Правовая деятельность адвоката

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Курсовая работа на тему: «Правовая деятельность адвоката»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Сущность адвокатуры как одного из важнейших элементов правозащитной системы общества можно определить так: адвокатура - это негосударственное и некоммерческое добровольное профессиональное объединение квалифицированных юристов, обладающих статусом адвоката, созданное для оказания юридической помощи физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав и законных интересов. В этом определении суть явления - адвокатура служит не защите интересов государства или правосудия, а представляет и защищает негосударственный, частный интерес. Все это говорит об актуальности темы курсовой работы – правовая деятельность адвоката.

Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся в связи правовой деятельностью адвокатов. Предметом исследования являются процессуальные нормы, регулирующие деятельность адвокатов.

Цель работы – изучить основные моменты правовой деятельности адвокатов.

Исходя из цели, при написании данной курсовой работы были поставлены следующие задачи:

1. Рассмотреть основные понятие правовой деятельности адвокатов.
2. Рассмотреть направления правового регулирования адвокатской деятельности
3. Проанализировать правовую деятельность адвокатов в правоохранительных органах.

Методологической основой исследования является материалистический метод познания явлений и сути объективной реальности. Структура курсовой работы определена с учетом специфики темы. Работа состоит из введения, трех глав, а также заключения, где даются общие итоги и рекомендации, списка литературы.

Глава 1 Понятие правоохранительной деятельности адвокатов

 

Один из важнейших институтов гражданского общества ─ адвокатура. Она является защитником гражданского общества.

Это единственный элемент политической системы нашей страны, о котором законодатель высказался как об институте гражданского общества (ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре", далее ─ Закон об адвокатской деятельности и адвокатуре)1.

В современном обществе значение адвокатуры трудно переоценить и оно все более возрастает. Сложность общественных отношений, их многоплановость и многовариантность последствий поведения как граждан, так и юридических лиц требуют повсеместного консультативного участия квалифицированного юриста2.

Без такой помощи практически невозможно разрешить возникающие перед гражданином или юридическим лицом вопросы. А если принять во внимание аспект интеграции стран и тенденции глобализации, то очевидно, что адвокат - незаменимый спутник современного человека.

Как структурный элемент гражданского общества, адвокатура решает следующие задачи:

1) выполняет государственно-значимую  функцию в сфере отправления  правосудия, относящуюся к защите  интересов не самих членов  объединения, а неограниченного  круга физических и юридических  лиц, нуждающихся в помощи адвоката. Следовательно, адвокатуре, как особому  инструменту гражданского общества, присущ публично-правовой статус;

2) влияет на правовую  культуру общества. Адвокат, оказывая  квалифицированную юридическую  помощь гражданам, тем самым повышает  общую правовую культуру населения. Поэтому мы разделяем высказанное в науке положение о том, что адвокатура является составной частью правовой культуры страны3.

Казалось бы, институт адвокатуры, не новый для нашего законодательства, был многосторонне исследован. Однако до сих пор дискуссионным остается вопрос о месте института адвокатуры в системе органов, осуществляющих правоохранительную (правозащитную) деятельности в обществе.

Функциональная роль правоохранительной деятельности в государственно-организованном обществе обусловлена внутренними свойствами права. Она вытекает из положения права в обществе как регулятора общественных отношений.

Подводя итоги сказанному в данной главе можно сделать следующие выводы. Правовые нормы, представляя собой систему общеобязательных, гарантированных государством правил поведения, обеспечиваются в процессе реализации силой аппарата государственного принуждения. «…Право есть ничто без аппарата, способного принуждать к соблюдению норм права» 4. Из этого уже давно сделали справедливый вывод о том, что сам факт существования права говорит о необходимости косвенного и прямого принуждения и, следовательно, необходимости правоохранительной деятельности.

 

 

 

 

 

 

Глава 2 Направления правового регулирования адвокатуры и адвокатской деятельности

 

Адвокат  — лицо, профессией которого является оказание квалифицированной юридической помощи физическим лицам и  юридическим лицам (организациям), в том числе защита их интересов и прав в суде. В России адвокат, согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее — Закон), — это независимый профессиональный советник по правовым вопросам. Он принадлежит к гражданам «свободной профессии».5

Начнем с самого понятия «адвокат». В п.1 ст.2 Закона он позиционируется как независимый профессиональный советник по правовым вопросам. Общеизвестно, что абсолютной независимости не существует. Адвокат так или иначе находится в определенной зависимости как от своего доверителя, так и от адвокатской палаты и адвокатского образования, в которых он состоит. В этой связи представляется, что слово «независимый» не несет в данном случае должной смысловой нагрузки и должно быть исключено из данной нормы.

В том же п.1 ст.2 указано, что адвокат не вправе вступать в трудовые отношения в качестве работника, за исключением научной, преподавательской и иной творческой деятельности, а также занимать государственные должности Российской Федерации, государственные должности субъектов Российской Федерации, должности государственной службы и муниципальные должности.

Законодателю следует уточнить, что он имеет в виду под понятием «работник». Что касается научной и преподавательской деятельности, которой адвокат вправе заниматься, то здесь все предельно ясно. Но вот понятие «творческая деятельность» законодательно не определено. Вообще, творчество – это процесс деятельности, создающий качественно новые материальные и духовные ценности или итог создания объективно нового. По большому счету, к видам творчества можно отнести производственно-техническое, издательское, политическое, социальное, организаторское, предпринимательское, спортивное, игровое и даже религиозное творчество. Так или иначе, но с терминологией надо здесь разобраться.

В п.п.1 п. 2 ст. 2 Закона говорится, что адвокат, оказывая юридическую помощь, дает консультации и справки по правовым вопросам как в устной, так и в письменной форме. Представляется, что, проводя консультацию в устной форме, адвокат должен записывать свои ответы на аудионоситель (диктофон) с тем, чтобы потом, при возможных спорах с клиентом, которому данное адвокатом разъяснение не принесло желаемого результата, в том числе по причине неправильно понятого и истолкованного клиентом разъяснения, можно было бы иметь подтверждение первоначально данного разъяснения.

П.5 ст.2 Закона об оказании юридической помощи на территории Российской Федерации адвокатами иностранного государства должен, по мнению автора, быть дополнен указанием на то, что адвокаты иностранных государств не допускаются к оказанию юридической помощи на территории Российской Федерации по вопросам, связанным не только с государственной тайной (как записано в Законе), но также и с другой охраняемой законом тайной Российской Федерации.

В п.п.5 п.3 ст.6 Закона адвокату предоставляется право беспрепятственно встречаться со своим доверителем наедине, в условиях, обеспечивающих конфиденциальность (в том числе в период его содержания под стражей), без ограничения числа свиданий и их продолжительности. По большому счету данную норму можно только приветствовать как важную демократическую ценность правового государства, однако указание на то, что продолжительность свиданий не ограничена (насчет неограниченного числа свиданий никаких вопросов не возникает), таит в себе опасность, что такие встречи адвоката с доверителем в период нахождения под стражей могут затянуться на неопределенное время. Законодателю следует установить какой-то временной предел (скажем, восемь часов — по аналогии с восьмичасовым рабочим днем).

Согласно п.п.1 п.4 ст.6 Закона адвокат не вправе принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической помощи, поручение в случае, если оно имеет заведомо незаконный характер. Встает вопрос – как определить эту «заведомость»? Как доказать, что адвокат знал наперед, что берется за оказание незаконной помощи. Практически невозможно, как и, например, «Заведомо ложные показание, заключение эксперта, специалиста или неправильный перевод» (ст. 307 Уголовного кодекса, в судебной практике дел по этой статье практически нет). Поэтому автор рекомендует законодателю исключить из данной нормы слово «заведомо», оставив «незаконный характер».6

В п.п.2 п.4 ст.6 Закона адвокату запрещено принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической помощи, поручение в случаях, если он, среди прочего, состоит в родственных или семейных отношениях с должностным лицом, которое принимало или принимает участие в расследовании или рассмотрении дела данного лица.

Налицо неопределенность термина «состоит в родственных отношениях». Четвероюродные братья, например, тоже родственники. Представляется ли адвокату возможным установить такую степень родства доверителя с вышеуказанным должностным лицом при принятии поручения? Конечно же, нет. Поэтому законодателю следует сузить рамки просто «родственных отношений» до «близких родственных отношений» (согласно ст. 14 Семейного кодекса, это родственники по прямой восходящей и нисходящей линии — родители и дети, дедушка, бабушка и внуки, полнородные и неполнородные (имеющие общих отца или мать) братья и сестры), установить которые не представляет особой сложности.

Как наставляет п.п.3 п.4 ст.6 Закона, адвокат не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, за исключением случаев, когда адвокат убежден в наличии самооговора доверителя. Встает вопрос – как определить наличие самооговора и на чем основывается убежденность адвоката? Очевидно, это его исключительно субъективная оценка. Правильнее было бы указать: в случае, если у адвоката есть основания предполагать наличие самооговора доверителя, он должен взять у него письменное подтверждение об отсутствии такового.

П.п.4 п.4 ст.6 Закона запрещает адвокату делать публичные заявления о доказанности вины доверителя, если тот ее отрицает. Автор убежден в том, что адвокат ни при каких условиях не должен делать подобных публичных заявлений. А если впоследствии доверитель заявит, что признал вину под давлением внешних сил? В каком тогда положении окажется адвокат? Эту норму следует исключить из текста Закона.

П.п.5 п.4 ст.6 Закона о том, что адвокат не вправе разглашать сведения, сообщенные ему доверителем в связи с оказанием последнему юридической помощи, без согласия доверителя, следует дополнить указанием — без письменного согласия доверителя.

П.п.6 п.4 ст.6 Закона, запрещающий адвокату отказаться от принятой на себя защиты, следует дополнить указанием «кроме случаев, предусмотренных настоящим Законом».

П.5 ст.6 Закона о запрете негласного сотрудничество адвоката с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, следует исключить из текста Закона по причине невозможности достоверно установить факты такого сотрудничества. Хотя, например, в соответствии со ст.19 Федерального закона «О Федеральной службе безопасности», запрещается использовать конфиденциальное содействие на контрактной основе депутатов, судей, прокуроров, адвокатов, несовершеннолетних, священнослужителей и полномочных представителей официально зарегистрированных религиозных организаций, этот запрет — скорее пожелание, чем правило, так как даже если указанные категории лиц вступили в негласное сотрудничество с ФСБ, то сведения о них, как указано в той же ст.19, составляют государственную тайну и могут быть преданы гласности только с письменного согласия этих лиц и в случаях, предусмотренных федеральными законами.7

П.п.1 п.1 ст.7 Закона, обязывающий адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами, в целом можно только приветствовать, но фраза «всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами» не имеет смысловой нагрузки, поскольку это и так презюмируется Законом, поэтому ее следует исключить из его текста.

Исключительно важным представляется вопрос о статусе адвоката, который регулируется главой 3 Закона (ст.ст. 9-19). Автор полагает, что установленный п.1 ст.9 стаж работы по юридической специальности для лица, претендующего на получение статуса адвоката, не менее двух лет с момента получения высшего юридического образования, недостаточен. Слишком уж много юристов вступают на тернистый адвокатский путь слабо подготовленными практически. Представляется, что следует увеличить стаж работы по юридической специальности до пяти лет.

П.п. 2 п.2 ст.9 ставит в числе других преград для приобретения статуса адвоката и осуществления адвокатской деятельности наличие непогашенной или неснятой судимости за совершение умышленного преступления. Автор убежден, что высокое звание адвоката несовместимо с непогашенной или неснятой судимостью за совершение любого преступления, а не только умышленного.

П.3 ст.11 Закона предоставляет претенденту, не сдавшему квалификационный экзамен, право на повторную процедуру сдачи квалификационного экзамена не ранее чем через год. Этот срок, по мнению автора, слишком суров. Следовало бы сократить его до полугода.

П.3 ст. 12 Закона определяет, что статус адвоката присваивается претенденту на неопределенный срок и не ограничивается определенным возрастом адвоката. Что касается возраста, то здесь никаких сомнений не возникает. Можно (и нужно!) оставаться активным членом адвокатского сообщества как можно дольше, пока есть силы и желание служить делу защиты прав и свобод человека и гражданина.8