Германская геополитика: от послевоенного периода до наших дней

2

Содержание

Введение 3

1. Германская геополитика: прошлое 4

1. Германская геополитика: I Мировая война 4
2. Германская геополитика: II Мировая война 8

 

1. Преемственность и эволюция: от Ратцеля до Хаусхофера 8
2. Геополитика Хаусхофера как нацистская наука 12
3. Идеология и геополитика гитлеровской Германии 13

2. Германская геополитика: от послевоенного периода до наших дней 14 
2.1 Этапы возрождения германской геополитики 14 
Заключение 18

 

3 Введение

Развитие немецкой геополитики, зародившейся в XVIII веке, достигло своего апогея в период с конца XIX века до второй мировой войны. В 1945 году, после победы над гитлеровской Германией, победители рассматривали геополитику как «немецкую науку», целью которой было «научное» обоснование идеологии жизненного пространства и захватнической политики Гитлера.

Как история англо-американской геополитики неразрывно связана с судьбами Великобритании и Соединённых Штатов Америки, так и история немецкой геополитики тесно сплелась с противоречиями и трагедиями Германии Вильгельма II, Веймарской республики и гитлеровского рейха. Может ли быть нейтральной, свободной от пристрастий своих авторов «наука» о распределении мощи в пространстве, даже если учёные стремятся быть объективными и придерживаться строго научных позиций? Немецкая политическая география, а затем и геополитика не могут быть сведены к простой концептуализации политики с позиции силы. Фридрих Ратцель, а затем Карл Хаусхофер, два наиболее ярких представителя этого течения немецкой мысли, являются серьёзными учёными, оставаясь при этом людьми со свойственными им предрассудками, страстями, догматизмом и слабостями.

Анализ немецкой геополитики предполагает осмысление чрезвычайно сложных отношений между Ратцелем и кайзеровской Германией, а также между Хаусхофером и гитлеровским рейхом. Немецкая политическая география, а затем геополитика отражали стремление «осмыслить мир», вернее, понять место, роль и предназначение Германии в мире.

О геополитике в ее меняющихся формах никогда нельзя говорить только в прошедшем времени. Пока есть государства, есть и геополитика, даже если это слово не присутствует в официальных речах и документах, В то же время ни один реалистически мыслящий политик не обошел ее вниманием. Так, высокую оценку значения геополитической науки для современного развития межгосударственных отношений можно найти в книге бывшего министра иностранных дел ФРГ Г.Д. Геншера. Вторую индустриальную революцию автор напрямую связывает с пространственным расширением общечеловеческой деятельности. Она, по мнению Геншера, «требует таких крупных затрат, которые превышают средства и возможности отдельных государств. Развиваются новые формы международного сотрудничества, которые объединяют различные материальные и духовные ресурсы для совместных исследовательских и прикладных целей. Эти тенденции, проявляющиеся в международной кооперации во всех сферах политической жизни, можно определить как переход от классической внешней политики к мировой внутренней политике». Эта революция уже привела к освоению всех районов Земного шара, мирового океана, «а также воздушного слоя Земли и

 

4

Космоса», следовательно, произошло географическое сжатие мирового пространства, требующее и новых форм дипломатии. Все вышеизложенное подтверждает актуальность темы исследования.

Объект исследования - Германия.

Предмет исследования - германская геополитика.

Целью работы является изучение основных идей и развития германо-центристской школы геополитики.

Для достижения поставленной цели необходимо решить задачи:

- изучить особенности германской геополитики до и после I Мировой войны;

• изучить особенности германской геополитики до и после II Мировой войны;
• проанализировать основные положения ученых, занимавшихся развитием германской геополитической теории;
• определить этапы возрождения германской геополитики;
• изучить современные направления германской геополитики.

1. Германская геополитика: прошлое

1.1 Германская геополитика: I Мировая война

С 1864 по 1871 год происходило объединение Германии под руководством Пруссии, возглавляемой Бисмарком. Блестящая победа Пруссии над Францией в войне 1870-1871 годов, хотя Франция ещё воспринималась в то время как держава мирового уровня, закрепила за немецким государством репутацию самой сильной страны Европы. Этот триумф опьянил Германию.

В этот же период население Германии возросло с 41 миллиона жителей в 1871 году до 68 миллионов к 1914 году. Промышленная революция распространялась вглубь и вширь. Очень скоро Германия стала занимать ведущее место не только по производству сырьевых товаров (уголь, железная руда, сталь и т.д.), но и в относительно новых областях промышленности, в частности, в химическом производстве.

Накануне первой мировой войны немецкая промышленность далеко обогнала промышленность всех других европейских стран: она производила в два раза больше стали, чем Англия, и занимала первое место по выпуску химической и электротехнической продукции.

Успехи немецкой промышленности в 1890-1914 годах вызвали шок в Англии, обладавшей в первой половине XIX века бесспорным техническим и экономическим превосходством над всеми европейскими странами. Как в сфере производства промышленных товаров, так и в строительстве военно-морского флота кайзеровская Германия оказалась чрезвычайно опасным соперником викторианской Англии.

Объединённая в 1871 году Бисмарком, Германия слишком поздно заявила о себе в мире, значительная часть которого была к тому времени занята и поделена. Германия оказалась «опоздавшей нацией».

 

5

Тогда как Англия, Франция и Россия уже были странами со сложившейся структурой, объединёнными благодаря многовековому упорству их центральной власти, Германия стала единым государством только в 1871 году. Это было поздно, слишком поздно.

В борьбе за место под солнцем у Германии, у её солдат, коммивояжёров и идеологов было впечатление что всё или очень многое было уже распределено между другими: рынки сбыта, источники сырья, территории. У Соединённых Штатов Америки и у России имелись огромные незаселённые и неосвоенные пространства. Великобритания и Франция обладали обширными колониальными империями. Даже Испания и Португалия, упадок которых начался несколько веков назад, располагали значительными заморскими владениями. Что же оставалось на долю Германии? «Великие державы всегда были колониальными державами. Как в Боснии, так и в Индии. Только Германия и Италия составляют исключение из этого правила, потому что их объединение произошло слишком поздно» (Kurt Hassert, Deutschlands Kolonien, 1910) /3, c.52/.

Это чувство фрустрации обострялось тем, что Германия «задыхалась» в своих границах, зажатая между западом и огромной массой славян. Уязвимость Германии, нехватка земли, ресурсов и рынков сбыта стали для немцев навязчивой идеей. Экономический кризис 1873 года, разразившийся после эйфории, вызванной победой над Францией в 1871 году, способствовал усилению территориальных притязаний Германии.

Будучи классическим европейцем, Бисмарк шёл в ногу со своим временем. В 70-х и 80-х годах XIX века он больше всего опасался создания европейской коалиции, объединяющей Францию, Великобританию и Россию против Германии, могущество которых резко возросло (подобно тому, как Европа объединялась в своё время против Франции Людовика XIV и Наполеона I). Бисмарк представлял Германию как «удовлетворённую нацию», которая добилась вожделенного единства и намерена жить в мире со своими соседями.

После воцарения Вильгельма II (1888) и ухода в отставку Бисмарка (1890) уже ничто не сдерживало территориальные аппетиты немцев. Наступило время мировой политики. Германия не собиралась довольствоваться несколькими заморскими владениями: Юго-Восточной Африкой, Того, Камеруном, доставшимися ей при Бисмарке (вопреки сдержанному отношению последнего к этим приобретениям). Она заявила претензии на обладание полноценной колониальной империей. Ей был необходим также современный флот, что не могло не вызвать враждебность Великобритании.

Запоздалое формирование единого немецкого государства отразилось не только на его отношениях с внешним миром, но и на его общественно- политической системе. Германия периода 1871-1914 годов характеризовалась сочетанием впечатляющего развития своего научного, технического и промышленного потенциала и сохранением архаичной политической структуры: отсутствие механизма принятия коллективных решений в

 

6

правительстве, огромное влияние различных кланов и каст (аристократы-землевладельцы, Генеральный штаб и т.д.), незавершённость парламентаризма и демократии. По мнению философа и социолога Макса Вебера (Max Weber, 1864-1920), неудачи Германии в области внешней политики, и её столкновения с Великобританией объясняются «личным правительством» императора Вильгельма II, его капризами и его стремлением к популярности.

Этим же объясняется гипертрофированный, почти карикатурный характер, который принимали в Германии черты, свойственные всей Европе накануне войны 1914-1918 годов: чрезмерное значение, придаваемое вопросам ранга и внешним проявлениям уважения, сознание важности возложенной миссии... У Германии было ощущение, что её статус не получил должного признания в Европе.

Чтобы компенсировать ущемлённое национальное самолюбие, немцы заявили, что Германия - это страна величайших научных достижений, что она располагает замечательными профессорами, отличными университетами и научными обществами. Несмотря на своё положение вне официальной науки и свой бунтарский дух, Карл Маркс (1818-1883) представляет собой наиболее яркий пример научных амбиций: он поставил перед собой цель создать «научный социализм», основанный на «объективных законах» диалектического материализма.

География тоже входила в перечень дисциплин, призванных обеспечить Германии абсолютное знание и чёткое представление о своём месте в мире: «Для создания общей картины человеческий разум нуждается в методе, неподверженном воздействию индивидуального воображения и способном эффективно противостоять анализу. Если он таким методом не располагает, то никакое нагромождение фактов не приведёт к созданию новой науки» (Camille Vallaux, 1911) /4, с.98/.

Для географов, пытавшихся определить «объективную зависимость» между пространством и могуществом, война представляется отличным средством для анализа явлений и проверки теории. Война позволяет выявить стратегические и тактические преимущества территории. В то же время географический анализ должен был дать генералам и политикам «научное» представление о пространстве, о сочетании пространственных характеристик. Интуитивные решения полководцев могут быть проверены -подтверждены, углублены или опровергнуты - благодаря методическим исследованиям географов, позволяющим определить реальную ценность элементов ландшафта (реки, горные системы и т.д.) и с наибольшей выгодой использовать их особенности.

Во время войны немецкий географический журнал Geographische Zeitschrift опубликовал свой анализ операций на различных фронтах. Но подход к событиям основывался, в большинстве случаев, на физической географии и сводился к описанию природных факторов и их влиянию на военные действия. Следует отметить, что враги Германии никогда не воспринимались

 

7

как активные участники событий со своими планами, реакцией, способностью адаптироваться к манёврам немецких армий. Полностью исключалось стратегическое видение событий.

Знаменитый немецкий историк Фриц Фишер (Fritz Fischer) отмечал в 60-х годах, в частности, в своей книге Griff nach der Welmacht («Претензии на мировое господство»), что его страна несёт основную ответственность за развязывание первой мировой войны. Германия Вильгельма II была носительницей тщательно разработанного геополитического плана, в основе которого лежала идея Mitteleuropa, т.е. идея создания под эгидой Германии обширного экономического пространства в Центральной Европе. Основным документом являлась «Сентябрьская экономическая программа» (1914 г.), разработанная канцлером Бетман-Гольвегом. Цель данной программы состояла в том, чтобы в результате войны создать таможенный союз, включающий в себя европейские государства от Франции до Польши, изолировав таким образом морскую державу Великобританию, с одной стороны, и Россию, с другой. Положения «Сентябрьской программы» напоминали основные направления проекта континентальной блокады, который осуществлялся Наполеоном I в 1806-1811 годах, и был направлен на создание крупных региональных самодовлеющих объединений.

Однако эта геополитическая концепция вызвала немало возражений и споров в самой Германии. Как писал Жорж-Анри Суту (Georges-Henri Soutou) в своей работе «Золото и кровь. Экономические цели Первой мировой войны» (Fayard, 1989). «В самом широком смысле Mitteleuropa (т.е. вся Европа за исключением России, Великобритании, Испании и Португалии) поглотила (в 1913 г.) только 50 % немецкого экспорта и смогла покрыть только 30 % импорта Германии. Реорганизация экономической жизни на самых жёстких принципах автаркии, возможно, могла бы позволить Германии найти на континенте те рынки сбыта, которые она утратила бы в результате разрыва торговых связей с Англией, при условии, что другие континентальные государства переориентируются на германских поставщиков. Однако в любом случае Германия не смогла бы приобрести в Центральной Европе ряд жизненно важных товаров для своей экономики, в том числе хлопок, нефть и т.д.» /3, с.46/. Многие немецкие чиновники, экономисты, предприниматели, хорошо знакомые со структурой внешней торговли Германии, осознавали иллюзорность планов установления автаркии и абсолютную необходимость доступа Германии к неевропейским рынкам. Однако в Германии было немало сторонников автаркии, которая воспринималась как решение проблемы противостояния враждебному окружению. Брест-Литовский мир, подписанный на крайне унизительных для России условиях (3 марта 1918 года), казалось, открывал для Германии широкие перспективы на Востоке. После поражения в ноябре 1918 года мечты о полном самообеспечении Германии отдалились, но не были окончательно похоронены. Позднее Гитлер решит продолжить осуществление этих планов.