Осуществление гражданских прав и исполнение обязанностей

      Следовательно, законодатель понимает добросовестность как субъективное состояние лица, которое не знает и не может (не должно) знать о факте, знание которого с точки зрения закона делает поведение лица неправомерным. Для констатации знания о факте или отсутствия такового (незнания) не нужно заглядывать в духовный мир лица, а достаточно исследования фактических обстоятельств, в которых он совершал юридически значимое действие. Вот почему добросовестность как критерий оценки поведения субъекта, осуществляющего право, есть категория этически безразличная, не несущая нравственной нагрузки.

      Рассматривая  дело о виндикации вещи и решая  вопрос о добросовестности или недобросовестности приобретателя, суд будет исследовать доказательства, свидетельствующие о знании или незнании им факта отсутствия полномочий у отчуждателя вещи, а не его нравственные качества. Бесчестный профессиональный хранитель будет считаться добросовестным и не понесет ответственности за утрату и повреждение вещей, если докажет, что это произошло из-за свойств вещей, о которых он не знал и не должен был знать, принимая их на хранение (п. 1 ст. 901 ГК).

      Таким образом, добросовестность как извинительное  с точки зрения закона заблуждение  лица играет существенную роль в конкретизации запретов, устанавливающих пределы осуществления гражданских прав.

      Недобросовестность  является антиподом добросовестности. Недобросовестен тот субъект, который, совершая действие, знал или мог знать о его недопустимости с точки зрения закона. Законодатель часто использует понятие недобросовестности для описания запрещенных действий, например, действий, подпадающих под признаки недобросовестной конкуренции. К таким действиям относятся: распространение ложных, неточных или искаженных сведений, способных причинить убытки другому хозяйствующему субъекту либо нанести ущерб его деловой репутации; введение потребителей в заблуждение относительно характера, способа и места изготовления, потребительских свойств и качества товара; некорректное сравнение хозяйствующим субъектом производимых или реализуемых товаров с товарами других хозяйствующих субъектов; продажа товара с незаконным использованием результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции, выполнения работ и услуг; получение, использование, разглашение научно-технической, производственной или торговой информации, в том числе коммерческой тайны, без согласия ее владельца. 

      2.4. Осуществления права в соответствии с его социальным назначением 

      Под социальным назначением субъективного  права понимаются те цели, ради достижения которых эти права предоставляются участникам гражданских правоотношений. Назначение субъективного гражданского права – категория объективная. Цели правового регулирования диктуются социально-экономическими условиями жизни общества, а закон лишь санкционирует использование субъективных гражданских прав для их достижения. И поэтому несмотря на то, что цели, ради которых осуществляется субъективное право, определяются волей управомоченного субъекта, они не могут выходить за рамки целей, вытекающих из закона. Поэтому когда при осуществлении субъективного права преследуются цели, санкционированные законом, говорят об осуществлении права в соответствии с его социальным назначением.

      Цель  субъективного права, то есть его  социальное назначение, определяется законом различными способами. Закон может запрещать определенные цели. Согласно ст. 169 ГК лицо не может осуществлять свою правосубъектность путем совершения сделок, заведомо противных основам правопорядка и нравственности. Закон может предписывать цели, для которых может использоваться имущество. Нормой ст. 665 ГК установлено, что арендодатель (лизингодатель) может предоставить арендатору (лизингополучателю) имущество во временное владение и пользование для предпринимательских целей.

      Правило ст. 1041 гласит, что участники простого товарищества (договора о совместной деятельности) могут объединять свои вклады для извлечения прибыли или достижения иной цели, не противоречащей закону.

      Цель, ради которой осуществляется субъективное право, может быть прямо указана  в законе. В ст. 113 Закона «О несостоятельности (банкротстве)» сказано, что собственник имущества должника — унитарного предприятия в любое время до окончания внешнего управления в целях прекращения производства по делу о банкротстве вправе удовлетворить все требования кредиторов в соответствии с реестром их требований.

      В абсолютном большинстве случаев  цели правовых норм и соответственно вытекающих из них субъективных прав можно определить только в результате:

• содержательного анализа общественных отношений, регулируемых этими нормами;
• толкования данных норм;
• выяснения сущности и содержания правоотношений, в содержание которых входят эти права.

      Так, при системном толковании правовых норм, закрепленных в законодательстве о банкротстве, становится очевидным, что их целью в первую очередь является защита прав кредиторов несостоятельного субъекта. И это не случайно, ибо отношения по банкротству возникают при неспособности должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам.

       3 ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ  ПРАВОМ 
 

      3.1. Принцип недопустимости злоупотребления правом 

      Какова  бы ни была в действующем законодательстве степень детализации и конкретизации запретов, устанавливающих пределы осуществления субъективных гражданских прав, они не могут исчерпать всех возможных проявлений социально неугодных способов, средств и целей осуществления субъективных гражданских прав. Иначе говоря, несмотря на самую тщательную законодательную проработку вопроса о пределах осуществления того или иного гражданского права, невозможно исключить случаи, когда субъект, осуществляя свое право, опираясь на него, совершает действия, прямо не запрещенные законом, но находящиеся в противоречии с целью осуществляемого права, санкционированной законодателем.

      Именно  поэтому в современном российском гражданском праве действует принцип запрета злоупотребления правом. В п. 1 ст.10 ГК закреплено, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

      В действительности возможны весьма разнообразные  действия, обладающие признаками злоупотребления правом. Все их невозможно описать в форме конкретных запретов. Поэтому правило п. 1 ст. 10 ГК сформулировано в виде руководящего положения, определяющего общее требование к субъектам не злоупотреблять правом, то есть как принцип осуществления права.

      При этом предписание п. 1 ст. 10 ГК является конкретной нормой действующего гражданского права.

      Поэтому любые действия, прямо не описанные  законом в качестве запрещенных, но совершаемые управомоченным субъектом во зло другим лицам, должны квалифицироваться как правонарушения, ибо они нарушают принципиальный запрет, содержащийся в норме п. 1 ст. 10 ГК. Таким образом, в качестве юридического критерия для признания действия, прямо не описанного законом как запрещенного, гражданским правонарушением в форме злоупотребления правом, должно использоваться правило, сформулированное как принцип осуществления гражданских прав.

      Возможность применения правового принципа как  общеобязательного критерия для  определения правомерности или неправомерности поведения субъектов имеет легальную правовую основу. Допуская аналогию права, законодатель в п. 2 ст. 6 ГК указал, что гражданские права и обязанности могут возникать из действий граждан и организаций, которые хотя и не предусмотрены законом, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. Из этого видно, что законодатель предписывает использовать в качестве основания для признания поведения субъектов юридически значимым — правомерным или неправомерным — общие начала гражданского законодательства, которые являются ни чем иным, как принципами гражданского права. 

      3.2. Понятие злоупотребления правом 

      Злоупотребление правом есть особое гражданское правонарушение, совершаемое управомоченным лицом при осуществлении принадлежащего ему субъективного права и заключающееся в использовании им конкретной формы его осуществления, противоречащей социальному назначению права и направленное на причинение вреда другому лицу1.

      Злоупотребление правом – это такая форма осуществления  субъективного гражданского права, которая противоречит цели, ради которой оно предоставляется субъектам. Поэтому всякое злоупотребление правом – это осуществление субъективного права в противоречии с его социальным назначением.

      Так, по одному из дел суд констатировал, что злоупотребление правом может быть выражено, в том числе, в виде реорганизации, направленной во вред кредиторам реорганизуемого лица. Суд мотивировал этот вывод следующими обстоятельствами дела. Из открытого акционерного общества в порядке реорганизации были выделены два общества. Решением общего собрания акционеров ОАО был утвержден разделительный баланс, согласно которому первому выделенному обществу передана кредиторская задолженность в размере 3 245 000 руб., а второму — в размере 9 963 000 руб. На самом акционерном обществе была оставлена кредиторская задолженность, равная 1 235 770 000 руб. (или 98,94% суммы всех обязательств).

      При этом первому обществу передана задолженность  перед бюджетом на 135 000 руб., а другому  на 554 000 руб. На самом акционерном обществе оставленная задолженность перед бюджетом составила 551 278 000 руб.

      Вместе  с тем первое выделенное общество получило имущества на 825 796 573,73 руб., второе на 717 379 592,50 руб. Суд решил, что реорганизация акционерного общества преследовала цель сокрытия его активов от обращения взыскания на них по требованиям кредиторов, что является формой злоупотребления правом. Суд признал сделки по передаче имущества выделенным обществам недействительными.

      Здесь суд исходил из того, что истинная цель реорганизации не соответствует целям, санкционированным законом.

      По  субъективной стороне случаи злоупотребления  правом разделяются на два вида:

      а) злоупотребление правом, совершенное  в форме действия, осуществленного  исключительно с намерением причинить вред другому лицу (шикана);

      б) злоупотребление правом, совершенное  без намерения причинить вред, но объективно причиняющее вред другому лицу.

      Определение шиканы, данное в п. 1 ст. 10 ГК, позволяет  говорить о том, что злоупотребление  правом в форме шиканы — это правонарушение, совершенное субъектом с прямым умыслом причинить вред другому лицу.

      Это наглядно видно из следующего примера.

      В соответствии со ст. 368 ГК в силу банковской гарантии банк, иное кредитное учреждение или страховая организация (гарант) дают по просьбе другого лица (принципала) письменное обязательство уплатить кредитору принципала (бенефициару) в соответствии с условиями даваемого гарантом обязательства денежную сумму по представлении бенефициаром письменного требования об ее уплате. Опираясь на это положение, бенефициар обратился с иском к организации-гаранту. В гарантии предусматривалась обязанность гаранта выплатить бенефициару 20 млн. рублей при предъявлении им требования с приложением письменных доказательств об отсутствии у принципала денежных средств, необходимых для оплаты товаров в размере, определенном договором купли-продажи.

      В срок, установленный в гарантии, бенефициар предъявил гаранту требование о платеже с приложением заверенной принципалом справки, подтверждающей отсутствие средств на счете принципала на день, когда оплата товара должна была быть произведена. Гарант отказался от выплаты суммы по гарантии, указав, что, по имеющимся у него данным, оплата товаров бенефициару была произведена третьей организацией по просьбе принципала и, следовательно, обеспечиваемое обязательство исполнено. Бенефициар повторно потребовал оплаты от гаранта и после отказа последнего от платежа обратился с иском в арбитражный суд. Свои требования бенефициар основывал на положениях пункта 2 статьи 376 Кодекса, согласно которому, если гаранту до удовлетворения требования бенефициара стало известно, что основное обязательство, обеспеченное банковской гарантией, полностью или в соответствующей части уже исполнено, гарант должен немедленно сообщить об этом бенефициару и принципалу. Полученное гарантом после такого уведомления повторное требование бенефициара подлежит удовлетворению гарантом.