Введение

    Проблема  происхождения жизни приобрела  сейчас неодолимое очарование для всего  человечества. Она не только привлекает к себе пристальное внимание ученых разных стран и специальностей, но интересует вообще всех людей мира.

    Сейчас  считается общепризнанным, что возникновение  жизни на Земле представляло собой  закономерный процесс, вполне поддающийся  научному исследованию. В основе этого  процесса лежала эволюция соединений углерода которая  происходила во Вселенной задолго до возникновения нашей Солнечной системы и лишь продолжалась во время образования планеты Земля – при формировании ее коры, гидросферы и атмосферы.

    С момента возникновения жизни  природа находится в непрерывном  развитии. Процесс эволюции длится уже сотни миллионов лет, и его результатом является то разнообразие форм живого, которое во многом до конца еще не описано и не классифицировано. 

    Вопрос  о происхождении жизни труден в исследовании, потому, что, когда  наука подходит к проблемам развития как создания качественно нового, она оказывается у предела своих возможностей как отрасли культуры, основанной на доказательстве и экспериментальной проверке утверждений.

    Ученые  сегодня не в состоянии воспроизвести  процесс возникновения жизни  с такой же точностью, как это было несколько миллиардов лет назад. Даже наиболее тщательно поставленный опыт будет лишь модельным экспериментом, лишенным ряда факторов, сопровождавших появление живого на Земле. Трудность - в невозможности проведения прямого эксперимента по возникновению жизни (уникальность этого процесса препятствует использование основного научного метода).

    Вопрос  происхождении жизни интересен  не только сам по себе, но и тесной связью с проблемой отличия живого от неживого, а также связью с проблемой эволюции жизни.

    Глава 1. Что такое жизнь? Отличие живого от неживого.

    Для понимания закономерностей эволюции органического мира на Земле необходимо иметь общие представления об эволюции и основных свойствах живого. Для этого необходимо охарактеризовать живые существа с точки зрения их некоторых особенностей и выделить основные уровни организации жизни.

    Когда-то считалось, что живое можно отличить от неживого по таким свойствам, как  обмен веществ, подвижность, раздражимость, рост, размножение, приспособляемость. Но анализ показал, что порознь все эти свойства встречаются и среди неживой природы, и поэтому не могут рассматриваться как специфические свойства живого. В одной из последних и наиболее удачных попыток живое характеризуется следующими особенностями, сформулированными Б. М. Медниковым в виде аксиом теоретической биологии:

    Все живые организмы оказываются  единством фенотипа и программы  для его построения (генотипа), передающейся по наследству из поколения в поколение (аксиома А. Вейсмана).

    Генетическая программа образуется матричным путем. В качестве матрицы, на которой строится ген будущего поколения, используется ген предшествующего поколения (аксиома Н. К. Кольцова).

    В процессе передачи из поколения в  поколение генетические программы  в результате различных причин изменяются случайно и не направленно, и лишь случайно такие изменения могут оказаться удачными в данной среде (1-ая аксиома Ч. Дарвина)¹.

    Случайные изменения генетических программ при  становлении фенотипа многократно  усиливаются (аксиома Н. В. Тимофеева-Ресовского).

    Многократно усиленные изменения генетических программ подвергаются отбору условиями  внешней среды (2-ая аксиома Ч. Дарвина).

    «Дискретность и целостность – два фундаментальных  свойства организации жизни на Земле. Живые объекты в природе относительно обособлены друг от друга (особи, популяции, виды). Любая особь многоклеточного животного состоит из клеток, а любая клетка и одноклеточные существа – из определенных органелл. Органеллы состоят из дискретных высокомолекулярных органических веществ, которые в свою очередь состоят из дискретных атомов и элементарных частиц. В то же время сложная организация немыслима без взаимодействия ее частей и структур – без целостности».²

    Целостность биологических систем качественно  отличается от целостности неживого, и прежде всего тем, что целостность живого поддерживается в процессе развития. Живые системы – открытые системы, они постоянно обмениваются веществами и энергией со средой. Для них характерна отрицательная энтропия (увеличение упорядоченности), увеличивающаяся, видимо, в процессе органической эволюции. Вероятно, что в живом проявляется способность к самоорганизации материи.

    «Среди  живых систем нет двух одинаковых особей, популяция и видов. Эта  уникальность проявления дискретности и целостности живого основана на замечательном явлении ковариантной редупликации.

    Ковариантная  редупликация (самовоспроизведение  с изменениями), осуществляемая на основе матричного принципа (сумма трех первых аксиом), - это, видимо, единственное специфическое  для жизни (в известной нам форме ее существования на Земле) свойство. В основе его лежит уникальная способность к самовоспроизведению основных управляющих систем (ДНК, хромосом и генов)».³ «Жизнь – одна из форм существования материи, закономерно возникающая при определенных условиях в процессе ее развития».⁴

    Один  хитроумный человек заметил, что  хотя мы можем затрудниться дать точное определение жизни, однако никто  из нас не сомневается в различия между живым и неживым, потому что за живую и за мертвую лошадь на рынке дают разную цену.

    Действительно, интуитивно мы все понимаем, что  есть живое и что – мертвое, а вот точно сформулировать различие обычно затрудняемся. Известно много  попыток дать дефиницию, определения  понятия «жизнь», но, как правило, они оказываются уязвимыми.

    Можно сформулировать определение жизни  следующей фразой: жизнь – это активное, идущее с затратой энергии поддержание и воспроизведение специфической структуры.

    Чем короче определение, тем больше оно  нуждается в расшифровке. Что  такое активное воспроизведение? Под этим словосочетанием мы должны понимать такой процесс, когда система сама воспроизводит себя и поддерживает свою целостность, используя для этого элементы окружающей среды с более низкой упорядоченностью. Пассивный процесс такого рода отнюдь не признак жизни. Особенно характерно воспроизведение неживых объектов для деятельности человека. Средневековый переписчик книг, создавший новый фолиант взамен истрепанного, и современный меломан, переписывающий магнитофонную запись – хорошие тому примеры. Но человек куда сложнее книги или магнитофонной записи.

    Почему  в нашем определении подчеркивается то, что поддержка и воспроизведение  структур живого организма должно идти с затратой энергии? Потому что это  позволяет различать живые существа от других самовоспроизводящихся структур, например кристаллов.

    Еще великий французский натуралист Бюффон в XVIII веке проводил антологии между ростом организмов и ростом кристаллов. Действительно, каждому кристаллу присуща своя специфическая структура, возникающая спонтанно. Так хлористый натрий кристаллизуется в виде куба, углерод в форме алмаза – в виде октаэдра. Скопления, сростки кристаллов порой действительно похожи на структуры живой природы. Хотя бы морозные узоры на оконных стеклах. Можно получить и трехмерную структуру, сходную с растениями (на сей раз при растворении кристаллов).

    Как-то Б.М.Медникову довелось увидеть трехмерные морозные узоры. На склоне камчатской сопки земля с легким хрустом  проседала под ногами на один-два  сантиметра. Оказалось, что тонкий поверхностный слой почвы был поднят изящными ледяными веточками торчащими густо, как щетинки зубной щетки. Ни до, ни после ему не приходилось видеть такой занятной кристаллизации водяных паров, хотя пишут, что в горах такой феномен не столь уж редок.

    Даже  металлы образуют подобные структуры: металлургам всего мира хорошо известна так называемая «елка Чернова» –  древовидный сросток кристаллов железа, выросший в раковине отливки.

    И тем не менее, аналогии между кристаллами  и организмами, между морозными  узорами и листьями папоротника неправомерны. Хотя эти структуры внешне сходны, процессы их возникновения энергетически диаметрально противоположны. Кристалл – система с минимумом свободной энергии. Недаром при кристаллизации выделяется тепло. Например, при возникновении одного килограмма «морозных узоров» должно выделится 619 килокалорий тепла. Столько же энергии нужно затратить на разрушение этой структуры. Листья папоротника, наоборот, при своем возникновении поглощают энергию солнечных лучей, и, разрушая эту структуру, мы можем получить энергию обратно. Да это мы и делаем, сжигая каменный уголь, образовавшийся из остатков гигантских папоротников палеозойской эры. Дело здесь не в самом листообразном рисунке: бесформенный кусок льда такой же массы потребует на расплавление и испарение столько же энергии. То же и с папоротником: на образование внешней сложности организма расходуется энергия, ничтожно малая по сравнению с той, что законсервирована в органике.

    А как же внешнее сходство? И листья папоротника, и морозные узоры обладают максимальной площадью поверхности при данном объеме. Для папоротника (и любого другого растения) это необходимо, ибо дыхание и ассимиляция углекислого газа идет через поверхность листьев. Так что аналогии между кристаллами и живыми организмами не имеют эвристического значения. Жидкость, выплеснутая из сосуда в условиях невесомости, приобретает форму бильярдного шара (минимум энергии поверхностного натяжения). Но между игрой в биллиард и полетами в космос столько же общего, сколько между кристаллизацией и ростом живого организма.

    Из  этого не следует, что кристаллические  формы чужды жизни. Вот хороший  пример. Многим известны безобидные крупные  комары-долгоножки с длинными ломкими  конечностями. Их личинки обитают  во влажном грунте, питаясь перегнившими растительными остатками. Среди них можно встретить особей, окрашенных в голубой цвет с радужным отливом. Они кажутся вялыми, и они действительно больны – заражены радужным вирусом. В гемолимфе таких личинок можно обнаружить кристаллы удивительной красоты, переливающиеся, как сапфиры. Кристаллы эти сложены из частиц вируса – вирионов. Когда личинка погибнет, они попадут в почву, чтобы быть проглоченными личинками нового поколения комаров.

    Известный физик Э. Шредингер как-то назвал хромосому «апериодическим кристаллом». Действительно, ядерное вещество клетки в период деления упорядоченно, формально его можно назвать кристаллом, как можно назвать книгу кристаллом из страниц. Но во время «упаковки» в хромосому ядерное вещество (хроматин) неактивно, и сама хромосома – лишь способ передачи хроматина от клетки к клетке.

    Короче, упорядоченность структуры кристаллов – упорядоченность кладбища, системы  с минимумом свободной энергии. Упорядоченность структуры организма  в процессе жизнедеятельности –  это упорядоченность автомобильного конвейера. Для ее поддержания и воспроизведения в следующем поколении организм должен поглощать энергию в виде квантов света или неокисленных органических соединений, простые вещества, и выделять окисленные продукты жизнедеятельности. Это и есть обмен веществ, он не является самоцелью.

    В конце нашего определения жизни  было слово «специфическая». Что  такое специфическая структура? Из поколения в поколение организмы  воспроизводят характерную для  видов, к которым они принадлежат, упорядоченность. Делается это ос почти абсолютной точностью.

    Э. Шредингер в книге «Что такое  жизнь с точки зрения физика?» (1944) высказал предположение, что организмы  «извлекают упорядоченность из окружающей среды», они питаются чужим порядком. Увы, дело обстоит не так просто. Шредингер выразился не совсем точно.

    Вот пример: волк съедает зайца. Ему не нужны ни органы зайца, ни его ткани, ни его белки и нуклеиновые  кислоты – все то, что специфично для структуры «заяц», «заячья  упорядоченность». Все это в желудке и кишечнике волка превратится в смесь низкомолекулярных органических веществ – аминокислот, углеводов, нуклеотидов и т. д. - общих для всей живой природы, неспецифических. Часть из них организм волка окислит до углекислого газа и воды для того, чтобы, расходуя полученную энергию, построить из оставшихся неспецифичных веществ свою, специфическим образом упорядоченную структуру «волк» – свои белки, свои клетки и ткани. Накормите волка смесью аминокислот, синтезированных химиком, и будет то же самое.

        Пожалуй, можно привести лишь один пример, когда организм «питается чужим порядком». Некоторые ресничные черви планарии живут на колониях кищечнополостных – гидроидных полипов, объедая их. У полипов имеется хорошая защита, правда не эффективная против планарий, - стрекательные клетки. С действием их хорошо знакомы люди, обжигавшиеся щупальцами черноморской медузы-корнерота. Гораздо опаснее дальневосточная маленькая медуза-крестовичок, ожег которой может привести к тяжелому заболеванию, а то и к смерти, если под рукой не найдется димедрола или супрастина. Оказывается, проглоченные червями стрекательные клетки полипов не перевариваются, а мигрируют в покровы тела, где выполняют ту же защитную функцию, что и у хозяев. Их так и называют: клептокниды – украденные стрекательные клетки.