Антифашистский еврейский комитет в годы Второй мировой войны

     В результате работы была подготовлена докладная записка и в июле 1946 г. послана секретарям ЦК ВКП(б). На одном из экземпляров сопроводительного письма синим карандашом рукой Суслова поставлена дата «10 июля 1946 г.» Отправлен этот экземпляр был И. В. Сталину, которого информировали, что «по Вашему поручению нами проведено обследование и изучение деятельности Советского Информбюро. Направляю Вам, в связи с этим, записку о работе Совинформбюро».

     Основной  критике подвергся начальник  Совинформбюро Лозовский. В вину ему вменялось то, что он работает в нем не более одного-двух часов  в день по совместительству со своей основной работой в МИДе, заместителей не имеет, отделы «предоставлены сами себе и не получают должного политического и организационного руководства», а также «ни один из отделов ЦК ВКП(б) работой Совинформбюро не занимается», «аппарат Совинформбюро не связан с работой отделов Министерства Иностранных дел», хотя Лозовский был зам. министра иностранных дел. Резкое замечание было и о составе работников аппарата, которые, по мнению Комиссии «по своей подготовке, по политическим и деловым качествам не способны справиться с задачами, возложенными на Совинформбюро».¹³

     Заметим при этом, что во-первых, замечания  по конкретным лицам касались в основном тех, кто проходил по «делу ЕАК», во-вторых, все руководящее звено  этой организации назначалось после  согласования с номенклатурными  лицами ЦК. Но к этому времени  тех, кто это знал, уже не было на своих постах. 10 мая 1945 г. внезапно умер секретарь ЦК ВКП(б), начальник Совинформбюро А.С.Щербаков, попал в немилость и был на грани смещения начальник Управления пропаганды и агитации Г.Александров.

     Раздражение комиссии ЦК вызвали такие показатели как образование, партийность и национальность основных сотрудников.

     Думается, что предложение Комиссии «резко усилить эту работу», стало рекомендацией  к действию по активному изучению деятельности ЕАК.

     Уже с 1 августа 1946 г. из состава Совинформбюро был выведен Еврейский антифашистский комитет и официально переподчинен Совету Министров СССР, а практически Отделу внешней политики ЦК ВКП(б). Одновременно с этим, началась проверка деятельности Комитета. Уже в 1946 г. первая специальная Комиссия ЦК, состоявшая из пяти человек - Н.Л. Норовкова, А.К.Тюрина, В.Ермолаева, И.Н.Калинина, в сентябре представила Суслову справку, написанную не только на основе отчетов Комитета, но и его текущей документации.¹⁴

     Отметив крайне сжато, что существование и деятельность Комитета в годы Великой Отечественной войны «сыграли положительную роль в деле мобилизации евреев на борьбу с фашизмом и профашистскими элементами», Комиссия сделала вывод, что «в послевоенный период АЕК (так названо в документе, вместо общепринятого ЕАК. - Н.П.) не только оказался неспособным сделать правильные выводы из изменившейся внешнеполитической обстановки и соответственно организовать свою деятельность, но в значительной степени попал под влияние националистических настроений, постепенно превращается в своеобразный орган по делам евреев».

     Вывод Комиссии был подготовлен всей запиской и подходом к изучению вопроса  в процессе изучения материалов. Отсюда и ее решение - считать «возможным предложить АЕК распустить, а функции  по пропаганде за границей возложить на Совинформбюро.

     Газету  «Единение», как орган АЕК, не оправдывающий свое назначение, закрыть. Вопрос о необходимости существования еврейской газеты для еврейского населения передать на рассмотрение отдела печати Управления пропаганды».

     На  втором экземпляре этой справки, переданной комиссией М.А.Суслову, стоит пометка: «секретно», сентябрь 1946 г.

     Этого документа было достаточно, чтобы 23 сентября 1946 г. Суслов обратился к  секретарю ЦК ВКП(б) А.А.Жданову «с просьбой включить в план работы Оргбюро на октябрь-декабрь следующие вопросы Отдела внешней политики: 1. Об Антифашистском Еврейском Комитете и Антифашистском Комитете Советских Ученых. Проверка деятельности уже проводится Отделом внешней политики; предварительные результаты проверки говорят о необходимости решить вопрос о целесообразности существования этих комитетов».

     Комиссии  было предложено продолжить работу по изучению документов ЕАК, а Жданов получил  дополнительную информацию от Суслова  от 25 сентября, что Отдел внешней  политики ЦК ВКП(б) в связи с решением ЦК ВКП(б) об отделении антифашистских комитетов от Совинформбюро наметил провести ряд реорганизаций внутри этих комитетов и усилить контроль за проверкой содержания материалов, отправляемых за границу.

     В этой бумаге интересен последний 5-й пункт, в котором намечался с 1 января 1947 г. переход антифашистских комитетов ученых, молодежи и еврейского на самостоятельный бюджет, а до конца 1946 г. они должны были финансироваться по линии Совинформбюро, которое уже имело утвержденную смету на содержание каждого комитета. При этом подчеркивалось, что «финансовые указания комитетам со стороны Совинформбюро будут иметь чисто финансово-бухгалтерский характер без предоставления каких-либо прав Совинформбюро в отношении антифашистских комитетов». Согласовав этот тезис с Министерством финансов СССР, Совинформбюро и антифашистскими комитетами, Суслов просил согласия на это решение у Жданова, одновременно он послал такое же письмо А.А.Кузнецову.

     Как видим, все антифашистские комитеты попали под всестороннюю опеку отдела внешней политики ЦК ВКП(б). И делалось это не из желания помочь улучшить работу, а из стремления найти такие аргументы против нежелательных комитетов, среди которых был и Еврейский антифашистский комитет, чтобы эти комитеты были закрыты.¹⁵

     В то же время внешне ничто не мешало работе ЕАК: издается газета, идет (под  контролем спецслужб) переписка  с зарубежными организациями, отсылаются материалы за границу и т.д.

     12 октября 1946 г. Министерство госбезопасности  СССР направило в ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР записку «О националистических проявлениях некоторых работников Еврейского антифашистского комитета». Отделом внешней политики ЦК ВКП(б) тогда же была организована очередная проверка деятельности ЕАК. В записке об итогах этой проверки, адресованной в ЦК ВКП(б), говорилось о том, что члены ЕАК, рассказывая в буржуазных изданиях о жизни советских евреев, преувеличивают их вклад в достижения СССР, что следует расценить как проявление национализма. Подчеркивалось, что Комитет явочным порядком развертывает свою деятельность внутри страны, присваивает себе функции главного уполномоченного по делам еврейского населения и посредника между этим населением и партийно-советскими органами. Затем делался вывод о том, что деятельность Комитета вышла за пределы его компетенции, приобрела несвойственные ему функции и поэтому является политически вредной и нетерпимой. В связи с этим было внесено предложение о ликвидации ЕАК. Эта же «Записка» была направлена М.А.Сусловым, В.М.Молотову, Л.П.Берия, Г.М.Маленкову, А.И.Микояну, Н.А.Вознесенскому, А.А.Андрееву, К.Е.Ворошилову, Л.М.Кагановичу, А.Н.Булганину, Н.И.Швернику, А.Н.Косыгину, а также А.А.Жданову, А.А.Кузнецову, Н.С.Патоличеву, Г.М.Попову. Записка аналогичного содержания была направлена Сусловым 26 ноября 1946 г. И.В.Сталину.

     Решение о ликвидации ЕАК тогда принято  не было. Продолжилось собирание и  «изучение» материалов, связанных с  деятельностью Комитета, при этом акцент на националистические настроения после окончания войны был  основным.

     В докладных записках А.А.Жданову в 1947 г. отмечается, что хотя ЕАК после проверки его работы «принимает некоторые меры к улучшению своей пропагандистской работы за рубежом... » однако он «не устранил националистических ошибок в пропаганде», «не дает отпора антисоветской кампании», не использовал свои связи «с целью получения от них полезной для советского государства научно-технической и политической информации».

     Авторы  докладных записок с методичным постоянством констатируют недостатки в работе ЕАК и «в целях конкретного улучшения работы... считают необходимым принять соответствующее постановление ЦК ВКП(б)». Интересно отметить, что вопрос этот ведет уже не один Отдел внешней политики ЦК. Записку Жданову от 19 июля 1947 г. подписали зам. зав. Отделом Внешней политики Л. Баранов и зам. нач. Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) В.Григорьян.¹⁶

     Сравнивая документы, отложившиеся в фондах РЦХИДНИ, видишь, какую хитрую «игру» вели ответственные  работники ЦК, готовя «дело ЕАК», чтобы в глазах мировой общественности, и в первую очередь, своей собственной советской общественности представить дело, как сплетение сионистских интриг, разоблаченное теми, кто постоянно болеет за интересы Отечества.

     То  направление в работе ЕАК, которое  в годы Великой Отечественной  войны неоднократно отмечалось как положительное, стало одним из обвинений в ходе подготовки материалов как к заседанию Политбюро, так и в ходе следствия по «делу ЕАК». Помимо общей информации, которая шла тогда через отделы Совинформбюро, антифашистские комитеты, в том числе и ЕАК, посылали свою специфическую информацию. Но «хотя темы материалов большей частью специфически еврейские, они, однако, были поданы не оторвано от общих событий в стране, а отражали ярким светом эти события» - такое было мнение Комитета. По данным же комиссии ЦК, 60% статей, отправленных в зарубежные страны, относилось «к специфической еврейской тематике».

     В «Записке» Суслова Сталину это  обвинение ЕАК выдвигается на первый план: «Основной порок в  деятельности Еврейского антифашистского  комитета в настоящее время (ноябрь 1946 г. - Н. П.) состоит в том, что она приобретает все более националистический, сионистский характер и объективно способствует усилению еврейского реакционно-националистического движения за границей и подогреванию националистических, сионистских настроений, среди некоторой части еврейского населения в СССР».¹⁷

     Данное  обвинение ЕАК было необоснованным. Ясно, конечно, что Еврейский антифашистский комитет и должен был главным  образом освещать роль, участие евреев в борьбе с фашистской Германией. Однако, если бы при этом игнорировался вклад в борьбу, в Победу других советских народов, и в первую очередь русского народа, то такие материалы в условиях жесткого режима цензуры военного да и послевоенного времени, просто-напросто не были бы посланы за границу. Все антифашистские комитеты, в том числе и ЕАК, «с самого начала... были формально независимыми, а политически... подчинены» (партийному руководству. - Н. П.) ни один комитет не мог послать за границу телеграмму без визы заместителя начальника Совинформбюро Лозовского, который в то время был одновременно и заместителем министра иностранных дел.

     Очевидно, М.А.Суслов и Г.Ф.Александров, как  руководители соответствующих Отдела и Управления ЦК ВКП(б), знали о  содержании записки, присланной в ЦК Министерством госбезопасности СССР осенью 1946 г. Оба они 7 января 1947 г. подписали записку на имя В. М.Молотова и А. А.Кузнецова, в которой в очередной раз ставили вопрос о необходимости ликвидации ЕАК. ЕАК обвинялся в том, что «с окончанием войны деятельность Комитета приобретает все более националистический, сионистский характер... объективно способствует усилению еврейского реакционного буржуазно-националистического движения за границей и подогреванию националистических, сионистских настроений среди части еврейского населения в СССР». И не только в этом, а также в том, что посылая статьи за границу, Комитет неправильно освещает жизнь еврейского населения Советского Союза, показывает ее «оторвано от жизни других народов СССР». По мнению Суслова и Александрова, ЕАК «превратился для зарубежных буржуазных националистических организаций в» свой «еврейский орган». Эта формулировка была уже более резкой, чем в «Записке», направленной Сталину осенью 1946 г.¹⁸

     Это был настоящий смертный приговор. После таких оценок высшим партийным руководством страны было очевидно, что дни Комитета сочтены.

     Предполагая положительное решение этого  вопроса, Управление пропаганды и агитации и Отдел внешней политики ЦК, провели  беседы с председателем ЕАК Михоэлсом  и ответственным секретарем Комитета Фефером «о неправильной установившейся практике в ходе работы Комитета в послевоенное время. В ходе этих бесед тт. Михоэлс и Фефер признали задачи Комитета исчерпанными. Вносим предложение прекратить деятельность ЕАК в СССР».

     Это предложение вошло в проект постановления ЦК ВКП(б). Михоэлсу рекомендовалось провести заседание Президиума комитета, на котором «принять решение о прекращении деятельности в связи с исчерпанием стоящих перед ним задач».

     Срочно  был затребован проект Постановления о самороспуске ЕАК в СССР, который составил С.М.Михоэлс. Он заканчивался словами: «ЕАК приносит благодарность всем членам Комитета и лицам, принимавшим активное участие в его работе».

     За  что же конкретно критиковался ЕАК? В чем видели его националистическое лицо и шпионскую деятельность? В обвинительном приговоре на первое место выносится то, что Лозовский «воспользовался организацией ЕАК для объединения еврейских националистов против национальной политики партии и Советского государства». Об истории создания ЕАК говорилось выше, а состав Комитета был намечен С. Михоэлсом и Ш.Эпштейном и послан на согласование секретарю ЦК А.С.Щербакову 4 марта 1942 г. При этом руководство ЕАК считало, что «было бы целесообразно, чтобы в состав комитета вошли участники первого митинга, а также лица, пользующиеся популярностью среди евреев за границей». В этом списке были названы Л.Квитко, И.Фефер, С.Галкин, В.Зускин и др.¹⁹