Философия техники

 

Содержание:

Введение……………………………………………………........2стр.

Техника…………………………………………………………..3стр.

Философия техники……………………………………………..7стр. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение

Тенденции развития человечества последних десятилетий  в основном связаны

исключительно с развитием техники, механизмов и т.п. в масштабах, доселе

невиданных. Это  связано с небывалым научно-техническим  прогрессом,

охватывающим  все области жизни и деятельности человека.

Если попробовать  охарактеризовать вышеописанное одним словом, этим, словом будет техногенолиз.

Техногенолиз, в  отличие от техницизма, заключается  в чрезмерном, избыточном

внедрении техники  во все проявления жизнедеятельности  человека.

Однако техника  призвана помогать человеку. Только лишь по сей день происходят

аварии регионального  масштаба, климатические, экологические  изменения

планетарного  масштаба и многие другие негативные явления. Однако это лишь

одно форма  проявления влияния техногенолиза  на человека, - та, которую можно

увидеть, зарегистрировать, ощутить.

Техника оказывает  влияние на общественные отношения, на идеологию, нравственные отношения, ставит новые проблемы перед обществом.

Проанализировать  эти, а также другие проблемы взаимного  развития отношений между человеком и создаваемой им техникой в трудах философов современности и

классиков является целью представленного реферата. 

      
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Техника

Техника привлекала внимание философов с давних времен – как момент человеческой деятельности, как искусность или как фактор производства. Однако великой философской  проблемой феномен техники стал лишь тогда, когда общесто в начало осознавать  собственное развитие как движение по пути к «технической», технизированной цивилизации. К этому добавилось ощущение детерминированности и необратимости этого движения.

По-разному трактовалась техника в истории мысли. В  марксистской традиции – как система  искусственных организмов общественного  человека, составная часть производительных сил общества, их внешний элемент.

По Хайдеггеру, - это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.

По Эллюлю –  это просто совокупность каких-либо механизмов, а более широко –  истолкованная процедура достижения цели.

Небезынтересно  истолкование техники в некоторых технологических построениях, связанных с ее сакрализацией или, напротив, десакрализацией. Так, германский теолог Р. Дворак еще в 40-е гг. XX в. Уверял, что в наши дни техника есть неуклюжая попытка дьявола повторить акт ее божественного происхождения.

Рассматривая  технику, в узком смысле ее трактуют как совокупность предметных артефактов для осуществления инженерной  преобразовательноконструктивной деятельности. Количество определений можно было бы умножить. Их не мало. Однако выделим в них главное: техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя, общество.

В конструировании, реконструировании предметной среды  ее культурное призвание, основная социальная функция. При более конкретном ведении  техника представляется орудийно, предметно  или же алгоритмично. Чем человек    воздействует на объекты, изменяя их – это техника. И как именно он воздействует – это тоже техника, но уже обнаруживающая себя как технология.

История техники  – это объективная предпосылка  человеческой деятельности. Конечно, каменная индустрия первобытного мира,  ремесленное мастерство многих тысячелетий и современное высокотехнологичное производство – разные полосы в бытии техники и ее роли в человеческой жизни.

Есть несколько  концепций исторического развития техники. В классическо-марксистском видении ее истории выявляется цепочкой последовательных ступеней: ручные орудия, ремесленно-мануфактурный период, машинная техника, автоматизированные системы. Изменения в этой истории обусловлены переносом на техническое устройство тех функций, которые ранее осуществлялись самим действующим человеком. «Естественное» заменяется «искусственным», созданным, расширяя тем самым возможности основания человеком внешнего мира и глубин собственной жизни. Меняется тип связи между человеком и техническими рабочими органами.

Современный мир  – это «технизированное» пространство и «технологизированное» время. Исчезни сегодня техника –  исчезнет и человек. Мы живем и действуем не в первозданном мире природы, а в «техносфере».

Привлекательны и актуальны идеи о периодизации развития техники, высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он полагал, что точкой отсчета современной техники можно считать начало второго тысячелетия нашей эры. Опираясь на опыт европейской истории, Мамфорд выделяет 3 технические эпохи:

1. «Эотехническая»(1000-1750гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева».
2. «Палеотехническая» (от второй половины XVIIвека до середины XXвека.) опирается на комплекс «угля и железа».
3. «Неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов»;

Как видим, в основу периодизации положен используемый в технике основной вид энергии и то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических устройств.

Впечатляющую  схему этапов технического развития предложил отечественный исследователь  Г. Ф. Сунягин. По представленной им исторической типологии этапы изменения техники  заданы определенным типом труда. Древнейшая техника с ее «разрушительным» характером отражает «присваивающий» способ отношения  к природе. Земледельческая практика, утвердившаяся в ходе неополитической  революции, выявила моменты конструктивности, собственно технические черты. Однако, наиболее полно качественные грани  в истории техники обнаружились с появлением машинного производства. По его мнению, выразительную роль в воссоздании «технизированного» воззрения на мир сыграли такие  новшества позднего европейского средневековья, как часы, стекло и книгопечатание.

Часы позволили выйти из природных циклов, из органического времени. Они дали возможность человеку «сгустить» время, подчинить его ритмам собственной деятельности, позволили осознать его необратимость.

Стекло привело  к осознанию однородности пространства. Произошла его «десакрализация», снятие с него покрывала «священности». Возникли предпосылки для утверждения  обычного зрительного опыта как  основы видения реальности, помимо символических ассоциаций.

Печатный станок изменил всю систему коммуникаций, унифицировал знаковообозначенную реальность, положил начало тому, что в наше столетие назвали «Галактикой Гуттенберга».

Приведенная типология  интересна в том отношении, что  она оказывает технические новшества  как факты, способствующие масштабным изменениям в человеческой ментальности и всей системе общественных отношений  от экономики до высших идеологий. Любая периодизация технической истории, конечно, не исчерпывается приведенными примерами. «История техники» как жанр насчитывает немало названий и содержит в себе множество оригинальных авторских суждений. Пишут о естественной истории машин, выделяя машинную «анатомию», «генетику», «физиологию».

Один из крупнейших физиков XX века Макс Борн прибегнул к смелому образу, стремясь показать главные рубежи развития техники. По его мнению, высказанному в книге «Моя жизнь и взгляды», законно считать, что одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества распадается на 2 великих периода:

1. От Адама до наших дней
2. С появлением атомной энергии и началом использования ее чисто земных источников.

Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники с ее устремленностью от ручных орудий к полностью автоматическим, компьютизированным системам. Важно подчеркнуть одно: нет человека и общества вне «техносферы», техника исторична, не стоит на месте, обновляется. Технические инновации выступают как катализатор, бродило, импульс коренных изменений во всей системе человеческой жизни.

Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи  недоверия, враждебности к технике, идеи технофобии. В древнем Китае были старцы-мудрецы, предпочитавшие носить воду из реки в бадейке, а не пользоваться техническим приспособлением – колесом для водочерпания. Они мотивировали свои действия тем, что, используя технику, попадаешь от нее в зависимость, утрачивая свободу действий. Дескать, техника, конечно, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна – человеческое «Я» порабощается.

История знала  и луддитов, разрушителей станков, появившихся  в конце XVIII – начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, превращающую каждого в безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от производительной и бытовой техники, немогущей жить вне и помимо нее.

Мыслители разных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. От Аристотеля до Мохандаса Карамчанда   Ганди подобных опасений высказано немало. Еще в 30-е гг. Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняя собственному ритму. И в этой бешеной гонке человек, считающий себя властелином, будет загнан насмерть.

«Бунт машин» - расхожая тема в современной масс-культуре.

Когда-то в 1846 г. Английская писательница Мэри  Шел создала образ Франкенштейна, искусственного чудища, восставшего против создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.

Механизация и  моторизация проникают в нашу жизнь, делая подчас человека своеобразным гибридом организма и технического устройства. Стоит, например, оценить воздействие современных транспортных систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. В мире было произведено 46 с половиной миллионов автомобилей, в том числе почти 35 миллионов легковых моделей. Это обстоятельство накладывает специфический рисунок на повседневный ход жизни, психологию людей. Автомобиль во многих странах – показатель уровня престижности, символ успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система становится одним из основных потребителей нефтяных ресурсов, цветных и черных металлов, занимая главенствующее поло в индустриальной системе. Их интересы во многом формируют внутреннюю и международную политики, финансовые отношения, быт и нравы. Предполагается, что к концу столетия по дорогам планеты будет курсировать до 300 миллионов собственных автомобилей, т.е. по одному на каждые 5 человек, находящихся в продуктивном возрасте.

Вторжение техники  во все сферы человеческого бытия  – от глобальных до сугубо интимных, - иной раз порождает безудержную  апологию техники, своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый тезис материалистов XVIIIв. «человек есть машина», облекается в модную электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко пропагандируется идея о том, что человек и человечество так же, как и механизмы обладают системным свойством, могут быть примерными техническими параметрами, и представлены в технологических показателях.

К чему приводит одностороннее «технизированное»  рассмотрение человеческих проблем, можно  судить по той релятивистской концепции  отношения к телесно-природной структуре человека, которая выражена в концепции «киборгизации». Согласно этой концепции, в будущем человек должен будет отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги», где живое плюс техническое дадут какой-то новый сплав. Такое упоение техническими перспективами, на наш взгляд,  опасно и антигуманно. Без тела нет человека. Разумеется, включение в человеческую телесность искусственных органов (протезы, кардиостимуляторы и т.д.) – вещь разумная  и необходимая. Но иона не может переходить тот рубеж, за которым конкретная личность перестает быть сама собой. Телесная организация человека, вышедшая на чересчур совершенной из горнила эволюции, тем не менее, не может быть радикально вытеснена никакими техническими приспособлениями. Современная фантастика буквально переполнена проигрыванием подобных ситуаций и показом их разрушительности для бытия людей.