г. н.э. население сократилось до 40 млн. чел после чумы и многочисленных войн к концу правления императора Марка Авелия.

К концу правления императора Константина (337 г. н.э.) численность населения восстановилась 55 млн. человек.

Общее население  можно условно разделить на следующие группы (численность населения каждой группы включает как самих ее представителей, так членов их семей):

1) 2,5 млн.  чел. обладали хорошими условиями  для жизнедеятельности:

- 2 тыс.  чел. – сенаторское сословие - 100 тыс. чел. – всадническое  сословие - 200 тыс. чел. – муниципальная  аристократия - 700 тыс. чел. – чиновники, ветераны - 1.000 тыс. чел. - торговцы, ремесленники и т.д. - 500 тыс. чел. - солдаты (легионы, вспомогательные войска, гвардия, флот, городская стража)

2) 12,5 млн.  чел. обладали сносными условиями  для жизнедеятельности:

- 4 млн.  чел. – рабы, проживающие в  городах (из них до 500 тыс. находилось  в одном Риме) - 8,5 млн. чел. –  городской пролетариат

3) 50 млн.  чел. обладали минимальными условиями  для жизнедеятельности:

- 3 млн.  чел. – свободные фермеры - 40 млн. чел. – арендаторы, живущие и работающие на земле, принадлежащей другим - 7 млн. чел. – рабы, занятые в сельском хозяйстве и добыче полезных ископаемых

      Фундамент и здание политической системы принципата были выстроены Октавианом Августом, и его последователи в I-II вв. лишь достраивали и совершенствовали то, что было сделано основателем. Система была, безусловно, монархической по своей сути, хотя и сохраняла определенные элементы республиканского устройства, необходимые в переходный период. Этот дуализм был обусловлен отчасти живучестью республиканских традиций (особенно у правящих классов), но главным образом - сохранением полисных структур в рамках территориальной империи. Однако в течение I-II вв. полис, как форма общественной жизни и как социально-экономический организм, все более изживал себя; республиканские традиции постепенно уходили в прошлое и становились сферой творчества римских историков, писателей и поэтов и объектом для ностальгии у представителей старинных римских родов. В то же время происходило усиление монархической тенденции и абсолютизма императорской власти. В течение более чем столетнего периода с 69 до 180 г. римское государство стало более патерналистским и бюрократическим и в то же время более космополитическим и менее "римским".

    Династии  Антонинов, в общем, еще удавалось сохранять политическую систему принципата в том виде, в котором она была задумана Августом, и Траян даже счел возможным возродить ненадолго уже почти забытые комиции. Однако вполне очевидным для II в. было усиление императорской власти в противовес сенату и централизация государственного управления, а также постепенное увеличение бюрократии.

    Впоследствии, так как империй был в руках принципса, все военные триумфы они справляли сами за своих полководцев, которые теперь назывались легатами (посланниками), даже те принципсы, которые никогда не воевали, как Нерон, получали почетное звание императора десятки раз. Это звание обычно ставилось в надписях впереди имени, отчего и вошло в обиход называть принципса императором. Хотя до того в империи их постоянно называли Цезарями (Кесарями), что уже при Тиберии превратилось в титул, особенно на востоке империи.

    Издревле  в Риме признавалось, что всякий человек, каким бы то ни было образом  посягнувший на величие народа Рима, тем самым оказывался виновным в нечестии по отношению к Res publicum. Что каралось смертью и конфискацией имущества. Народ передал свое величие принцепсам. И те не преминули воспользоваться этим в полную силу, даже те, кто вошел в историю как кроткие и добрые. Даже самые ярые хулители Нерона и Домициана признавали, тем не менее, бесспорным постановление публичного права то, что всякое покушение на верховную власть является уголовным преступлением.

    С Веспасиана началась новая традиция провозглашения императора не преторинцами в Риме, а армией. Сенату ничего не осталось делать, как причислить Веспасиана, сына простого крестьянина, к патрициям. С этого момента принципсом мог стать любой полноправный гражданин. Справедливым это признавалось всеми, потому как именно таким способом - усыновлением - можно было выбрать в преемники лучшего. А выбор армии старались даже не обсуждать, а принимать как данность.

    С Веспасиана пошла традиция передачи титула принцпса от отца к своему сыну.

    Все это продержалось до 384 г., когда император  Диоклетиан провозгласил себя "Богом и Господином" Рима. По латыни: Deus et Dominus. И с этого момента кончается эпоха римской империи, которую мы называем принципатом, и начинается то, что историки именуют доминатом.

    Принципат обеспечил Римской империи в 1-2 веках н. э. «Августов», или «римский мир» — два столетия невиданной в древнем мире политической и социальной стабильности. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Кризис римской республики и переход к монархии             

2.1 Причины и результаты политической анархии III в.

    III век стал явным водоразделом между двумя контрастными политическими системами – принципатом и доминатом. Уже Септимий Север (193-211) сделал то, что давно назрело, но что не решались сделать его предшественники - разработал и начал осуществлять принцип полной монархии: император - единственный источник власти, а его воля - высший закон для всех жителей Империи. Сенат лишается права издавать законы и выбирать магистратов, и это право становится исключительной привилегией принципса. Проводится реформа государственного управления, которая все ставит на свои места: стираются различия, ставшие к этому времени весьма эфемерными, между традиционными магистратурами и бюрократическими должностями, устанавливается система подчинения различных должностей и рангов, и даже происходит некоторая милитаризация имперской бюрократии. Наконец, завершается организация провинциальной императорской администрации, которая становится главной властью на местах, в то время как декурионы отвечают лишь за сбор налогов и продолжают выполнять общественные обязанности, которые в новых условиях превращаются в повинности. Бюрократия и бюрократический стиль управления начинают пронизывать все звенья государственного аппарата и армии.

    Эти реформы, хотя они и отвечали требованиям времени и общей тенденции исторического развития, явились одной из причин политического кризиса, т.к. вызвали новый виток противоборства сената и императорской власти, которое вылилось в борьбу "сенатских" и "солдатских" императоров. С другой стороны реформы привели к резкому возрастанию государственных расходов на содержание бюрократического аппарата, а это имело своим следствием повышение налогов. Правда, в III в. императоры не столько повышали налоги, сколько шли по пути чеканки неполноценной монеты. Однако это не было решением проблемы, а, напротив, вызвало сильнейшую инфляцию, в значительной мере спровоцировавшую экономический кризис. А усиление бюрократии в условиях отсутствия четко разработанных принципов наследования власти и ее преемственности, что было, пожалуй, одним из самых слабых мест системы принципата еще со времени Августа, стало одной из главных причин политической анархии III в.

    Политический  кризис III в. имел в качестве одной из своих сторон общий упадок законотворческой деятельности. Римская юриспруденция достигла вершины своего развития в трудах Павла, Ульпиана, Модестина и Папиниана, после которых в III в. наступил застой в юридической мысли, а за ним последовал период кодификации. Перечисленные юристы привнесли порядок в обширнейшее законодательство, предшествовавшее им, а также установили новые юридические принципы, причем многое в юридической теории этого времени было позаимствовано из эллинистического востока. Юристами были детально разработаны все обязанности, связанные с почетными должностями и повинностями, причем некоторые их установления и толкования ускоряли упадок муниципальной знати. Кроме того, юристы несут ответственность за внедрение в юридическую теорию и практику принципов, которые оправдывали авторитарную власть. Их последователям, в общем-то, оставалось лишь систематизировать существующий материал.