Нормативно правовые акты. Источники права. Применение и реализация норм права

       Некоторые правовые предписания по содержанию и логической структуре («если–то–иначе») близки к правовой норме, но и они не могут применяться без учета общих и других положений законодательства, в соединении с которыми они только и могут образовать норму; другие правовые предписания логически строятся по формуле («если–то»); есть и такие, что не имеют другой структуры, кроме грамматической. ⁴

       Формулировка  многих правовых предписаний строго зависит от содержания выражаемых ими  правовых норм; таковы, как отмечено, управомочивающие, обязывающие, запрещающие  нормы права. Последние (запрещающие) нередко вообще как бы выносятся за рамки ряда норм и целых отраслей права, в пределах которых находятся охраняемые ими диспозиции, и формулируются как перечни определений деяний, которые запрещено совершать (составы преступлений и других правонарушений), и санкций, соответствующих качествам и тяжести этих деяний (уголовные кодексы, кодексы об административных правонарушениях, положение о материальной ответственности рабочих и служащих и др.). При помощи этих санкций, как отмечено, охраняются обширные комплексы различных отраслей права; таковы также положения Гражданско-процессуального кодекса, регулирующие исполнительное производство – как санкция они связаны с рядом норм гражданского, трудового, семейного, административного, уголовного права; общий характер (по отношению ко всему гражданскому праву) имеет предписание о возмещении убытков. Существование в законодательстве правовых предписаний, выражающих общие для многих норм санкции, в ряде случаев облегчает деятельность законодателя – при дальнейшем развитии права учитывается, что новые нормы права (диспозиции) включаются в комплекс норм, уже охраняемый определенной санкцией.

       Важное  место среди правовых предписаний  занимают нормативные обобщения  условий действия и применения правовых норм. Таковы содержащиеся в законах  и других нормативных актах общие положения о субъектах права, их видах и правовых статусах, об условиях действия нормативно-правовых актов, порядке их реализации, о процедурах решения юридических споров, о правовом режиме различных имуществ и др. Правовые предписания такого уровня нередко выполняют функции норм (оценочных критериев) по отношению к ряду институтов и отраслей права. В процессе реализации права они осуществляются через правовые нормы, регулирующие поведение отдельных лиц; вместе с тем они имеют самостоятельное значение в системе средств правового воздействия.

       Совершенно  особое значение среди правовых предписаний  имеют законодательные определения  основных прав и свобод граждан. Обычно они излагаются в конституциях или  в специальных нормативно-правовых актах («Декларация прав человека и гражданина»). После Второй мировой войны ряд основных прав и свобод закреплен в международных документах («Всеобщая Декларация прав человека» 1948 г. и др.).

       Наконец, особое место в системе права  и законодательства занимают содержащиеся в конституциях и других основных законах правовые предписания, не являющиеся нормами прямого действия, предполагающие и требующие их конкретизации в текущем законодательстве. Это – своеобразные ориентиры нормотворческой деятельности, оказывающие лишь косвенное влияние на практику реализации права, ибо невозможно осуществить право, о котором сказано, что оно осуществляется в «установленном законом порядке», а этот порядок законом еще не установлен, равно как нельзя наказать нарушителя запрета, если сказано, что правонарушение «карается по закону», но соответствующий закон еще не принят. Правовые предписания, условия и порядок реализации которых в системе права и законодательства не определены, неизбежно остаются неосуществимыми, декларативными, поскольку правовые нормы еще не получили в текстах нормативных актов полного выражения.

       Нормы права и статьи законов не всегда тождественны еще и по той причине, что тексту нормативного акта, как  и любому литературному произведению, нередко свойственны образность, ориентация на массовое правосознание, обращенность к общественному мнению. Так, для уголовного законодательства традиционны условные, как бы неправильные формулировки: «преступление (хищение, вымогательство, убийство, клевета, хулиганство, разбой, мошенничество, получение и дача взятки, заведомо ложный донос и т.д.) наказывается…», хотя на самом деле наказывается не преступление, а преступник (вор, убийца, взяточник, хулиган, мошенник, клеветник и т.п.). В законодательстве используются условные термины. Например, «молодой специалист» может оказаться по возрасту далеко не молодым работником, осваивающим новую для него специальность и потому имеющим право на некоторые льготы. В ряде нормативных актов для смыслового усиления должное описывается как сущее: «Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого», «Депутату обеспечиваются условия для беспрепятственного и эффективного осуществления его прав и обязанностей». В тех же целях (для смыслового усиления образного выражения непререкаемости закона) запрещенное порой характеризуется как вообще невозможное: «Никто не может быть произвольно лишен жизни» и т.п.⁵  
 
 
 
 
 
 

Заключение 
 

       Одним из наследий времен, когда законодательство было одним из средств пропаганды, является наличие в текстах законов идеологических, политических, моральных сентенций, имеющих программный, декларативный характер.

       Стремление  придать текстам законов политическое звучание приводило к тому, что  эти тексты неправильно выражали правовые нормы. Так, в законах говорилось об обжаловании в суд «незаконных действий» должностных лиц и государственных органов (вариант: «действий, нарушающих права и свободы граждан»). Получалось так, что суд может принимать жалобы только на действия, незаконность которых где-то и кем-то уже установлена (зачем тогда вообще обращаться в суд?), а жалобы на законные действия принимать вообще не должен, хотя бы жалобщик и считал свои права нарушенными. В другом нормативном акте определяется порядок возмещения ущерба, причиненного гражданину «незаконными действиями органов следствия, дознания суда»; выходило, что ущерб, причиненный законными, но ошибочными действиями этих органов (официальным признанием печальной неизбежности таких ошибок является хотя бы существование обширных институтов обжалования актов этих органов), возмещению не подлежит.

       Для повышения эффективности правового  регулирования немалое значение имеет совершенствование законодательства, его систематизация, изложение правовых норм общепонятным языком, широкое  применение правил законодательной техники. Правовой нормой трудно руководствоваться, если ее элементы размещены в большом числе нормативных актов, часть изданий которых не всем доступна, а последующие изменения не всегда общеизвестны. Политические и моральные сентенции уместны не в тексте нормативных актов, а, если без них почему-либо трудно обойтись, в преамбулах; законодатель должен стремиться к точному выражению своих мыслей и намерений в тексте законов без иносказаний и двусмысленности; если закон не является законом прямого действия, а содержит обещание принять дополнительные нормативные акты о порядке реализации тех или иных правоположений – обещанные акты должны быть оперативно подготовлены и приняты, дабы законодательство не содержало декларативных, неосуществимых положений. Серьезные преграды на пути реализации права создают противоречия в текстах нормативных актов, дающие основание логически конструировать разные по содержанию правовые нормы, относящиеся к одному и тому же случаю, отношению. Особенно опасны для практики правового регулирования противоречия между содержанием законов и подзаконных актов, если последним отдается предпочтение государственными органами и должностными лицами, применяющими правовые нормы (преимущество инструкции перед законом).

       Во  всех странах, где нормативные акты являются основным источником права, существует проблема соотношения «буквы» и «духа закона», обусловленная тем, что, во-первых, мысль законодателя не всегда достаточно точно выражена в тексте нормативных актов, во-вторых, тем, что текст со временем почти неизбежно устаревает и содержащиеся в нем термины, определения, понятия становятся узки или, напротив, широки для обозначения новых явлений общественной жизни. Поэтому процесс применения и другие формы реализации правовых норм носят в известной мере творческий характер: во-первых, в процессе изучения текстов нормативных актов конструируется правовая норма с ее тремя элементами – при анализе конкретного правового материала определение гипотезы, диспозиции, санкции только и дает возможность определить – кто, когда, при каких условиях – к чему обязан, на что имеет право – какие меры государственного принуждения применяются в случае нарушения правовой нормы; во-вторых, в процессе конструирования правовой нормы определяется, какие именно положения, содержащиеся в тексте нормативного акта, имеют юридическое значение; в-третьих, может оказаться, что норма права не получила в тексте закона точного выражения и изложения («порядок обжалования незаконных актов», «молодой специалист», «никто не может быть произвольно лишен жизни» и т.п.) и потому текст нормативного акта подлежит не буквальному, а ограничительному или распространительному толкованию.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  использованных источников 

1 Нормативно-правовые  акты 

       1.1. Конституция Российской Федерации. - М.: «ОСЬ – 89», 1996.

       1.2. Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (с изм. и доп.  на 26 июля 2004 г.) // Сборник Законов  Российской Федерации - 1996. - №  25.

       1.3. Гражданский Кодекс Российской  Федерации (ч. 1) от 30.11.1994,                 № 51-ФЗ (принят ГД ФС РФ 21.10.1995) // СЗ РФ от 05.12.1994, № 32.

       1.4. Гражданский Кодекс Российской  Федерации (ч. 2) от 26.01.1996,                № 14-ФЗ (принят ГД ФС РФ 22.12.1995) // СЗ РФ от 29.01.1996, № 5. 

2 Специальная научная и учебная литература 

       2.1. Государственное право РФ. Учебник  /  Под ред. О. Е. Кутафина. -    М.: Юридическая  литература, 2001. – 239 с.

       2.2. Зивс С.Л. Источники права. М.: Наука, 1999. – 472 с.

       2.3. Зивс С.Л. Проблемы теории государства  и права. - М.: Юридическая литература, 2003. – 364 с.

       2.4. Коваленко А.И. Конституционное  право Российской              Федерации. —  М.: Артания, 1998. – 571 с.

       2.5. Конституционное право Российской  Федерации: Учебник для юридических  вузов и факультетов / М. В.  Баглай. - М.:                                         НОРМА-ИНФРА-М, 1999. – 426 с.

       2.6. Конституционное право России / Учебник  под ред. Коздова А. Е. -  М.: Изд-во БЕК, 1996. – 493 с.

       2.7. Муромцев Г.И. Источники права  (теоретические аспекты                  проблемы). – М.: Правоведение, 1999 – 362 с.

       2.8. Хропанюк В. Н. Теория государства и права: Хрестоматия / Под ред. проф. Т. Н. Редько. - М.: 2003. – 456 с.

       2.9. Теория государства и права / Под ред. В. В. Лазарева. - М.: Новый Юрист, 2000. – 587 с.

       2.10. Теория государства и права. Курс лекций./ Под ред.                              М. Н. Марченко. М.: Зерцало, 1997. – 347 с. 

3 Периодические издания 

       3.1. Великий Д.П. Основы права // Журнал российского права. –            2005. –22 с.

       3.2. Демидов В. Некоторые вопросы применения особого порядка судебного производства // Российская юстиция. – 2003. - № 4. – 18 с.3.3. Халиков А. Социальные нормы // Российская юстиция. - №1. – 62 с.