Научное познание

Аристотель  считал, что можно знать кое-что  и из опыта. Поскольку он поставил задачу разработать системы частных  дисциплин, то, что описывало природу  как один из видов бытия, позволяло  констатировать разные движения (планет, физических тел), он назвал физикой. Физика Аристотеля опирается на принцип явления и сущности. 

5.2.   Конфронтационный этап

Разногласия между наукой и религий начинается со времени формирования классического  идеала науки. Еще Аристотель не мог себе позволить вмешиваться в природу, он только наблюдал ее. В Средние века представление о природе меняется. Все переосмысляется в соответствии с иудео-христианским мировоззрением. Так, в связи с идей живого Бога творца появляются представления о природе сотворённой и природе творящей. Сотворённая природа замышлена и создана Богом. Творец Библии удивительным образом подобен проектировщику-инженеру. Он замышляет, творит и удостоверяется, что творение соответствует проекту. Природа есть объект, но пока не человеческой деятельности, а объект замысла и деятельности Творца. Для античности это было не понятно, там природа была бытием, в котором велось рассуждение. Идея природы творящей приводит к тому, что в ней начинают видеть энергию. Бог не только создал, но и стал присутствовать в природе (всё происходит по воле Бога: камень падает вниз, теплый воздух поднимается вверх). Получается, что Бог разлит в природе, присутствует в ней как активный живой организм.  

Другая  особенность этого мировоззрения – природа сотворена для человека. Наличие этих трёх смыслов, плюс то, что человек создан по образу и подобию Бога — эти идеи способствуют формированию интересного замысла со II половины Средних веков. Полагают, что человек может этой природной энергией воспользоваться, т.к. он создан по образу и подобию Бога и он может проникнуть в замысел Бога. Если он сообразно Божьему промыслу будет проникать в природу, ему будет дана сила над этой энергией. Отсюда появляются алхимия, астрология (сопровождаемые молитвой, мистикой). Можно вспомнить в этой связи фигуру естественного мага (П.д.Мирандолла), который действует, с одной стороны, согласно математическим формулам, а с другой стороны, согласно Божьему замыслу, что позволяет ему делать чудеса (превращать свинец в золото). Общий эзотерический замысел был таков: проникнуть в Божий замысел и на основе этого создавать сообразно божественной воле.  

В эпоху  Возрождения появляется также идея проверить соответствует ли наблюдаемое  нами знание действительности. Если в  эпоху античности описывали природу, то здесь возникает идея обосновать, что мы действительно описывают природу (опытно). В античность правильное знание - это такое знание, которое получено согласно правильным законам мышления, а здесь появляется новое требование — удостовериться, что знание соответствует природе. Так формулируется идея новой науки (Р.Бэкон).  

Галилей сформулировал идею эксперимента в  книге "О механике". Изучая траекторию полёта артиллерийского снаряда, он пытался совместить исследовательскую позицию и практическую (техническую). Для античности это было бы странно, т.к. для Платона и Аристотеля занятие наукой это одно, а техникой – совершенно другое. Считалось, что наука ведёт человека к миру идей, Сущего и тем самым человек спасается, а техника наоборот уводит (техника - это когда вы погрязаете в материале). Нужно подниматься к идее, заниматься чистыми вещами, а не техникой. Техника и наука в античности развивались достаточно автономно. 

                Так вот, пытаясь усовершенствовать  артиллерийскую стрельбу, Галилей выступает как экспериментатор. Постулируя, что скорость падения тела по вертикали не будет зависеть от его веса, он тем самым вызвал гнев здравомыслящей публики. Чтобы обосновать свою позицию он выдвигает гипотезу, что все дело в сопротивлении воздуха и создав идеальные условия для падения тела без сопротивления обосновывает свою точку зрения.  

Теперь  мы можем сделать некоторые выводы. Во-первых, совершенно очевидно, что  эксперимент совершенно не простое  наблюдение за природой. Наблюдение за свободным падением было только на первой стадии. Во-вторых, эксперимент предполагает наличие научной теории, причём довольно операциональной. В-третьих, в эксперименте проверяется не соответствие теории наблюдаемому явлению, а соответствие теории идеализированному случаю. Что описывает теория Галилея? Не реальное падение, а падение тела в пустоте, которое реально не наблюдается. Теория описывает не эмпирию, а некую идеализированную действительность. В-четвертых, условием этого является создание искусственных технических условий, которые позволяют реальные явления преобразовать в идеализированный вариант. Условием проверки теории на соответствие этому идеализированному случаю является создание специальной технической установки, которая помогает преобразовать реальную эмпирическую действительность в какую-то особую. Тело, падающее на наклонной плоскости - это, опять же, искусственный случай, которого нет в природе; даже не просто искусственный, а созданный по теории. И, наконец, целый ряд параметров этой установки технической человек может контролировать (как в случае с экспериментом Галилея, когда он отполировал поверхность). После Галилея было ясно, что существуют три уровня действительности:  

1. Идеализированная, которая описывается теорией  (падение в пустоте). 

2. Природные  условия, которые рассматриваются  как искажающие этот процесс. 

3. Технические  параметры, которые помогают элиминировать  эти природные условия. 

Итак, есть эмпирическая природа (т.е. природа  наблюдаемая), есть естественнонаучные теории, который прошли экспериментальную проверку. Что теории описывают? Не эмпирическую природу, а природу, написанную на языке математики (Галилей), т.е. падение в пустоте, несжимаемую жидкость и т.д. Мы получаем возможность выйти на эту природу после постановки эксперимента. Природа на языке математики это не эмпирическая природа, а наша идеализированная конструкция, которая позволяет оседлать природу и превращать её в материал человеческой деятельности.  

Причём  Галилей ещё понимал различие той природы и этой, хотя он сам подтолкнул к новому пониманию того, что природа написана на языке математики, но дальше совсем перестали различать. Стали считать, что природа – это, прежде всего, второе.  

Естественно, что в этом классическом идеале науки  не осталось места для религии, т.к. ее феномены не проверяемы эмпирически. Ученые стали сожалеть о печальном опыте построения астрономии, геологии, этнологии на Библии. Естествознание (химия, биология, физиология), активно развивающиеся в это время, еще раз заставляет усомниться в истинности религиозных догматов. 

5.3.   Синергетический этап

На волне  критике позитивизма пришел новый  этап взаимоотношений религии и  науки, характеризующийся, со стороны  науки, синергией. В 19 веке было признано целесообразным разделить науки о духи и науки о природе в силу различия их методов. Если раньше происходила экспансия представлений о природе как об идеализированной конструкции на человека, исторический процесс, общество, экономику, то к началу 20 века окрепло понимание автономии и многообразия подходов к реальности. Там, где не проходил естественнонаучный подход, действовал гуманитарный, основанный на непротиворечивой интерпретации (сама такая герменевтика имела своим отдаленным источником религиозную экзегетику). 

Гуманитарный метод стал подвергать мнимые величины математики, идеализированные объекты физики, говорить о «вере» ученого. Обострившиеся экологические проблемы, вынудили констатировать, что науку не заботят вопросы нравственности. Если жизнь – это всего-навсего сложное сочетание случайных химических реакций, и не существует ни верховного сознания, ни творца, ни верховного властителя, то какой смысл следовать моральным ограничениям? Природа принадлежит человеку, её можно эксплуатировать. Для Аристотеля вмешиваться в дела природы — вещь невозможная. Естественнонаучная революция произошла, когда стали считать, что между естественными процессами и процессами, которые мы сконструировали, нет разницы. Природу нужно пытать (Ф.Бэкон). Древние считали, что пытать её нельзя, что вмешиваться в её процессы недопустимо. Ценность научного познания в античности была эзотерической. Результатом такой деятельности было приближение к Благу. Ценность научного познания в Новое время экзотерична, благо то, что помогает жить человеку здесь и сейчас. Отсюда новое понимание человека, его места в мире, как существа, способного пытать природу. 

Другая  критика раздавалась по поводу того, что в мироздании со времён Ньютона  упущена активная жизненная сила. Ньютон брал изолированные объекты  из универсума и устанавливал между ними связи. Ньютон объяснил падение яблока действием законов гравитации, однако он не поставил вопрос, кто заставил яблоко упасть, кто создал законы гравитации. Однако яблоко не падает, пока оно зелено, но лишь когда оно созрело. Следовательно, теории гравитации для объяснения падения яблока недостаточна. Существует некая другая причина, помимо самого падения, и, следовательно, помимо закона гравитация. 

В добавок  к критике со стороны философов  науки, несмотря на это, становится все более очевидным, что в некоторых основополагающих областях естествознания, в первую очередь, в теоретической физике, появлялись и продолжали накапливаться противоречия, деликатно именуемые "расходимостями", которые носят фундаментальный характер и которые являются серьезным тормозом в дальнейшем развитии фундаментальной и прикладной науки.  

Практически оказались безуспешными многочисленные попытки объединения основных фундаментальных  взаимодействий на основе существующих в современной физике представлений. Количество открытых "элементарных частиц" вещества уже давно не вяжется с полной неопределенностью их структуры. Энергетика излучения звезд, в том числе Солнца, не объясняется, поскольку его излучение с учетом времени существования давно должно было иссякнуть.  

Несмотря  на многочисленные публичные выступления, заявления и популярные и специальные  статьи, имеющие целью доказать величие  здания современной физики и грандиозные  возможности, ожидающие человечество в связи с ее достижениями, приходится констатировать, что на самом деле ничего подобного нет. В теоретической физике имеется серия противоречий, так называемых "парадоксов", ряд ее положений вошел в противоречие с положениями диалектического материализма. Например, идея "Большого взрыва" противоречит положению диалектического материализма[2] об отсутствии начала, отсутствии рождения или сотворения Вселенной. Современные ученые порицают "креационизм" как догматическое учение и, одновременно, выдвигают такие же не верифицируемые концепции типа "Большого Взрыва" для объяснения "происхождения жизни". Эта концепция не содержит здравого математического базиса. Даже повседневный опыт показывает нам, что взрыв всегда приводит к разрушению и хаосу (Хиросима и Нагасаки). 

Наличие "парадоксов", отсутствие качественно новых идей означает, что существовавшие в естествознании идеи уже исчерпаны, и естествознание вообще, и физическая теория, в частности, находятся в глубоком кризисе. Фундаментальные исследования стали невообразимо дороги, а результаты - все более скромными, и это еще один аспект кризиса в естествознании - аспект экономический. Однако основным признаком кризиса естествознания является то, что теория и методология современной фундаментальной науки оказываются все менее способными помочь человеку в решении его экзистенциальных проблем, которые ставит перед ним жизнь. Если раньше считалось, что увеличение производительных сил в использовании человеком сил природы поможет в увеличении потребления индивида, а, следовательно, в обеспечении его счастья, то суицидальный феномен общества «обладания» Запада развеял эти иллюзии. 

Естественнонаучный  метод так и не смог познать  феномен жизни. Так могло бы быть, если жизнь была бы просто механизмом. Тогда, изучая тело до самой последней  детали, и таким образом понимая все механические особенности, можно было бы осмыслить жизнь, но, поскольку жизнь - это гораздо больше, нежели просто механизм, то этот метод не достигнет цели. Другими словами, даже если продолжить эти исследования в течение очень долгого времени, то можно только обнаружить, что есть явления, которые не могут быть объяснены механическими способами. Волос, в котором отсутствуют хоть какие-нибудь признаки жизни, содержит такие атомы как углерод, азот, кислород и т.д. Это те же атомы, из которых состоит ДНК (дезоксирибонуклеиновая кислота), молекула - "носитель жизни". В обоих случаях молекулярная организация одна и та же. Но что делает волос лишенным жизни, а другие клетки организма живыми? Ученым приходится признавать, что жизнь – это механизм плюс еще что-то, она не на 100 % замеханизирована. Когда они говорят о создании живой клетки, то, на самом деле, речь идет о попытке создать определенные физико-химические условия, в которых уже существующая молекулярная система может вести себя как живая система. Поскольку очень сложно признать жизнь просто согласованной химической реакцией, остается признать, что она носит нехимический и немеханистический характер.  

Различие  между механизмом и причиной сознания сохраняется в компьютерной инженерии, пытающейся спроектировать искусственный интеллект. Как указал Фред Дрецке, когда кошка поднимает лапку, чтобы почесать мордочку, это можно назвать поведением, но если я поднимаю ее лапку и чешу ее мордочку, такое движение не может быть определено как поведение кошки.