Законны Хаммурапи

Уголовное право Законника отличается, подобно другим древневосточным кодексам, значительной суровостью.  

В основе уголовно-правовых представлений авторов Законника  находится идея талиона: наказание  есть возмездие за вину, и потому оно должно быть «равным» преступлению. Эта доктрина обычно выражается афоризмом: «око за око, зуб за зуб».  

В древнееврейском  Второзаконии идея талиона выражена так: «И да не сжалится глаз твой: жизнь  за жизнь, око за око, зуб за зуб, рука за руку».  

Мы часто усматриваем  в талионе одну жестокость. Между тем для древних это был наиболее логический способ ограничения наказания: не больше того что сделано тебе. Выросшее на основе первобытных представлений о справедливости, оно питалось понятным стремлением ослабить врага настолько, насколько он ослабил тебя, твое племя, твой род. Первоначальный счет был очень простым. Одно из племен Новой Гвинеи вело свои войн до тех пор, пока число убитых не сравняется с обеих сторон. Каждая новая жертва включалась в счет, который противник должен был оплатить. То же наблюдается у некоторых североамериканских индейцев: пока число убитых не сравняется, мира нет.  

Прямолинейное применение принципа «равным за равное» исключает  установление субъективной стороны  действия- умысла, неосторожности, случайности.  

«Если, - говорится в Законнике, - строитель построит человеку дом и сделает свою работу непрочно и дом обвалится и причинит смерть домохозяину, должно строителя убить». Статья предполагает установление халатности строителя и осуждение на основе талиона. Но вот ее окончание: «Если же он причинит смерть сыну домохозяина- должно убить сына строителя». Как видно, закон допускает применение смертной казни к лицу, которое никакого отношения к совершенному преступлению могло и не иметь. В современном праве такого рода ответственность без вины называется объективным вменением.  

Широкое распространение  объективное вменение получает в  древнем китайском праве. Одним  из указов Ханьских императоров (III век  до н. э.) предписывалось истребление 3 поколений родственников виновного. При этом они, гласил указ, должны быть сначала татуированы клеймом, затем должны быть отрезаны их носы и ноги; после этого они будут забиты до смерти палками. Их головы будут сняты, их кости и мясо будут разрублены на части на базарной площади и т. д. наказание распространялось на отца, мать, детей, братьев, сестер виновного, причем независимо от возраста. Мучительной казни придавались малые дети и дряхлые старики. В иных случаях понятие трех поколений толковалось расширительно, и тогда наказанию подвергались также родственники по линии жены виновного.  

Не следует думать, что объективное вменение похоронено вместе с режимами, которые его  породили. Непревзойденные в своем  роде образцы объективного вменения показали гитлеровские полицейские  и генералы (уничтожение г. Орадура, расстрелы заложников, уничтожение тысяч людей в отместку за действие партизан и т. д.).  

Своеобразным выражением талиона в Законнике Хаммурапи  служило правило, согласно которому всякий ложный обвинитель (клеветник) должен был нести ответственность в той мере, которая грозила обвиненному: кто неосновательно обвинил другого в убийстве, должен умереть сам. Когда по характеру преступления применение принципа «равным за равное» в точном значении было невозможно, прибегали к фикции: непослушному рабу отрезали ухо: сыну, оскорбившему отца, отрезали язык: врачу, сделавшему неудачную операцию, отрезали пальцы и т. д. Это называют обыкновенно талионом символическим.  

Талион также древен, как кровная месть. Но сохраняется  он дольше. В Законнике Хаммурапи кровной мести уже нет.  

Безраздельное господство кровной мести - этого поистине всемирно-исторического  института, возникшего вместе с самим  человеком, - продолжалось до той поры, пока единственной платой за жизнь  человека могла служить жизнь другого человека. Появление избыточного продукта меняло дело. На смену мести приходит выкуп, сначала натуральный, потом денежный штраф.  

На самой ранней стадии развития классового общества выбор между местью и выкупом  был делом пострадавшего или  его семьи или рода. Об этом можно судить по хеттскому законнику, разрешавшему «хозяину крови» определить, должен ли виновный умереть или заплатить. «Царю же до этого дела нет» То же самое можно сказать и о размере выкупа. О нем договаривались в каждом отдельном случае, пока обычай или закон не установили общие нормы \ и даже после этого \.  

Законник Хаммурапи  знает только денежный штраф в  строго определенных размерах. Величина штрафа может быть большей или  меньшей. Она зависит как от тяжести  преступления, так и от социального положения сторон.  

Вот соответствующий  пример: «Если человек ударит лицо, занимающее более высокое положение, чем он сам, должно ударить его. 60 раз плетью из воловьей кожи. Если авилум ударит по щеке равного себе. он должен отвесить одну мину серебра (500 граммов): если мушкенум ударит по щеке мушкенума - он должен отвесить 10 сиклей серебра (в 6 раз меньше).  

Старый обычай искупительного штрафа вплетается здесь в общую  ткань правовой системы Вавилона. Другой пример дают ст. 23–24 Законника. Первая из них обязывает сельскую общину возместить убыток, нанесенный человеку грабителем, если преступление совершено на территории общины, а виновный не найден, вторая устанавливает, что будет дополнительный штраф, «если при этом загублена жизнь». Обычай этот, напоминающий «дикую виру» Русской правды, гораздо древнее Законника Хаммурапи, но сохранен в целях установления круговой ответственности членов общины.  

Классовое содержание Законника не вызывает сомнения. Достаточно ознакомления с теми его статьями, которые угрожают смертной казнью за оказание помощи бежавшему рабу, за покушение на священный принцип собственности.  

«. Если человек вывел  за городские ворота либо дворцового раба, либо дворцовую рабыню, либо раба мушкенума, либо рабыню мушкенума, то он должен быть убит.  

Если человек скрыл  в своем доме беглых раба или рабыню, принадлежащих дворцу или же мушкенуму, и не вывел их на клич глашатая, то хозяин дома должен быть казнен. Если человек  поймал в степи беглого раба или  рабыню и привел его к его хозяину, то хозяин раба должен дать ему два сикля серебра. «  

Кража скота или  лодки каралась огромным штрафом (в 10–30 раз больше стоимости украденного) «. Если человек украл либо вола, либо овцу, либо осла, либо свинью, либо же лодку, то, если это принадлежит богу или дворцу, он должен заплатить в тридцатикратном размере, а если это принадлежит мушкенуму, он должен возместить в десятикратном размере. Если вор не имеет чем платить, он должен быть убит. «. «Если же вору нечем отдать - его должно убить». Если управитель станет расточать имущество хозяина, «должно разорвать его на этом поле с помощью скота» и т. д.  

Законник Хаммурапи  почти не говорит о государственных  преступлениях, но в одном из вавилонских  литературных памятников (Диалог между  господином и рабом) мы читаем: «Не поднимай восстания. Человека, поднявшего восстание, или убивают, или ослепляют, или схватывают, кидая в темницу.  

Другой литературный памятник Вавилона, так называемая Исповедь-заклинание, указывает и  на другие преступления: на оскорбление богов, согрешение против предков и др. Автор вопрошает: «Не обвешивал ли, не обсчитывал ли фальшивыми деньгами, не лишал ли законного сына наследства и отдал незаконному, не проводил ли неверной межи. «и т. д.  

Смертная казнь  упоминается в Законнике в 30 случаях и это при умолчании о государственных преступлениях и много других. Была она, как правило, мучительной: это сожжение, утопление, посажение на кол и т. п.  

В Древнем Египте способы смертной казни были не менее  мучительными: сожжение, посажение на кол. Очень широко применялись палочные удары, отрезание носа и ушей, нанесение разных ран.  

Различия между  исполнителем преступления и его  соучастниками (укрывателями, подстрекателями) Законник Хаммурапи не знает. Не различаются  и стадии развития умышленного преступления, то есть приготовление, покушение. Вместе с тем Законнику не чуждо представление о смягчении наказания. Штрафом, а не смертью наказывается, например, убийство в драке, если будет доказано, что убийца не имел намерения убить. Здесь зародыш столь существенного для современного уголовного права различения умышленного и неумышленного преступления. Следует, впрочем, оговориться, что шумерийские законы уже различают выкидыш от нечаянного удара и выкидыш от злостного избиения, назначая за эти преступления разные наказания.  

О судебном процессе Законник Хаммурапи говорит мало. Судоговорение происходило публично на паперти храма. Судебные функции  осуществлялись, как правило, спец. чиновником, но были и какие-то судебные коллегии, составленные из «старейших и именитых людей города». Жрецы участвовали в процессе только тогда, когда они принимали клятву свидетелей. В затруднительных случаях судьи прибегали - как и в других странах - к клятве перед статуями богов (Шамаша и Мардука). Высшей судебной инстанцией был царь.

Заключение 

Законы Хаммурапи - сборник моральных установлений или отчет царя перед богами с  описанием тех судебных дел, которые  разбирал Хаммурапи - так до сих пор  думают многие историки, не придя к  единому мнению. Законы эти дают историкам широкую картину жизни Древнего Вавилона. В целом же, Законы Хаммурапи были направлены на поддержание существующей жизни и, по мнению ряда историков, препятствовали изменениям в обществе.  

«Законы» принадлежат  к важнейшим источникам по древневавилонскому и вообще древневосточному праву, на долгое время послужили основой вавилонского права и тем самым дают возможность восстанавливать многие стороны социально-экономического строя Месопотамии II тыс. до н. э.  

Следует учесть, что  Хаммурапи, существенно усилив роль государства в общественной и хозяйственной жизни страны (впоследствии частично утраченную), не изменил основ этой жизни, как они сложились в начале тысячелетия и сохранялись вплоть до его конца, а частично и позже.

Список Литературы 

Артемов В. В. Всемирная история: вопросы и ответы. 1996.  

Черниловский З. М. Хрестоматия по всеобщей истории. 1993.  

Владимиров Б. Н. Всеобщая история государства и права. 1996.