Предмет философии науки

1. Предмет философии науки

     Наука, научное знание, научная деятельность стали в ХХ в объектом глубокого  и всестороннего философского изучения.

      К определению предмета философии  науки мы попытаемся придти индуктивно, от частного к общему, т.е. не произвольно, не начиная с определений, а научным же методом, точнее, одним из методов, получившим название наведения, или индукции.

      Наука есть прежде всего знание, определенный вид знания. Чем научное знание отличается от других, вненаучных видов? Таких, как религиозное, мифологическое, этическое, эстетическое, обыденно-практическое и ряда других?  Знание становится научным, когда оно особенным образом получено, обосновано с помощью специфических средств эксперимента и логики, системно упорядочено в форму научной теории. Иначе говоря, научное знание прежде всего теоретично. Предметы теоретического знания имеют сверхчувственный, умопостигаемый характер. Это требует специального анализа научного познания как процесса, чем занимается эпистемология науки. Для философии науки важно это  понимание науки как систематизированного мышления о сверхчувственном. Образно мы можем, конечно, представить атом или молекулу, электромагнитную волну или даже Галактику. Но это образы, рождающиеся из теории, а не из непосредственного восприятия. Точно так же из теории, а не из опыта, мы знаем, что звук – это акустические колебания воздуха, а цвет – электромагнитная волна определенной длины.

     Кроме того, в любой научной дисциплине знание рационально. Рациональность как категория теоретического мышления означает в буквальном смысле разумность, от лат. ratio - разум. Это мировоззренческая установка любого мыслящего человека, включая представителя науки, состоящая в убеждении, что окружающий нас мир организован, устроен по определенной логике и изменяется по определенным законам. С другой стороны, знание можно определить как бытие в форме мысли. Поэтому рациональность знания об этом мире предполагает возможность обоснования знания: любые научные суждения, прежде чем быть включенными в теорию, должны быть обоснованы, доказаны, что становится возможным благодаря предположению о рациональном устройстве самого мира, явленного человеку в его знаниях. Тем самым мы употребляем здесь понятие рациональности в смысле, отличном от обыденного, когда часто под рациональностью имеют в виду одну только полезность действия, скажем, эффективность поступка или прибыльность сделки. 

      Определив науку как знание, мы упустили из виду изменчивость, историческую эволюцию научного знания. Исторически изменчиво содержание науки, меняется соотношение и субординация научных дисциплин, научная картина мира. Процесс, в котором происходят эти изменения, есть процесс специфической деятельности ученых. В чем специфика этой деятельности? В том, что ее целью является не любое, а только новое знание. Мы можем получать знание в процессе обучения, для этого и существует развитая система образования. Но это еще не новое знание, еще не наука.

      Науку, таким образом, можем определить как деятельность по получению нового знания. Это теперь для нас основное рабочее определение науки, к характеристикам которой относятся знание, деятельность, коммуникация, институциональная организация.

      С учетом вышеизложенного мы уже можем  выявить проблемы науки, которые  внутри самой науки разрешены  быть не могут, входя тем самым в предмет философии науки.

      Очевидной проблемой является проблема обоснования истинности. Классическая научная рациональность предполагает, что научное знание выражает объективное, т.е. не зависящее от мнений и состояний исследователя положение дел в исследуемой реальности, и этим гарантируется его, знания, истинность. Остается только обосновать эту истинность опытным или логическим путем. Однако, если теоретическое знание является сверхчувственным, умопостигаемым, т.е. постигается умом, то на каком основании мы можем говорить о его объективности и истинности?  История науки показывает, что проблема соответствия, или истинности является крайне сложной философской проблемой науки.

     Вторая  крупная философская проблема, которую  я хочу выделить – это проблема необходимости и общности утверждений науки. Научно-теоретическое знание свои истины воплощает в формулировках законов природы или социальных законов. А что есть научный закон? Это некоторое утверждение, фиксирующее отношение между наблюдаемыми фактами и претендующее на необходимость и общность. Научное знание становится достоверным, превращается из гипотезы в теорию, когда сформулированы входящие в ядро теории необходимые и общие законы. Но откуда  мы черпаем это убеждение в необходимом и общем (в пределе – универсально-всеобщем) характере действия законов науки? Многовековые дискуссии между философами науки показывают всю сложность этого вопроса: опытные данные частичны, дают вероятное, а не достоверное знание, а интуиция ученого сама по себе может вызывать вполне обоснованные сомнения, если формулировки законов строить на одной только научной интуиции.

     Две рассмотренные проблемы подводят нас к еще одной, третьей, которая философом XVIII в Иммануилом Кантом была  сформулирована как проблема условий возможности научного знания. Знания мы выражаем с помощью понятий, включая понятия предельной общности, которые называют категориями. Например, упомянутое ранее понятие необходимости – это категория, ибо выражает предельное знание о чем-либо, что невозможно обойти, что происходит обязательно, неизбежно, с неотвратимостью. Первоначально категории разрабатывались только в философии, включая религиозную философию Средних веков, в которой их назвали универсалиями. В естественных науках категориальный статус, как считают многие ученые, имеют понятия вещества, энергии, информации, ибо объемлют собой всю объективную реальность, которую может вообразить исследователь. По мнению других, эти предельные понятия только приближаются к статусу категорий.  В логике это предельные понятия вещи, свойства и отношения. В математике, начиная с трудов французской исследовательской группы, скрывшейся за псевдонимом Бурбаки, также разрабатывается теория категорий. Категории в известной мере предопределяют характер нашего понимания мира, включая вновь обнаруживаемые свойства и законы последнего, и в этом отношении действительно должны быть отнесены к условиям возможности всякого теоретического знания. Но откуда, как, каким образом возникает в нас, людях подобная категориальная сеть предельных понятий? Мы ведь действительно черпаем в категориях уверенность, убежденность, мировоззренческую базу для научных выводов. Скажем, когда считаем, что все происходящее имеет свою причину. Категория причинности нормирует наши выводы. Так, если в эксперименте получен необычный, неожиданный результат – ищи причину.  

     Таким образом, двигаясь от частного к общему и выделив ряд основополагающих философских проблем науки (и научно-технического развития), мы подошли к определению предмета философии науки.

     Философия науки исследует  технологии деятельности по получению (производству) новых знаний в  различных культурно-исторических условиях, включая исследование условий и оснований возможности строгого научного знания, его сферы и границ, его  целей, мотивов и ценностных характеристик.