Аристотель

2.2 Гносеология Аристотеля.

          Истина для Аристотеля состоит в знании сущих. С одной стороны, это знание формальных определений сущих, но, с другой, в каждом сущем есть как материальное проявление, так и рационально до конца непостижимое начало индивидуальности («этовости»). Эти два момента выводят область познания за границы только рационализма. Аристотель очень ценит наряду с общим знанием знание индивидуального и материального. Поэтому он в гораздо большей мере, чем Платон, признает данные внешних органов чувств, хотя не отвергает и роль разума. Но и разум для Аристотеля приобретает несколько иной характер, сравнительно с платоновским идеалом разума. У Платона, как я уже отмечал, разум мистико-антиномистический, опирающийся на интуицию общего. У Аристотеля разум более светский, трезвый и прагматичный, исходящий из интуиции единичного. В целом Аристотель – рациоэмпирик. Он пытается уравновесить вклады рационального и эмпирического познания в синтетически-многомерном методе постижения истины. Если Платон гораздо больше ценит индуктивный прыжок от многообразия видимых частностей к единству идей, то Аристотель уравновешивает индукцию дедукцией, развивая впервые столь систематично и глубоко принципы дедуктивной логики. Если у Платона в диалектике доминирует понятие, выражающее в разуме природу идей, то Аристотель переносит центр логического внимания на суждение, в отношении логического субъекта и предиката которого воспроизводит себя отношение сущего и его предикаций. Кроме того, Аристотель в большей мере склонен к само-тождественному мышлению, сравнительно с платоновской диалектикой. Как известно, именно Аристотель является отцом так называемой «формальной логики», покоящейся на законах тождества и непротиворечия. Возможно, открывая мир сущих, Аристотель выражает их еще слишком само-тождественно, слишком в совпадении каждого сущего с самим собой, воспроизводя в большей мере в этой части своей философии логику элейского единого как 1-синтеза. Но опять-таки все эти гносеологические различия Платона и Аристотеля вполне могут быть примирены в синтетической теории познания, где найдут свое место рационализм и эмпиризм, индукция и дедукция, логика понятий и суждений, диалектика и формальная логика.  

2.3 Аксиология Аристотеля.

          В учении о ценностях Аристотель более «холоден», чем Платон. Так же как и Платон, Аристотель во многом склонен выводить высшие этические определения из природы разума (отсюда разделение на этические (низшие) и дианоэтические (высшие) добродетели). Этические добродетели представляют из себя золотые середины между разными крайностями, например, добродетель щедрости (добродетель растительной души) – середина между мотовством и скупостью, храбрость (добродетель животной души) – середина между безрассудной храбростью и трусостью, добродетель самоуважения (добродетель разумной души) – середина между кичливостью и самоунижением. Как и Платон, Аристотель рассматривает четвертую этическую добродетель – справедливость. Но у Аристотеля она выражает не столько правильный порядок душ, сколько правильную пропорцию отношения с другими людьми. Справедливость, по Аристотелю, есть середина между причинением обид другим и терпением обид от других. Дианоэтические добродетели, проистекающие из природы разума, – это мудрость, рассудительность и здравый смысл. Но идеал разума, как уже отмечалось, у Аристотеля иной. Это не столько разум мистический, сколько рассудочно-метафизический, в максимальной степени воплощающий в себе природу Перводвигателя. Это в большей мере трезвый расчет и рациональная калькуляция пользы и вреда, нежели платоновское мистическое озарение в мир идей. В то же время Аристотель и более трезв в отношении к реальным моделям общества и государства. Его больше интересует не совершенное государство мира идей, но государство оптимальное, дающее максимум значения при том минимуме условий материального мира, в котором нам приходится жить. Такой «максимин» Аристотель ищет среди многообразия возможных политических режимов и находит его, как известно, в «политии» - власти зажиточного и образованного среднего класса. Знаменательно, что от демократии полития отличается как меньшим объемом усовершения общественных отношений, так и большей устойчивостью. Аристотель выбирает устойчивость, предпочитая несколько проиграть в объеме. Лучше меньшее, но долгое, чем большее, но короткое – вот формула аристотелевской рациональности. Платон на этом фоне максималист. Он скорее выбирает «лучшее-в-себе», не слишком интересуясь возможностью реализации этого лучшего в материи («в ином»).  

                 ФИЛОСОФСКАЯ ТЕОРИЯ И ПОЗИЦИЯ АРИСТОТЕЛЯ.       

Самостоятельная философская позиция Аристотеля началась с критики идеализма Платона. В связи с этим широко известно высказывание Аристотеля: «Платон мне друг, но истина дороже». На самом деле это не буквальное изречение, а пересказ смысла его слов. Он говорил, что учение об идеях выставлено близкими ему людьми, имея в виду, конечно, Платона, но для спасения истины лучше оставить без внимания личности, особенно этого правила должны философы. «И хотя и Платон, и истина мне дороги, однако, великий долг обязывает, отдать предпочтение истине».

Почему же Аристотель критикует платоновское учение об идеях? 
     Аристотель критикует это учение по нескольким направлениям. Прежде всего, основной аргумент заключается в следующем. Если идеи - это сущности вещей, то, следовательно, невозможно, чтобы сущность и вещь существовали раздельно. Иными словами, сущность и то, сущностью чего она является, должны существовать вместе. Они не могут отрываться друг от друга. Поэтому необходимо объяснить то, как сущность существует в вещах, а не отдельно от них в каком-то особом мире.  
     Кроме того, Аристотель считает, что допущение такого идеального мира на самом деле не облегчает наше познание, а наоборот затрудняет его. По мнению Аристотеля, необходимо познавать мир, в котором живет человек. Наука должна дать людям ориентиры для деятельности в этом мире. Платон же предлагает другую задачу: познавать тот мир, который для нас еще менее доступен, чем имеющийся под руками. Таким образом, Платон удваивает грандиозность и сложность задачи – познавать надо не один мир, а два, причем второй - мир идей - более недоступен, чем первый. 
     Помимо этого, Аристотель усматривает в учении об идеях целый ряд внутренних противоречий. Один из таких аргументов касается проблемы соотношения единого и многого. Например, согласно платоновской теории идей, подлинно существует лишь одна идеальная лошадь - прообраз множества лошадей предметного мира, окружающего человека. Но на самом деле в мире существует не просто лошадь, а множество лошадей различных пород и мастей. Поэтому, для того, чтобы возникла белая лошадь, должен существовать не один образец, не одна идея лошади, а должны быть еще и идеи масти (цвета), например, белизны, идеи породы и так далее. Следовательно, для того, чтобы появилась какая-то одна вещь должно существовать огромное и даже бесконечное множество идей. 
     Следующий аргумент, получивший название «третий человек», касается проблемы общего и частного. Платон считает, что идея выражает общее, присущее вещам. То есть для каждого общего нужна идея. Если это так, то встает вопрос, существует ли нечто общее между вещами и идеями? Несомненно, такое общее существует, поскольку вещь подобна идее. Но тогда для этого подобия должна существовать третья идея - идея подобия, то есть общего между идеей и вещью. При этом для вещи, идеи вещи и идеи подобия вещи и идеи также необходимо существует общее, а именно идея, связывающая их, и та далее. Таким образом, процесс идеализации вещей и отношений бесконечен. 
     Вскрытые Аристотелем противоречия платоновской философии заставили его отказаться от теории идеального мира.

При этом Аристотель не вернулся к поискам архе. Те, кто  пытался объяснить мир из воды, огня, земли и воздуха, то есть природных  стихий и атомов, указывают только один из возможных видов причин, а именно - материальную причину. Но на самом деле, считает Аристотель, для объяснения вещи этого совершенно недостаточно. Вещи, явления, по Аристотелю, могут иметь по крайней мере, четыре вида причин: материальную, производящую (движущую), формальную и конечную (целевую).  
     Например, если рассмотреть такую вещь, как глиняный горшок. Его материальной причиной является глина, из которой он слеплен. Но, чтобы горшок появился на свет, гончар должен был слепить и обжечь его, то есть преобразовать глину, придав ей некоторую форму. Таким образом, гончар выступает в качестве производящей, движущей причины, которая воздействует на материальную причину. Но одних физических усилий горшечника недостаточно. Приступая к созданию горшка, гончар имел в виду некий исходный проект (замысел) вещи. То есть в его сознании была некоторая форма, которую он стремился придать явлению. При другом замысле получилась бы совсем иная вещь. Это и есть формальная причина. Наконец, создавая горшок, гончар преследовал определенную цель - сделать горшки, которые можно было бы продать на рынке. Эта конечная причина является целью всего процесса создания горшка. 
     Все названные причины не обязательно присутствуют в каждом явлении. Например, лунное затмение не имеет особой материи, из которой оно состоит. Но в общем случае необходимо учитывать весь комплекс возможных причин. 
     Аристотель учит тому, что, если мы хотим объяснить какое-либо явление, то нельзя ограничиваться только одной - двумя причинами, необходимо выявлять все причины. Поэтому он кладет конец поискам архе. Ведь в любом варианте учения об архе задача познания сводится к поиску только одного из возможных видов причин. 
     При этом Аристотель идет еще дальше. Он выдвигает требование, не просто декларировать некие общие установки (весь мир произошел из огня или воды), а объяснять конкретные вещи, по его терминологии, - сущности. В свою очередь, чтобы понять конкретную вещь (сущность) необходимо найти и указать его ближайшие причины. Тем самым, Аристотель в принципе меняет направление философского поиска: не искать начало всего существующего - архе (огонь, воздух, земля, вода и так далее), а научиться отыскивать и объяснять весь комплекс причин вещи. По сути дела, Аристотель закладывает основы «системного подхода» к объяснению вещей и явлений.

     Следующим шагом в развитии философской теории Аристотеля было его учение о причинности. Аристотель ставит ряд вопросов: Что такое причины? Как они связаны между собой? Из четырех видов причин (материальная, движущая, формальная, целевая) Аристотель выделяет две главные - материальную и формальную. Он говорит о том, что действующая причина и целевая причина являются, по сути, разновидностями формальной причины.  
     Тогда возникает вопрос: как соотносится формальная и материальная причины? Главная идея Аристотеля здесь состоит в том, что материя и форма соотносительны. То есть, нет как таковых материи и формы. Например, по отношению к кирпичу глина выступает как материя. Но тот же самый кирпич может выступать материей по отношению к зданию, которое сложено из кирпичей. Следовательно, кирпич и форма для глины, и материя для дома. В свою очередь, дом является формой для кирпичей и в то же время - материей для города.  
     Таким образом, возникает иерархия материи и форм. То есть вещь становится формой для более низких материй и, соответственно, сама является материей для более высоких форм. Поскольку это относится к любой вещи, весь мир предстает упорядоченным в виде некой лестницы материй или, одновременно, лестницы форм. Конечно, если бы Аристотель был последовательным, а здесь он явно идет материалистическим путем, он должен был бы сказать, что эта лестница материй и форм должна как угодно высоко продолжаться вверх и вниз.  
     Однако, если признать лестницу материй и форм бесконечной, то тогда и процесс познания тоже будет бесконечным. В то же время каждый греческий философ стремился создать всеобъясняющую систему и тем самым получить законченную истину. Аристотель в этом плане не был исключением, он также строил завершенную философскую систему.

     Для того требовалось лестницу материй и форм как-то ограничить. Аристотель и вводит начальную и конечную ступеньки. На первую ступень он помещает совершенно неопределенную материю. Он допускает, что на самом нижнем уровне мироздания существует материя, лишенная какой бы то ни было формы. Совершенно бескачественная, неопределенная материя может воспринять абсолютно любую форму и стать чем угодно. Поэтому, по Аристотелю, первичная материя это «чистая возможность формообразования». Конечно, допуская существование неоформленной материи, он вступает в противоречие с собственной идеей соотносительности материи и формы. В дальнейших рассуждениях отрыв материи и формы у Аристотеля усиливается. Активная, действующая роль отдается форме, пассивная, косная – материи. В итоге он создает идеалистическое учение, правда, в более абстрактном, чем у Платона виде. 
     Первым уровнем оформления первичной материи являются, по Аристотелю, элементы. В этом месте своей теории он возвращается к учению Эмпедокла о четырех элементах, или корнях вещей (земля, вода, воздух, огонь). При это Аристотель добавляет пятый элемент, пятую сущность (по латыни – квинтэссенцию) - эфир. Согласно утверждению Аристотеля, на земле этого элемента нет, из него устроен небесный свод и небесные тела.  
     На следующей ступени оформления из элементов появляются чувственно воспринимаемые человеком вещи. В свою очередь, эти вещи, организуются в системы более общего порядка. Лестница таких систем может выстраиваться достаточно высоко. При этом Аристотель допускает, что, в конце концов, эта лестница завершается формами, которые уже не имеют вещественного содержания. Аристотель, таким образом, допускает существование чистых форм, или особого рода идей. Самой чистой формой, формой форм и источником всех формообразований является, согласно Аристотелю, Бог.

     Поскольку Бог Аристотеля – это чистая форма, то он совершенно лишен каких-либо антропоморфных свойств. Сам по себе он не имеет не только человеческих, но и, вообще, каких-либо видимых черт.  
     С чистой формой человек сталкивается тогда, когда он имеет дело с мыслями и идеями. Но, у мысли, идей тоже есть некоторая материя и форма. Материя, в данном случае, - это то содержание мысли, которое в ней мыслится. Под формой Аристотель понимает не только геометрическую форму (это частный случай), а то, как связаны между собой элементы содержания, как они организованы, то есть некоторую организацию элементов содержания. В этом смысле мысль тоже обладает формой, то есть связями элементов своего содержания. (Какими могут быть эти связи мы рассмотрим чуть далее). 
     Аристотелевская форма форм - это тот случай, когда предметом (содержанием) мысли становится сама мысль. Причем, предметом является именно форма мысли как таковая. Мышлением о форме мысли, то есть исследованием организации мысли является логика. Таким образом, Бог Аристотеля - это чистое мыслительное начало мира, некое абсолютное сознание, мыслящее самое себя в логических формах (категориях). Представление Аристотеля о Боге предельно рационализировано. По сути, Аристотель подверг обожествлению логический разум. 
     Какова же, по Аристотелю, роль Бога в мире. Продолжая свои построения, Аристотель показывает, что Бог, как совершенная форма форм, не может действовать в мире. То есть Бог не заставляет формироваться весь мир - он не является действующей, производящей причиной. Но, по мысли Аристотеля, во всех системах и вещах мира заложено некоторое изначальное стремление к формообразованию и целесообразности. Эту внутреннюю устремленность всех явлений к цели Аристотель называет энтелехией. Именно в силу того, что энтелехия присуща всему, весь мир в конце концов устремляется к Богу. В этом смысле Бог, оставаясь все время абсолютно неподвижным, есть перводвигатель мира, конечная цель, к которой все устремляется. Таким образом, Бог по отношению к миру в целом выступает, как конечная, целевая причина.

     Самым замечательным выводом из построений Аристотеля о материи и форме явилось создание им формальной логики - науки о формах и законах мышления. Если Платон первым выделил область идеального, как особый предмет познания, то Аристотель впервые открыл рациональные способы его познания. Логика Аристотеля на долгие века стала чрезвычайно действенным инструментом научного доказательства. Ее создание, вкупе с учением о причинности, системным видением мира, пониманием задач научного познания, подкрепленные обширным комплексом результативных исследований, который провели Аристотель и его ученики в самых разных областях, знаменовало рождение античной, а вместе с тем, и мировой науки. Нельзя сказать, что Аристотель создал науку. Ее рождение заняло у древних греков примерно 200 лет и потребовало усилий множества выдающихся умов. Но можно смело утверждать, что после трудов Аристотеля рождение науки стало свершившимся фактом.

ЛОГИКА  АРИСТОТЕЛЯ

Согласно Аристотелю, логика есть учение о формах мысли. Сама догадка о том, что мысль имеет форму – то есть определенную организацию, которую можно и нужно рассматривать отдельно от содержания (материи) мысли, совершенно гениальна. Для ее иллюстрации приведем один пример. Рассмотрим несколько простых высказываний:

• «Листья дерева зелены»;
• «Луна – естественный спутник Земли»;
• «Дважды два равняется четырем»;
• «Иван не молод»;

Во всех этих высказываниях речь идет о совершенно разных предметах и о них говорится нечто разное. Как сказал бы Аристотель, это суждения различной материи. Однако их логическая форма (структура) одинакова. Во всех случаях некоторому логическому подлежащему (листьям дерева, Луне, произведению чисел два и два, Ивану) приписываются различные свойства («зеленость», «быть спутником Земли», «равняться числу четыре») или отсутствие такого свойства («не молод»). В логике логическое подлежащее, отличающееся от грамматического тем, что оно может быть выражено не отдельным словом, а целым словосочетанием, называется «субъектом» и обозначается буквой S. Логическое сказуемое (свойство, приписываемое субъекту) называется предикатом и обозначается буквой P. Тогда понятно, что во всех рассмотренных высказываниях их структура была одной и той же: (S есть P) или (S не есть P). В русском языке связка «есть» обычно для краткости не высказывается, но, что важно, она мыслится и при необходимости может высказана явно. Например, «Луна есть спутник Земли». 
     Аристотель одним из первых понял, что можно и очень важно рассматривать мысль безотносительно к ее конкретному содержанию (материи). В этом случае у нас остается только как бы пустая рамка, форма мысли, в которой S и P могут принимать любые конкретные значения.