Религиозные системы Индии

Рассуждение Николая Кузанского, помимо всего прочего, интересно и в том отношении, что оно задним числом выявляет далеко не само собой понятную связь между философской категорией единого и космологическим представлением о наличии центра мира, а тем самым - о его конечности. Отождествление единого и беспредельного, проведенное Николаем Кузанским, разрушает и ту картину космоса, из которой исходили не только Платон и Аристотель, но и Птолемей и Архимед и которая просуществовала на протяжении почти всего средневековья, хотя, правда, и была несколько раз поставлена под вопрос в период зрелой схоластики. Для античной науки и большинства представителей античной философии космос был очень большим, но конечным телом. А признак конечности тела - это возможность различить в нем центр и периферию, "начало" и "конец". Согласно Николаю Кузанскому, "подобное далеко от истины. Но если невозможно, чтобы мир был заключен между телесным центром и внешней окружностью, то непостижим этот мир, и центр и окружность которого - Бог; хотя этот мир не бесконечен, однако его нельзя помыслить и конечным, поскольку у него нет пределов, между которыми он был бы замкнут!" Вспомним, что предел, как его понимали античные греки, - это мера. Но у Николая Кузанского мерой, пределом является беспредельное, бесконечность. А познание с помощью такой меры тождественно невозможности познания. Поэтому "мир, его движение и его форму постичь невозможно". Понятие центра мира, с точки зрения Николая Кузанского, есть не более чем субъективное допущение. Объективно центра нет нигде, или, что то же самое, он находится везде. Центром мы обычно называем, говорит Николай Кузанский, точку зрения наблюдателя, которому свойственно считать себя в центре, где бы он ни находился, - такова иллюзия восприятия. Роль философии Николая Кузанского в становлении научного мышления нового времени до сих пор недостаточно оценена в нашей литературе. А между тем мы видим, как именно Николай Кузанский подготавливает логические и онтологические предпосылки для того переворота в астрономии, который связан с именем Коперника, и того переворота в физике (прежде всего механике), который осуществил Галилей. Влияние Николая Кузанского на научную и философскую мысль 15-17 веков было достаточно сильным. В первую очередь обычно указывают на Джордано Бруно, развившего основные принципы учения Николая Кузанского в направлении углубляющегося пантеизма.

 

 

Джордано Бруно

Джордано Бруно (1548-1600) делает шаг вперед по сравнению с Николаем Кузанским и Николаем Коперником. Для Николая Кузанского, как мы знаем, мир является потенциально бесконечным, а актуально бесконечным - только Бог; у Коперника мир "подобен бесконечности": в этом вопросе великий астроном проявляет большую осторожность. Для Бруно, развившего дальше пантеистические тенденции возрожденческой философии, актуально бесконечным является и мир. Различие между Богом и миром, принципиальное для христианства с его учением о творении мира Богом и о принципиальном различии между творением и Творцом, - это различие у Бруно, в сущности, снимается. Это обстоятельство, как и увлечение философа оккультными учениями, вызвало преследование его со стороны католической церкви, которое закончилось трагически: в 1600 г., после восьми лет заключения, Бруно был сожжен на костре.

В своих размышлениях о природе итальянский философ исходит из тех принципов, которые были развиты Николаем Кузанским, а именно - из его рассмотрения Бога как абсолютной возможности. Не будем забывать, что в терминологии Аристотеля, унаследованной и большинством средневековых теологов, возможность - это материя. Определение Бога как абсолютной возможности чревато, поэтому еретическими выводами о том, что чисто духовное существо, каким является христианский Бог, так же, впрочем, как и "форма форм" Аристотеля, в которой нет уже возможности, а только действительность, оказывается каким-то образом причастным материи. "...Абсолютная возможность, благодаря которой могут быть вещи, существующие в действительности, не является ни более ранней, чем актуальность, ни хоть немного более поздней, чем она. Кроме того, возможность быть дана вместе с бытием в действительности, а не предшествует ему, ибо если бы то, что может быть, делало бы само себя, то оно было бы раньше, чем было сделано. Итак, наблюдай первое и наилучшее начало, которое есть все то, что может быть, и оно же не было бы всем, если бы не могло быть всем; в нем, следовательно, действительность и возможность - одно и то же"

Однако тождество возможности и действительности - это принадлежность одного Абсолюта; в сфере конечного "ни одна вещь не является всем тем, чем может быть". Тем не менее, отождествление действительного и возможного в Боге, т.е. отождествление бесконечного и единого, предела и беспредельного, или, на языке Кузанского, минимума и максимума имеет далеко идущие следствия. Ведь это означает, что применительно к Абсолюту уже нет различия материального и формального. Или, как говорит Бруно: "...Хотя, спускаясь по... лестнице природы, мы обнаруживаем двойную субстанцию - одну духовную, другую телесную, но в последнем счете та и другая сводятся к одному бытию и одному корню". Вот что значит тезис Бруно, что "имеется первое начало Вселенной, которое равным образом должно быть понято как такое, в котором уже не различаются больше материальное и формальное и о котором из уподобления ранее сказанному можно заключить, что оно есть абсолютная возможность и действительность".

Подобно тому, как античное понятие единого уже у Кузанского, а тем более у Бруно отождествляется с бесконечным, античное понятие материи, которая, в отличие от единого и в противоположность ему есть бесконечно-делимое (беспредельное), теперь в свете учения о совпадении противоположностей получает характеристику "неделимого". При этом, правда, Бруно различает материю телесную и материю бестелесную: первая - делима, а неделимой является только вторая.

Итак, согласно Бруно, существует материя, которой свойственны количественные и качественные определенности (т.е. материя телесная) и материя, которой чуждо и то, и другое, но "тем не менее, как первая, так и вторая являются одной и той же материей". Материя как неделимая "совпадает с действительностью" и, следовательно, "не отличается от формы". Отсюда легко сделать и следующий шаг: если материя в своем высшем виде (как материя бестелесная) ничем не отличается от формы, то снимается и другое важное различие, которое признавалось и аристотеликами, и платониками, а именно, что форма активна, а материя пассивна. Форма понималась в античности как начало творческое, которое, внедряясь в материю, создает таким образом все оформленное. Бруно не разделяет этого воззрения по вполне понятным основаниям. Он пишет в этой связи: "...Следует скорее говорить, что она (материя) содержит формы и включает их в себя, чем полагать, что она их лишена и исключает. Следовательно, она, развертывающая то, что содержит в себе свернутым, должна быть названа божественной вещью и наилучшей родительницей, породительницей и матерью естественных вещей, а также всей природы и субстанции".

Бруно, как мы знаем, не был ни астрономом, ни физиком; он рассуждает как натурфилософ. Но его рассуждения, хотя и не непосредственно, оказывают влияние и на развитие науки: подрывая те принципы, на которых стоит перипатетическая физика и космология, Бруно, так же как и Николай Кузанский, подготовляют почву для философии и науки нового времени.

 

 

Философия Н. Кузанского была пантеистична: он утверждал, что бог есть во всех вещах, и наоборот. Познание высших истин, по Н. Кузанскому, достигалось не путем схоластических рассуждений, а на основе опыта. Подобное познание Кузанский называл "ученым незнанием", в противоположность схоластическому "знанию". Важным разделом философских взглядов Н. Кузанского было его учение о "совпадении противоположностей". Это учение свидетельствовало о наличии серьезных элементов диалектики в философии Н. Кузанского. Вместе с тем он утверждал, что только интуитивным путем человек доходит до понимания того, что в высшем единстве мира совпадают противоположности.

 

Материалистическое и атеистическое мировоззрение великого итальянского философа Джордано Бруно было заключено в пантеистическую оболочку, основой всего существующего он считал единое материальное начало, обладающее безграничной творческой силой. В противоположность схоластам и теологам Бруно возвеличивал природу, материальный мир, порождающий бесчисленные формы жизни из самого себя. Но, в то же время, он писал, что природа - это бог в вещах. С пантеизмом Бруно связана его идея всеобщей одушевленности мира. Задачей философии, по Бруно, является познание единой субстанции как причины и начала всех природных явлений. Единое, причина и начало - таковы основные черты материальной субстанции.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Эссе: «Народы! Старайтесь иметь добрые нравы, нежели законы: нравы суть первые законы» (Пифагор).

Как человек относится к другому человеку, близким, соседям, обществу, государству, природе, таков сам человек и есть! Отношения к внешнему миру,  являются признаками внутренних качеств человека. К нравственности относится; любовь, уважение к ближнему, труду, семейным, культурным ценностям, патриотизм. Бережное отношение к окружающему миру, природе и так далее. Положительные отношения, поступки, жизненная позиция приносит пользу не только внешнему миру, но и самому человеку как личности.  Законы нравственности не обойти не изменить.

Нравственность не принадлежит отдельной личности. Человек, общество может быть только сопричастным к ней в той или иной степени, выполняя её законы, что в совокупности и определяют нравы общества. Общество всегда нуждалось, и будет нуждаться в единой идеологии отражающей общечеловеческие ценности, частью которых является нравственность. Общечеловеческие ценности основа взаимопонимания между людьми и являются для общества объединяющей и организующей силой. Постоянство нравственных законов один из признаков Совершенства, и является её частью. А это значит, нравственный человек как личность совершенен! Именно на нравственной основе происходит слияние личных, общественных и государственных интересов. Отсутствие нравственности, почва для всех видов правонарушений и преступлений. Следовательно, нравственность является частью безопасности общества и государства. А это значит нравственность не только в интересах человека и общества, но и власти.

 

 

 

 

 

 

 

Введение в философию: Учебник для вузов. В 2 ч. / Под общ. ред. И.Т. Фролова. Ч. 1. М., 1989. С.80-93.

«Краткий курс истории философии» под ред. Ойзермана Москва,1967 г.

Б.Г. Кузнецов «Джордано Бруно и генезис классической науки» Москва, 1970г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

10.02.2014 год.