В  частности присвоения и растраты, наблюдается момент совершения  преступления, когда правомерное  владение переходит в неправомерное.  При простом удержании- это момент, когда преступник должен был возвратить имущество, но не сделал этого. А при растрате - это момент отчуждения или потребления имущества. Разумеется, на лицо так же должны быть все другие объективные и субъективные признаки хищения.

  Так же, стоит отметить, что изъятие имущества, путем замены его на менее ценное, совершенное с целью присвоения или обращения в собственность других лиц, должно квалифицироваться как хищение в размере стоимости изъятого имущества.  
   Хищение чужого имущества, совершенное лицом, не обладающим указанными полномочиями, но имеющим к нему допуск в связи с порученной работой или выполнением служебных обязанностей, подлежит квалификации как кража.  
Квалифицирующим признакам присвоения или растраты в основном аналогичны квалифицирующие признаки кражи. Поэтому некоторую особенность представляют присвоение или растрату, совершенную лицам с использованием своего служебного положения (ст.176).

   Касаясь отграничения присвоения или растраты от кражи, следует сказать, что растрата отличается от кражи тем, что субъект незаконно распоряжается как собственностью вещью, которая была доверена ему при определённых условиях. Правомочия лица, в отношении вверенного имущества закреплены в определенной документальной форме.

   Согласно  ст. 178 грабеж это сокрытое хищение чужого имущества. Грабёж как и кража является одной из форм хищения. Необходимость рассмотрения вопроса о разграничении кражи и грабежа в первую очередь объясняется всё еще встречающимися в судебной практике ошибками при квалификации данных видов преступлений.  
Главный отличительный признак кражи это тайность, т.е не обнаружение контакта с лицом, в случае когда совершается грабеж, контакт с лицом, а именно с владельцем имущества, обнаруживается либо самим владельцем либо третьими лицами. Третьи лица в данном случае должны присутствовать на месте грабежа, воспринимать факт изъятия имущества и сознавать значение действий виновного. Кража - тайное хищение чужого имущества, в то время как грабеж - открытое. Если преступник ошибочно полагал, что совершает хищение тайно, а в действительности его действия осознавал потерпевший или наблюдали другие лица, то в соответствии с направленностью умысла содеянное должно квалифицироваться как кража. Однако в судебно- следственной практике это обстоятельство не всегда учитывается, что иногда приводит к неправильной квалификации преступления. Например, У. познакомился в кафе с А. и распил с ним спиртные напитки. Затем они вышли из кафе и У., воспользовавшись тем, что А. сильно опьянел, возле подъезда дома снял с его пальца золотой перстень и надел его себе. Затем, У. попытался скрыться, но был задержат работником полиции. Суд первой инстанции признал его виновным в открытом хищении (грабеже). Надзорная инстанции пришла к выводу, что действия У. квалифицировались неправильно. Как было установленно в ходе судебного заседания, потерпевший А. в момент хищения был сильно пьян и не помнил обстоятельства произошедшего. Д, в свою очередь полагал, что потерпевший не осознавал факт похищения его имущества. Его действия случайно заметили трое свидетелей, проходивших мимо. Каких- либо данных о том, что Д., решился завладеть перстнем, сознавая, что его преступные действия замечены посторонними лицами, в деле нет. При таких обстоятельствах действия Д. должны быть квалифицированы как кража. *

   Так же  грабеж является более опасной  формой хищение, чем кража.  Грабеж может быть совершен  с угрозой насилия, не причиняющего  бред здоровью потерпевшего, либо  соединено с ним. Кража же, является всегда ненасильственным хищением чужого имущества.  Поэтому тайное изъятие имущества у лица, которое насильственными способами лишено возможности наблюдать за действиями преступника (например, потерпевший заперт) следует квалифицировать в зависимости от характера примененного насилия по ст. 178, 179 УК РК как грабеж чужого имущества или разбой. Введение в организм потерпевшего опасных для жизни и здоровья сильнодействующих веществ с целью приведения его в беспомощное состояние и завладение чужим имуществом квалифицируется как разбой (ст. 179). Если изобличенный вор, осознав, что начатое им тайно хищение обнаружено, бросает похищенное и пытается скрыться, чтобы не оказаться задержанным, то такие действия в грабеж не трансформируются, оставаясь кражей (или покушением на её совершение). 
В случае, если виновный применяет насилие к задерживающим его лицам, его действия образуют состав самостоятельного преступления против личности. При этом, действия виновного следует квалифицировать по совокупности преступлений как кража (или покушение на кражу) и против личности (в зависимости от тяжести причиненного здоровью вреда).

  Исходя из  этого, кроме основного объекта,  при грабеже может присутствовать  так же и дополнительный- здоровье  потерпевшего. В краже, же присутствует  лишь один объект- собственность.

  Наряду с  тайностью и ненасильственными  способом завладения имуществом  для кражи характерно то, что  похититель не обладает никакими  правомочиями по распоряжению, управлению, хранению имущества. Тайное изъятие  вверенного имущества следует  квалифицировать не как кражу, а как присвоение чужого имущества (ст. 176). Если же хищение совершается лицом, имеющим лишь доступ к чужому имуществу в связи с порученной работой или выполнением служебных обязанностей, то оно подлежит квалификации как кража.

.

Заключение

Современное уголовное  законодательство устанавливает уголовно-правовую защиту всех форм собственности, а также  других, не менее важных прав и свобод граждан, общественно значимых интересов, устанавливает дифференцированную уголовную ответственность за преступления против собственности.

Одним из наиболее опасных преступных посягательств  на частную собственность является кража. Казахстанское уголовное право уделяет много внимания ответственности за кражу, предусматривая широкий диапазон мер наказания.

Уголовная ответственность, установленная законом, всецело  зависит от степени общественной опасности посягательства. Поэтому же пути в основном идёт судебная и следственная практика.

   Однако судебная практика обнаруживает и недостатки уголовного законодательства о корыстных преступлениях. Зачастую установленные меры ответственности не вполне соответствуют принципам справедливости и гуманизма.

   Иначе чем объяснить то, что мелкий вор, не представляющий особой общественной опасности, осуждённый условно за мелкую кражу и совершивший в течение испытательного срока вторую мелкую кражу, приговаривается к длительным срокам лишения свободы (его деяние будет признано рецидивом и тяжким преступлением), а за вымогательство с угрозой убийства может быть назначено наказание, не связанное с лишением свободы.

   Кроме того, действия преступных элементов, собирающих «дань» с предпринимателей, граничащие с вымогательством, вообще нельзя квалифицировать ни по какой статье.

   Многие преступники, причинившие значительный имущественный и моральный вред гражданам, обществу, государству, экономике вовсе избегают уголовной ответственности, но это - издержки правоприменительной практики, а не законодательства. В любом случае эффективная уголовно-правовая защита собственности, как основы экономической системы общества, возможна только при постоянном совершенствовании, как законодательства, так и правоприменительной практики.