В отличие от окружающего мира,  бытие  - это то, что требует понимания и что становится, держится в просвете, проблеске понимания.  Бытие  - это не вид ли разновидность предметов, не общее понятие класса предметов,  бытие  - это  бытие  существующего.  Бытие  это то, что ожидает видения  бытия  или понимания его. 

Космология  и онтология

     Предметом космологии является универсум, всеохватывающее  целое, к которому принадлежит все, что имеет пространственное или  временное расположение. Наши знания об универсуме постоянно увеличиваются. Но что касается  бытия , то наши знания о нем не увеличиваются. Мы можем быть осведомленными о нем, чувствовать его присутствие, быть осененными  бытием , но никак не можем его знать. Может быть, чтобы лучше понять  бытие , нужно вынести универсум за скобки, снять все интересы и способы утилитарно-практического ношения к миру, например, забыть о ежедневной озабоченности - зарабатывании на жизнь, строительстве дома, участии в социальном движении, помощи другим людям и т.д. Видимо, можно сказать, что термины "универсум" и " бытие " суть лишь различные аспекты, различные способы нашего отношения к реальности. Можно относиться к реальности как к объективному материальному миру, как к некой натуральной субстанции, имеющей свою структуру и содержание.

     Универсум открыт для рационального объяснения, с ростом науки он становится все  более интеллигибельным. Мои знания об универсуме вполне объективируемы, их я могу передать другому человеку. Но  бытие  - это не часть универсума, его содержание, или внутренняя структура, оно не становится по мере наших знаний чем-то более понятным, интеллигибельным. Оно за интелигибельностью. Оно не может быть объектом или обстоятельством. Здесь нет увеличивающейся глубины и широты, нет чего-то спрятанного. Здесь не бывает х. открытий. Образно говоря, адекватным будет только молчание в присутствии  бытия , однако это будет насыщенное молчание, наполненное благоговеем перед чем-то принципиально непостижимым. Однако это только образ, поскольку, как мы уже говорили выше, философия - это не молчание, а попытка высказать невыразимое.

     Осведомленность о  бытии  есть тип человеческого отклика на то, на что способен откликнуться только человек. Наше выживание как человеческих существ, наша жизнь зависят от опыта разумности. Однако осведомленность о  бытии  не является необходимой для выживания или удовлетворения жизни. Осведомленность о  бытии  (осененность  бытием ) обладает таким духовным качеством, которое, добавляясь к разуму, вводит особое, специальное измерение в наш опыт. М.Мунитц, известный американский метафизик, сравнивает осведомленность о  бытии  с духовным здоровьем и говорит также о том, что эта осведомленность, если она есть, является "невыразимым аккомпанементом" любой деятельности или опыта'. Осененность  бытием  не похожа на веру в Бога, поскольку  бытие  - это не источник универсума или человека, оно не есть некая высшая целостность, оно не обладает какой-либо степенью добра, любви, справедливости и т.п. Не имеет смысла вера в  бытие  или в его конечный триумф. Не имеет смысла искать союза с ним, в том понимании, в каком верующий или мистик ищет союза с Богом, его нельзя достичь молитвой или послушанием. Мы можем быть открыты к  бытию , но оно не ищет и не ожидает открытия.

     Осененность  бытием  создает другой порядок и качество жизни, отличные от религиозной веры или научного понимания. Достижение этой осененности есть специфически философская проницательность. Стоять в свете  бытия  - не значит отрицать мир, превращать его в иллюзию, не значит отбросить или минимизировать наши контакты с миром. Это просто означает, что у нас появляется другое измерение нашего опыта, эта осененность окрашивает все виды нашего взаимодействия с миром - практические, эстетические, интеллектуальные ч т.д. " Бытие , говорил М.К.Мамардашвили, - это то же самое, что незаконная радость. Нет никаких причин к тому, чтобы мы были, и тем радостнее быть, и тем больше продуктивной гордости можно от этого испытать".

     Эйнштейн  говорил, что в науке работают три категории ученых. Первые - те, кто наделен исключительными  интеллектуальными способностями, они занимаются наукой так же, как  спортом, это для них увлекательная  игра. Вторые - те, кто смотрит на науку как на способ зарабатывай денег, с таким же успехом они могли бы заниматься чем-нибудь другим. Таких большинство. Третьи - те, кто приходит в науку, толкаемый туда скукой, монотонностью обыденной жизни, бессмысленной ее повторяемостью и пустотой наших обычных стремлений и потребностей, которые никогда не удовлетворяются. Наша жизнь ведь в этом плане никогда не получается. И если человека охватило такое ощущение, то он уходит в науку. Потому что занятие абстрактной наукой вынимает его из круговорота и стихийного потока жизни, обрывает какие-то ненужные и нелепые зависимости.

     Но  еще с большим основанием, чем  о науке, это можно сказать  о метафизике, метафизике как образе жизни, когда человек пытается жить интересами чистого разума, без всякой надежды или, лучше сказать, интереса к успеху, карьере, обогащению и т.п., интересами, которые направлены на исследование последних оснований  сущности и смысла  бытия , сущности и смысла человеческого существования. "Математика, естествознание, законы, искусства, даже мораль, - писал И.Кант, - не заполняют душу целиком, все еще остается в ней место, которое намечено для чистого и спекулятивного разума, незаполненность которого заставляет нас искать в причудливом или в пустяках, или же в мечтательстве видимость занятия, а в сущности лишь развлечение, чтобы заглушить обременяющий взор разума, требующего, в соответствии со своим назначением, чего- то такого, что удовлетворяло бы его для него самого, а не занимало бы его ради других целей или в пользу склонностей"'.

     Слово " бытие " введено Парменидом. До этого предметом изучения в античной науке и философии были сущие вещи, но не сущее как таковое. Парменидом был сделан важный шаг вперед в деле становления философии. Как пишет Доброхотов, проблема заключалась в самообосновании философии - может ли мысль независимо от опыта открыть объективную, общезначимую истину. Нужно было найти точку пересечения двух непересекающихся рядов - ряда вещей и да мысли, точку совпадения мышления и  бытия . У Пифагора такой точкой было число, у Гераклита слово (логос), у Парменида -  бытие . Посмотрим текст Парменида в издании А.В. Лебедева:

     "ЕСТЬ". На нем - очень много знаков,

     Что сущее нерожденным, оно и не подвержено гибели,

     Целокупное, единородное, бездрожное и законченное.

     Оно не "было" некогда и не "будет", так как оно "есть" сейчас - все  вместе (одновременно)...

     Как и откуда оно выросло? Из не-сущего ("того, чего нет")? Этого я не разрешу ;'.

     Тебе  высказывать или мыслить, ибо  нельзя ни высказать, ни помыслить: "Не есть" .

     Да  и какая необходимость побудила бы его 

     (Скорее) позже, чем раньше, начав с ничего, родиться на свет?...

     Равно как и из сущего сила достоверности никогда не позволит

     Рождаться чему-либо кроме него самого...

     Каким образом то, что есть (сущее-сейчас), могло бы быть потом?

     Каким образом оно могло бы быть-в-прошлом (или "стать")?

     Если  оно "было" (или:"стало"), то оно не есть, равно как если ему ; (лишь) некогда предел, стоит быть... ?

     И оно неделимо, ибо оно все одинаково,

     И вот тут его ничуть не больше, а (вот там) ничуть не меньше...

     Тем самым Все непрерывно: ибо сущее  примыкает к сущему. неподвижное, в границах великих оков......

     Таким образом,  бытие , по Пармениду, не возникает и не исчезает, оно существует всегда, иначе оно не было бы  бытием , а зависело бы от чего-то, что дало ему возможность возникнуть; оно неделимо, либо оно есть все целиком, либо его нет; его не может, следовательно, быть больше или меньше, оно здесь и сейчас, оно не может быть завтра или вчера; оно целокупно и непостижно, невозможно про него сказать, что оно развивается, поскольку оно в каждый момент самодостаточно; оно завершение, законченно, существует в строгих границах и похоже на совершенно круглый шар, любая точка на поверхности которого одинаково отстоит от центра. Шар, центр которого везде, а периферия нигде, - так в Средние века определяли Бога.

     То, что здесь говорится о  бытии , мы можем засечь и приблизительно понять через такие проявления в нас, такие бытийственные характеристики, как совесть, любовь, честь, ум и т.д. Скажем, не может быть совести на пятьдесят процентов, совесть неделима, либо она есть, либо человек бессовестный, нельзя быть совестливым завтра или вчера, можно только здесь и теперь, совесть не развивается, не становится лучше или хуже, и совесть, наконец, не имеет причин во внешних эмпирических обстоятельствах - поступил по совести, потому что просто не могу иначе, нет никаких других внешних причин. К тому же мысль о совести и сама совесть - это одно и то же, совесть дана нам только в мыслях, больше ее нигде нет, и, только находясь в состоянии совести, способен человек о ней мыслить. Отсюда ясно, что  бытие  вовсе не есть окружающий нас материальный мир, совокупность вещей или какая-то высшая нематериальная субстанция (Бог или мировой разум и т.д.).  Бытие  открывается нам, становится доступным для нашей мысли, когда мы находимся в специфическом бытийном состоянии - состоянии совести или любви (любовь также не бывает на пятьдесят процентов, для нее также нет никаких материальных причин и т.д.), в таком состоянии ума, а не просто знания), когда приходят мысли и слова, в которых звучит голос  бытия . Такие мысли нельзя вызвать, сконструировать усилием воли, такие слова нельзя придумать.  Бытие  - это то, что всегда уже есть, оно может только отрыться нам, если мы усилимся и если нам повезет попасть в соответствующее состояние.

     Если  до Парменида философы размышляли о существующих вещах, то он первый начал размышлять о сущем как таковом, что, собственно, и было началом философии. Философы стремились теперь познать и объяснить то, что в принципе не могло быть предметом опыта, что отсутствовало среди существующих вещей и отношений, что можно познать только мыслью, и, следовательно, мысль сама по себе, как они утверждали, может познать истину.

     Философы  открыли новое измерение универсума, которое было несводимо природе - ни к окружающему миру, ни к природе  человека.  Бытие  и мысль сливаются, потому что их определения совпадают. Парменид пришел, согласно Доброхотову, к такой точке зрения, что среди мыслей как субъективных человеческих состояний есть мысль, выводящая нас из субъективности.  Бытие  не представимо, но мыслимо. Появился новый способ мышления, считающий себя зависимым в своих основаниях от эмпирической действительности - возникла специфичность философского знания.

     Вторым  мыслителем, поставившим вопрос о   бытии , был Сократ. Сократ не употреблял термина " бытие ", но то, что он исследовал, на что направлял внимание своего острого ума, и было  бытием , тем  бытием , о котором говорил Парменид, но рассмотренным совсем с другой стороны. Сократ также открывает реальность, которая не является ни природой, ни человеком, это третья реальность, которая дана в мышлении. Именно она соответствует тому, что стало называться  бытием .

     Сократ, например, пытался выяснить со своими собеседниками, что такое прекрасное, и получал ответы, что прекрасное - это прекрасная девушка или прекрасная лошадь, или что-нибудь еще. К таким  же выводам приходили люди, i он спрашивал их, что такое добро и зло. Оказывалось, что то, что с одной стороны может быть добром, с другой - является злом, что злые поступки могут приводить к добру и т.д. Оказывалось, что вещи и поступки относительны, а л, идея, нечто общее в них - непреходящее и неизменное. Непреходящи и неизменны прекрасное вообще, добро вообще, справедливость вообще. Идеи, выражающие смысл, не отражают нечто, какую-либо реальность вне их. Никакая реальность идее, чистой мысли не соответствует, они сами являются реальностью, несводимой ни к миру, ни к усилиям субъективной мысли. Они - продукты сознания, но сознания особого, специфических усилий мысли, мышление здесь - жизнь в строгом и точном смысле этого слова Биологический и психологический смысл и содержание жизни лишь производны от онтологического. Это жизнь, когда нет готовых образцов, когда во всем нужно сомневаться, когда нечто принимается и кладется в основание моих поступков, потому что я так решил, а не кто-то за меня со стороны, потому что мне был голос, голос Бога или голос  бытия , составляющего мою сущность. Когда я знаю из себя - это знание несомненное и достоверное, тогда я не могу совершить плохого поступка ни намеренно, ни нечаянно. Для святого нет закона - скажут много позже христианские мудрецы. Мудрый человек не делает ошибок

     В то же самое время это знание имеет  специфический смысл. Добродетель - знание, красота - знание, и в то же время я знаю, что я ничего не знаю. Знание о незнании есть самое  глубокое знание, его нельзя передать другому, оно может вырасти из внутреннего осмысления. Это знание, постижение своего сознания, мышления, пытающегося удержаться в своем бытийственном, т.е. чистом статусе. Вещи не стоят того, чтобы их знать, Сократ, например, не интересовался астрономией, а  бытие  знать невозможно. Чем в большей степени мышление является мышлением, чем больше исследует само себя, чем очевидней и надежней его содержание, тем в большей степени оно существует, ибо тем более совпадает со своей собственной природой. Тем больше оно приобретает признаки  бытия . То, что искала космология, было найдено в человеке. Чем истинней мы мыслим, тем в большей степени существуем.

     То, что существует мысль, в строгом  смысле слова не человеческая мысль, которая тождественна  бытию  - основная идея Парменида. Основная интуиция Сократа, подлинной мерой  бытия  может быть индивид, живущий в особом бытииственном режиме - в том режиме, в котором живут красота вообще, добродетель, ум. Добродетель Сократа - то же  бытие  Парменида, она однозначна, неделима, не имеет степеней, не может быть вчера и т.п. Обе концепции открывают особый вид реальности, не являющейся ни космосом, ни человеком, но относящейся к ним как действительность к видимости В обоих случаях мыслить и быть - одно и то же'.

     Синтез  идей Парменида и Сократа - архетип всех будущих онтологических концепций. 

 Проблема   бытия  в XX  веке 

     Двадцатый  век  дал самые глубокие и самые интересные концепции  бытия  Над этой проблемой работали такие величайшие мыслители, как Н А.Бердяев, С Л.Франк, Э.Гартман, М.Хайдеггер, К Ясперс и многие другие. Мы остановимся на учении о  бытии  С.Л Франка, самого крупного, по общей оценке, русского философа. Во-первых, это близкий и понятный нам философ, поскольку писал по-русски, во-вторьк, для всех его работ характерна глубина философского проникновения в проблему, и в то же время они написаны с необычайной художественной силой.  Проблемы   бытия , поднятые в его работах еще в начале  века , оказали большоее влияние на формирование онтологической традиции в философии XX века, повлияли на формирование взглядов Н.Гартмана и на целый ряд других западных и русских философов.

     Чтобы сохранить нашу жизнь, чтобы осуществить  необходимые для нее цели, пишет  Франк в своей работе "Непостижимое" (впервые опубликована в Париже в 1939 году), мы должны "ориентироваться" в мире. Наш опыт, наши знания не могли бы служить цели практической ориентировки, если бы не имели возможности улавливать в новом и изменившемся элементы уже знакомого, которые именно как таковые делают возможными целесообразные действия.