Справедливость как критерий устройства общества

Согласно постановлению Пленума  Верховного Суда России от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации)»⁷ (в ред. постановления Пленума Верховного Суда РФ от 6 февраля 2007 г. № 7), при рассмотрении дел об убийстве, являющемся особо тяжким преступлением, за совершение которого возможно назначение самого строгого наказания из предусмотренных ст. 44 УК РФ видов наказаний, суды обязаны неукоснительно выполнять требование закона о всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела. По каждому такому делу должна быть установлена форма вины, выяснены мотивы, цель и способ причинения смерти другому человеку, а также исследованы иные обстоятельства, имеющие значение для правильной правовой оценки содеянного и назначения виновному справедливого наказания.

 Если убийство может быть совершено и с прямым, и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, т.е. когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по не зависящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.).

Пленум Верховного Суда России в  своем постановлении от 29 августа  1989 г. № 4 «О соблюдении судами Российской Федерации процессуального законодательства при рассмотрении уголовных дел по первой инстанции»⁸ (в ред. постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 1993 г. № 11, от 25 октября 1996 г. № 10, от 6 февраля 2007 г. № 7) отмечает, что с учетом практики применения судами России уголовно-процессуального законодательства и выполнения разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 сентября 1975 г. № 5 «О соблюдении судами РСФСР процессуального законодательства при судебном разбирательстве уголовных дел», в условиях усиления борьбы с преступностью особое значение приобретает неукоснительное соблюдение судами процессуальных норм, гарантирующих вынесение справедливого приговора по каждому уголовному делу и исключающих случаи необоснованного осуждения граждан. Анализ данных судебной статистики и материалов изучения судебной практики свидетельствует о том, что большинство уголовных дел рассматривается судами в строгом соответствии с действующим процессуальным законодательством.

Как указано в п. 15 постановления  Пленума Верховного Суда России от 11 января 2007 г. № 1 «О применении судами норм главы 48 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих производство в надзорной инстанции»⁹, в целях устранения нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных в ходе досудебного производства и повлекших за собой лишение или стеснение гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, исключающих возможность постановления законного, обоснованного и справедливого приговора, если это не связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия, суд надзорной инстанции по ходатайству стороны или по своей инициативе, руководствуясь положениями п. 1 части первой ст. 237 УПК РФ, вправе отменить принятые судебные решения и возвратить уголовное дело соответствующему прокурору.

Как указано в п. 35 постановления  Пленума Верховного Суда России от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами»¹⁰, при решении вопроса о назначении наказания за данные преступления суду надлежит выполнять требования ст. 60 УК РФ о назначении виновным справедливого наказания в пределах, предусмотренных соответствующими статьями Уголовного кодекса России.

Согласно п. 16 постановления Пленума  Верховного Суда России от 22 ноября 2005 г. № 23 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей»¹¹, необходимо разъяснить судам, что под тенденциозностью состава коллегии присяжных заседателей следует понимать случаи, когда при соблюдении положений закона о порядке ее формирования имеются основания полагать, что образованная по конкретному уголовному делу коллегия не способна всесторонне и объективно оценить обстоятельства рассматриваемого уголовного дела и вынести справедливый вердикт (например, вследствие однородности состава коллегии присяжных заседателей с точки зрения возрастных, профессиональных, социальных и иных факторов).

В соответствии с п. 19 постановления  Пленума Верховного Суда России от 15 июня 2004 г. № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации»¹² судам надлежит выполнять требования закона (ст. 60 УК РФ) о назначении виновным справедливого наказания в пределах, предусмотренных санкциями Уголовного кодекса Российской Федерации, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, их личности, обстоятельств дела, смягчающих и отягчающих наказание, предшествовавших преступлению отношений потерпевшего лица с виновным, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Наряду с изложенными выше судебными  постановлениями отметим еще  несколько важных для понимания  темы моментов. Согласно ч. 3 ст. 29 Конституции России, «никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них». Конституционная норма интерпретируется уголовно-процессуальным законодательством таким образом, что никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию, иначе как по приговору суда и в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом России (ч. 2 ст. 8). Подсудимый не может быть лишен права на рассмотрение его уголовного дела в том суде и тем судьей, к чьей подсудности оно отнесено ч. 3 ст. 8 УПК РФ, – данное положение в полной мере соответствует принципу социальной справедливости.

Согласно ст. 1 Уголовно-процессуального  кодекса Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ, порядок уголовного судопроизводства на территории России устанавливается Уголовно-процессуальным кодексом, основанным на Конституции страны.¹³ Порядок уголовного судопроизводства обязателен для судов, органов прокуратуры, предварительного следствия и дознания, а также иных участников уголовного судопроизводства. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью российского законодательства, регулирующего уголовное судопроизводство. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом России, то применяются правила международного договора.

Уголовное судопроизводство направлено на защиту прав и законных интересов  лиц и организаций, потерпевших  от преступлений; на защиту личности от незаконного и необоснованного  обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию. Согласно ч. 1 ст. 7 УПК РФ, суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель не вправе применять федеральный закон, противоречащий Уголовно-процессуальному кодексу.¹⁴ Суд, установив в ходе производства по уголовному делу несоответствие федерального закона или иного нормативного правового акта данному Кодексу, принимает решение в соответствии с последним.¹⁵ Нарушение уголовно-процессуальных норм судом, прокурором, следователем, органом дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств.

Определения суда, постановления судьи, прокурора, следователя, дознавателя  должны быть законными, обоснованными  и мотивированными. Все три перечисленные  в уголовно-правовом законе признака, которым должны соответствовать  процессуальные документы судьи  и прокурора, в своей совокупности и системной связи образуют более  общий по отношению к ним принцип  – социальной справедливости. Следовательно, соблюдение и реализация законности, обоснованности и мотивированности процессуальных документов является реализацией принципа социальной справедливости в уголовном праве и процессе, в деятельности судебной системы России.

Ярким примером реализации принципа социальной справедливости в судебной деятельности является норма ст. 14 УПК  РФ («Презумпция невиновности»), суть которой заключается в том, что  обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном  Уголовно-процессуальным кодексом порядке  и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом, толкуются в пользу обвиняемого (ч. 3 ст. 14). Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Очевидно, что если лицо кем-то (согласно ст. 20 УПК РФ, в порядке частного, частно-публичного или публичного обвинения) обвиняется в преступлении, то этот «кто-то» и должен доказать и обосновать свои утверждения. Противоречащей принципу социальной справедливости была бы обратная ситуация, при которой обвиненное лицо должно было бы оправдываться  и изыскивать доказательства своей  невиновности. Данный принцип признан  во всем мире в качестве гуманистического, разумного и справедливого.

Уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон (ч. 1 ст. 15 УПК РФ). Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо.¹⁶ Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или защиты, он создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Стороны обвинения и защиты равноправны  перед судом. Равноправие, равенство  стартовых возможностей предполагает (и это признано в большинстве  развитых стран мира) наибольшее приближение  к социальной справедливости в процессе рассмотрения дела и положения в  нем сторон. От того, насколько равны  в правах на судебном процессе стороны, зависят их возможности представлять доказательства, давать показания, участвовать  в допросе свидетелей и т.д., а  значит, зависит правильность (справедливость) вынесенного по уголовному делу приговора. В соответствии со ст. 16 УПК РФ подозреваемому и обвиняемому обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя. Суд, прокурор, следователь и дознаватель разъясняют подозреваемому и обвиняемому их права и обеспечивают им возможность защищаться всеми не запрещенными Уголовно-процессуальным кодексом способами и средствами. Судья, присяжные заседатели, прокурор, следователь и дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ст. 17 УПК РФ).

 

 

 

 

 

Список использованных источников

 

1. Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ от 29.06.1990 г. // Международные акты о правах человека: Сб. документов. М., 2002. С. 770–771
2. Постановление Конституционного Суда РФ от 08.12.2003. № 18-П // СЗ РФ. 2004. № 51. С. 5026.
3. Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. 1961–1993. М.: Юридическая литература, 2000
4. Волколуп О.В., Чупилкин Ю.Б. Гарантии прав участниковуголовного судопроизводства: учеб. пособие. − Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 2004.
5. Гладышева О.В. Уголовно-процессуальные средства доказывания в системе обеспечения национальной безопасности: коллективная монография. − Краснодар: Университет МВД РФ, 2011.
6. Бондарь Н.С.  Конституционное правосудие как фактор модернизации российской государственности // «Журнал российского права». – 2006. – № 11.
7. Закатнова А. Гарантия от судебной ошибки // Российская газета. – 2007. – 30 сентября.
8. Карапетян Л.М. Метаморфозы в решениях Европейского Суда по правам человека // «Журнал российского права». – 2008. – № 7.
9. Международная амнистия: Руководство по справедливому судопроизводству. М, 2011. С. 3.
10. Трофимов А. А. Судебный приказ: взаимосвязь формы и содержания // Арбитражный и гражданский процесс. - 2001. - № 8. - С. 19 – 28.
11. Рудич В.В. К вопросу о справедливости курса на модернизацию уголовно-процессуального законодательства в пользу лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2012. № 5.
12. Рудич В.В. Проверка допустимости доказательств в условиях справедливого судебного разбирательства по уголовному делу // Политические, экономические и социокультурные аспекты регионального управления на Европейском Севере: Материалы XI Всероссийской научно-теоретической конференции (с международным участием). 25-26 октября 2012 г. Ч. 1. Сыктывкар, 2012.
13. Самостоятельность и независимость судебной власти в Российской Федерации: Монография / Под ред. В.В. Ершова. – М.: Юристъ, 2006.
14. Судебная власть в Российской Федерации. Конституционные основы организации деятельности / В.А. Ржевский, Н.М. Чепурнова. – М.: Юрист, 2009.
15. Суд и правоохранительные органы: Практикум / Под ред. П.А. Лупинской. – М.: Юристъ, 2006.
16. Официальный сайт Конституционного Суда РФ www.ksrf.ru

¹ Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ от 29.06.1990 г. // Международные акты о правах человека: Сб. документов. М., 2002. С. 770–771.

² Международная амнистия: Руководство по справедливому судопроизводству. М,

2003. С. 3.

³ : О проверке конституционности положений статей 125, 219, 227, 229,

236, 237, 239, 246, 254, 271, 378, 405 и 408, а также глав 35 и 39 УПК  РФ в связи с запросами

судов общей юрисдикции и жалобами граждан: Постановление  Конституционного Суда РФ

от 08.12.2003. № 18-П // СЗ РФ. 2003. № 51. Ст. 5026.

⁴ Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2007. № 4.

⁵ Там же. 2000. № 4.

⁶ Там же. 2000. № 1.

⁷ Там же. 1999. № 3.

⁸ Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации. 1961–1993. М.: Юридическая литература, 2000.

⁹ Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2007. № 4.

¹⁰ Там же. 2006. № 8.

¹¹ Там же. № 1.

¹² Там же. 2004. № 8.

¹³ СЗ РФ. 2001. № 52 (ч. 1). Ст. 4921.

¹⁴ Положения ст. 7 УПК РФ в ее конституционно-правовом истолковании не допускают отказ дознавателя, следователя, прокурора и суда при рассмотрении заявления, ходатайства или жалобы участника уголовного судопроизводства от исследования и оценки всех приводимых в них доводов, а также мотивировки своих решений путем указания на конкретные, достаточные с точки зрения принципа разумности основания, по которым эти доводы отвергаются рассматривающим обращение органом или должностным лицом. См.: Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2005 г. № 42-О.

¹⁵ Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 29 июня 2004 г. № 13-П ч. 1 и 2 ст. 7 УПК РФ признаны не противоречащими Конституции России.

¹⁶ Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 29 июня 2004 г. № 13-П ч. 2 ст. 15 признана не противоречащей Конституции России.