Конституция США 1787 года

     Тема:  Конституция США 1787 года

     План

     Введение……………………………………………………………………2

1. Предпосылки Конституции 1787 года………………………………..3
2. Содержание Конституции. Вопрос о народном суверенитете……….
3. Историческая эволюция Конституции США………………………….

     Заключение………………………………………………………………..19

     Список  использованной литературы…………………………………….21 
 
 

     Введение

    Говоря  о становлении правовой системы  США стоит в первую очередь  сказать о двух нормативно-правовых актах: это первая конституция США  называемая “статьи Конфедерации и  вечного союза”; и второй это  конституционное законодательство 1787 года, которым США пользуется и по сей день.

    Соединенные Штаты стали той страной, которая  дала миру первый писаный образец  Конституции, вобравшей в себя лучшие по тем временам достижения как европейской, так и собственно американской общественной мысли. К этому следует добавить конкретный политический опыт сначала  колонистов, а затем жителей независимых  штатов. Становление конституционных  доктрин, их практическая реализация проходила  в США быстро и в отличии  от Европы, без особых препятствий, ибо на территории бывших английских колоний буржуазные отношения развивались  на почве, практически не засоренной феодальными пережитками. В оценки роли и значения Конституции США  необходимо четко следовать принципу историзма, Бесспорно, это был прогрессивный  документ. Он стал своеобразным итогом буржуазной революции, которая в  свою очередь дала толчок целой серии  европейских и латиноамериканских революций. Долгое время Конституция  США оставалась образцом для буржуазии. Вместе с тем нельзя не видеть классовой  ограниченности, не учитывать того факта, что она была символом или  выражением политического компромисса  между торгово-финансовой буржуазией Севера и плантаторами Юга. “Стремление  консолидировать позиции имущих классов на основе компромисса определило всю действительность конвента”, а  следовательно и характер Конституции.

1. Предпосылки Конституции 1787 года

     После Семилетней войны к усилившемуся экономическому гнету прибавился прямой политический диктат метрополии. Провинции  не только впервые испытали на себе тяжесть “налогообложения без представительства”, отрицавшего основополагающую заповедь Английской Буржуазной революции XVIII века, но и узнали много других проявлений произвола: отмену судов присяжных, неприкосновенность жилища и собственности, основ Хабеас Корпус Акт, сокращение прерогатив и роспуск ассамблей, создание и расквартирование постоянной армии в мирное время, возвышение военной власти над гражданской, регламентацию производства и торговли [3]. Также одна из задач Конституции заключалась в том, чтобы установить прочный барьер против революционного движения.

    Как всякая буржуазная конституция, выработанный конвентом 1787 года документ был классовым  по своему характеру и ставил своей  целью закрепить права и власть богатого меньшинства- владельцев собственности, в первую очередь крупных собственников. Об этом свидетельствовали сами создатели  Конституции. “Те кто владеет  собственностью, и те, кто ее не имеет, всегда представляли различные интересы в обществе”- писал Дж. Медиссон.- То же самое можно сказать о  кредиторах и должниках. Земельные, промышленные, торговые и денежные интересы, а также интересы меньших  групп неизбежно проявляются  в цивилизованных нациях и разделяют  их на различные классы, руководствующимися в своих действиях различными чувствами и взглядами. Регулирование  этих неодинаковых и противоречивых интересов представляет собой основную цель современного законодательства. Суть дела заключалась в том, что  подобное регулирование осуществлялось в интересах имущих классов, руками их представителей, отвергавших требование народных масс [4]. Делегаты Конституционного Конвента, взявшие на себя миссию выработки нового законодательства, присвоили себе право регулировать интересы различных классов и групп населения, строго в соответствии с интересами богатых собственников.

    Согласно  решению Континентального конгресса, Филадельфийский Конвент 1787 года должен был ограничиться исправлением статей Конфедерации. Однако конвент с самого начала отверг статьи и обратился  к обсуждению проекта федеральной  Конституции.

    В вопросе о соотношении прерогатив штатов и центрального правительства  федералисты добились успеха в двух принципиально важных пунктах: во-первых Конституция широко определила права  центрального правительства, а во-вторых провозгласило верховенство федерального права над правом штатов. Среди  новых полномочий правительства  США особое значение имели ведение  и сбор любых, как прямых так и  косвенных федеральных налогов  и регулирование торговых и коммерческих отношений между штатами. Федеральное  правительство теперь в полной мере располагало военной и финансовой ветвями власти, о которой так  долго мечтал А. Гамильтон и его  единомышленники. Конституция, законы и договоры Соединенных Штатов объявлялись  верховным правом страны, обязательным для исполнения даже в случае противоречия конституциям и законам отдельных  штатов [2].

    Образец изощренной расправы с правом народа на восстание продемонстрировал А. Гамильтон. Право на восстание, утверждал он, распространяется на “народ в целом”, а всякое выступление части народа исключает это право, является противозаконным “бунтом”. Переосмыслив подобным образом право народа на восстание, Гамильтон изобрел для буржуазно-плантаторской власти теоретическую зацепку, при помощи которой можно было оправдать подавление любого выступления масс. Действительно, как бы ни было велико число восставших, всегда можно было доказать, что оно все же меньше “народа в целом”.

    Гамильтон и его сподвижники обнаружили, что при решении столь важного  вопроса, каким в глазах всех патриотов  являлось избирательное право, они полагали необходимым соразмерить собственные политические симпатии с господствующим по данному вопросу в нации мнением. Вместе с тем они указывали на крайнюю опасность дальнейших, даже самых незначительных уступок большинству в вопросе об избирательном праве. Класс неимущих и малоимущих, рассуждал Медиссон, в силу экономических законов будет стремительно возрастать в будущем, и чрезмерная демократизация избирательного права позволили ему установить тиранию в отношении меньшинства. (Несмотря на свои правотворческие способности Медисон не мог предвидеть, что в буржуазном обществе “верхи” в состоянии подчинять себе государство даже в условиях всеобщего избирательного права).

    Решение Филадельфийского конвента о допуске  к выборам в палату представителей всех граждан, пользующихся правом голоса в своих штатах, было необходимой  уступкой воле масс. Вместе с тем  сохранение авторами Конституции США  этого завоевания революции оказалось  лучшим средством камуфляжа косвенных  способов ограничения прав народа. Таковыми по замыслу авторов Конституции  должны были стать в первую очередь  консервативное толкование “разделения  властей” (в пользу расширения прав исполнительной власти) и воссоздания в республиках США подобия “смешанного правления” [6].

    Лидеры  федералистов желали утвердить на американской почве сильную и независимую  исполнительную власть. Соотношение  прав законодательной и исполнительной властей, закрепленное конституциями  штатов, их совершенно не удовлетворяло.

    На  Конвенте в Филадельфии они выступали  в пользу умеренно-консервативной трактовки  системы “разделения властей” и  “сдержек и противовесов”, отражающейся на концепции “единой и неделимой” исполнительной власти. Концепция “единой  и неделимой” исполнительной власти имела своим истоком не столько  буржуазную государственно-правовую модель, утвердившую принцип ответственного парламентского правительства, сколько воззрения французского мыслителя Ш. Монтескье. Они склонились к наделению “единой и неделимой” исполнительной властью президента США. При определении полномочий президента формула “неделимой” исполнительной власти была урезана правом штата давать “совет и согласие” при назначении должностных лиц и заключении государственных договоров. При обсуждении вопроса о сенате США участники конвента разделились на две группы: одну из них волновала исключительно социальная функция сената, другую (представителей мелких штатов) заботила и проблема превращения сената в средство способного противостоять утверждению господства в союзе крупных штатов.

    Дж. Дикенсон, Г. Миррис, А. Гамильтон, Дж. Медисон (для них главной была социальная функция сената) подчеркивали, что  он должен быть непосредственным представителем и выразителем интересов фракции  меньшинства, “богатства нации” (Дж. Медисон), “аристократии без которой не смогло бы существовать ни одно цивилизованное общество” (Г. Морис). Дж. Медисон требовал постоянно иметь в виду различие социальных функций двух палат: нижняя стоит на страже прав за жизнь и  свободу; верхняя заботится о  защите права на частную собственность [1].

    Большинство верхних палат легислатур штатов, с точки зрения создателей Конституции, явно не могли стать образцом для  сената США.

    Большинство участников Конвенции в Филадельфии  выступали против избрания сенаторов  всем электоратом, что было широко распространено в тот период в штатах. Вирджинский  план, обсуждавшийся в Конвенте 29 мая 1787 года, предлагал поручить избрание сенаторов нижней палате. Однако представители  малых штатов настояли, чтобы избрание сената было закреплено за легислатурами  штатов, что означало одновременно и отказ рядовым избирателям  в праве создания верхней палаты и уступку сторонникам “прав  штатов”.

    Авторы  Федеральной Конституции пересмотрели с умеренно-консервативных позиций  и утвердившуюся в штатах модель нижней палаты. В этом вопросе они явно следовали Английскому образцу, установив норму представительства (1 депутат от 30 тысяч жителей), близкую к принятой в палате общин британского парламента. В результате палата представителей конгресса США на момент принятия Конституции должна была насчитывать 65 депутатов, в то время как в нижней палате массачусетской легислатуры, к примеру, заседало около 400 человек. Срок полномочий ее членов вдвое превышал срок, установленный для депутатов нижних палат легислатур штатов.

    Одно  из ярких свидетельств антидемократических  действий участников Конвента 1787 года отказ включить в Федерацию Конституцию, Билль о правах, входившей составной  частью в конституции штатов. Сами авторы Федеральной Конституции, пытаясь  отвести многочисленные обвинения  в антидемократизме, объясняли свое решение тем, что билль о правах присутствует во всех конституциях штатов и воспроизведение его в основном законе страны излишне [3].

    Отсутствие  билля о правах в проекте Федеральной  Конституции было ее слабым местом. Три участника Конвента в Филадельфии, отказавшиеся скрепить его подписями (Э. Джерри, Э. Рендольф, Дж. Мейсон) мотивировали свое решение прежде всего несогласием  с отсутствием в документе  билля о правах. С ними солидаризировались прежде всего такие политические деятели как У. Грейсон, Адамс, Дж. Уайт. Широкая поддержка их позиции  ратификационными конвентами штатов обнаружила, что идея ратификационных гарантий буржуазных свобод слова, печати, за годы революции прочно овладела сознанием  патриотического лагеря и что  игнорировать его волю в этом вопросе  небезопасно для судеб федерального государства. В 1789 году Дж. Медисон внес на рассмотрение конгресса США проект дополнения Федеральной Конституции  Биллям о правах [5].

    Консервативный  характер носило решение участников Конвента, санкционировать с помощью  Федеральной Конституции рабство  негров, которое в годы революции  было запрещено во всех северо-восточных  штатах. Делегаты последних должны были уступить в этом вопросе южным плантаторам, поскольку не мыслили возможности создания прочного национального государства без тесного союза с рабовладельческой олигархией. Конституция США предоставила Южным штатам право расширенного политического представительства, которое определялось с учетом трех пятых численности подневольного негритянского населения, и запретила конгрессу вплоть до 1808 года ограничивать работорговлю.

    Конституция США, одобренная Филадельфийским Конвентом 17 сентября 1787 года и вступившая в  силу 4 марта 1789 года- первая Конституция  США как единой Федеративной республики, обладающей полной международной правосубъектностью [1].

    Разделение  властей, система  сдержек и противовесов. Влиятельная фигура в ранней Америке, Джон Адамс, говорил, что целью конституционного правительства является создание правительства законов, а не правительства людей. Это значит, что он хотел быть управляемым установленными и беспристрастными правилами, а не предрассудками или пристрастиями, которые свойственны человеку. Для Адамса великой идеей к наделению широкими полномочиями правительства и, в то же время, подчинению его букве закона, стал принцип разделения правительственных полномочий. Эта концепция разделения властей, исторически ассоциируемая со школой французского философа Монтескье, предотвратила злоупотребление властью путем отказа от концентрации власти в одной ветви или одном институте правительства. Амбиции одной ветви будут всегда сдерживаться амбициями других. Таким образом, независимая судебная система как один из примеров считалась ключом к предотвращению использования системы уголовного права для подавления политических оппонентов [3].

    В соответствии с принципом разделении властей каждая из трех ветвей правительства (исполнительной, законодательной и  судебной) функционирует относительно независимо от других. Вместе с тем  «встроенная» в этот принцип система сдержек и противовесов наделяет каждую ветвь способностью контролировать действия других. Например, Конгресс может осуществлять контроль действий Президента через бюджет, принятие которого является главным приоритетом законодательного органа. С другой стороны, Президент может использовать право вето законов, принимаемых Конгрессом. Этот принцип разделения властей с учетом системы сдержек и противовесов вошел в историю как Мэдисоновская модель правительства.