Автор работы: Пользователь скрыл имя, 11 Октября 2010 в 17:10, Не определен
Монография
Следует считаться с тем существенным фактом, что Восток является родиной государственной идеологии, в силу того, что восточная деспотия доминировала над обществом, фактически поглощая его. Однако государственная (официальная) идеология существовала и существует- теперь, эволюционируя в соответствии с цивилизованными изменениями, когда меняется место различных форм официальной идеологии — религии, искусства, философии и др.
На протяжении сотен и тысяч лет ведущее место в государственной идеологии занимала религия, оказывающая в силу ряда причин (одна из них — это существование в мозгу человека программы веры, передающейся генетическим путем) мощное воздействие на поведение индивида и социальных групп. Исследователь В. М. Кайтуков в своей книге «Эволюция диктата (опыты психофизиологического исследования)» пишет: «Мощь их воздействия на разум подавляемых в смысле инициирования последних к самопричислению к диктату настолько велика, что эти системы превращались в процессе эволюции в самозавершенные системы диктата теократического характера. В этих религиозных учениях (речь идет о даосизме, христианстве, иудаизме и исламе — авт.) все их аспекты столь органично связаны, что нуждам интроспективного подавления служат и онтология, и мистицизм, и этика этих религий. Идеология этих религий имманентно включает в себя догматы добровольного аскетизма, соединенные идейно с некоторыми положениями эгалитаризма. Эта сторона наиболее ортодоксально выражена в даосизме, но она же составляет и часть этико-мистического основания и в христианстве, и в остальных учениях»29.
Элита, управляющая государством, высоко ценила эффективность идеологической сущности религиозного подавления массы индивидов. Ведь индивиды применяли в своей жизнедеятельности аскетизм христианства, ислама и прочих религий и эгалитарность как средство самосовершенствования, отказываясь одновременно от гедонизма в пользу представителей правящего слоя. Социальный диктат приобретает ореол мистически окрашенной сущности, трансцендентной и фатальной. Тем самым правителям придавался характер проявления высшей божественной силы, переносимый и на реальную силу подавления. Все это хорошо использовалось на практике и иерархами Иудеи, и халифами арабов, и христианскими монархами.
Одной из наиболее сильно действующих социальных форм государственной идеологии (здесь не рассматривается философия, которая ориентирована на узкий слой интеллектуальной элиты) является развлекательное искусство: театр, музыка, хореография и вокал. Не все изучают историю или увлекаются живописью и скульптурой, но развлекаются практически все. Не следует забывать, что зрелище, музыка, пение и танцы в ходе развлечения воздействуют как на сознание (театр), так и на подсознательные, эмоциональные структуры человеческой психики (музыка, балет).
В ходе перехода к постиндустриальной цивилизации (некоторые исследователи используют термин «информационное» общество или «постцивилизация») государственная идеология приобретает новые каналы воздействия на массовое сознание. «Если до постцивилизации, — пишет В. М. Кайтуков, — учение, теория так или иначе доминировали в общей структуре идеологии (например, религия в средние века), то теперь, несмотря на бурное развитие идеологических учений, наблюдается диктатная толерантность к любым философским учениям, даже негативно-диктатного или экстремистского плана. Хотя философия тем или иным способом влияет на другие стороны социального творчества, тем не менее идеология все больше ориентируется не на нее, а на другие виды творчества: литературу, видео- и аудио-, радио и телепередачи и т. п. По-видимому, объяснение этому в гигантском скачке развития форм, методов, инструментов, объема, а следовательно, уровня воздействия на подавляемых. Музыка, печатное слово (не философия) могут воздействовать на подсознание гораздо большего числа индивидов, чем философия, в силу интеллектуальной доступности большинству и отсутствия необходимости усилий для восприятия, т. е. даже инъекции идеологии в этом случае сопряжены с потворством гедонизму»30.
Наконец, рассмотрим специфику еще одной государственной идеологии — модели евразийства, где доминирует идеократия. «Евразийцы» — небольшая группа русских эмигрантов-интеллектуалов в мире Н. С. Трубецкого, П. Н. Савицкого, Н. Н. Алексеева и др. сформулировала новую идеологию и попыталась выразить древние и зачастую бессознательные этнонациональные устремления народов России. Этими исследованиями создана геополитическая доктрина, чей основной тезис звучит так: «евразийство — это специфическая форма, тип культуры, мышления и государственной политики, издревне укоренившихся на пространстве огромного государства — России». Исходная идея: Россия — Евразия представляет собой уникальный географический и культурный мир, который обладает самодостаточностью31. Для нас существенно то, что евразийская культура, чтобы иметь возможность самоосознать себя, должна иметь свою идеологию. Истинная идея есть смысл самой действительности, т. е. она становится «идеей-правительницей», тогда как система власти оформляется в идеократию32. «Идея-правительница» выступает в качестве изначальной основы или архетипа евразийской культуры;
она также является структурообразующим фактором «государства-континента».
Евразийская идеология, чьим стержнем оказывается русское православие, представляет собою программу действий, определяющую новую установку сознания. Носителем же такого сознания призвана быть партия особого вида как государственно-идеологический союз, хранящий идеологию. Последняя — не просто инструмент власти; она, в истолковании евразийцев, сама власть, имеющая две ипостаси: «идея-правительница» и «правящий отбор», т. е. правящий слой в широком смысле слова. Примером «правящего отбора» может служить петровская «ученая дружина», служилое дворянство. Евразийская модель-идеократия актуализировалась теперь, когда стоит вопрос о судьбах России, о выходе из тяжелейшего кризиса на пороге XXI столетия, и пренебрегать ею неправомерно.
Не следует недооценивать значимость идеологии в формировании личности; напротив, ее роль в этом процессе довольно значительна, о чем свидетельствует история человечества. Речь идет о месте идей и идеалов, неразрывно связанных с интересами индивида и соответствующей ему социальной группы. Идеология определяет мировоззрение, убеждение, установки и регулятивы поведения личности. Выдающийся русский мыслитель и писатель К. Н. Леонтьев следующим образом характеризует значение идеологии в жизнедеятельности человека: «Я помню, как я сам, прочтя случайно (и у кого же — у Герцена!) о том, что во время бури персидские вельможи бросались сами в море, чтобы облегчить корабль и спасти Ксеркса, как они поочередно подходили к царю и склонялись перед ним, прежде чем кинуться за борт... Я помню, как, прочтя это, задумался и сказал себе в первый раз (а сколько раз приходилось с детства до зрелого возраста вспоминать о классической греко-персидской борьбе!): «Герцен справедливо зовет это персидскими Фермопилами. Это страшнее и гораздо величавее Фермопил! Это доказывает силу идеи, силу убеждения, большую, чем у самих сподвижников Леонида; ибо гораздо легче положить свою голову в пылу битвы, чем обдуманно и холодно, без всякого принуждения, решаться на самоубийство из-за религиозно-государственной идеи!»33.
Идеология имеет универсальный характер, т. к. она способна охватывать самые различные области мысли, деятельности, поведения личности и определять их направление («образ мысли», «особые интересы»), цели и средства. Значимость идеологии в формировании личности определяется влиянием идеалов на поведение «Я»; именно идеалы выражают ценности, на которые ориентируется индивид. Многие люди часто руководствуются идеологическими представлениями в качестве мотивов своего поведения и идут на жертвы и лишения, лишь бы осуществить на практике задуманное; существенно то, что эти мотивы в ходе реализации обычно искажаются.
Идеологические представления могут носить утопический характер, их осуществление либо приводит к разрушению нормально функционирующего общества, либо формирует деформированную личность (в истории это известно как синдром «нового человека»): достаточно вспомнить деятельность знаменитого испанского инквизитора Торквемады и Гитлера. Французский писатель Ж. Лапуж весьма красочно описывает последствия осуществления утопической идеологии, проникшей в сознание индивида: «Похоже, Создатель, изгоняя Адама и Еву из Эдемского сада, предостерегал утопистов: идеальное общество на земле недостижимо, оно — удел загробного мира. Конечно, утрата Рая, сознай мы вовремя этот факт, могла бы уберечь нас от больших неприятностей. Тогда нам не пришлось бы строить лучезарные общества, которые неизбежно погрязли в деспотизме, психозе, пытках и геноциде. Они создавались во имя защиты человечества от зла мира сего, но сами становились его бедой»34. Однако, люди не восприняли библейскую мудрость и пошли на поводу у утопистов, рисующих царства молочных рек с кисельными берегами.
Следует иметь в виду то немаловажное обстоятельство, согласно которому идеология непосредственно связана с процессом сопоставления идеалов и действительности. Обратимся к трудам отечественного исследователя П.И. Новгородцева, разрабатывавшего концепцию «общественного идеала». В его фундаментальном труде «Об общественном идеале» излагаются два мотива: идея бесконечного совершенствования, которая противоречит мысли о счастливом завершении истории, и идея непреодолимой антиномии личности и общества, не позволяющая создать гармонию общественной жизни. Отсюда следует идеал свободного универсализма.
Эти две идеи дают возможность провести четкое различие между общественным идеалом П.И. Новгородцева и философией-идеологией земного рая. Требования нравственного сознания: «Та моральная философия прогресса, которую мы принимаем, не имеет ничего общего с позитивными теориями прогресса, которые бесконечность нравственных требований подменяют мыслью о бесконечности исторического прогресса»35. Подлинное понятие о безусловном идеале означает, что его полное осуществление находится за пределами конечных явлений. В области относительного исторического прогресса невозможно разрешить противоречие между идеалом и действительностью, не имеет смысла искать это разрешение в представлениях о счастливом конце (земном рае) или вечном процессе истории.
В истории философии, выступающей в качестве идеологии, существует два противоположных подхода: абсолютный коллективизм, согласно которому весь смысл жизни личности исчерпывается обществом, и абсолютный индивидуализм, утверждающий независимость смысла личной жизни от общества. Первый считает, что личность вся и до конца, во всей полноте своих потребностей и задач растворяется в общественной стихии, в обществе и через общество она спасается от своей слабости и ограниченности, в нем она имеет и исходное начало, и завершающий предел своих стремлений. Второй подход отмечает, что личность является самодовлеющей величиной, что общество ей помеха и граница, что она может найти спасение только в самой себе, обнаружить выход из сознания своего несовершенства. Односторонность этих взаимоисключающих друг друга воззрений и идеологических построений требует их синтеза.
В XX столетии первый подход нашел полное осуществление в идеологии тоталитаризма. Действительно, Платон, Августин и Гегель, каждый по-своему, мечтали об абсолютных общественных союзах, когда под сенью последних отдельные индивиды находят путь к блаженству, к всецелому удовлетворению своей души. Платон даже выражался о совершенном общежитии таким образом, что в нем проживают «боги и дети богов»; Августин считал церковь, ведущую человека к спасению, Царством Божьим, а Гегель называл государство, осуществляющее нравственную идею, земным богом. Вместе с тем и Платон, и Августин, и Гегель, и все их последователи признавали стоящее над обществом высшее мировое начало, к которому поднимает человека совершенное общение.
Абсолютный коллективизм выражен в философских построениях Фейербаха, Маркса и Канта — в них общество само становится богом и само по себе своим внутренним совершенством спасает человека. Вне этого и выше этого человеку нечего искать; общество для человека — новый путь к чему-то высшему, оно само есть это высшее, в нем весь смысл человеческой жизни. Это альфа и омега всех помыслов, стремлений и надежд личности. Иными словами, общество есть «бог для человека» (фейербаховский мотив обожествления общества).
Именно абсолютный коллективизм, когда личность отождествляется с обществом, и послужил философским основанием для идеологии тоталитаризма в его нацистском и других фашистских проявлениях. В книге «50/50. Опыт словаря нового мышления» отмечается, что идеологии «тоталитарных режимов» — это «особого рода идеологии», т. к. они «претендуют на охват всех, без исключения, сфер общественной и частной жизни, а также на то, что они являются полным воплощением истины и поэтому общеобязательны»36. Необходимо учитывать, что тоталитарные режимы появились только в XX в. и что их неправомерно отождествлять с ранее существовавшими деспотическими государствами. В последних какая-то группа порабощает общество; в первых осуществляется самопорабощение общества, когда все индивиды принимают активное участие в подавлении друг друга.
Современная политология указывает следующие признаки феномена тоталитаризма: стремление к насильственному преобразованию общества и человека; однопартийная диктатура с харизматическим вождем; сращивание господствующей партии с государством; абсолютно централизованная экономика; террористическая тайная полиция; монопольная идеология; «коллективизм», сводящий к минимуму суверенитет отдельного индивида37. «Тоталитарная идеология» фактически становится квазирелигией, и в силу этого она не поддается критике и рациональному анализу. Положение личности, например, в том же нацистском государстве характеризуется тотальным подчинением государству и отчеканено в формуле: «ин-дивиуум не имеет ни права, ни обязанности существовать». Нет ничего удивительного в том, что фашистская тоталитарная идеология основывалась на фюрер-принципе. Еще в «Майн кампф» Гитлер требовал превратить Германию в авторитарное государство во главе с вождем-диктатором, имеющим абсолютную, ничем — ни законом, ни моралью — не ограниченную власть38. Нацистская доктрина тоталитаризма освящала полное подчинение личности государству; всякое инакомыслие рассматривалось как зло (умышленное или неумышленное) и подлежало подавлению и устранению при помощи концлагерей, газовых камер и расстрелов. Не случайно на Нюрнбергском процессе указывалось, что «тоталитарная доктрина сделала возможным существование индивидуума лишь внутри расы и для расы, не допуская избрания им своего пути и собственной цели»39. Идеология фашистского тоталитаризма пронизывала всю жизнь личности, держала его деятельность под неусыпным контролем, пронизывала все поры общества.