Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе

4. Российская Федерация и Китайская Народная Республика

       В начале XXI в. наибольшее значение для России в Дальневосточном регионе имеют отношения с Китаем. Здесь удалось не только урегулировать приграничные проблемы, но и создать условия для долгосрочных отношений во имя стратегического партнерства и взаимовыгодного сотрудничества. Эти условия были закреплены, а возможности реализованы в подписанном в середине июля 2001 г. в Москве Договоре о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между двумя странами, который закрепил важнейшую тенденцию в современных международных отношениях - стремление двух крупных мировых держав, членов ядерного клуба, постоянных членов Совета Безопасности ООН, к более тесному и стабильному сотрудничеству.

     Данный договор, как и каждый международно-правовой документ, имеет два аспекта: международный и двусторонний. Практически полное совпадение взглядов двух стран на международные проблемы является важнейшей деталью двигателя в процессе улучшения двусторонних отношений. Договор подтвердил, что российско-китайское сближение не направлено против третьих стран, в том числе и против США, что ни США, ни Запад в целом не рассматриваются Китаем и Россией в качестве противников. Напротив, обе стороны высказали заинтересованность в экономическом и политическом сотрудничестве с Западом, признали, что это сотрудничество является важным фактором их развития и, следовательно, соответствует их стратегическим целям.

     Нельзя не признать и того, что российско-китайское сближение в определенной мере стимулировалось рядом негативных (с точки зрения и Москвы, и Пекина) тенденций международного развития, которые активно поощрялись Вашингтоном. Не случайно первой встрече Президента РФ В.В. Путина с Президентом США Дж. Бушем-младшим предшествовала встреча с Председателем КНР Цзян Цзимином, на которой была подтверждена солидарная позиция сторон и подписан договор, выводящий взаимоотношения двух стран на качественно новый уровень. Россия и Китай - знаковые фигуры на международной арене, а их солидарность еще более упрочивает их позиции. Показательна в этом отношении позиция администрации США, которая начала работу с критики определения, данного Б. Клинтоном КНР. Но буквально через две недели после подписания нового российско-китайского договора госсекретарь США приехал в Пекин и объявил Китай другом.

     Что касается двусторонних отношений, то и здесь значение договора для обеих стран довольно значимо. В нем выражено уважение выбранного пути развития, что символизирует взаимный отказ от поучения друг друга относительно той или иной политической системы или «прав человека». Важна в этом плане и статья 8 договора, запрещающая использование территории России и Китая третьими странами в ущерб государственному суверенитету, безопасности и территориальной целостности, а также деятельность организаций и групп, наносящих такой ущерб. Тем самым высокие договаривающиеся стороны заявили о взаимной заинтересованности в борьбе с сепаратистскими движениями, поддерживаемыми международными организациями или третьими странами.

     Для России трудно переоценить значение статьи 6 договора, признавшей существующую государственную границу протяженностью более 4 тыс. км и необходимость сохранять статус-кво на оставшихся немногочисленных несогласованных участках. Эта статья сняла основу для спекуляций «борцов за российские земли» на тему: Китай намеревается предъявить претензии на российские территории или, жестче, проводит планомерную политику по захвату российского Дальнего Востока.

     Проблемы Дальнего Востока, связанные с Китаем, спровоцированы не столько китайской стороной, сколько невнятностью российской политики, превратившей некогда цветущий край в дотационный регион, из которого стремительно бежит и без того немногочисленное население. Свой вклад в эту проблему внесли и советско-российская дипломатия, и неадекватность оценки соседа: убежденность в том, что без нас ему не выжить. Местные органы власти тоже способствовали усугублению дальневосточных проблем (особенно в Приморском крае) и тем, что довели хозяйство до полной разрухи, и тем, что на границе с КНР устанавливали режим, находившийся в вопиющем противоречии с межправительственными соглашениями.

     На централизованном уровне долго не складывали комплексный экономический подход к решению экономических проблем в целом и российского Дальнего Востока в частности. Предлагаемые до середины 1990-х гг. программы и Совета Безопасности Российской Федерации, и Государственного комитета Российской Федерации по делам национальной и региональной политик фактически лишь более или менее адекватно констатировали сложившуюся ситуацию, в них преобладала нацеленность на решение текущих задач. Именно поэтому ни та, ни другая программа не были приняты.

     Вместе с тем в указанных документах появилось несколько принципиально новых ключевых понятий, таких, как «геополитический узел», «самоорганизующийся форпост России». В документах, в частности, упоминались «промышленное ядро Алтая», «экологически благоприятные районы» Хабаровска, Владивостока и Находки, говорилось о возможности образования «забайкальского регионального геополитического узла» в Тюменской области.

     Отсутствие разработанных центром комплексных программ развития и централизованного финансирования в известной мере компенсировалось развитием местной инициативы. На местах начали создаваться разнообразные организации, объединявшие субъекты экономической и социальной деятельности в регионах. Среди них - Сибирское соглашение, включившее 19 регионов: Республики Алтай, Бурятию, Туву и Хакасию; края Алтайский, Красноярский; области Сургутскую, Кемеровскую, Новосибирскую, Омскую, Томскую, Тюменскую, Читинскую; автономные округа Агинский Бурятский, Усть-Ордынский Бурятский, Эвенкийский, Таймырский, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий. На первую половину 1990-х гг. это 6 млн. км² территории и 29 млн. населения.

     Первая проблема, поставленная Сибирским соглашением, - более справедливое распределение доходов между центром и регионами, без чего невозможно устойчивое развитие ни государства в целом, ни составляющих его регионов. Кроме того, было декларировано создание регионального общего рынка продовольствия, предложена региональная программа «Здоровье». Ассоциация призвала правительство страны ускорить разработку комплексной стратегии экономического развития, в частности топливно-энергетического комплекса Сибири, до 2010 г. Сибирское соглашение проявило активность и во внешнеэкономическом плане: оно призвало своих членов к поиску путей взаимовыгодного сотрудничества со странами АТР.

     В начале 1990-х гг. была создана Ассоциация по сотрудничеству между Республикой Кореей, Дальним Востоком и Сибирью, в которую вошли 12 российских административных единиц, заинтересованных в экономической интеграции с АТР. Эта ассоциация и сегодня проводит ежегодные встречи, на которых обсуждаются и практически реализуются проекты межрегиональной кооперации.

     Появление межрегиональных организаций и их деятельность свидетельствовали о принципиально новом явлении в общественно-политической жизни России - формировании региональной политики экономического и социального развития, основанной на разработке самими субъектами Федерации, исходя из местных условий, межрегиональных и международных интеграционных проектов. Собственно говоря, только с осознанием и институциализацией местных интересов территориальные единицы способны превратиться в субъекты Федерации.

     Осознание в 90-х гг. XX в. региональных интересов в конкретных условиях России вело к преобладанию центробежных тенденций, что наносило ущерб интересам и страны, и регионов. Регионам, какими бы обширными они ни были, чрезвычайно трудно учитывать в своих действиях общую ситуацию и уловить долговременную перспективу. Кроме того, попытка самостоятельно вступать в отношения с успешно и многосторонне интегрирующимися сообществами ставила субъекты Российской Федерации, особенно Сибирь и Дальний Восток, в заведомо неполноправное положение.

     Все страны, совершившие «экономическое чудо» в последние десятилетия XX в., обеспечивали прорыв не конкурентной борьбой и не политикой замещения импорта - и то и другое бесперспективно, а способностью предложить то, чего еще нет на мировом рынке. Одной из таких ниш и для России в целом, и для ее восточных регионов может стать установление кооперационных связей с Казахстаном, Монголией и Северо-Западным Китаем. Этот вопрос рассматривался во время встречи Президента России В.В. Путина с Президентом Казахстана Н. Назарбаевым в июне 2006 г. На этом направлении внешнеэкономической активности уже согласовано и начинает претворяться в жизнь немало взаимовыгодных проектов, предусматривающих создание крупных и взаимоориентированных экспортных производств. Очень важно, что это дает шанс превратить Западную Сибирь в мощный двигатель развития гигантского энергетического, промышленного и аграрного комплекса в стороне от важнейших зон мировой торговли и международной конкуренции на территории нескольких сопредельных стран. Все необходимые объективные предпосылки для того, чтобы превратить этот регион в опорную нишу для ускорения развития страны, есть: природные и людские ресурсы; минимум транспортных коммуникаций, позволяющий тем не менее построить развитую инфраструктуру; научно-промышленный потенциал и позитивно реализуемая заинтересованность ряда соседних стран во взаимном развитии.

     Показательно, что в последнее время по всему дальневосточному спектру внешнеполитической деятельности России экономическая составляющая межгосударственных отношений постоянно растет. После взаимного обмена визитами остается не только «дух сотрудничества», но и конкретные соглашения. Экономические проблемы занимают существенное место и во время взаимных визитов глав государств России, Китая, Вьетнама, обоих корейских государств. Российское руководство неизменно выражает готовность обеспечивать поддержку предпринимательской деятельности, добиваться снижения конфликтного потенциала в регионе и превращения совместных предприятий в экономически эффективные и конкурентоспособные.

     Как отмечалось ранее, в современном мире происходит сближение политики и экономики. Это значит, что политики все больше занимаются экономикой, что большую часть времени дипломаты многих стран уделяют продвижению «своих» экономических интересов и что потребности развития национальной и региональной экономики все больше влияют на политический курс государства. Для России, и особенно российского Дальнего Востока, внутренние и внешние, экономические и политические аспекты тесно взаимосвязаны. Как отмечал бывший Председатель Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации Е.С. Строев - в силу целого комплекса геополитических и социально-исторических причин экономический прорыв Сибири и Дальнего Востока на передовые технологические позиции XXI века в современных условиях немыслим вне тесного многостороннего взаимодействия России со странами Азиатско-Тихоокеанского региона.

     Качественно новое состояние российской политики определяется тем, что за декларациями о намерениях, а они всегда были убедительными и правильными, следует институализация инициативы, призванной практически привести к достижению осознанных целей. Усиление элементов стабильности способствует укреплению международного авторитета и инвестиционной привлекательности Российской Федерации.

     В совокупности проведенные мероприятия привели к положительным сдвигам не только в экономике, но и во внутренней жизни России. Она существенно продвинулась по пути расширения экономического сотрудничества со всеми своими дальневосточными соседями, включая КНР, Японию, обе Кореи, Вьетнам и Монголию, и выступила с инициативой создания международной транспортной инфраструктуры и международной топливно-энергетической системы Северо-Восточной Азии, которые должны будут охватить Сибирь, Дальний Восток и соседние с Россией регионы. С КНР, КНДР и Вьетнамом уже заключены соответствующие соглашения. Они имеют стратегическое значение, поскольку способствуют установлению тесных связей между российской и азиатско-тихоокеанской экономикой и обеспечивают продвижение национальных интересов России в АТР.

     Предполагается осуществить ряд проектов.

     Первый проект предполагает освоение нефтяных и газовых месторождений российского Дальнего Востока, Сибири и Северо-Западного Китая и сооружение на территории Северо-Восточной Азии сети нефте- и газопроводов, а также линий электропередачи. Это послужит основой будущей экономической интеграции России и АТР. Предполагается выполнение имеющихся и заключение новых долговременных соглашений с граничащими странами, строительство мощных нефте- и газопроводов из Западной и Восточной Сибири, а также с Сахалина в Китай, Японию и на Корейский полуостров. Существует договоренность о совместном освоении богатых высококалорийных угольных месторождений Якутии. В стадию практической реализации вступила и договоренность о строительстве высоковольтной линии электропередачи для транспортировки электроэнергии с Ангарского энергетического каскада в соседние с Дальним Востоком страны.

     Второй проект связан с проблемой использования возможностей России по сокращению времени доставки товаров из Японии и Южной Кореи в Европу. По морю товары из региона идут в Европу 24 - 25 дней, в случае осуществления транссибирского проекта - 12 дней. Примечательно, что Правительство Российской Федерации выступило инициатором проекта не только соединения Транссибирской и Транскорейской магистралей, но и коренной перестройки всей сибирской транспортной инфраструктуры, в том числе с учетом экономических интересов Японии, обоих корейских государств и Китая. В начале 2001 г. в Сеуле был представлен российский проект реконструкции и коренной модернизации действующих железнодорожных и автомобильных путей, соединяющих Дальний Восток с Калининградской областью, с портами стран Балтии, Германии и Голландии. В планы входит строительство тоннелей от Хоккайдо на Сахалин, с Сахалина на материк и модернизация Транссиба и БАМа. В перспективе предусматривается создание замкнутого транскорейского кольца в Северо-Восточной Азии. Напомним, что строительство транспортных магистралей открывает новые возможности для товарообмена; кроме того, они служат материальной основой формирования институциональной инфраструктуры, присущей развитой экономике. Реальные черты начинает приобретать проект трансконтинентальной магистрали Шанхай - Сан-Франциско.

     Третий проект предполагает решение вопроса об обеспечении рабочей силой регионов российского Дальнего Востока для хозяйственного освоения его малонаселенных территорий. Здесь два пути. Первый путь - создание высокоэффективных машин и оборудования, которые резко сократят потребность в рабочей силе. Например, только замена маломощных бульдозеров и грузовиков на современные означала бы качественный сдвиг в решении этого вопроса. Второй путь - привлечение иностранной рабочей силы. Напомним, что положительный опыт у России в этом отношении был. Начиная с Александра II (с начала 60-х гг. XIX в.), Российская империя активно привлекала на Дальний Восток рабочую силу из Кореи и Китая. Это позволило за считанные годы не только решить проблему обеспечения населения, армии и флота продуктами питания, но и продавать во все возрастающем объеме сельскохозяйственную продукцию на внешних рынках. Тогда был найден и оригинальный способ обеспечения лояльности пришлого населения. Землю в обработку и право на ведение хозяйственной деятельности иммигранты получали лишь после перехода в православие, что в условиях царской России было равноценно современному принятию гражданства.