Принципы поведения журналиста

Многообразные и бесчисленные отклонения журналистики от стремнины  общественной жизни, более или менее  значительные, поддаются классификации, если рассматривать их как варианты одного феномена — асоциальности. Классификация  основана на выделении типа объекта, которому в каждом отдельном случае служит пресса и чьи интересы она  вольно или невольно выражает. Эти  объекты различаются между собой, но едины в своем противостоянии социуму как интегрированному, консенсусному объединению людей, имеющему собственные макроинтересы и линии развития. Они как бы замещают социум в качестве первостепенного для СМИ объекта.

Частные лица и группы лиц (владельцы, заказчики). В условиях, когда ежедневно вспыхивают скандалы, связанные с возникновением частных  «империй» СМИ, когда размежевание между приватизированными каналами вешания и обыденной реальностью  аудитории стало более чем  очевидным, нет необходимости доказывать существование и опасность этого  направления сервильной деятельности прессы.

Структурные элементы социума. Самым выразительным примером этого  плана служит подчинение прессы государственному аппарату —- в национальном масштабе и на местах. Фонд защиты гласности публикует данные своего мониторинга (систематического слежения) нарушений свободы слова. Эти публикации пестрят сообщениями об административных указаниях прессе и санкциях за «нежелательные» публикации в СМ И. Не менее развито тяготение журналистов к обслуживанию иных элит — прежде всего политических. Особенно явно оно проступает в ходе перманентной предвыборной агитации, когда прибыльность политической рекламы затмевает для СМИ подлинные интересы избирателей. В этой связи заслуживает упоминания едва ли не карикатурная расстановка сил: титул «влиятельная газета» (кстати сказать, дающий привилегию регулярного цитирования в телевизионных обзорах печати) присвоен изданиям с ничтожными подписными тиражами. Кабинетная влиятельность есть факт личных отношений между журналистами и узкими элитными кругами, а на массы населения она либо не распространяется, либо достигает их окольными путями (например, через те же обзоры прессы).

Зарубежные государства  и их представители. Многолетняя от-граниченность нашей страны от мирового сообщества спровоцировала раболепное восприятие прессой чуть ли не любого иностранного авторитета и модели жизнеустройства, с прямо пропорциональным негативизмом по отношению к отечественным традициям. Эта тенденция затронула и журналистское образование:

«Американский инспектор, спрашивая  русских преподавателей о том, в  чем они нуждаются для модернизации своих учебных планов, был удивлен  слабым акцентом на оборудование... Без  исключения все они подчеркивали потребность в расширении контактов  с Западом и особенно с Соединенными Штатами... Примечательно... что русские журналисты и преподаватели журналистики производят впечатление людей, восприимчивых к идеям из Америки», —

подводит итоги своей  поездки по России один из западных экспертов. Безоглядная вестернизация значительной части СМИ — по содержанию, ценностным ориентациям и методам деятельности — способна нарушить информационную безопасность России, равно как и увеличить разрыв между образом прессы и образом жизни населения.

Редакции СМИ и журналистская  корпорация. Характерное для современной  цивилизации возрастание технической  мощи СМК и (российская специфика) высвобождение  прессы из-под официального политического  контроля породили иллюзию «ненужности» аудитории, а вслед за тем —  явление самодостаточности журналистики. СМИ отражают настроения, вкусы, понимание  жизни, свойственные самим журналистам, но не сколько-нибудь многочисленной части  населения. Данная тенденция регистрируется зарубежными исследователями положения  прессы в социокультурном пространстве. Так, шведские социологи в итоге  многолетних изысканий пришли к  печальному выводу о том, что человечество находится на пути в «постжурналистскую» эру, поскольку средства информации теперь отражают не мир, а самих себя и себе подобных. Разновидностью журналистского эгоизма является анархическое пренебрежение какими-либо вообще установками и ориентирами, в частности правовыми нормами, что обычно отличает людей, случайно приобщившихся к работе в СМИ.

Преодоление асоциальности  должно начинаться с ее точного диагностирования как тревожной тенденции в  эволюции прессы. Необходимо, далее, заново возвысить понятие профессионального  журналистского долга как служения прессы обществу. На нынешнем этапе  развития российской прессы ближайшей  задачей стало первоначальное, элементарное по трудоемкости наведение порядка  на информационном рынке. Характерно, что Лига журналистов Санкт-Петербурга и Северо-Западное региональное управление по делам печати были вынуждены призвать руководителей СМИ соблюдать  законодательство и «правила игры»  в конкурентном поле. Подоплека обращения  заключается в том, что в погоне за финансовой выгодой редакции систематически прибегают к скрытой рекламе  и публикуют многократно завышенные данные о тиражах своих изданий. Если не включаются механизмы честного самоконтроля, властные институты оказываются  перед необходимостью извне ограничивать функционирование непослушной журналистики. В ходе одной только проверки Северо-Западное управление за искажение информации о тиражах применило штрафные санкции к шести газетам и  предупредило других нарушителей о  еще более строгих и регулярных мерах административного воздействия. Неоднократно из уст чиновников и  депутатов звучали предложения  о введении запретительного законодательства по отношению к деструктивной  прессе.

Однако мировая и отечественная  практика выработала и другие, более  приемлемые способы достижения гармонии интересов прессы и общества. Сегодня  все более актуальной становится идея саморегулирования внутри журналистики (табл. 5). Выработав строгие нормы  профессионального поведения и  обеспечив их соблюдение, сотрудники прессы способны смягчить претензии  со стороны общества и аудитории, а следовательно — и уберечься от санкций за нарушение своих социальных обязательств.

Эти соображения легли  в основу системы саморегулирования, созданной в шведской журналистике. В мировом профессиональном сообществе она

рассматривается как пример для подражания Когда в 60-е годы в риксдаге (парламенте) усилилась критика прессы и возникло предложение ввести цензуру, журналисты пред почли ей жесткий самоконтроль. Преобладающую часть спорных вопросов и конфликтов рассматривают общественные органы: совет по делам прессы, комиссия по профессиональной этике комитет по рекламным текстам, комиссия по радиовещанию атак же своеобразный арбитр в спорах СМИ с гражданами - омбудсмен (парламентский уполномоченный). За год через указанные инстанции проходит несколько сотен представлений о некорректных действиях прессы. Санкции, которые применяются к редакциям за нарушение кодекса профессионального поведения, не имеют ничего общего с официальными судебными решениями а в денежном выражении выглядят весьма скромно (до 4 тыс. долл.) Но как раз они, выполняя превентивную роль, позволяют не доводить конфликты до суда и формального наказания. Одновременно деятельность комиссий и омбудсмена служит воспитанию этической и производственной культуры журналистов.

Похожий опыт можно встретить  и в других странах мира Например, с 1950-х годов действует Германский совет по делам печати, который на паритетных началах формируется из представителей журналистов и издателей. Осуществление самоконтроля, без какого-либо участия государства, - это главная сфера его активности Перед Советом стоит широкий круг задач: выявлять недостатки в работе печати и способствовать их устранению, выступать за свободный доступ к источникам информации, давать рекомендации и этические директивы по поводу публицистической деятельности противодействовать угрозам свободе информирования граждан и формирования общественного мнения, рассматривать жалобы на редакции и пресс-службы и принимать по ним решения.