Понятие и сущность права

      Оговорка  – “в известной мере” здесь  необходима для того, чтобы подчеркнуть  то обстоятельство, что имеющийся  опыт определения права путем  чрезмерного выпячивания, преувеличения  его классовости в советской  литературе и одновременно полного  его отрицания или подчеркнутого  игнорирования в западной литературе, свидетельствует, также как и  в случае с государством, о двух крайностях.

      Первая  из них заключается в абсолютизации  роли классовости, в ее явной переоценке, а вторая – в ее ничем не оправданном  игнорирования, в ее недооценке. Шарахание  из одной крайности н другую при  определении понятия права, также  как и во всех других случаях, - не лучший способ нахождения научной истины.

      В реальной жизни классы существуют наряду с другими социальными и политическими  общностями людей. В полной мере проявляются  и их интересы, особенно когда классы находятся у власти. В силу этого  было весьма неразумным и опрометчивым в процессе выработки понятия  праваи определения его сущности и содержания “не замечать” их существования и функционирования, полностью игнорировать влияние  классов и их интересов на государственно-правовую жизнь.

      Наличие множества определений права, сформулированных под воздействием ряда жизненных  обстоятельств – факторов и отражающих различные стороны правовой жизни  и подходы, несомненно следует рассматривать  само по себе как явление положительное. Оно позволяет взглянуть на право  сквозь призму веков, отразить в себе наиболее важные не только для одной  исторической эпохи, но и для других эпох его стороны и черты, увидев право не только в статике, но и  в динамике. Существование множества  определений права свидетельствует, помимо всего прочего, о глубине, разнообразии и богатстве государственно-правовой мысли, об огромном разнообразии знаний о праве,  накопленных авторами-теоретиками  и практиками за тысячелетия его  исследования.

      Однако  в таком множестве есть и свои изъяны. Главный из них заключается  в трудностях, порождаемых различными, порой взаимоисключающими друг друга  подходами, отсутствием единого, концентрированного, целенаправленного процесса познания права и его практического  использования. Диалектика данного  процесса, таким образом, состоит  в том, что множественность определений  понятия права как положительное  явление выступает в то же время  и как отрицательное явление.

      Возможно  ли успешное преодоление негативных сторон множественности, а точнее –  известной разрозненности или даже противоречивости определений понятий  о праве? В значительной мере “да”. Возможно использование нескольких путей и попыток решения данной проблемы. Один из таких путей заключается  в том, чтобы на основе сформулированных в разное время частных определений  понятия права выработать пригодное  “на все времена” и “на все  случаи жизни”

общее определение понятия права. В  отечественной и зарубежной юридической  литературе такие попытки предпринимались  и неоднократно. Отмечалось, в частности, что “общее определение права, если оно правильно сформулировано, имеет  ту несомненную теоретическую и  практическую ценность, что оно ориентирует  на главные и решающие признаки, характерные цля права вообще и отличающие право от других смежных, неправовых общественных явлений”.

      Однако  тут же, и не беэ основании, оговаривалось, что в процессе исследования права  и его применения нельзя ограничиться “одним лишь общим определением понятия  права”, поскольку в нем не могут  получить “свое непосредственное отражение” весьма важные для глубокого понимания  права и практики его применения специфические моменты, свойственные тому или иному историческому  типу права”.  Специфические особенности, например, рабовладельческого или феодального  типов права вряд ли можно отразить в общем понятии, которое “вбирало”  бы в себя также хотя бы некоторые  специфичесские особенности современных  правовых систем или типов права.

      Специфические особенности и черты характеризуют  лишь частные определения понятия  права, отражающие, соответственно, специфические  признаки и черты рабовладельческого, феодального или любого иного  типа права. Что же касается общего определения понятия права, то оно  может складываться, исходя из своего названия и назначения, лишь их самых  общих черп особенностей, свойственных всем без исключения типам права.

      В силу этого оно неизбежно будет  носить слишком общией, чрезмерно  абстрактный, малопригодный для  успешного решения теоретических  задач и достижения пращчсских целей, характер.  Разработкой такого рода определений, когда право рассматривается  в весьма абстрактном или одностороннем  виде лишь как “институт принуждения  поведения человека власти правил”  или как “правила поведения, устанавливаемые  и охраняемые государством” , нередко  увлекаются и “грешат” западные юристы.

      Отечественные же авторы, предпринмшие попытки выработки  общего понятия права, в силу объективни и субъективных причин чаще всего  “сбивались” на отдельные сщифичсские  черты, касающиеся “воли” того или  иного господствующего класса, рассмотрения права исключительно как классового регулятора общественных отношений, и  т.п. Иллюстрацией сказанного может  служить дефиниция общего понятия  права, в соответствии с которой  оно представляется как “государственная воля господствующешласса, выраженная в со- вокупности норм, которые охраняются пвдарством как классовый регулятор  общественных отношений”.

      Анализ  данного, равно как и других, ранее  приведенных в качестве примера, общих понятий права показывав, что они пока довольно далеки от совершенства. Следовательно, они не могут служить – окончательно не сформировавшись в единое, полностью  удовлетворяющее потребностям государственно-правовой теории и практики общее понятие  – эффективным средством или  путем преодоления негативных последствии  множественности, разрозненности и  противо- речивости представлении  о праве.

      Не  могут служить достижению этой цели и так называемые “ходячие”, по выражению известного немецкого  теоретика права Иеринга, или  “наиболее распространенные” (Л.Пстражицкий) воззрения на право как на принудительные нормы, пользующиеся признанием и защитою  со стороны государства”, как на “совокупность действующих в  государстве принудительных норм” . Ибо при всей своей “общепризнанности” и широкой распространенности они  отражают лишь отдельные взгляды  и подходы к анализу права  и его определению, а не являются “универсальными” средствами и подходами.

      В сложившихся обстоятельствах наиболее эффективным, а, следовательно, и наиболее приемлемым путем или средством  преодоления негативных последствий  множественности и противоречивости определений и подходов к праву, является выделение и рассмотрение его наиболее важных, свойственных различным типам права, признаков  и черт.

      О каких конкретно признаках и  чертах идет речь? О многих. Но в первую очередь о тех, которые позволяют  выделить права как регулятор  общественных отношений среди других, неправовых регулятивных средств. Об это  мы и поговорим в дальнейшем.

-

Сущность  и назначение права. 

      Что такое “истинный закон” ? – вопрошал Цицерон. И тут же отвечал, соотнося право не только со справедливостью  и добром, но с самой природой, естественным бытием человека, что  – это “разумное положение, соответствующее  природе, распространяющееся на всех людей, постоянное, вечное, которое призывает  к исполнению долга...” Право, по Цицерону, устанавливая те или иные ограничения и запреты, “запрещая, от преступления отпугивает; однако оно  ничего, когда это не нужно, не приказывает  честным людям и не запрещает  им и не воздействует на бесчестных, приказывая им что-либо или запрещая”.

      Идеи  и основные положения естественного  права нашли свое отражение в  конституционном и текущем законодательстве многих совре менных государств. Например, в Конституции России прямо указывается  на то, что “основные права и  свободы человека неотчуждаемы и  принадлежат каждому от рождения” (ст. 17, п. 2). Тем самым подчеркивается, что они “не даруются и не устанавливаются  “свыше” каким бы то ни было государственным  или иным органом, а возникают  и существуют в силу естественных, ни от кого не зависящих, причин.

      Наряду  с названными факторами, оказывающими большое влияние на формирование представления о сущности и содержании права а также на его определение, важную род в данном процессе играют и другие факторы. Среди них следует  выделить такие, которые связаны  со служебной ролью и социальным назначением права в жизни  общества и государства.

      Общепризнанным  является тот факт, что в социальном плане право никогда не бывает абстрактным. Оно всегда выражает и  закрепляет волю и интересы господствующих классов, стоящих у власти социальных слоев, групп, прослоек. Нет права  “вообще”. 0но всегда конкретно и  реально.

      В чем это проявляется? В первую очередь в том, что право на всех стадиях его развития освящает и закрепляет имущественное, социальное и иное неравенство людей. Неравенство  рабовладельца и раба, феодала, помещика и крепостного, работодателе работополучателя. Даже размер наказания за убийство человека раньше ставился в зависимость  от его общественного положения. Так, по “Русской Правде” – важнейшему памятнику древнерусского права  – за убийство княжеского служащего  дружинника следовал штраф (вира) – 80 гривен. За убийство “купчины” – 40 гривен. А за убийство княжеского холопа –  крестьянина следовало вознаграждение его хозяину в размере пяти гривен.

По “Салической  правде” – правовому памятнику  салических франков конца V в. н.э. –  за убийство свободного франка был  предусмотрен штраф (вергельд) в 200 денежных единиц – солидов. За убийство полусвободного (мета) – 100 солидов. За убийство зависимого крестьянина (колона) полагался штраф  в 63 солида. За убийство раба взыскивалось всего лишь 35 солидов и то в  пользу хозяина.

      В то же время “Салическая правда”, выражая волю и защищая интересы господствующих кругов, предусматривала, что “если кто лишит жизни  человека, состоящего на королевской  службе”, то с него взыскивается тройной, по сравнению с обычным свободным  франком, вергельд в сумме 600 солидов.

      Явно  выраженное или завуалированное  неравенство людей прослеживается и во множестве других, изданных ранее или на последующих этапах развития человеческого общества актах. Широко известное в марксистской и немарксистской литературе положение  – выдержка из “Манифеста Коммунистической партии” о том, что право буржуазии  “есть лишь возведенная в закон  воля вашего класса, воля, содержание которой  определяется материальными условиями  жизни вашего класса” , несомненно имеет под собой реальную основу, по существу адекватно отражает реальную действительность.

      Аналогичный вывод можно сделать и в  отношении других классовых по своему характеру положений и государственно-правовых утверждений. Не подлежит никакому сомнению тот факт (и это подтверждается повседневной государственно-правовой практикой), что право в любом  обществе и государстве выражает волю и интересы экономически и политически  господствующего при данной системе  отношений класса, что обслуживает  прежде всего стоящие у власти классы.

      В этом смысле Ленин безусловно был  прав, когда отстаивал тезис о  том, что содержащаяся в любом  нормативно-правовом акте государст  венная воля есть воля господствующего  класса. “Воля, если она государственная, – писал он, –должна быть выражена как закон, установленный властью”. В принципе, разделяя данный, многократно  подтвержденный самой жизнью, тезис, следует в то же время обратить внимание на определенные изъяны, известную  уязвимость данного положения. Дело заключается в том, что, сводя  всю государственную волю, выражаемую в праве, а вместе с ней и  все социальное содержание права  только к классовому содержанию, мы тем самым упускаем из вида сознательно  или непроизвольно, во-первых, все  остальные, существующие в обществе, помимо классовых и наряду с классовыми, многочисленные социальные общности (группы, слои, трудовые коллективы), их волю и  интересы. Во-вторых, не учитываем того, что у власти в определенные, чаще всегопереходные периоды, от одной, исторически сложившейся системы  власти к другой, могут стоять не классы, а определенные группы (клики, “кланы” и т.п.) людей со своими взглядами, ценностями и интересами, отражаемыми в праве. И, в-третьих, упускается из виду тот общеизвестный  факт, что в любом обществе наряду с защитой интересов стоящих  у власти классов или слоев, право  самопроизвольно, естественно или  вынужденно отражает также интересы всего общества.  В нем неизменно  сочетаются групповые интересы с  общесоциальными, национальные, классовые  и иные – с общечеловеческими. Степень такого сочетания и соответствия не везде одинакова. Но она существует, И это естественно. Ибо право  изначально порождается и развивается  не как результат деятельности лишь отдельного класса, нации или группы людей. Оно является порождением  всего общества и результатом  естественного развития всего общества. Право есть величайшая ценность и  элемент культуры всего человечества. В равной мере ото относится как  к национальному, так и международному праву. Убедить в этом позволяют  такие, например, имеющие огромную общечеловеческую значимость акты нашего времени, как  Всеобщая декларация прав человека 10 декабря 1948 года Генеральной Ассамбеей ООН; Международный пакт о гражданских  и политических правах, принятый 16 декабря 1966 года Генеральной Ассамблеей ООН; Декларация о предоставлении независимости  странам и народам, принятая 14 декабря I960 года Генелониальной Ассамблеей ООН; и другие им подобные акты. В них  закрепле не только высокогуманные, общечеловеческие интересы, но и непреходящие общечеловеческие ценности.