Тайны истории, опередившие Колумба

ТАЙНЫ ИСТОРИИ  

ОПЕРЕДИВШИЕ КОЛУМБА   

Недавно человечество отметило 500-летие открытия Америки  Христофором Колумбом. Но давайте  — в который уже раз —  зададимся вопросом: был ли Колумб первооткрывателем Нового Света? Конечно, можно возразить — даже если и  были у него предшественники, то что из того? Ведь их открытия не произвели такого эффекта и не имели таких последствий, как плавания Колумба! Да, пусть плавали через Атлантику кельты, финикийцы, норманны, ходили через Тихий океан китайцы... А Новый Свет по-прежнему оставался неоткрытым...   

Утверждать так  нельзя. И вот почему. Многочисленные «мелкие» доколумбовы открытия Нового Света тоже оставили значительный след в истории. И свидетельство того — не только участившиеся открытия финикийских и кельтских письмен на скалах в Северной и Южной Америке. (Кстати, совсем недавно американский ученый Дж. Сэвой обнаружил образчики финикийского письма на каменных глыбах неподалеку от местечка Гран-Вилайя в 600 километрах к северу от Лимы, в Перу. А от андских вершин, где лежит поселок, ведут к рекам, впадающим в Амазонку, древние каменные дороги...)   

Более значительные свидетельства контактов найдены  специалистами, которые вроде бы и не занимаются связями между  континентами и взаимным влиянием культур. Обратимся хотя бы к искусству энкаустики (особого покрытия из воска и древесной смолы), которое возникло, как считают, в Древнем Египте за 3—4 тысячелетия до н. э. и достигло расцвета в Древней Греции в V—IV веках до н. э. В свое время российский исследователь Т. Хвостенко заметила, что и в Южной Америке, и на острове Пасхи в Тихом океане также применяли восковые краски, причем различные образцы американской энкаустики несут на себе влияние как древнеегипетской, так и древнегреческой энкаустики. Это утверждает человек, совершенно не заинтересованный в победе той или иной группировки — диффузионистов или изоляционистов — сторонников и противников доколумбовых контактов! табак! Ведь следы табака нащли в захоронении фараонов, но родина его — Латинская Америка. А эвкалиптовое масло! Родина эвкалипта — Австралия, но попало оно в Египет задолго до начала нашей эры.   

Словом, на вопрос: «Так кто же открыл Америку?» —  мы можем утвердительно заявить: открывали многие и в разные эпохи, а Колумб поставил последнюю точку  в тысячелетней эпопее трансокеанских плаваний в Новый Свет. 498 лет назад впередсмотрящий Родригес де Триан первым увидел на горизонте неведомый берег. То был крошечный Гуанахини из группы Багамских островов неподалеку от сегодняшней Флориды. С тех пор — вот уже пять столетий — идут споры на тему: «Кто же был первым?» Проникая все глубже и глубже в дебри Центральной и Южной Америки, последователи генуэзского морехода восхищались совершенными пирамидами, многолюдными городами, величественными каменными дворцами и не могли поверить, что все это создали сами «слуги дьявола», как окрестили жителей Нового Света первые конкистадоры. Корни всего этого нужно было непременно искать в Старом Свете. Те, первые, исследователи не могли допустить того, что сходные цивилизации возникали независимо в разных частях света — на территории сегодняшних Мексики, Гватемалы, Ближнего Востока, Египта...

Ученые пришли к  этой мысли позже, через века, а  пока все, абсолютно все, похоже, объяснялось  «привнесением». Сама по себе эта теория, носящая название «диффузионизм», не лишена смысла, и мы поймем это, знакомясь с некоторыми конкретными колумбами, но не будем возводить ее в абсолют. Первыми в ряду гипотез о доколумбовом открытии и колонизации Нового Света стоят местные американские версии о потопе, которые довольно тесно переплетаются с библейскими. У майя действительно было предание о страшном наводнении, четырежды разрушавшем их города. Отголоски этого мифа прослеживаются на рисунках безвестного художника, имеющихся в так называемом Дрезденском кодексе майя. На самом деле в этой гипотезе не было ничего фантастического — подобные мотивы не обязательно было передавать из Старого Света в Новый: предания явились отражением реальных событий, катаклизмов, происходивших за тысячелетия до нашей эры. Потом испанский хронист Б. де Лас Касас первым выдвинул версию о том, что в Новый Свет переселились «колена Израилевы», после того как ассирийцы разгромили Израилево царство. У Касаса были для этого основания: элементы раннего христианства находили в религии майя и у других этносов Центральной Америки, и от этого трудно было отмахнуться. К тому же нечто похожее на кресты обнаруживали издавна в индейских храмах.   

Как тут не вспомнить  и знаменитый Параибский камень из Бразилии, повествующий о плавании выходцев из Восточного Средиземноморья (о нем отдельный рассказ)? Некоторые наши исследователи в ироническом стиле отметают эти версии как «маловероятные». Но какие веские контраргументы они могут выставить против самой возможности посещения Нового Света жителями Средиземноморья в древности? Только то, что культуртрегерство издавна считалось у наших ученыхэтнографов страшным грехом, который позволительно было хулить со всех трибун и в каждой второй книге по этнографии. Приблизительно в 335 году до н. э. греческий философ Аристотель предложил список 178 восхищающих его чудес, относящихся ко всякого родя явлениям в области истории и знаний об окружающем мире. Описывая чудо под номером 84, он замечает:   

«Говорят, что в  Океане за Геркулесовыми столбами карфагеняне  нашли необитаемый остров. Там растут самые разные деревья, реки судоходны, есть необыкновенные фрукты всех сортов; много дней пути до этого острова... Людям не следует часто бывать на этом острове, вступать во владение землей и вывозить богатства карфагенян».   

Традиционно мыслящий археолог делает вывод, что земля  эта, без сомнения, относится к  Англии, если Аристотель на самом деле когданибудь писал «такую чушь»... Мы не думаем, что Аристотель имел в  виду Англию. Мы считаем, что он ссылался на Америку. Он был ответственным ученым, обращал внимание на подробности. Если бы он имел в виду Англию, то упомянул бы необитаемый остров как место, где карфагеняне получали олово и янтарь. Мы также думаем, что он мог бы тогда гораздо точнее указать его географическое расположение. А ведь он просто указывает, что остров расположен на расстоянии многодневного путешествия. Мы рассказали об этом для того, чтобы можно было наглядно проследить, насколько по-разному можно интерпретировать факты древней истории.   

Вообще тема Атлантики, легендарных островов на ней и, в частности, Атлантиды как «перевалочного пункта», связующего звена между двумя мирами — Старым и Новым Светом, — слишком обширна и загадочна, чтобы пройти ее мимоходом, не связывая с темой доколумбовых контактов. Она еще ждет своих исследователей с непредвзятыми взглядами. Наиболее серьезно, как нам кажется, подошли к изучению феномена Атлантиды австрийский этнограф и лингвист Д. Вельфель, немецкий этнограф Л. Фробениус и некоторые другие ученые, их последователи. Нам представляется, что один из ключей к разгадке ее тайны и соответственно самых ранних контактов с Новым Светом лежит в изучении этносов так называемой Белой Африки, территории, занятой сегодня Великой пустыней. Ведь именно в преданиях племен, населяющих, в частности. Марокканский атлас, есть отголоски преданий об Атлантиде. Можно долго спорить, заставляя чашу весов колебаться в пользу той 304 100 ВЕЛИКИХ ТАЙН или иной версии — здесь все осложняется тем, что в распоряжении специалистов пока что не так много данных, которые позволили бы поставить точку в спорах. Археология подбрасывает аргументы то одной, то другой стороне.   

Примечательно, что  путешественники, такие, как Т. Хейердал или Т. Северин, моделирующие древние  плавания, становятся сторонниками именно диффузии культур, тогда как кабинетные ученые тяготеют к изоляционизму. Это симптоматично. Кто знает, куда заведут исследователей новые изыскания в области доколумбовых контактов. Давний, ставший уже традиционным спор на тему «Кто же был первым?»... Скорее всего, никто. Вернее, наоборот, все были первыми, ибо открывали для себя разные части Нового Света, по-разному относились к своим открытиям. А потом наступил 1492 год — и появился Колумб, который собрал воедино и использовал опыт предшественников. Кто же помог ему ступить на землю Америки? В 1477 году Колумб совершил путешествие на север. По некоторым сведениям, был в Исландии. По другим — не был. В Бристоле он побывал, это доказано, и к этому мы еще вернемся. Но вот плавал ли Колумб от Бристоля дальше на север? Известный канадский полярный исследователь Вильямур Стефанссон утверждает, что зима 1476—1477 года в полярных областях была мягкой.   

В такие зимы парусникам без труда удается проникать  далеко на север, до широты острова  Ян-Майен. Решительно никаких доводов у противников северной экспедиции Колумба нет. Спорно и загадочно другое — сумел ли он во время своего плавания к берегам Исландии получить важные сведения о выдающихся открытиях скандинавов в Западной Атлантике — о плаваниях Лейфа Эйриксона, об открытии Гренландии и поселениях там норманнов, о плаваниях принца Мадока? Кто еще мог поделиться с путешественником своим опытом плаваний в Новый Свет? Теплая зима 1477 года подходила к концу, когда ставший впоследствии знаменитым генуэзец возвращался из северного вояжа. Позади остались студеные моря и огнедышащие горы Исландии. Какие мысли бродили в голове морехода? Но предположим даже, что Колумб не был в Исландии. «Существование земель в Арктике и Субарктике, найденных норманнами, отнюдь не было тайной для современников Колумба», — справедливо отмечает в послесловии к книге Дж. Энтерлайна «Америка викингов» Тур Хейердал. Об открытии Винланда, лежащего к западу от Гренландии, говорилось уже в «Географии Северных Земель» Адама Бременского в 1070 году, за 400 с лишним лет до плаваний Колумба. И даже если он не был в Исландии, то мог получить интересующие его сведения у побывавших там мореходов.   

Норманны никогда  не делали секрета из своих исследований в Винланде, всю важную информацию тотчас сообщали римской церкви. Колумб был ревностным католиком, разделяя как миссионерские амбиции церкви, так и прогрессивные ее географические воззрения. Этим и можно объяснить, почему он с таким упорством убеждал генуэзцев и королевские дворы атлантических стран прислушаться к его смелому утверждению: за Атлантикой есть земля и путь до нее составляет четверть того расстояния, которое предполагают ученые мужи. В 1473 или 1474 году, когда Колумб начинал свою морскую карьеру, времена были смутные: на востоке свирепствовали турки, у итальянских берегов промышляли пираты. Португалия по-прежнему оставалась великой морской державой. До конца XIV века о ней в Европе знали мало — страна была обращена в сторону Атлантики, в то время плохо знакомой. К исходу века она перехватила эстафету морских экспедиций средиземноморских стран. На рынки Лиссабона и Сагреша потекли караваны невольников. В 1419 году португальцы закрепились на Мадейре, чуть больше десятилетия спустя — на Азорах.   

Острова эти, еще  необитаемые, но богатые лесом и  пресной водой, лежали близко к маршрутам (еще не освоенным), что вели в  Страну заходящего солнца. На острове  Мадейра Колумб бывал не раз. До 1872 года в Фуншале на улице Эшмералду стоял его дом, где, по местным преданиям, он всегда останавливался. На Мадейре Колумб торговал книгами и картами. В те времена уже не трудно было достать издания карт Птолемея и других ученых, как древних, так и современных. Португальские годы стали для Колумба временем учебы. Правда, сам он не раз признавался, что неискушен в науках. Но все, что необходимо было для осуществления его планов, он изучал с рвением необычайным. Какие же они, эти кирпичики, из которых строилось здание его уверенности? Что толкнуло в Неведомое, в море-океан? Сын Колумба — Фернандо и хронист Лас Касас со слов мореплавателя рассказывали о том, что слышал Колумб от моряков. Некто Мартин Висенти поведал генуэзцу о том, что в 450 лигах (2700 километров) от мыса Сан-Висенте он подобрал в море кусок дерева, искусно обработанный каким-то явно не железным предметом. Другие моряки встречали на широте Азорских островов лодки с шалашом. Видели и огромные стволы сосен, приносимые западным ветром. Попадались трупы широколицых людей, явно не христианского обличья. Так мало-помалу давал о себе знать огромный материк на западе...   

Рассказ о «неизвестном кормчем» (генуэзец встретился с ним  на острове Мадейра в 80-е годы XV века), сообщившем Колумбу сведения о землях за океаном, мы обнаружили у Лас Касаса, а также у Гонсало Фернандеса Овьедо-и-Вальдеса в труде «Всеобщая и естественная история Индий»: некоторые утверждают, что этот капитан, кормчий, был андалусийцем; другие называют его португальцем, третьи — баском; иные говорят, что Колон находился тогда на острове Мадейра, а некоторые предпочитают говорить, что на островах Зеленого Мыса и что именно туда была отнесена его каравелла .. Лиссабон — колыбель атлантического мореходства европейцев. Именно здесь родились легкие каравеллы и тяжелые «науш редондуш», здесь учились европейцы морскому ремеслу За кражи секретных морских карт рубили головы, тайны открытий оберегались сурово и бдительно. Не в этом ли таится ответ на вопрос: почему молчал Колумб о своих беседах с северными мореходами? Он берег и множил эти крупицы знаний об Атлантике и землях, что лежали за ней'. В Лиссабоне, городе, где Колумб провел годы учебы, на современной авениде Свободы в фешенебельном отеле стена просторного холла занята мозаичным панно: бородатый «морской волк» стоит на носу каравеллы и всматривается в туманную даль. Внизу надпись — «Жуан Кортереал. Открыватель Америки в 1472 году». За некие таинственные плавания ему дали титул губернатора города Ангра на азорском острове Терсейра.   

Давайте попробуем  разобраться в загадке Кортереала. Документальное подтверждение его  путешествия впервые было четко  изложено в небольшой книге датского историка С. Ларсена «Открытие Америки  за 20 лет до Колумба» Почему датского? Какое отношение имела Дания к португальским открытиям в Атлантике? Как выясняется, самое непосредственное. Оказывается (об этом свидетельствуют рукописи королевского архива), король Португалии АфонсуУдал санкцию на экспедицию, осуществлявшуюся двумя норвежскими капитанами — Дидриком Пайнингом и Гансом Пофорстом. В качестве наблюдателя при экспедиции находился Жуан Ваш Кортереал, представитель короля Португалии. Скорее всего, именно он и был руководителем предприятия. Первые попытки заполучить на португальскую службу скандинавских мореходов относятся еще к 1448 году — об этом писал известный хронист Гомеш Эаниш ди Азурара Он подробно рассказал о том, как некий Валларт, датчанин, прибыл ко двору инфанта Энрике (будущего Генриха Мореплавателя) в Сагреше и был назначен главой экспедиции на острова Зеленого Мыса. Она закончилась печально. Известно, что Валларт и еще несколько человек команды были захвачены в плен местными жителями, и с тем пор их больше никогда не видели. Таких эпизодов Ларсен привел множество. Так что, выходит, отношения с Данией были длительные и прочные.   

Смерть Генриха  Мореплавателя не прервала этих контактов, а только подтолкнула к продолжению  задуманного инфантом — поиску северо-западного  пути через Атлантику. Здесь мы подходим к самому загадочному месту в  нашей истории. Король Афонсу решил финансировать эту экспедицию в надежде на то, что будет найден северный морской путь в Азию и Индию. Но не было известно никаких доказательств возможности этого путешествия. И вот нашли письмо некоего Карстена Крипа, бургомистра Киля, королю Дании Кристиану III. В письме, написанном 3 марта 1551 года, говорится, что его автор, Карстен Крип, видел карту Исландии с изображением неизвестных предметов, обнаруженных в этой стране. Далее он утверждает: карта подтвердила, что дед Его королевского величества, Кристиан I, послал экспедицию по просьбе короля Португалии к новым островам и материку на северо-западе. Дедушка получателя письма правил Данией с 1448 по 1481 год. Не о Кортереале ли идет речь в том письме9 История экспедиции Кортереала в Америку полна белых пятен по вполне понятным причинам: португальцы неохотно расставались со своими морскими секретами. Итак, датский король послал двоих — Пайнинга и Пофорста. Пайнинг был пиратом, плавал под своим и британским флагами, занимал в Дании несколько значительных постов. В конечном счете он стал губернатором Исландии, возможно получив это место в качестве награды за участие в экспедиции Кортереала. Пофорст, близкий друг Пайнинга, тоже был пиратом.